Ты нужен (-на) мне

Ты как будто и не видишь, что я влюбляюсь немедленно Ты как будто бы не знаешь, как тебя я люблю Финальные титры - Время и стекло

      Пусто. В голове, в душе, в комнате, в бокале. Стена холодная, пол холодный. Надо же, еще хоть что-то чувствует. Никотин обжигает горло, заставляя закашляться, поежиться от нового наплыва мурашек по оголенному телу. Темно. Окна плотно занавешены темными шторами, через которые свет луны не пробирается. Только ледяной воздух скользит по полу, на котором она сидит, облокотившись о стену, наливая в опустевший пару минут назад бокал новую порцию спиртосодержащего напитка, туша сигарету о пепельницу.       Глупая девушка, опустевшая изнутри, падшая. Опустошает бокал, вливая в себя, и закуривает еще одну сигарету. Что с ней стало? Чем она занималась последние годы своей жизни? Умирала от любви и училась, пила и курила. Пыталась сочетать в себе все то, что разрушает стереотипы. Отличницы не пьют, хорошие девочки не курят, верные не изменяют, преданные не бросают любимых. Она все это слышала за спиной. Она делала вид, что ничего не слышит. Как бы больно не было, не показывай остальным. Они тебя уничтожат за твои слабости.       Но по итогу, никому не нужна. Она одна. Кого-то она сама оставила, кто-то оставил её. Но ей больно. От осознания, что она одна. Он оставил её наедине со своими мыслями, со своей болью. Они уже давно не разговаривали. Она просто чувствовала, что ему и без нее хорошо.       Горький привкус алкоголя. И горечь слез. Она всегда плачет, когда думает о нем, когда пьет. Алкоголь лишь помогает найти выход этим слезам. Слезы – материальная оболочка боли. Ей больно. И желание избавиться от этой боли – дикое. Но на людях она всегда улыбается. Там, на виду, у нее все хорошо. Никому не добраться до этой боли.       Соскучилась. Так сильно. Уже забывает его голос, его смех, его улыбку. Память хочет ей помочь. Ведь если ты ничего не помнишь, то ты и не болеешь. Но ей противно. Она не хочет забывать. Этот человек единственное, что не дает ей полностью упасть. Во тьму. Без него она действительно станет пустой. Ничего не останется, кроме умения притворяться, когда притворяться совсем не хочется.       Допить бутылку. Докурить пачку. Доплакать слезы.       И сдохнуть.       Она поднялась, подходя к окну. Плевать, что она голая. Ей просто уже все равно. Отодвинула шторы, впуская в комнату немного света. Слез уже не было. Наверное, она выглядит ужасно. Тушь потекла, глаза опухли, волосы спутались.       Уже практически стояла на подоконнике, когда услышала шаги в комнате. Она была одна. Мать уехала в командировку. Еще не должна была приехать. Значит, её сейчас убьют. Тем лучше. Плевать. Плевать на все. Жизнь – отвратительная штука. Не бывает все всегда хорошо. Почему она не родилась кошкой?       Почувствовала ткань на своих плечах, а на её руки легли теплые ладони. Эти руки, кисти, пальцы она узнает в любом состоянии. Спиной чувствует его тепло. Замерла. Как же она замерзла. Оказывается.       – Окно решила закрыть? – над самым ухом прозвучал такой до безумия приятный мужской голос. Как же ей его не хватало. – Жуть, как холодно.       Он развернул её к себе лицом, закрывая плотно окно. Она обвила его за талию своими руками, прижимаясь всем телом к нему. Он обнял её в ответ, стараясь согреть её продрогшее тело. Как же давно он не видел её. Что-то заставило его прийти сегодня к ней. И не зря. Дверь была открыта, что его очень насторожило. Еще бы чуть-чуть и её бы не стало.       – Не молчи, – он видел её в таком состоянии впервые.       Сам соскучился по ней безумно. Уже и забыл, какой она может быть слабой, как она может плакать, убиваться, страдать. Забыл все это. Потому что повода не было. Она ни к кому не испытывала таких сильных чувств уже очень давно. Только вот он даже и не подозревал, что такое её состояние было вызвано из-за него. Не знает. Он просто шепчет ей на ухо, что он рядом, что все хорошо.       – Тише, – он терпеливо ждет, пока его девочка успокоится. – Идем на диван?! Не хочешь одеться?       