Closer

Дейнерис Таргариен чувствовала себя невероятно спокойно, слушая раскаты грома, гремящие за стенами замка. Наверное, оттого что она родилась в бурю, неистовый вой ветра, вырывающий вековые деревья с корнями, не приносил ей беспокойства, напротив, он её умиротворял. Она не смотрела прямо на мужчину и женщину, стоящих у подножия трона, делая вид, что увлечена бушующей за окном стихией, но она следила за ними. «Они не то, чем кажутся», — сказал ей лорд Варис накануне, а её десница лишь хмыкнул, осушая бокал, но, кажется, он был согласен. Мужчина обладал непримечательной внешностью: среднего роста, среднего телосложения. Мизинец — это прозвище ему подходило. Он был элегантно одет и держал себя так, будто точно знал себе цену. Нет. Будто он знал цену всему. Взглянув мельком на его холёные руки, она сразу вспомнила господ из залива Драконов. Жестокий изворотливый вельможа — вот, кем он был. Лорд Петир Бейлиш не нравился ей, но она была удивлена тем, что другие видели в нём серьезную угрозу. Человек с дурной репутацией — да. Но «самый опасный человек Вестеросса»? Если ей нужно победить лишь его, значит, это будет маленькая победоносная война. Женщина занимала её больше. Пусть ей и не было суждено родиться в королевской семье, как Дейнерис, всё же она была из очень знатного рода. Высокая, статная — Санса Старк была рождена, чтобы выйти за короля, почему же тогда она вышла за этого престарелого интригана? Ей понравилось то, как говорила леди Санса в их прошлую встречу. Она показалась ей честной и прямой в своих высказываниях. Девушка держала себя очень сдержанно, она редко смотрела людям в глаза, очевидно потому, что была очень строго воспитана, но когда она смотрела, в ней чувствовался внутренний стержень. По словам лорда Тириона, Санса была искренне доброжелательна к людям, в отличие от её мужа, который, улыбаясь при встрече, держал кинжал за спиной. Эта девушка была идеальным вариантом для того, чтобы стать её фрейлиной, но от лорда Бейлиша следовало немедленно избавиться. — Что ж… — начала Дейнерис, наконец поворачиваясь к своим гостям, — надеюсь, вам нравится в Хайгардене? Мужчина чуть склонил голову, ухмыляясь, а девушка, напротив, подняла взгляд на Дейнерис. Её глаза сияли. — Да, ваша милость, — ответил лорд Бейлиш, — мы получаем невероятное удовольствие, живя при вашем дворе и…. Взмахом руки она прервала его на полуслове. Ей ещё хотелось выйти и подышать запахом дождя перед сном, не было никакого желания слушать пустые разговоры. — Лорд Бейлиш, — обратилась она к мужчине, — я хочу, чтобы вы лично передали послание для… Джона Сноу. Я намерена править Семью Королевствами справедливо, но твёрдо. Он должен прибыть сюда и присягнуть мне на верность, я обещаю, что не накажу его и более того, думаю, мы сможем заключить союз выгодный нам обоим, — заявила она. Ей нравилось слушать, как звонко звучит её голос в полупустом пространстве чертога. — Не накажете? — послышался удивлённый вопрос леди Сансы. Дейнерис услышала в нём возмущение. Девушка хотела было продолжить, но лорд Бейлиш перебил её, он заговорил быстро, делая шаг вперёд, будто бы загораживая жену. — Я исполню вашу волю, ваше величество, — заявил он, — но… — он помедлил, пожимая плечами, — должен сказать вам прямо, со всем уважением, вряд ли… мой шурин сможет оставить свою армию и прибыть сюда в ближайшее время. — Армию? — удивилась Дейнерис. — О чём вы говорите? Ему не понадобится армия, если мы заключим союз. — Он сражается с Белыми ходоками, ваша милость, и смиренно просит вас помочь ему в этой войне. — Так вы снова об этом, — отмахнулась она. — Вы верите в них? — На Севере многие их видели, — уверенно сказал