Тевинтер. Туда и обратно

— Отойди в сторону, Хоук! Клянусь, я убью его! — Защитница, будьте так добры, угомоните вашего ручного звереныша: он прокусит мне мантию. — Фенрис, держи себя в руках! Мессир, будьте любезны, заткнитесь! Если посмотреть на эту ситуацию со стороны, то все выглядело примерно так: пылающий яростью эльф, с горящим взглядом и вспыхнувшими клеймами, скалился, как самый настоящий цепной пес, готовый разорвать глотку своему противнику. Противник — человек, стоящий напротив — видимо, не разделял его уверенности в своей скорой смерти; это было видно по гордо расправленным плечам, спокойному, даже надменному взгляду и опущенному навершию магического посоха — явному знаку того, что чародей не намерен более прибегать к атаке. Хоук же стояла между ними, завернутая в тонкую простыню и похожая на Белую Жрицу. Вытянув вперед правую руку с зажатым в ней посохом, она упиралась кулаком в грудь буйстувующего эльфа, не давая тому свободу действий. Вторая рука следила за тем, чтобы ее нехитрое одеяние не скатилось к прелестным хоуковым пяточкам в такой ответственный момент. — Он заслуживает смерти. Это все его рук дело! — Фенрис, он нам помог. Он нас спас! — От кого? — не оставлял попыток добраться до его горла эльф. — От демонов, которых сам же и призвал?! — Фу-фу-фу, юноша. Я слишком уважаю искусство магии, чтобы осквернять его кровью. И дружбу с демонами я не заводил. У меня вообще туго с новыми знакомствами, — пожал плечами магистр и, стойко выдержав смертоносный взгляд Фенриса, добавил, — как вы это уже заметили. И, правда, приличные люди, рассчитывая на дальнейшее сотрудничество и вечерние посиделки за чашечкой чая в дружеской компании, так знакомство не начинают… Фактор внезапности недавнего нападения, несомненно, сыграл свою роль: с самого начала боя инициатива перешла в лапы пришельцев из Тени. Еще до того, как Фенрис успел дотянуться до меча, а Хоук — схватиться за посох, один из прошмыгнувших вслед за демонами малефикаров ухитрился растаять в воздухе и появился за спинами оборонявшихся.Приемчик наимерзкий, но очень действенный: еще секунда — и со скрюченных пальцев мага-хитреца сорвалось бы заклинание, решившее исход «битвы в комнатных условиях». Однако… Занесенный посох над головой малефикара. Тупой удар по затылку под капюшоном с кисточкой. Приглушенный стон. Неудачливый хитрец грузно свалился на пол лицом вперед, а человек, встретивший быстрые взгляды избежавших удара в спину Защитницы и эльфа, коротко дернул плечами. — Поблагодарите позже, — сказал он и непринужденно кивнул на оставшуюся в комнате мерзость, все настойчивее требующую внимания. …И только после того, как последний демон выплюнул гортанный рев и испарился, потревоженные утренними неприятностями беглецы задались логичными вопросами: «Кто этот маг?», «Как он здесь оказался, если в дверь не входил?», «С чего это он стал им помогать?» и «Стоит ли его умертвить?» — Давайте-ка по порядку, — словно прочитал их мысли неизвестный и преспокойненько завел руки за спину. — Я здесь совершенно ни к чему не причастен. Нет, причастен, конечно, но ровно с тех пор, как ударил по голове мага, который хотел вас убить. Я — Данарий. Вы получили мое письмо? Данарий, человек выше Фенриса на полголовы, совершенно не сочетался со словом «наставник». Классический наставник — это крепкий старец с седой головой и мудрым взглядом. Этот же был довольно молод и плохо сложен. На узком лице неаккуратной кляксой расползлась недельная щетина, черные волосы доросли до плеч и на концах закручивались в разные стороны. Вся красота, пожалуй, сосредоточилась в его глазах, больших и очень глубоких. Он умел улыбаться одним лишь взглядом, конечно, не без лукавства. — А мальчик не врал, — обратился Данарий к магессе. — Он поспорил со мной на пятьдесят серебряков, что, когда я Вас увижу, пойму: никогда в жизни я не встречал женщину, настолько впечатляющую. Что ж, придется отдать ему монеты. Хоук вскинула брови. Фенрис поклялся его убить. Так и познакомились. — Фенрис, ты