Парень подвел её к дивану. Она подогнула ноги под себя, устраиваясь в его объятиях, растирая оставшуюся тушь под глазами. Он положил руку ей на колено. Холодное и острое. Она похудела с последней их встречи. Обнял её. Успокаивал её, пока не успокоилась.       – Ты как?       – Если скажу «нормально», поверишь? – тихо, уткнувшись в его грудь, произносит она. Переплела свои пальцы с его пальцами, покрепче сжимая. Он ей нужен.       – Нет.       – Я бросила малолетку, а ты бросил меня. Я потерялась.       – То есть слухи – это правда? – он не хотел верить в них, потому что не думал, что она действительно способна на такое, ведь это же Ева, старая добрая Ева, которая точно знает себе цену.       – Какие слухи? – поднимает на него глаза.       – Со сколькими ты спала?       – Не знаю, не записывала, – честно призналась Ева, – Паш, я не знаю, почему так получилось, мне не хватало тебя. Ты ушел, ничего не объяснив. Всем своим видом дал мне понять, что я тебе больше не нужна. Я и не навязывалась.       – Прости, – уткнулся носом ей в макушку. – Тебе нужно поспать.       Он тянет её за собой. Ева не сопротивляется, потому что он не выпускает её из своих объятий, а ей в них так хорошо. Они зашли в спальню, где он отпустил её, скидывая верхнюю одежду. Она же открыла шкаф, доставая трусики и надевая их.       – Я бы посоветовал тебе надеть майку, – протянул брюнет с кровати, взглядом скользя по её фигуре. Он понимает всех тех парней. Невозможно устоять, если такая, как она стоит в таком виде перед тобой. Со всеми ними вряд ли она вела высокоинтеллектуальные разговоры, чтобы они смогли оценить её богатый внутренний мир.       Ева ложится рядом с ним. Обнимает его ногу своими, прижимаясь к нему всем телом. Парень ощущает её всю. Обнимает. Она пахла алкоголем и сигаретами, она пахла именно так, как девушка пахнуть не должна. Но ему плевать. Она уже успокоилась и уснула. Она доверяет ему больше, чем кому либо, даже больше, чем себе. ***       С момента разрыва с Сашей прошло почти три месяца, с момента её срыва – около месяца. С тех пор она ни с кем не спала, да и вообще сторонилась парней. Стала закрытой, сдержанной. Однако слухи распространялись до сих пор. Настя её не узнавала. Вечно безбашенная, наглая и самоуверенная Ева вдруг перестала такой быть. Она поговорила с Аней, все ей объяснила, рассказала, что Саша ей не нужен, и она уже с ним не общается. И девочка вновь полюбила Еву. С Пашей они общались, но гораздо меньше, чем до Саши.       Брюнетка сидела дома, читала недавно купленную книгу, когда в домофон позвонили. Отрываться совсем не хотелось, но звонок настойчиво продолжал трезвонить. Нехотя оторвавшись от книги, брюнетка открыла дверь Паше, который лучезарно ей улыбался. Давно его уже не видела.       – Что затворница, идем в калик? – с порога озвучил предложение Павел, не раздеваясь.       Брюнетка молчала. Смотреть на него было невыносимо больно. Тогда, во время срыва, она осознала, как сильно его любит. Опять. Совсем как в самом начале. Возможно, она никогда и не прекращала его любить, просто похоронила эти чувства в самом дальнем уголке своей души. Убрала на самую дальнюю полку, а теперь они вырвались наружу. И эта его улыбка раздирает душу до основания. Каково это – быть рядом с человеком, которого любишь, но не иметь возможности прикасаться к нему так, как тебе того хочется? Больно. Кажется, еще немного и полезешь на стены от безысходности. Ева постоянно испытывала это чувство, когда думала о нем. Как и сейчас.       – Иди, одевайся, – решил не ждать, пока она даст свой ответ.       Она такая сейчас забавная, в домашней одежде, взлохмаченная, не накрашенная, бледная. Собралась она быстрее, чем он ожидал. Оделась она просто, черные джинсы и белый свитшот. Подвела глаза да реснички накрасила. Ничего больше не хотелось. Настроение неподходящее. А на его лице все так же играла улыбка.       