он. — И вы? — уточнила она. — Нет, — ответил он, — я не был за Стеной. Она глубоко вдохнула и сделала усилие, чтобы не нахмуриться. Ей не нравилась эта игра. Раздражало то, что её пытаются заставить поверить в сказки, которые рассказывают северяне своим детям. Она чувствовала себя оскорблённой, слушая смехотворные выдумки, льющиеся из уст этого мастера интриг. И всё же не стоило принимать поспешных решений. Она много думала о сложившейся ситуации, но так и не пришла к однозначному решению, было ясно одно: лорда Бейлиша стоит немедленно отослать. На Малом совете они пришли к выводу, что если оставить леди Сансу в качестве «гостьи», это вынудит её брата принести присягу. Лорд Тирион сообщил, что леди Санса уже была в подобном положении во время войны пяти королей, и Дейнерис было искренне жаль, но Санса Бейлиш была слишком ценным рычагом, чтобы отпускать её. К тому же, Дейнерис была не такой, как Ланнистеры, ей претила бессмысленная жестокость. «Эта девушка станет моей фрейлиной, мы подружимся, я сделаю ей одолжение, избавив от общества её ужасного мужа», — мысленно успокаивала она себя. — Полагаю, если Север сможет представить доказательства угрозы из-за Стены, я смогу помочь, но пока этого не произошло. Моя позиция изложена в этом письме, — сказала она, делая знак. Миссандея подала лорду свиток. Мужчина скользнул по поверхности футляра холодным оценивающим взглядом, видимо, пытаясь понять, как сможет использовать его содержимое. Дейнерис уже видела подобный взгляд. Она знала все уловки таких людей, как он. — И в знак моей доброй воли, — продолжила она, — я хотела бы оказать честь дому Старк и оставить леди Сансу при моём дворе в качестве фрейлины! Она мягко улыбнулась, довольная произведённым эффектом. Леди Санса явно была удивлена, но старалась не показывать виду. Её глаза вспыхнули, но лицо осталось непроницаемым, она бросила быстрый взгляд на мужа, видимо, ожидая его реакции. Лорд Петир лишь играл желваками, стараясь выдавить из себя улыбку. Когда это всё же ему удалось, он бросил: — Моя жена больше не Старк… ваша милость. — О! Тогда вы, должно быть, счастливы, что я окажу такую честь дому Бейлиш? Мужчина склонился в элегантном поклоне и произнёс: — Вы невероятно добры, ваше величество. Мы не могли и представить, что заслужим такое расположение! И всё же я посмею просить вас забрать жену с собой, боюсь, мне понадобится её помощь. Мой деверь очень ценит её мнение, думаю, она смогла бы убедить его пойти на ваши справедливые условия, не так ли, дорогая? — В этом нет необходимости! — заявила Дейнерис, не давая леди Сансе слова. — Мне много рассказывали о вас, лорд Бейлиш, и у меня создалось впечатление, что вы практически гений в том, что касается дипломатии, — она улыбнулась. — Очевидно, вы хитрите, говоря, что не справитесь без своей супруги. Я понимаю, что вы, должно быть, будете скучать по ней, но леди Санса необходима мне. Я давно искала ту, которая смогла бы стать моей главной фрейлиной, и ваша жена кажется мне подходящей кандидатурой. Этот вопрос решён. — Но как же наша дочь? — подала голос леди Санса. Взгляды всех присутствующих обратились на неё. Лорд Петир посмотрел на супругу с чуть заметным беспокойством, а затем усмехнулся, очевидно, собираясь как-то замять это заявление. — Дочь? — переспросил опешивший десница. — До меня доходили слухи… — задумчиво произнёс лорд Варис. — Да, — невозмутимо ответила леди Санса, — Эйлин. Она ещё совсем маленькая. Дейнерис посмотрела на Петира Бейлиша. Он замер, ожидая её реакции. Чуть наклонив голову в сторону, он смотрел на королеву вызывающе прямо, прижимая правую руку к груди. Было что-то невероятно холодное в