Мое тяжелое счастье

*Последнюю главу, когда МинМин еще один и не обзавелся двумя братиками, хотелось бы начать строчками стихотворения. Автор, увы, неизвестен, но это не мешает мне улыбаться, читая сие произведение. Спасибо поэту за это))) В каком-то смысле, оно заключает в себе все то, что я описываю уже в течение двенадцати глав. Надеюсь, что эта часть вас не разочарует – она особенная. Читайте на здоровье и продолжайте любить МинМина. Саранхеё ^-^ Трудно жить на свете мелкому бутузу: Шлепают по попе, щекотят за пузо, Отбирают вилки, подмывают попу, Надевают боты, чтоб ногами топал, Кормят манной кашей, на горшок сажают... И, похоже, вовсе нас не уважают - Не берут на ручки (десять кил всего-то). Убегают рано утром на работу, Не дают компьютер за шнуры полапать... ...Вот сейчас я сморщусь, и КА-А-АК БУДУ ПЛАКАТЬ!!!!! Тяжко жить на свете молодой мамаше: Дитя не хочет кушать вкусной манной каши, Будит среди ночи, разбивает чашки, Треплет на кусочки важные бумажки, Обрывает шторы, тянет в рот таблетки. А вчера свалился на пол с табуретки! Целый день играет, сыт, одет, напоен, И при этом вечно чем-то недоволен! ...Кто там сеет в кухне геркулеса хлопья?! Вот сейчас КАК РЯВКНУ, И КА-А-АК ДАМ ПО ПОПЕ! ЧжеЧжун демонстративно громко вздохнул, ожидая услышать озадаченный голос мужа, интересующийся, что случилось с его любимой женой. Однако… - Дорогой? – Чже придержал полотенце, уложенное сверху на его большой живот, и выглянул в зал из спальни, чтобы обнаружить Юнхо, преспокойно дрыхнущего на диване. – Если у тебя отпуск, это еще не значит, что можно так бессовестно игнорировать жену. Лучше бы помог мне собраться в роддом. Почему я должен делать это один?! – Парень разговаривал с вещами, укладывая их в сумку, и под конец швырнул футболку, отказываясь участвовать в этом мероприятии. Ему требовался кто-то, кто всегда понимает обиженную мамочку. Проходя мимо дивана, рука привычно замахнулась, чтобы шлепнуть по прессу мужа, но в последнюю секунду остановилась, ласково погладив рельефные мышцы. – Засранец. – Прошептал Чже и пошел в детскую. – МинМин, пойдем кушать. Малыш оторвался от изучения кубиков, вскакивая и подтягивая ползунки: - Патём. Витис, я пастлоил замак. Чже погладил по головке сынулю, когда тот подошел: - Вижу. Очень красивый замок. Мы обязательно поиграем после ужина в рыцарей. - Неее! Я сс-с папай паиглаю. Парень почувствовал обиду, понимая, что даже в играх его заменил муж, который все время отпуска уделял сыну. Но тут вдруг малыш наклонился и поднял пупса. – А ты путис маей плинцессай. Патём! – Ухватив маму за руку, он как истинный принц, повел ее на кухню, обходя ужасных монстров – кресла, пуфики и журнальный столик, и сражаясь с ними пластмассовым пупсом, при этом издавая звуки, напоминающие завывания Тарзана. Наконец, парочка благополучно добралась до безопасной кухни. - Мой храбрый рыцарь, теперь я обязана вас поблагодарить за спасение. Чем я могу отплатить вам? – ЧжеЧжун проследил за неуклюжим процессом залезания на детский стульчик и потерей ползунков во время этого процесса. Чанмин, пыхтя, плюхнулся на свое место и глянул вниз, расстроено вздыхая. Задрав ножки и растопырив пальчики на них, он почесал макушку, видимо решая, стоит ли лезть обратно или оставить все как есть. Желание покушать перевесило все остальное: - Йогулт, пазалста! Чже отодвинул стопку тарелочек и две бутылочки в разные стороны, выстроившиеся перед жующим малышом: - Куку, где мое солнышко? МинМин поднял глаза на маму, улыбаясь и трогая ее живот не очень чистой ладошкой. Но к счастью мамы, на ней был фартук: - Сдесяя. Парень вытер яблочное пюре с пухленькой щечки: - Сладкий малыш, я тебя люблю. – Он ожидал ответной реплики, видя, что Макс кивает головой и вновь не сводит с мамы влюбленного взгляда. Парень вскинул брови, всем видом вопрошая ответа… - Я есе хасю касуу. Чже ничего не оставалось, как сдаться и идти за добавкой: - Все равно я знаю, что он любит меня больше каши. – Буркнул он, заглядывая в кастрюльку. - Мама, я сийсяс. Не успел парень и глазом моргнуть, как увидел удаляющуюся