Она ему нравилась, сейчас. Она выглядела очень красивой. Забить бы на все, отвези её в кафе, и насладиться вечером с ней, только вдвоем. Но этого не будет. Он не имеет на нее никакого права, она свободная привлекательная девушка.       – Шикарно выглядишь, – он уже давно понял одну вещь: она спасла его от Крис, но уничтожила собой.       – Конечно, насколько это возможно, – ответила она ему, зашнуровывая ботинки.       С ней происходит что-то, что ему не нравится. С тех пор, как он нашел её в её квартире. От той яркой девушки, что он знал, не осталось и следа. Одна лишь тень. Он не решался спросить, потому что она сама ему все рассказывает. Обычно.       Они выехали со двора в полной тишине. Глупое тепло расстилалось в груди от ощущения близости парня, его аромат витал в салоне автомобиля. Она так любила его запах. Она так любила его. Эти чувства, их пора обратно убрать на самую дальнюю полку, перебороть себя, иначе она все разрушит. И лишь одно желание – чтобы дорога не заканчивалась.       В кальянной было темно и многолюдно, не смотря на рабочее время суток и рабочий день. Ева уверенно шла за Пашей, пора бы возвращать себя в привычное состояние. Попытаться. Его друзья рассматривали её, оценивали, пока брюнет представлял её. Никого из них она раньше не видела. И имена всех она даже не пыталась запомнить.       – Сейчас Таня подъедет, познакомим тебя с ней, – усмехнулся блондинчик – один из друзей Паши, – внимательно взглянув на Еву. – Она уже давно этого хочет.       – Хорошо, – голос Павла прозвучал так близко к уху Евы. Она замерла. По коже пробежались мурашки от его бархатного голоса. Но её лицо не выдало и толики того волнения, которое она испытала сейчас. Он отсел от Евы, потому что сидеть рядом с ней и знакомится с некой Таней, ему представлялось чем-то за гранью.       На улице было все еще холодно, не смотря на середину марта. Он курил, когда приехала Таня. Девушка выглядела очень красивой, естественно красивой, её красота была от рождения, а не по средствам косметики. Её взгляд был легким, а улыбка завораживающей. Она поздоровалась со всеми и представилась Паше, заходя в здание. Там она поздоровалась с девушками, знакомясь с Евой.       У Евы перехватило дыхание от вида этой красоты. Она намного лучше самой Евы. Шикарная. Только одно слово приходило ей на ум, пока её взгляд задерживался на Татьяне. Эта девушка для Паши. Эта девушка не Кристина, с которой Ева могла потягаться, с которой Ева могла расправиться. Тут даже пытаться не стоит. Её голос такой бархатный, что его только слушать и слушать. Брюнетка вся сжалась без возможности оторвать взгляд от этой красотки, которая сидела очень близко к Паше. Плохо. Ей так плохо.       Паша кинул быстрый взгляд на Еву, которая выглядела очень плохо. Но спрашивать, что случилось, не посмел. Не так поймут: и она, и друзья. Ева сидела напротив, но смотреть на нее было нельзя. Таня должна быть в центре его внимания. Она просто великолепна. И она проявляет интерес к нему, не к кому-то, а к нему. Такое должно льстить. И ему льстит. Она что-то ему нашептывала, когда он заметил, что один из его друзей подсел к Еве и что-то ей говорит, но Паша не слышит что, потому что бархатный голос этой красотки заслоняет все другие голоса.       – Что-то ты такая грустная, – сказал парень Еве, имя которого она не запомнила. – Кто обидел?       – Все в порядке. Просто Паша так неожиданно вытащил из дома, что мое аморфное состояние еще не развеялось, – спокойно ответила она, смотря своему собеседнику в глаза. Как же его имя?       – Так может, я тебе смогу помочь? – улыбка такая невинная, как будто ребенка на конфетку хочет заманить. Ева хоть и была не в форме, но не до такой степени. – Давай, прокатимся куда-нибудь после посиделок? Вдвоем.       – Я подумаю, – лучезарно улыбнулась Ева. Сколько можно уже страдать? Она устала от этого.       Ехать она никуда не собиралась. Однако на Пашу она уже не рассчитывает, поэтому кидает маяк своему хорошему другу. Еве подумалось, что Паша проведет этот вечер прекрасно, в компании обворожительной Тани. Это простое логическое заключение привело её в бешенство. Давно уже Ева себя такой беспомощной не чувствовала. С каких это пор ей страшно признаться в своих чувствах? С тех самых, что эти чувства к Паше. Как и в первый раз, она не скажет ему о них.       