пронизывающем взгляде его зелёных глаз. — Ваша дочь прибудет сюда, леди Санса. Я не могу позволить, чтобы мать разлучили с её ребенком, — заявила Дейнерис. — Я не… — начал было лорд Петир. Но жена неучтиво перебила его: — Она слишком мала, ваше величество! Этот путь будет тяжёлым для неё. Выпрямившись, Дейнерис ощутила, как хрустнул один из верхних позвонков. — Вам решать, будет ваша дочь с вами или нет, леди Санса. Но вы останетесь здесь, — проговорила она, одаривая девушку пронзительным взглядом. То, что люди не ценили её великодушия, было не её виной. — Отправляйтесь в путь немедленно! — приказала Дейнерис, обращаясь к лорду Петиру. Он опешил. — Ваше величество, я надеялся, что вы позволите мне переждать бурю… — Вы зря надеялись. Я хочу, чтобы послание прибыло как можно быстрее. — В таком случае, — проговорил лорд Бейлиш, поклонившись, — я хотел бы откланяться и начать собираться немедленно. Леди Санса сделала реверанс, и они оба двинулись к двери. Дейнерис уже чувствовала себя победительницей, но ей хотелось его добить. — Лорд Бейлиш! — окликнула она его, останавливая, — вам стоит отправиться в путь немедленно. Налегке. Большую часть ваших вещей я уже приказала собрать, а остальное мы пришлём вам позже. Она заметила, как его рука сжалась в кулак и мгновенно разжалась, так же, как и его губы. — Я могу попрощаться с женой? — спросил он, видимо догадываясь, куда она клонит. — Конечно, — позволила Дейнерис, улыбнувшись. — Прощайтесь! Лорд Варис не смог сдержать смешок. Мизинец коротко улыбнулся уголками рта. — Ваша милость, я бы хотел побыть с моей женой наедине, если вы позволите, — не сдавался он. — Не позволю, — отрезала Дейнерис. — Не вижу необходимости в долгих прощаниях, когда речь идет о мире в Семи Королевствах. Лорд Бейлиш опустил взгляд, очевидно поняв, что проиграл. Он подошёл к жене и взяв её за руки, поцеловал. Дейнерис не видела лица леди Сансы, а язык её тела не говорил ровным счетом ничего. «Она просто испуганная девушка, которая не смеет противиться мужчине, — подумала Дейнерис. — Когда-то и я была такой». Ей было приятно смотреть на поверженного Мизинца, слушая, как усиливаются раскаты грома. Мужчина беспомощно заглядывал в глаза супруги, но, очевидно, ничего там не видел. «Он влюблен в неё, — определила Дейнерис. — А ей он безразличен». Было видно, что лорд Бейлиш изо всех сил старается скрыть свои чувства, но его трепет перед женой, его молчание — выдавали. Дейнерис переглянулась с лордом Варисом, думая о том, что раздавит Мизинца так же, как и всех своих врагов. Смотря на чету Бейлиш, Дейнерис подумала, что ей было бы жаль их обоих, не знай она всей подноготной этой сцены. Он так смотрел на неё! До самого последнего момента, пока двери перед ним не закрылись. Девушка стояла, непоколебимо выпрямив спину, но Дейнерис готова была поклясться, что плечи леди Сансы чуть дёрнулись, едва захлопнулись двери. Но прошла секунда, она медленно обернулась. Её руки были опущены, пальцы сцеплены, глаза сухи, а лицо не выражало ровным счетом ничего. «Я в ней не ошиблась», — подумала Матерь драконов, заканчивая аудиенцию. Оставшись одна, Дейнерис наконец вышла на балкон и, подставив руки под потоки дождя, ощутила, как вода щекочет запястья. Одежда на ней почти сразу промокла насквозь, но она не чувствовала холода. Смотря на то, как молнии раздирают ночное небо, она ощутила, как внутри разгорается пламя. ________________________________________________________________ Едва переступив порог опустевших покоев, Санса попросила подготовить её ко сну. Ей стоило невероятных усилий не подавать виду, держаться, пока служанки переодевали её и распускали прическу. Она делала всё