маленькую фигурку в памперсе. Задумчиво слизнув остатки каши с ложки, Чже закрыл кастрюльку обратно. Домывая посуду, ЧжеЧжун начал волноваться, что Макса долго нет. Услышав тихое шипение за спиной, он обернулся и увидел мордашку, заглядывающую в дверной проем. Карапуз пытался имитировать свист, что явно у него не получалось, но тому было все равно – шпион и без свиста хорош, главное тихо говорить: - Мамаааа, пасли. Папа смисной. – Демонстративно отворачивая нос от протянутых в его сторону ползунков, МинМин похлопал себя по пузу и тыкнул в сторону зала. – Пасли, мамаааа. Малыш хихикнул, но тут же прикрыл ладошкой рот, подходя к спящему папе. Чже остановился возле сына, осматривая мужа. Взор зацепился за розовую заколку, прицепленную к его челке. Парень не сдержался, также хихикнув: - В нашем доме появилась еще одна принцесса, Мина? - Дяяя, папа класивый. ЧжеЧжун решил не упускать момента и сходил за фотоаппаратом: - Ну что, дорогой, попозируй нам. Не успел парень сделать и пары снимков, как в кадр влезла рожица с высунутым языком. Чанмин тут же смутился и, отвернувшись от камеры, уткнулся папе в плечо. Юнхо замычал, начиная покашливать: - Что такое? - Солнышко, повернись к маме, ты такой милый. – Чже пытался привлечь внимание сынули, но тот упрямо тыкался в папу, поэтому полусонный папа все сделал сам. Приподнявшись, он подхватил карапуза на руки, разворачивая к маме и прижимая к груди: - Улыбнись, золотце. Ты же самый сногсшибательный парень, я хочу похвастаться друзьям своим сыночком. Домашний архив пополнился прекрасными фотографиями, где МинМин светил своим неполным набором зубов, пытаясь сделать «крутую позу», а Юнхо на каждом фото закрывал глаза, засыпая на ходу. Картину завершал смешной розовый бантик на лохматой голове отца семейства. Последний не знал о красивом украшении, поэтому продолжал клевать носом и улыбаться в макушку Макса, тем самым смеша Чже. Наконец, мама в положении, вытирая слезы, подсела к своим любимым, умоляя Юнхо прекратить: - Лучше сделай наше совместное фото, дорогой. Муж установил фотоаппарат на таймер и вернулся на диван, обнимая жену и усевшегося к нему на колени сына. ЧжеЧжун в последнюю секунду снял с головы Юнхо заколку, прошептав ему на ухо: - А иначе ты мне этого не простишь. Парню стало смешно от теплого дыхания возле шеи и он запорол кадр диким оскалом. - Ну вооот! Папааа!!! Есё!!! – МинМин, как самый серьезный из сидящих, решил руководить процессом, дабы родители в очередной раз все не испортили. Через пять минут малыш, хохоча, спрятался за спиной папы и прокусил маме кофту. Через десять минут беготни Юнхо туда-обратно, он не выдержал, и, подхватив сынулю под пузико, удалился с ним в сторону кладовки: - Любимый, у нас мужское дело. Нас не беспокоить. Чже скептически хмыкнул, зная, что из затей мужа никогда ничего хорошего не получается. Что и подтвердилось спустя час, когда в вечернюю спальню ввалился парень, держа в объятиях спящего карапуза… - Хорошо, что у тебя сейчас отгул, Юнхо. А если бы ты работал? – Бухтел Чже, хотя хотел орать. Позади него на кровати сопел Мина, а перед ним в позе всемирного страдальца развалился муж, которому он втирал мазь в распухшую ногу. – И вот для чего тебе это надо было? Зачем ты дал Чанмину молоток? - Я думал, он будет мне помогать… - Юнхо поморщился. – Аккуратней, прошу тебя. - Еще рано! Ему всего два года. – Чже сильнее надавил на ступню парня, злясь, что не может повышать голос. – И в чем бы он тебе помогал? - Ну не знаю, гвозди забивать. – Выдавил из себя Юнхо, морщась, будто ему не крем растирают, а ампутируют конечность. ЧжеЧжун встал с кровати, подходя к столу и убирая мазь в аптечку. Он вдруг шмыгнул носом, вытирая глаза тыльной стороной ладони: - Почему ты такой глупый? А? Я боюсь оставлять тебя одного. Юнхо тут же подскочил к парню, разворачивая к себе и заглядывая в грустное, обеспокоенное лицо: - Я справлюсь. С МинМином все будет в порядке. Мы будем каждый день навещать тебя, чтобы ты не беспокоился. Слышишь меня? Чже кивнул, продолжая плакать. - У тебя что-то болит? Что