Телефон завибрировал в руке, звонил Серж. Она отошла от столика, чтобы не мешать компании со своими разговорами. Как она была рада, что он ей перезвонил.       Паша заметил отходящую брюнетку и уже не смог оторвать от нее взгляда. Таня как раз умолкла, и ничто не мешало наблюдать за своей подругой, которая разговаривала по телефону. Она то поднимала голову, то опускала её вниз. На её лице играла легкая улыбка. Как давно он уже не видел эту улыбку. Вот она заправила прядку волос за ухо, закусила губу и сосредоточилась на словах своего оппонента. Рассматривал её будто в первый раз. Вдруг ловит её взгляд, вмиг ставший настороженным, как и все выражение её лица. Что это с ней? Резко отвернулась.       – Паша, – позвала его Таня, отвлекая его от Евы. В конце концов, поход в это место и решение взять с собой Еву превратились в самое настоящее испытание для него. Но именно этого он и хотел добиться, посмотреть, насколько сильно он пропал в ней.       На выходе из кальянной, когда посиделки окончились, они остались вдвоем. Он смотрел на нее, а потом резко выхватил её пуховик из её рук, заставляя её недовольно обернуться. Молча помог ей его надеть. Не говорили друг другу ни слова.       – Ты меня подвезешь? – риторический вопрос, на который она знала ответ еще тогда, когда услышала про Таню. Спрашивает, чтобы добить себя.       – Прости, нет, – виноватая улыбка. Он совсем не хочет так делать, но они играют в друзей, поэтому прекрасно соблюдают границы дружбы. – Тебя подвезут. Не обижайся.       – Я не обижаюсь, – пожимает она плечами, направляясь на выход. – У кого-то сегодня будет секс.       – Ревнуешь?       – Есть повод? Разве только, если она станет претендовать на мое место в твоей жизни, – она легко ткнула пальчиками ему в грудь. И все это так спокойно. Невероятное количество сил приложила к этому. – А если ты её просто поебывать будешь, не возникнет никаких проблем.       – Тебя невозможно заменить, – улыбается он. Разозлился. Он очень зол. Вот что за дура? Не замечает она, или делает вид? В любом случае он почувствовал себя дураком, спрашивая такое. Конечно же, он хотел услышать, что она ревнует. И, черт возьми, он остался бы с ней.       – Так что ты решила? – на улице к Еве подошел тот самый парень, который клеился к ней внутри.       Он курил. И сигаретный дым попал ей в ноздри, когда она поняла, что хочет курить. Сильно. Сегодня она еще не курила. На глаза попался Серж со своим другом. Его друг тоже затягивался никотином.       – Одну минуту, – она двинулась к Сергею и его другу. – Сигаретой не угостите?       – Не давай ей, – усмехнулся парень Насти. Он был крайне против того, чтобы Ева курила, но он никогда не запрещал ей курить, если у девушки были свои сигареты. – У меня для тебя кое-что получше, чем сигареты.       – Интересно, что? Твой член? Ах да, прости, он же занят!       – Дай ей сигарету, – парень вмиг нахмурился и удивил своего друга. Он внимательно уставился на Еву. – Что случилось?       – С чего ты взял, что что-то случилось? – затягиваясь, поинтересовалась Ева.       – Ты как-то сказала, если начнешь шутить про мой член, то у тебя все совсем плохо, – произнес он, окидывая взглядом всех тех, с кем она была. Заметил Павла, но пропустил его так же, как и всех остальных. Она уже давно не заезжала к ним с Настей, давно ничего не рассказывала из своей жизни. Уже больше месяца. Только одно Сергей мог сказать точно. Если она была с Пашей, а настроение у нее все равно ниже плинтуса, то дело в Паше. Она страдает из-за своего друга. Все еще.       – Так ты помнишь это…,– она удивилась, делая новый затяг.       Ева выдыхает дым, который смешивается с паром. Она в этом тумане потеряна. Она сейчас себя ощущала в тумане, в густом непроглядном тумане, в котором потеряла любые ориентиры. Так хочется сесть, расплакаться и позвать мамочку на помощь. Но она уже взрослая, практически самостоятельная девушка.       