свободный эльф и никакое прошлое над тобой не властно, — Хоук, окончательно запутавшись в простыне, подключила свою хваленую «великую силу убеждения». — Поэтому перестань обижать магистров направо и налево. — Плевать я хотел на прошлое. Он мне не нравится. Сейчас. В настоящем. Ну что, Данарий? — эльф произнес это имя с болезненным отвращением, опровергающим его убеждения в том, что прошлое уже никак на него не влияет. — Стоит ли говорить, что теперь о сохранности своего будущего тебе остается лишь мечтать? Или сам догадался? Данарий перевел безучастный взгляд с раба прошлого на Защитницу: — Кажется, ваш спутник злится из-за того, что я случайно увидел вас в таком…эээ…пикантном виде. И до сих пор, кстати, вижу. Фенрис выругался то ли по-эльфийски, то ли по-грязно-тевинтерски. Хоук не поняла ни слова, но успела перехватить его руку, нацеленную своей хваткой пронзить незваного магистра насквозь. Тот и не думал уворачиваться, даже не шелохнулся, и ни один мускул не дрогнул на его смуглом улыбающемся лице: — Если ты хотел вырвать у меня из груди сердце — брось, оно так себе. Возьми печенку. Третий день болит. — Вы разве не на закате должны были явиться? — Хоук, не забыв о своем благородном происхождении, изо всех сил старалась выглядеть гостеприимной. — Просто подумал, что момент довольно подходящий, чтобы… — Чтобы возникнуть тут из ниоткуда? «Свалиться, как Мор на Ферелден»? Магистр сначала смутился цитате из своего послания, потом пристыженно вздохнул: — Если быть до конца честным, я находился в этой комнате уже на тот момент, когда вы вели бурное обсуждение моего письма. Кхм. — Вот змея, — выжидательно сверлил его взглядом исподлобья эльф, даже не задумываясь, каким образом магу удавалось так долго оставаться незамеченным. Фенрис его и без того ненавидел. — Ты не представляешь, насколько близок к истине, мой остроухий друг! — Будем считать, что вы искупили свою вину, когда прикрыли нам спины, — примирительно сказала Хоук, — Спасибо за это. Вы хотели поговорить о Фейнриэле? Я его поищу, не беспокойтесь об этом. — Монна Хоук, — Данарий запустил пятерню в волосы и виновато отвел взгляд. — Я и сам в состоянии. Не скажу, что его исчезновение меня не заботит…но я упомянул о нем в письме, только, чтобы втереться к вам в доверие. Фенрис нетерпеливо бросил на нее взгляд, ожидая, что предводительница вот-вот даст добро на уничтожение этого гада. — Идите прочь, — сдержанно посоветовала Хоук. — Нет, монна, послушайте! Есть вещи, куда более важные, чем жизнь Фейнриэля. Да и наши с вами жизни! — Пошел вон, я сказала. Фенрис, проводишь уважаемого гостя до… до того, что раньше было дверью? — С удовольствием. Эльф ликовал, Данарий отчаянно хватался за посох. — Защитница! Вы хоть знаете, что такое Мор?! — бросил ей в спину маг, без колдовства заставил обернуться через плечо. — Вижу, что знаете. Вы потеряли дом и дорогого человека. И даже после этого вы готовы допустить, чтобы этот кошмар повторился? Или еще хуже… Он на мгновение замолчал, нахмурившись. Хоук не сводила с него настороженного взгляда и надеялась, что наставник Фейнриэля — очередной двинувшийся умом заклинатель. — В любом случае, — продолжил Данарий, — монна Хоук, вы хотите стать причиной падения всего Тедаса? Церковь вы уже развалили. — Как одно связано с другим? — Я здесь для этого. Просто выслушайте меня, — сказал он и, задумавшись, добавил: — Но прежде чем мы начнем сей увлекательный разговор, могу я попросить вас одеться? Я ведь все-таки мужчина. … — Фейнриэль, разве не странно? Прошло уже много времени, а их все нет и нет. Почему они не приходят? — юный магистр отошел от окна, любование просыпающимся городом свысока не приносило ему удовольствия, и не принесет до тех пор, пока он не увидит на одной из улиц желанный трофей, ведомый под локти. — Ты ведь все правильно сказал? Ты же меня не обманул, а? — Просто Защитница убила твоих прислужников, вот и все, — вид у Фейнриэля был разбитый, но в голосе прозвучало явное удовольствие. — Она может стать