так, как он ей говорил, не радовалась, но и не плакала. Она не подгоняла Тессу, когда та мучительно медленно расчесывала её волосы. Смотря в отражение, она видела утомлённую высокомерную леди, которой было всё равно. Её уложили в постель и накрыли шёлковым покрывалом. Тесса поправила подушку и, пожелав спокойной ночи, задёрнула балдахин. Санса осталась одна. Она прождала ещё несколько минут, прислушиваясь к гулу шагов, удаляющихся от двери, прежде чем глубоко вдохнуть и выдохнуть. Ночь была наполнена звуками бури: шумел дождь, барабаня каплями по листьям деревьев. Из распахнутых окон веяло холодом и запахом мокрых цветов. Она нахмурилась, представляя, как ломаются ветки под порывами разъярённой стихии, как ветер беспощадно срывает и уносит цветы, оставляя лишь обнажённые, изуродованные стебли. Она подумала о том, что выживают те травы, которые ветер прижимает к самой земле. Они гнутся, но не ломаются. Расправив руки, она сделала несколько движений в сторону, словно рисуя ангела на снежных сугробах. Закрыв глаза, она сконцентрировалась на ощущении прохлады, которое разливалось по внутренней стороне её ладони от соприкосновения с шелковыми простынями. Она старалась дышать ровно, чувствуя влагу, выступающую из под ресниц. Когда чувство потери накрыло её, она не издала ни звука. Её тело мучительно выгнулось, было больно так, как будто её ударили в живот. Она открыла рот и сжала простыни что было силы. Почувствовав холодный пот, выступивший на лбу, она прислушалась к шуму дождя, пытаясь успокоиться. Она пыталась дышать. Они много говорили о том, что она будет делать, когда он уедет, и вот этот день настал, но она не думала, что будет так тяжело. Матерь драконов даже не дала им попрощаться! Санса вспомнила, как смотрела на него, видела тоску и нежность в зелёных глазах и не могла позволить себе заплакать. Когда он поцеловал её, она не ответила, внутренне молясь о том, чтобы поцелуй длился вечно. Она закрыла глаза, концентрируясь на вкусе его губ, вбирая его в себя, стремясь запомнить каждую ноту. Всё что она смогла себе позволить — пронзительный взгляд на одно единственное мгновение, перед тем как захлопнувшиеся двери их разлучили. Она позволила себе потянуться к нему, лишь пальцами на правой руке, лишь на несколько секунд. Она знала, что он видел. «Ты обещал!» — отчаянно подумала она тогда, сама не до конца понимая, какое из его многочисленных обещаний имеет в виду. Защищать её? Быть верным? Бросить мир к её ногам? «Всё будет хорошо. У нас всё будет хорошо. Я обещаю», — словно наяву слышала она его шёпот. Это было в тот вечер, когда она разбила колени. Она притворялась, что дремлет, чувствуя, как он целует её ноги, её запястья. Теперь она жалела о том, что не была к нему достаточно тепла. Его больше не было рядом, и всё, что ей оставалось — лелеять воспоминания долгими одинокими ночами. Это было хуже, чем в Королевской гавани, там она могла, по крайней мере, оплакивать свою участь. Она свернулась в позе эмбриона и в последний момент остановила себя, чтобы не схватиться за волосы. Утром служанки заметят. Всё, что она смогла себе позволить, захлёбываясь беззвучными всхлипами — вжать выгнутые ладони в виски. Она хотела бы быть такой же сильной, как он. Она должна была быть такой же сильной. Ради них обоих. Ради Эйлин. Матерь драконов готова была уничтожить её мужа ради мира, а Санса ради мужа готова была разрушить мир. Уткнувшись лицом в простыни, она поняла, что на белье всё ещё сохранился его запах. Она завернулась в него, плотно перетянув свою грудь и руки, ей было тепло и больно одновременно. Это словно резать вены в горячей ванне. Перед тем как провалиться в беспокойный