Упырья невеста

Эмма сдерживалась, как могла, но всё же не выдержала и громко рассмеялась, глядя на ужимки шута. Нил вторил ей, и даже король, который был на удивление мрачен в этот день, не смог удержаться от улыбки. Наверное, для принца и принцессы это был самый радостный обед за долгие восемь месяцев. Вот только королева, так и не снявшая траурных одежд, бросила на дочь мрачный взгляд.  — Простите, — Эмма тут же стерла с лица улыбку и опустила голову, глядя в тарелку перед собой. Нил удивлённо покосился на мать и толкнул под столом рядом сидящую сестру ногой.  — Это не запрещено, — шепнул он ей, но девушка не решилась ответить, снова поймав на себе неодобрительный взгляд. Шёл четвёртый день. Эмма заметила, как Белоснежка что-то прошептала на ухо Дэвиду, стоило ей отвернуться, и отец помрачнел от её слов. Девушке даже казалось, что именно сегодня за ней постоянно присматривают то служанки, то стражники, и это не могло её не насторожить.  — Если позволите, я пойду, — заметив разрешающий кивок отца, девушка встала и, поклонившись, вернулась в свои покои. Ей хотелось упасть на постель и громко расплакаться: совсем не так представляла она своё возвращение домой. Несколько слезинок упали на столик с многочисленными шкатулками и украшениями. Девушка тяжело вздохнула и растёрла солёные капли по щекам. Она мельком глянула на своё отражение в зеркале: в ней будто бы ничего не изменилось с того дня, как она смотрела на себя в комнате вампирши. Эмма старалась не думать о ней, но всё же не могла отделаться от назойливых воспоминаний. Как бы ни пыталась переубедить себя принцесса, но встреча с Реджиной изменила её, и девушка даже не была уверена, хорошо это или же плохо. В следующий миг Эмма вспомнила о кое-чём важном и поспешила набросить на зеркало плотную ткань — мало ли ведьма решит понаблюдать за ней с помощью своей чёрной магии.  — Эмма, Эмма! — в комнату буквально ворвался Нил и бросился к не ожидавшей его появления сестре. — Тебе нужно бежать!  — Что? — непонимающе мотнула головой девушка. — Что ты говоришь такое?  — Они уверены, что ты ведьма! — выпалил мальчик. — Мама убедила отца, что ты заколдованная вампирша, они хотят казнить тебя! Эмме показалось, что она сейчас попросту умрёт на месте.  — Что ты говоришь такое? Я ведь настоящая!  — Ты мне не веришь? Я подслушал их вчера, но решил, что это какая-то шутка! Для тебя уже приготовили камеру внизу, а завтра будет казнь! Они хотят дождаться, пока ты уснешь, и забрать тебя! Мама как-то испытывала тебя, и ты точно вампирша! От этих слов Эмма резко подскочила на ноги и заметалась по комнате.  — О, боги! Что же делать? Мне нужно объяснить им…  — Тебе нужно уезжать! Принцесса оторопела.  — Но куда, Нил?! Я никого не знаю!  — Хоть куда-нибудь! Они ведь убьют тебя!.. …После ужина Эмма и Нил вышли в сад, якобы на прогулку, но стоило приглядывающей за ними служанке отвлечься, как их и след простыл.  — Скорее, — мальчик торопил её, но принцесса не могла бежать быстрее из-за пышных юбок и неудобных туфель. — Они не должны заметить!  — Я стараюсь, Нил! Когда они оказались у задних замковых ворот, их уже ждали: молодой человек держал под уздцы крепкую кобылицу. Двое стражников лежали в стороне, и Эмма искренне надеялась, что они хотя бы живы.  — Не могли одеться получше? — поинтересовался он, окинув взглядом наряд принцессы.  — Может, мне сразу надо было сказать всем, что я собираюсь сбежать? — огрызнулась Эмма, пытаясь забраться в седло. Молодой человек понаблюдал за её мучениями, а потом бесцеремонно подхватил её за талию, и девушка оказалась в седле.  — Держи, принцесса, — он протянул ей увесистый мешочек, в котором явно звенели монеты. — Пригодится.  — Кто ты такой?  — Твой спаситель, — осклабился незнакомец. — Как-нибудь рассчитаемся. Эмма кивнула, принимая у него из рук поводья.  — Ты должна ехать, — Нил то и дело оборачивался на замок. — Если они заметят… В ту же секунду забили в колокол. Лошадь под Эммой недовольно всхрапнула, и молодой человек хлопнул её по крупу:  — Пошла! Принцесса едва успела перехватить поводья удобнее, а кобыла тут же сорвалась с места. Девушка снова не смогла попрощаться, но теперь ей и не хотелось этого, — понимание предательства собственных родителей жгло её каленым железом. В этот раз она не плакала. Девушка не оборачивалась, всё подгоняя и подгоняя лошадь, опасаясь быть настигнутой погоней. Вскоре город остался позади, равно как и пара деревенек и золотистые поля. На очередной развилке Эмма замешкалась, не зная, какую дорогу выбрать, но лишь на секунду — у неё было лишь одно место, где ей, наверное, могли бы помочь. Утоптанная колея уводила в сторону полей, а слева едва виднелась дорога к полосе тёмного леса. Не раздумывая, принцесса, вновь тряхнув поводья, пустила лошадь в сторону чащи.