Сергей прекрасно понимал, что она понятия не имеет, что ей делать, как ей поступить. Но это её жизнь, куда он вмешиваться насильно не хочет. Уже много раз пытался её образумить, но она упорная и твердолобая, если дело касается её истинных чувств. Не хочет кидать своего драгоценного Пашу, не хочет научиться жить без него, не хочет поговорить с ним по душам, не хочет страдать. Но страдает. А ведь она только Сержу рассказала про причину своего срыва, своего эмоционального дисбаланса. Только ему. Тогда он сказал, стоит забыть про этого парня, а Ева лишь покачала головой.       Если эта дура не хочет прислушаться к нему, то это только её проблемы.       – Можно за руль? – выкинула бычок. – Пожалуйста.       Сергей не посмел ей отказать, но от просьбы, чтобы она никаких финтов за рулем его машины не выкидывала, не удержался. На это получил лишь смешок с её стороны. Вот такую Еву он знает и уважает.       – Твой Ford невозможно сдвинуть с места так быстро, чтобы выкинуть какой-нибудь финт. Думаю тебя где-то наебали, когда ты его покупал.       Она уже сидела в салоне, когда он собрался ей ответить. Как легко она уходит от ответственности за свои слова. Чертова стерва. Двум парням пришлось молча опуститься в салон, в котором уже играла музыка, заглушая любые голоса как внутри, так и снаружи. Она бежит. Бежит от него. Как можно дальше и быстрее. ***       Девушка сидела на кухне Насти, пила уже шестую кружку кофе, писала диплом. Учеба всегда отвлекала её от различных мыслей о делах сердечных. А сейчас их было много, больше, чем хотелось бы. Шел уже пятый час утра, глаза слипались, мозг хотел отдохнуть. Но Ева упорно не давала организму заснуть. Стоило ей только отвлечься от экрана ноутбука, как болезненное сознание рисовало картины, на которых Паша был с Таней. Он был там счастлив, без нее. Она трясла головой и наливала себе еще кофе.       Вкус у кофе был противный, особенно на шестой кружке. Этот растворимый мусор, называемый натуральным молотым кофе, уже вызывал неприятные позывы в области желудка, который требовал закинуть в него что-нибудь еще, кроме голого кофеина. Flashback       – Так что? – спросил Сергей, когда они высадили его друга около его дома.       – Человек, которого я люблю, поехал развлекаться с девушкой в сто раз красивее меня, – вот так просто оповестила брюнетка.       – Ты уверенна, что ты любишь Пашу?       – Люблю, Серж, очень люблю, – она внимательно следила за дорогой.       – Почему ты не спросишь, любит ли он тебя? – Сергей действительно не понимал, почему для девушки всегда было проблемой просто подойти к интересующему её парню и сказать, что он ей интересен. Хотя одну такую он знал. Она сидит рядом, за рулем его автомобиля. Только вот с Пашей все пошло не как обычно. И ему её жаль. Она стала ему как сестра, которая дико бесит, но если ей понадобится помощь, он без колебаний ей поможет.       – Не хочу терять дружбу. Мое признание может разрушить все, что есть сейчас. Я этого не хочу. Просто подавлю свои чувства, как в первый раз, и все будет хорошо.       – Дура. Конец Flashback       Глаза слипались. Кофе больше не помогает. Учеба не продвигается. Мысли роем вьются в голове. Чувства разрывают изнутри. Сейчас бы отвлечься. Включила комедийный сериал, который без смысловой нагрузки.       Спящей за столом её нашла Настя, когда проснулась. Девушка прекрасно знала, что подруга уснет вот тут, вот в такой неудобной позе, после сна в которой затекает все тело. Хотела ведь отправить её домой. Но глаза у Евы в тот момент были такие умоляющие, что она не смогла ей отказать в ночевке. Она не знала, что с ней происходит.       Настя старалась сильно не шуметь, чтобы не разбудить подругу. Почему-то у Насти было ощущение, что уснула она совсем недавно. Последний раз в таком состоянии она пребывала, когда порвала с Андреем. С одной лишь разницей, что в тот раз выкарабкаться из этой бездны депрессии ей помог Паша. Почему же тогда она не с Пашей? Возможно ли, что у нее проблемы из-за Паши? Нет, невозможно. Из-за кого угодно, но только не из-за него. Ведь они с ним откровенны друг с другом. Дорожат друг другом до безумия.       