Together

Хакён старается делать вид, словно не замечает поползновений Воншика избежать любых прикосновений и взаимодействий. Он пытается даже убедить себя, будто это и не обидно вовсе, лишь теснее жмётся к Санхёку в поисках поддержки, но и маннэ уворачивается, выдавая в ответ что-то обидное и колкое. К этому пора бы уже привыкнуть, но отчего-то все воспринимается в разы острее, принося столь нежелательный разлад во внутреннее равновесие. Они никогда не признавались в любви, никогда ничего не обещали друг другу, но лидер был уверен, что их объятия и любые взаимодействия значат нечто большее, нежели просто друг или одногруппник. От этого только сильнее скребёт меж рёбрами, оставляя горькое разочарование, когда Ким грубовато уворачивается, отходит в сторону, а старший мысленно уверяет себя, что это все надуманные проблемы. "Все вернётся в прежнее русло, вот обязательно," - вместо молитвы каждое утро перед зеркалом в ванной повторяет Хакён, чтобы привести мысли в порядок, чтобы не раскиснуть окончательно. Ча непривычно тих в последнее время, даже новости о предстоящих съемках в дораме обсуждает не каждые пять минут, а лишь упоминает вскользь. Когда же они начинаются, то с головой окунается в работу, радуясь и скорому камбеку, убеждая себя, что все хорошо, все просто отлично. "С тобой все в порядке?" - в голосе Тэгуна много заботы о друге, хоть чаще и кажется, словно вокалист ничего вокруг не замечает, предпочитая абстрагироваться от реальности, прячась за музыку. "Конечно," - Хакёну не хочется показывать слабости, хотя её начинают замечать и остальные мемберы, часто мельтеша рядом. На выступлениях за его спиной всегда кто-то стоит, каждый готов подхватить, подставить плечо, и только Воншик на другом конце сцены, куда по привычке устремляется взгляд Хакёна, отдаваясь саркастической усмешкой на лице. "Идиот," - его начинает тошнить от выдуманной прежде идиллии. Съемки, концерты, подготовка нового альбома отодвигают на задний план все переживания, кроме иссушающей слабости нет места ничему другому. У него по пять раз на дню кружится голова, мелькают мушки перед глазами и в горле першит, но он упрямо терпит и молча глотает таблетки и витамины, хотя особой пользы и полезного эффекта не наблюдает. "Хён, это все твои съемки под дождем," - причитает Джехван, возвращаясь из аптеки с ворохом лекарств для лидера, пока Воншик молча смотрит на него исподлобья, прислонившись спиной к дверному косяку. Хакён кутается сильнее в пуховое одеяло и отворачивается к стене, безмолвно давая понять, что собирается спать. Но его тормошат за плечо - Тэгун принёс воду и таблетки. Эта не присущая Лео забота заставляет умилиться, но даже это выходит с трудом, он лишь благодарно кивает, а уголки губ чуть вздымаются вверх. "Завтра вылет в Японию, ты должен прийти в норму," - у Чона взгляд строгий, отчего перечить ему не хочется совсем. "Так точно," - у старшего дрожь в теле от высокой температуры, а внутри чувство вины, ведь это он лидер и должен о всех заботиться. Когда все повернулось так наизнанку? Хакён прикрывает глаза, стараясь перевести дух, зная, что ближайшие пару часов его не будут трогать, но кровать прогибается под чужим весом, а на лоб опускается прохладная ладонь. Ему не нужно даже видеть, он и так узнает эти прикосновения: "Воншик-а, что такое?" Когда молчание затягивается, лидер находит в себе силы, чтобы взглянуть на собеседника, подмечая молчаливый упрек. Он перехватывает его ладонь, с силой сжимая пальцы, но рэпер и не пытается высвободиться, только качает головой и поджимает губы. - Ты слишком загоняешься, хён, в последняя время... Видимо, у тебя за пазухой есть живая вода или живительный коктейль, поэтому ты решил покорить весь мир разом, верно? Голос у младшего охрипший то ли от волнения, то ли он тоже простыл, а Ча позорно упустил этот момент. - Все не так. Врать выходит плохо, хоть Хакён и кричит, что в группе (да и не только) он самый-самый актер. Ему хочется, чтобы Рави поскорее ушел, чтобы не было этой псевдозаботы, хотя внутри искренне жаждет, только бы все иллюзии стали реальностью, только бы он и правда оказался глупым идиотом, зря сомневающимся в друге. У Воншика губы прохладные. Он так осторожно касается ими скулы старшего, отчего тот дергается сперва, но после тянется руками к плечам одногруппника и обнимает крепко, опрокидывая его на себя. Сердце, подобно набату, стучит в груди, отчего в ушах шумит, Ча замирает даже, боится дышать, чувствуя аккуратные прикосновения. Лидер еще щиплет себя за руку, опасаясь, что это лишь бред от высокой температуры или сон, но лицо Воншика по-прежнему рядом, так близко. "Я скучал," - младший ведет носом по длинной шее, согревая теплым дыханием, и не знает, как сказать хёну, что для него это все слишком, что ему нужно еще больше, что ему страшно от собственных желаний. Но Хакён привычно решает за двоих, крепче сжимая в объятиях.