проблемой. Магистр свел брови к переносице и совершенно по-детски надулся. — Фейнриэль! Ты свободен, — вдруг обратился он к полукровке. — Я думаю, тебе очень хочется с ней встретиться. Конечно, это не было жестом доброй воли. Фейнриэль сразу почувствовал холодок, пробежавшийся по спине, и насторожился: — Избалованный маг. Ты действительно считаешь, что я позволю собой управлять? — Ну, пока тебе дорога мать… Сын Ариани покрепче стиснул зубы. — Все честно, Фейнриэль. Никакой магии. … — Как боевой маг я… не очень, — безо всякой скованности признавался Данарий, сидя на обожженном деревянном столике для писем. — На одно заклинание сил уходит куда больше, чем, скажем, у вас, Хоук. Зато если уж заряжу в кого-нибудь, то точно насмерть. А так… По сути своей я — провидец. Ну, и в зверюшек превращаюсь временами. В белочек разных, в змей… Хотя моя магическая специальность — Тень. — Кажется, вы собирались рассказать мне о падении Тедаса, — послышался голос облачающейся в свою мантию Хоук. Блеклый солнечный свет закрадывался в окна и невесомым одеянием ложился на ее стан, отчего на тканевой ширме вырисовывался изящный женский силуэт. — Да-да. Я просто… Жду вас. Чтобы лицом к лицу… — невпопад отозвался Данарий, увлекшийся этой игрой теней. Поддавшись бесстыдному желанию увидеть больше, он выпрямил спину и вытянул шею, сильно задирая нос. Хотел незаметно привстать, но почувствовал прикосновение стали к своей щеке: меч Фенриса напомнил ему о существовании своего хозяина. А еще о том, что магистр в гостях. И о том, что он смертен, тоже напомнил. — Сиди спокойно, — посоветовал эльф. Данарий с досадой щелкнул языком и втянул голову в плечи. — Я долго убеждал себя, что не стоит в это вмешиваться, — признался он, когда Хоук наконец воссоединилась с магом и Фенрисом, прервав их взаимные немые проклятия. — Мои видения были размыты и абсурдны. Осколки. Лириум. Кровавый ритуал. Сущность. Безумие. Потом крики, крики. Орлей в огне. Денерим…в огне. Горит весь Тедас. Я думал, что схожу с ума. А недавно услышал разговор главного Советника Архонта с кем-то таким же ушастым, как ваш друг. И я все понял. Сложил все видения в одну картину и…Вот ведь умалишенный! Свихнувшийся брадобрей с воспаленной манией величия! — Довольно самокритично. — Я о Советнике! Он хочет завладеть силой Древнего Бога. — Ну, чем бы магистр ни тешился, — иронично начала Хоук, но тут же осеклась. — Согласна, Фенрис, дурная присказка. Не надо на меня так смотреть. — Монна, вы же понимаете, что просто обязаны его остановить, — в свою очередь кольнул ее взглядом Данарий, после чего Защитница задала свой любимый вопрос: — Почему я? — Предположим, некоторые ваши действия спровоцировали общественные беспорядки. — Нет, честно?! — Сейчас, в преддверии Священной войны против магов, Советник планирует встать на защиту владеющих силой. Благородное стремление, не так ли? Вот только под «встать на защиту» он подразумевает «встать под знамена Тевинтера и выдавить былые порядки Тедаса, как сгнивший, расшатанный зуб», простите за столь грубую параллель. Если ему удастся, весь мир станет жить по законам Империи. По правилам магократии. Под руководством магистров. А с помощью Древнего Бога Советнику это удастся. — Чудесно, — перспектива того, что весь Тедас превратится в один большой Тевинтер, Защитнице явно пришлась не по вкусу (стоит ли говорить о Фенрисе?), — И куда смотрит Архонт? — Наверное, в мудрые глаза кунари, — пожал плечами магистр. — Он-то, в отличие от Советника, пытается вести разумную политику и разобраться с накопившимися неприятностями, прежде чем зарабатывать новые. — А вам-то с чего беспокоиться, господин магистр? — скептически изогнула бровку Хоук. — Неужели подобный расклад вам не на руку? Мировое господство не привлекает? — Думаете, Древний Бог будет паинькой? — Древний Бог — это кто-то вроде Архидемона? — Это… больше, чем Архидемон. Вспомните Уртемиэля. — Потрясающе. Наверняка Серые Стражи по нему очень скучали! — недобро усмехнулась Защитница. — Итак, что может