такое, любимый? – Юнхо вытер слезинки с лица жены. – Ты же знаешь, что я защищу вас. - Нет, у меня ничего не болит. Просто… - Парень улыбнулся, чувствуя слабые толчки – даже малыши пытались успокоить маму. – Зачем ты так говоришь? Ты же не Бог. - Любимый, ради вас я стану им, вы всегда будете под моей защитой. - Хвастунишка. – У Чже начался новый приступ слезопотока, а горло душило от слов любви. Откровенность мужа обезоруживала. Проплакав на его плече минуты две, он, наконец, смог произнести то, что его беспокоило. – Я не хочу рожать. Не хочу расставаться с малышами. Они сейчас рядом со мной, и я могу слушать их сердцебиение и толчки каждую секунду. А потом они станут независимыми. Не хочу. Юнхо чмокнул жену в лоб, и та уткнулась ему в шею: - Зато ты сможешь их обнять. По-настоящему. И я тоже. И МинМин сможет с ними играть. Разве этого ты не хочешь? - Хочу. – Чже надул губки, чувствуя, что снова начинает плакать. – И что мне делать? Юнхоо-аа. Муж озадачился: - У тебя же уже прошел постдепрессивнный синдром. - Да ну тебя!!! – Чже ударил Юнхо по плечу, замечая его улыбку. – Еще издеваешься. Мне, Мина, вообще-то кофту сегодня прокусил, которую ты мне подарил. А я в ней собирался в роддом ехать. Слезы вновь наполняли прекрасные глаза. - Иди сюда. Я разрешаю тебе ходить в дырявой кофте. – Юнхо по мере возможности притиснул жену к стене и поцеловал. – Ты так возбуждаешь. Всегда. И сейчас, когда плачешь. – Мужские губы сцеловали слезы и позволили Чже расслабиться. – Пойдем спать. – Юнхо вздохнул, отступая и уводя жену на кровать. Его метод успокоения помог, но оставался тяжелым испытанием для него самого. Пытаясь заснуть в обнимку с сынулей, он услышал тихий шепот и почувствовал легкое прикосновение ладони к лицу: - Любимый, что ты решил – ты будешь со мной или останешься с Мином? - Я…мама заберет Макса. – Юнхо открыл глаза и прижал руку жены своей рукой к щеке. – Я буду рядом, когда ты будешь рожать. - А, может, лучше… Чже видел, что муж крепится и пытается не показывать тревогу в глазах. Извиняющимся голосом Юнхо решил закончить фразу жены: - …я буду с сыном? - Угу. Ну да, вы же мужчины, вы должны быть вместе. - Нет, нет. Если ты хочешь… - Тс! Будь с сыном, а иначе он будет чувствовать себя одиноко. Мне будет спокойней, если я буду знать, что вы дома вдвоем, мой бог. Юнхо лишь ухмыльнулся, закусив губу. Он поцеловал ладонь Чже и отпустил ее: - Спасибо, любимый. Спокойной ночи. Я люблю тебя. Густые волосы взлохматились, обрамляя спящее лицо. Мужские скулы сейчас выгодно подчеркивались в ночных сумерках тусклым светом бра. Грудь мерно поднималась и опускалась в такт дыхания, не скрытая тонкой простыней. Смотря на спящего мужа, Чже лишь вздохнул: - Ты не представляешь, как возбуждаешь меня. Ладно, потерпи еще немного, дорогой. – Поцеловав Юнхо и МинМина, уснувшего у того под боком, парень улегся поудобнее и закрыл глаза. – Спокойной ночи, мои мужчинки. Утреннее пробуждение оказалось для обоих парней неожиданным. Громкий стук, мало похожий на детский метод вламывания в спальню родителей, их слегка напугал. Юнхо, хромая, понесся к двери и, распахнув ее, охнул: - Чанминааа!! Малыш, услышав очередную знакомую интонацию папы, припустил на кухню, пытаясь спрятаться. Через секунду он вылетел оттуда с молотком наперевес, проверяя, как среагирует на удар диван. Это было действительно занимательно узнавать возможности молотка. Например, от дивана он отскакивал хорошо, вот как сейчас, а от двери нет. К тому же папа так смешно бегал за ним с перебинтованной ногой, пытаясь догнать и забрать молоток. Веселое занятие пришлось малышу по душе, вот только Юнхо выдохся к концу забега, и, умудрившись все же настичь карапуза из-за лестницы и отобрать опасную вещь, при этом прибольно хлопнув по невинной попке, рухнул на диван. Чже, который наблюдал всю эту картину, стоя в проеме спальни, отлип от косяка и прошлепал к мужу: - Раз ты такой упертый, купи Мину пластмассовые инструменты и учи его сколько хочешь. - Но это же не интересно. – Возмутился тот. -Юнхооо!!!!! Твоя глупость переходит границы! - Иди