Русая взглянула на спящую подругу. Она выглядела такой умиротворенной. Такая несчастная. По сравнению с ней, Настя очень счастлива. Нет, это не злорадство, это жалость. Как же ей помочь? Ева всегда такая, не принимающая помощь. Очень глупо с её стороны.       Сергей пришел на запах кофе и завтрака, который Настя уже успела приготовить. Он окинул взглядом свою кухню. Ева спала за столом, опустив голову на свои руки, Настя крутилась около кухонного гарнитура, раскладывая завтрак по тарелкам. Вдруг осознал насколько они разные. Ева и Настя. У Насти спокойная, размеренная жизнь, а у Евы пиздец за пиздецом. Никакой стабильности и никакого спокойствия. И в этот момент так сильно осознал, насколько сильные испытывает чувства к своей девушке.       Присел рядом с гостей, аккуратно потрясывая её за плечо, чтобы разбудить.       Ева проснулась рывком. Она ненавидит такие фазы сна, когда засыпает не крепко, а потом просыпается рывками, как будто петух в жопу клюнул. Во сне к ней явился Паша. Там он был таким счастливым и так далеко от нее. Признавался в любви другой. Заметив Еву, он её не узнал и направился прочь от нее. Ева бежала за ним, спотыкаясь, падая, разбивая коленки и ладони в кровь. Безвольная, зависимая от него. Упала, закрывая окровавленными ладонями лицо. Запах крови был таким реальным, что хотелось кричать. Во рту стоял вкус слез и все тот же металлический привкус крови, который казался не менее реальным и противным. Жить сразу перехотелось. Она устала быть сильной, желать ему счастья в ущерб себе. Так долго держала все в себе, так долго преодолевала все сама, что растеряла всех, кто хотел помочь. Одна. Упала на колени, из которых текла кровь. Больно. Она закашлялась, отводя ладони от лица. Вокруг темнота. Даже не видит своих ладоней, но знает, что они в крови. Как и лицо. Страшно. Тихо. Тишина давила на барабанные перепонки. И лишь один звук вокруг нее – биение её сердца. Сдалась. Темнота поглощает её, сжимая в своих тисках. Даже не пыталась сопротивляться. Самое время подумать, с чем она уходит. Умирать так глупо. Одной. В темноте. Последний вздох…       Свет ударил в глаза. Она медленно огляделась. Сергей сидел рядом, положив руку ей на плечо, Настя возится у плиты. В горле пересохло, голова гудит. Соображать так неприятно. Как будто чувствует шевеление мозгов внутри черепа.       – Уснула все же, а говорила, я не усну, – смеется Серж, привлекая внимание брюнетки.       – Ага, – охрипшим голосом говорит гостья в этом доме, пытаясь улыбнуться. Губы пересохли и склеились.       Сон её испугал. Смотреть, как Паша её не узнает, оказалось невыносимо. В этот раз все будет сложнее. В тот раз они не были так близки. Чем ближе к тебе человек, тем сложнее от него отказаться. В комнате прохладно, окно приоткрыто. От этого и кошмар. Потянулась, позвонки привычно хрустнули.       – Я поеду, пожалуй. Спасибо.       Есть не хотелось, общаться с этими двумя жизнерадостными людьми не хотелось, ехать домой не хотелось, жить не хотелось. Только бы упасть в салон своей машины, включить музыку и ехать по знакомым вдоль и поперек дорогам своего родного города.       Настя просила Еву остаться на завтрак, но та отказалась, выпив стакан воды. ***       Дом встретил её тишиной, умиротворяющей и желанной. Выглянула в окно, где увидела свою машину, привычно смотрящую на хозяйку потухшими фарами. Ева пришла домой пешком. С другого конца города. Дорога заняла примерно два с половиной часа, она особо не засекала. Ей было достаточно того, что в ушах играла музыка, в кармане лежала новенькая пачка сигарет, а на улице было достаточно тепло, чтобы не замерзнуть. Девушка много курила по дороге домой. Сама осознает, что слишком много курит в последнее время, но ничего с собой поделать не может. Пока в её душе разливается дисбаланс, ни о каком избавлении от вредной привычки и речи быть не может.       