пожелать Уртемиэль, возродись он вновь? — Вернуть былое могущество? Закончить то, что начал восемь лет назад? — без особой охоты предположил провидец. — Мору все равно, магистр ты или кузнец… Поэтому, я бы хотел, чтобы все это кончилось, даже не начавшись. После нескольких секунд тяжелой тишины Данарий снова заговорил. Только теперь его слова звучали менее уверенно и осторожно: — В своих видениях я часто встречал женщину. Когда она появлялась, видения заканчивались иначе. Фейнриэль постоянно рассказывал о Великой Защитнице. Уходил куда-то вечерами, не говоря ни слова. А единственным авторитетом для ученика должен быть его наставник. Так я думал. Это ведь уязвленная гордость заставила меня проследить за ним. Так я вас и увидел. Шесть дней назад. Монна Хоук, вы и есть та самая женщина из моих видений. Пока Хоук наслаждалась моментом (не каждый день она является в чужих видениях, а это ведь так романтично!), Фенрис подозрительно сощурился, всматриваясь в смуглое лицо Данария. — Шесть дней назад? Странно, что мы тебя не замечали все это время. — Я же сказал, что умею превращаться в змею, — отмахнулся от надоевшего эльфа магистр. — И, да, прошу прощения, я долгое время наблюдал за вами. Вон из того угла, если вам интересно. — Хоук, мне бы хотелось его ударить, — ровно сообщил Фенрис предводительнице. — Вперед, — кивнула Хоук: ей явно не понравилось находиться под постоянным наблюдением. Да уж, быть Защитницей — дело тяжелое, никакой тебе личной жизни. — Нельзя ли ненадолго отложить экзекуцию? — неодобрительно покосился на них Данарий, как это умеют делать наставники. — У нас тут Древний Бог возрождается. — Хорошо. Предположим, я поверила всему, что вы тут наговорили. А дальше? Что вы предлагаете? Ударить посохом о твердь и взять Империю, которую не смогла победить сама Андрасте? — Зачем брать Империю, если можно осадить одну-единственную башню, где будет проходить ритуал призыва? — Расскажи мне про этот ритуал. — Я многого не знаю. Могу опираться только на то, что увидел: ритуал состоится на празднике, в память о коронации первого Архонта. Будут осколки. Будет «вместилище». И много запретной магии. Если уничтожить «вместилище» в момент вселения — ритуал будет остановлен и повторить его уже не удастся. Большего сказать, увы, не могу. — Я так понимаю, просто прийти на праздник и спрятаться за занавеской до начала ритуала — не вариант? Данарий деловито расправил плечи: — Я, конечно же, буду рядом, но толку от меня никакого. — Это мы уже поняли, — заверил Фенрис, все еще терпеливо ожидая подходящее время для экзекуции. — Вам, Защитница, стоит обзавестись… хм, назовем это командой, если хотите. Настоящие профессионалы своего дела. Те, кто пойдут за вами. Кому вы могли бы безоговорочно доверять. И кто достаточно авантюрен, чтобы дерзнуть выступить против Империи, находясь в самом ее сердце… У вас есть кто-нибудь на примете? Хоук задумалась. На секунду. Нет, на долю секунды. Этого хватило, чтобы ее сосредоточенное лицо приняло истинно мученический вид. — Неужели опять? Создатель, нет! Только не они! … — Вы уходите? Хоук обернулась на голос и увидела мальчишку, которого спасла однажды от работорговцев. А потом еще два раза: отвела от юного сновидца взгляды храмовников и вырвала заблудившегося в Тени из жадных лап демонов. Стоит ли говорить, что Фейнриэль всегда смотрел на нее глазами, полными уважения и преданности. Сейчас в его взгляде было что-то другое… — Есть одно дело, которое нужно решить, — оторвалась от сборов его непроизвольная опекунша, хотя вещей у них было не так уж много, так что и собирать особо было нечего. — Тут твой наставник заглядывал. Только что ушел. Ты бы навестил его: он волнуется. — А что с дверью? Это он сделал? — Нет, нет, — в связи с последними событиями, Хоук совершенно забыла проанализировать утреннюю ситуацию и поразмыслить над тем, кто на них, собственно, напал; сейчас это уже не играло роли. — У нас тут с утра случилась маленькая война. — Понятно, — без лишних вопросов кивнул