сюда, мой пингвиненок. – Парень перекрыл все возможные попытки побега, прижимая Чже к спинке дивана и нависая сверху. – Не обижайся. Мне нравится твоя милая походка. - Но… - Хорошо, я куплю эту бутафорию Максу и попытаюсь научить его закручивать пластмассовые болты пластмассовой отверткой. Ох, издевательство. ЧжеЧжун улыбнулся: - Я смотрю, ты даже про ногу свою забыл, бегая за МинМином, может вернуть ему молоток? - Хулиганишь. – Юнхо улыбнулся в ответ. - Ааааа?? Тяво?? – Раздалось откуда-то с пола. Парни опустили взгляд вниз, обнаружив малыша, сидящего у их ног и пытающего понять суть диалога. – Давайтии!! - Солнце, я куплю тебе другие молотки, хорошо? – Юнхо потянулся к карапузу, беря на руки. Тот кивнул, вытирая слюни об футболку папы. - Ой…что-то… - Чже приложил руку к животу, испуганно расширяя глаза. – Юнхо-а… о! Позвони, пожалуйста, нашему врачу. Вот так тихо и началась эпопея по сбору ЧжеЧжуна в роддом. Ответственный муж умудрился дозвониться в роддом лишь после того, как случайно набрал номер аптеки, и лишь с третьей попытки назвать правильный адрес. Сынуля же за это время притащил маме сумку, которую, как он помнил, мама собирала для чего-то важного, а потом стал притаскивать из своей комнаты кучу всякой-всячины, приготовленной им для братиков. Чже вдруг прижал МинМина к себе, когда тот в очередной раз попытался сбежать в детскую за очередной вещью: - Солнышко, мама сильно-сильно тебя любит. Сегодня вечером вы приедете ко мне, и ты сможешь увидеть своих братиков. Ты рад? Макс кивнул, лишь чисто интуитивно чувствуя волнение мамы. Он не хотел, чтобы она переживала: - Ты уесзаись? - Да. Помнишь моего доктора, к которому мы вместе ездили? Он заберет меня, чтобы помочь встретить братиков. - Мама, типе не больнааа? - Нееет. Твои братики никогда не сделают мне больно. Чанмин сдержался, чтобы не заплакать, и прижался к животу мамы. Тепло карапуза успокоило беспокойство малышей, ослабляя боль Чже. Схватки еще были слишком слабыми, чтобы стонать. Муж с сумасшедшим взглядом вынырнул из кухни: - Я тут продукты тебе собрал на время. Как ты, любимый? ЧжеЧжун заулыбался, когда оказался в двойных объятиях – сына и мужа. - Со мной все хорошо. Пожалуйста, позавтракайте, когда я уеду. Не забудьте. – Двое синхронно кивнули и расплылись в ответных одинаковых улыбках. – Защитники мои, скоро нас будет пятеро. МинМин болтал ножками, сидя на коленях у папы: - Патем, я хосююю плигатовить сваим блатикам касуу. Юнхо безмолвно кивнул и повел сына на кухню. Где-то на полпути малыш обогнал папу и уткнулся ему в ноги. Он боялся того, что папа молчит, и что мамы нет рядом. Ее увезла машина. Парень тут же поднял ребенка на руки, забывая о своем волнении: - Золотце, сейчас мама думает о нас, поэтому, не бойся. Мы просто очень рады тому, что скоро увидим наших малышей. Ты же рад? - Дяяа. – Буркнул МинМин, шмыгая носом, но не плача. Лишь серьезно смотря на папу, своего сильного, спокойного папу. Он вспомнил, чему его учил его папа-герой: - Мусины не пласют. - Точно. Мама будет гордиться тобой, когда я расскажу ей, что ты не плакал. Мы ее мужчинки, мы ее… - …заситники. Парень прижал к своему сердцу любимого кроху, получая взамен тепло и любовь. Два сердца бились ради трех сердец, три сердца бились ради двух сердец: - Защитники проголодались, МинМин? - Дяяа-ааа!! ** Большое спасибо всем, кто остается с нашей большой и любящей семьей. Вот и заканчивается одиночество МинМина. Скоро он будет с братиками – двумя любознательными и шумными двойняшками, которым лично придумает имена и задарит кучей игрушек. Понимаю, что могла бы продолжать писать про МинМина и дальше, но как было справедливо замечено, «Чже – не слон» (~_^). История продолжится, только теперь в тройном комплекте. Теперь три носика-кнопки будут создавать уют дома, укрепляя любовь родителей ^-^ Обязательно будет выложена отдельная история о знакомстве Юнхо и Чже и создании молодой семьи. Все зависит от времени. Спасибо, спасибо, спасибо ВАМ! Мы надеемся, что эта глава вам понравилась. МинМин шлет всем цёмики. Автор присоединяется. ^*^