Упала на кровать. Тишина. И ни одной мысли. Боится начать думать. Мысли вернут её к Паше. И Тане. Татьяна. Имя такое не современное. Прочь. Прочь мыслям о нем. Видеть его не хочет. Черт. И почему всегда все так сложно? Все не как у людей. Почему весной у нее всегда проблемы в эмоциональном плане. Весна ведь время для любви. А у нее что? Полный бардак в жизни.       Когда она села на кровати, в ушах зазвенело, в глазах потемнело, в желудке умирал кит, издавая призывные звуки о помощи. Зрение вернулось через пару минут. Давление упало.       В холодильнике мышь повесилась. Вернее, в холодильнике на второй полке стояла кастрюля с тушеными овощами, которые Ева брезгливо отодвинула дальше. Зачем правильно питаться, когда есть вредная пища. Растолстеет к тридцати. Плевать. Совсем на все плевать. Она захлопывает дверцу холодильника, так ничего и не взяв из него. Остается только крепкий кофе, чтобы совсем убить желудок и посадить сердце.       Телефон подал признаки жизни, когда девушка следила за туркой на плите. Оторваться от кофе она не могла, поэтому забила на входящий звонок, полагая, что звонит мама. Действительно, кому она еще нужна, кроме мамы? Усмехнулась от подобной мысли. Какой наивной была, такой и осталась.       Но звонила не мама. Пропущенный от Паши. Аж дыхание сбилось, желудок свело. Зачем он ей звонил сейчас? Он же с Таней. Зачем? Звонок повторился. Что же ему нужно? Желудок ныл, казалось, в такт мелодии телефона.       – Да, – старалась сделать голос обычным, немного скучающим, но выходило плохо. Она знала. Слышала. – Соскучился?       – Где ты? – быстро спросил парень, игнорируя её выпад. Он недоволен.       – Какая разница? – было сложно, но так ей необходимо. Разозлить. Поругаться. Создать оправдание, чтобы высказать все, что накопилось.       – Ева, – практически прорычал. – Где ты?       – Дома, – не стала больше юлить.       Когда он злится, она смеется. Она его совсем не боится. Он не Андрей, он ей больно не сделает, он её… что? О чем ты подумала, больная дура? Поехавшая идиотка. Влюбленная страдалица. Почему любовь не всегда приносит счастье? Почему любовь может быть такой колючей.       Она успела лишь допить свой кофе, прежде чем он заявился на порог её квартиры. Злой. Неужели, Таня ему не дала? Только при чем тут брюнетка? Он обнял её в качестве приветствия. Быстро, резко. Слегка коснулся её и прошел на кухню. Он бесцеремонно хозяйничал на её кухне. Достал кружку, налил себе кофе, разбавил его молоком и опустился на стул за столом, напротив Евы. Вчера она выглядела лучше. Сейчас на него смотрела бледнокожая девушка с яркими синяками под глазами, сияющими сильнее, чем её глаза, которые безразлично наблюдали за всеми его действиями.       – Да-да, чувствуй себя, как дома, – отозвалась брюнетка, когда он сделал первый глоток.       Опустила взгляд в кружку, взяв ту в руки. Остатки кофе явно вырисовывали одинокую фигуру, рядом с которой размытый пес. Она поставила чашку обратно на стол. Только одинокой собачей преданности ей не хватало. И еще этот сон, приснившийся сегодня на Настеной кухне.       – Почему ты вчера уехала с Сергеем? – спокойно поинтересовался брюнет. Могла бы подумать, что он ревнует, но осознание бредовости данного суждения приходит раньше, чем она успевает высказать его вслух.       – Как только к нам присоединилась Татьяна, я поняла, что на тебя рассчитывать нет смысла, и я позвонила Сержу, – пожала плечами Ева.       – Мне кажется, намеки Миши были крайне прозрачными, – делая глоток кофе с молоком, перешел к делу парень. Так вот как звали того парня, который клеился к ней. И скривилась об упоминании о нем.       – Он мне не понравился, – честно сказать, сейчас ей никто не нравился. Кроме парня, сидящего напротив неё.       – Он расстроился и заявил, чтобы больше я не появлялся в их компании. Таня за меня вступилась, но это мало что изменило, – внимательно смотрел на нее. Он злился, когда шел сюда, когда планировал разговор, но стоило её увидеть, и сразу вся злость испарилась. Что же у нее происходит? Ничего ему не говорит. Аж бесит.       – Только не сваливай всю вину на меня, – она поднялась со стула, желая увидеть в холодильнике чудом появившуюся еду, но внутри холодильника было по-прежнему пусто.       – Не сваливаю, просто я говорил ему, что у него есть шанс с тобой, а ты уехала с другим. Знаешь, как это выглядело, – брюнет поднялся следом, облокачиваясь о стену.       – Ты меня продал? – вдруг взъелась брюнетка, захлопывая резко дверцу холодильника. Желудок истерично призвал помощь, но она не обратила на него никакого внимания.       – Почему продал? Попытался устроить твою личную жизнь. В последнее время ты выглядишь не очень, – он шагнул к ней, отрываясь от стены.       – А можно я как-нибудь сама решу свои проблемы? – внимательно так смотрит ему в глаза. Темные, бездонные, в которых тонет.       – Ты голодная. Эту проблему ты не решаешь, а уже стемнеет скоро, – отступает на шаг назад, боясь поддаться своим желаниям. Проблемы. Не доверяет ему. Он сам виноват. Кинул её в момент, когда ей больше всего была необходима его помощь. – Поехали, покормлю тебя.       И не реагируя на её отказ, утащил её за собой к выходу. Буквально сам надел на нее шапку и куртку, потому что она упорно не желала никуда идти с ним. Пригрозил, что на руках понесет. В этот момент девушка сдалась. Паша слишком хорошо её знал. Знал ведь, что она этого не допустит.       В машине Ева вела себя тихо, уставившись в окно. Такой убитой она ему не нравится. Самое главное, что ему она ничего не рассказала, поэтому он и не знает, как ей помочь. Как себя с ней вести.       В нормальное кафе ехать она отказалась напрочь, что стало главной причиной, почему они сидят в кфс. Паша прекрасно понял, что она ничего не ела со вчерашнего дня, как с ней нередко бывает. Даже сейчас заказала себе так мало, будто вовсе не голодная. Ох уж, эта её гордость. Парень сделал свой заказ несколько больше, чем планировал съесть, чтобы она поела еще что-нибудь. Заплатил за все он сам, хоть в чем-то она не противилась.       Ела она медленно, растягивая удовольствие. На него не смотрела. Аж взбесила своим холодом. Аура, исходящая от нее, холоднее, чем уровень градусов за окном. Не понимал одного, к чему все эти игры.       – Как Таня? – неожиданно спросила Ева, переводя взгляд на друга. Друг. Как жалко звучит по отношению к человеку, которого любишь.       – Такого секса у меня еще не было. Просто лучший, – воодушевился парень.       – Класс, – осталось еще палец вверх поднять для пущей убедительности. Вот так легко он её опустил. Эта Таня так легко и непринужденно её обскакала, что стало тошно. Но делать вид, что тебе совсем не больно лишь от одной фразы, что тебя не выворачивает от этих слов, что тебе совсем не хочется разреветься, как маленькой девочке, и спрятаться под столом, потому что там темно и нет никаких проблем, Ева научилась давно. Её так часто кидали, предавали самые близкие люди, что ей волей-неволей пришлось этому научиться. Правда, это было еще в школе. Да и подобных ситуаций давно уже не было. – Так вы теперь вместе?       – Нет, – мотнул головой в подтверждение своих слов, не замечая фальши в её улыбке. – Она сама мне сказала, что это на одну ночь.       – А с виду и не скажешь, что шлюха.       Паша промолчал. Когда брюнетка говорит, что какая-то девушка шлюха, её не переубедить в обратном. Особенно если это касалось пассий Павла. Но в данном случае Паша согласен с Евой. Таких он тоже считал шлюхой. Но как же однобоким может быть мнение. Ведь не так давно Ева делала тоже самое с другими парнями. Её он оправдывал, потому что она была ему дорога. Да и не всегда она ведет такой образ жизни. Все дело в срыве. Вчера была сводка. Его свели с Таней. А Еву хотели свести с Мишей. Но сука оказалась с характером и послала его нахер. Но самое главное – она сидит напротив него. Он вернет доверие в их отношения. Больше ничего и не надо.