Фейнриэль. — Позавтракать хоть успели? — Нет, — призналась магесса и поняла, что до этой минуты есть ей совсем не хотелось. Фейнриэль мысленно поругал себя за такой вопрос. Он пришел сюда с определенной целью. С навязанным планом, в которые не входят подобные вопросы. И все равно он не мог избавиться от желания позаботиться о той, кому всем обязан… — Фейнриэль? — Да? — отчего-то он встрепенулся. — Что у тебя с лицом? Ты дрался? Сновидец отвернулся совершенно по-мальчишечьи, он не хотел, чтобы Хоук беспокоилась о его ссадинах. — Я… Из-за девчонки… Все честно. Никакой магии. — Так вот почему ты скрывался? Не хотел показаться в таком побитом виде наставнику? Тот молчал и думал, что, если бы она знала всю правду, то не улыбалась бы сейчас. А она улыбается. Так хорошо... — Быть побитым из-за девчонки не так уж и плохо. Посмотри хотя бы на Фенриса — вечно колотят из-за того, что со мной по всем злачным местам таскается. И ничего, доволен жизнью. А я его предупреждала. Фенрис снисходительно качнул головой. Он уже готов был выдвигаться. Стоял у выхода и ждал, когда их прощальные разговоры завершатся. — Когда вернусь, обо всем мне расскажешь, договорились? — поймала его поторапливающий взгляд магесса, а Фейнриэль вскинул на нее просящие глаза. — Сударыня Хоук! Вы не можете уйти! Вы ведь… даже не позавтракали. … — Сейчас, — к ним уже второй раз подошел грузный трактирщик и засуетился около их стола; пусть толстый, но суетиться у него получалось ловко, даже изящно. — Сейчас овощи принесут, потом горяченькое. Пойду-ка гляну, как там с горяченьким. И опять ушел куда-то за стену. Фейнриэль заметил, как тень трактирщика встретилась с еще одной тенью. — Здесь всегда так мило? — удивлялась Хоук, привыкшая к тому, что таверны в большинстве своем — места отвратительные, что еда там невкусная, а все работники — сквернословы и пьяницы. — Я говорил вам, что здесь хорошо, — изо всех сил постарался улыбнуться Фейнриэль. Вышло криво. Не стоило и пытаться. И пусть с едой как-то запаздывали, зато почти сразу принесли поднос с тремя кубками. Один трактирщик пододвинул Фенрису, несмотря на хоукову попытку забрать первый кубок себе, второй достался ей, а третий — Фейнриэлю. Защитнице не понравился запах местного вина. Какой-то слишком приторный. Запасы в особняке Данариуса в Киркволле были куда лучше. Не стала пить. Зато Фенрис уже допивал свое. Очень задумчиво и отчего-то напряженно. — Так вот. Сейчас мы направляемся обратно в Киркволл. — А это не опасно? Вас же ищут. — Я быстро. Нужно навестить кое-кого. Судя по последнему письму, он все еще там… Как думаешь? Последние слова были адресованы Фенрису, но тот не торопился отвечать. Он глядел в свой кубок, словно любовался пустеющим донцем. — Фенрис? — Что? — Нет, ничего. Ты пьян? — Не знаю…Я никогда…так быстро не… — Ну да. Пусть Фенрис и был охотлив до благородных напитков, но всегда стойко выдерживал их одурманивающий эффект. Может быть, он просто расслабился, свыкнувшись с мыслью, что сегодня они покидают Минратос? Пока Хоук отвлеклась на Фенриса, Фейнриэль наклонился в сторону и заглянул за стену, туда, где встречались и расходились чьи-то тени. Увидел трактирщика и сутулого мага. Мельком услышал обрывки фраз. — Да, он привел. Как условлено. В одном кровь, в другом— яд. Да не знаю! Она все не пьет почему-то. Пусть ваш парень заплатит, как договаривались. Фейнриэля пот прошиб. Он обернулся к Защитнице, бледный, как новорожденный наг. Потом посмотрел на Фенриса и побелел еще сильнее: глаза у эльфа были бессмысленные, круглые, стеклянные… а в них — страх. С ним явно творилось что-то неладное. Хоук поняла это первой и уже тянулась к посоху. — Сударыня Хоук! — Фейнриэль подскочил с места так резко, что стул, на котором он сидел, с грохотом повалился на пол. В один миг он наклонился к ней, прижал ладонь к ее лбу и зажмурился. И перед тем, как свалиться в безбрежное царство сновидений, некогда непобедимая Защитница услышала его дрожащий голос, точно такой же, как в первую их встречу. — Простите меня…