короткий сон, она улыбнулась. Её окутывали ароматы мяты, сандала и его любви. «Девочка моя, будь сильной!» — звучал в её затухающем сознании ласковый голос. Заглушая гром. _____________________________________________________________________ Выехав за стены замка, его кортеж смешался с мраком. За окном экипажа бушевала буря: потоки дождя словно пытались проломить крышу, на горизонте вспыхивали молнии, на мгновение озаряя ночное небо холодным резким светом. Чувствуя, как внутри вскипает тихая ярость, он подумал о том, что, должно быть, именно такой свет исходил бы от богов, если бы они существовали. Несмотря на то, что всё прошло хорошо, его не покидало чувство досады. Он ожидал, что его выставят. Ожидал, что Санса останется в Хайгардене. Он даже предвидел унижение, с которым всё это будет проделано. Чем-то выходящим за рамки их ожиданий был лишь то, что им не дали попрощаться. Его рука непроизвольно сжалась в кулак, когда он вспомнил выражение лица Сансы, стоящей по ту сторону двери. За исключением выходки с Эйлин, он был доволен её поведением. Он гордился её выдержкой, но в тот момент ему показалось, что всё пропало. Он не мог ничего сказать, но вложил во взгляд всю заботу, на которую только был способен. Она смотрела так, как будто видела его в последний раз. Она смотрела так, как будто он её предал. «Пожалуйста! — взмолился он мысленно. — Держись, моя девочка!». Перед тем как двери захлопнулись, он увидел, как разглаживается её лицо. Слёзы мгновенно высохли, губы, искажённые страданием — сжались. Её глаза всё ещё провожали его, тосковали по нему, но лицо, как будто ей не принадлежало. Он поклонился, посмотрев на неё снизу вверх, одаривая жену самой тёмной из своих улыбок. Он хотел, чтобы у неё не осталось сомнений в том, что победа будет за ними. Она смогла позволить себе лишь прикрыть глаза на мгновение, улыбнуться в ответ лишь одним кончиком губ. Ему подумалось, что она становится невероятно притягательной, когда лжёт ради него. Когда двери захлопнулись, он не задержался ни на секунду. Игра началась, и дел было невероятно много. Он оглянулся только раз, перед тем как сесть в подготовленный экипаж, посмотрев в ту сторону, где предположительно располагались их покои. За плотной стеной дождя ничего не было видно, но он представил её фигуру, стоящую на балконе. Он послал ей воздушный поцелуй. Трясясь в карете по размытым дорогам, он вспоминал их прошлую ночь: в саду шелестел тихий дождь, они не спали до самого рассвета. Когда начало светать, она встала с постели и вышла босиком на мокрую веранду. Дождь намочил её волосы и тело, под мокрой сорочкой мгновенно обозначились круги сосков и очертания бёдер. Она выглядела невероятно соблазнительно, любуясь утопавшим в тумане садом. Он попросил её снять одежду. Она бросила на него быстрый взгляд через плечо и спрятала улыбку. Спустя несколько томительных секунд, мокрая сорочка упала к ногам. Он подошел к ней сзади, прижал к себе продрогшее тело, покрытое россыпью мурашек. Она пахла дождем и ночью их любви. Он провёл горячим языком по её аккуратной ушной раковине, ощущая, как она начинает обмякать в его руках. Это всегда было её слабостью. После минуты она не выдержала, обернулась и поцеловала его. Её тазобедренная кость уперлась ему в пах. Он отнес её в покои. Они смогли добраться лишь до стоящей у окна тахты. Она стянула с него сорочку, но тут же стушевалась. С ней всегда было так: после смелого жеста она стыдилась проявленной инициативы. Он одарил её страстным взглядом, проведя рукой от рыжих волос до затягивающихся ран на коленях. Даже изъяны на ней были безупречны. Его сердце сжалось от этих воспоминаний. Как долго он ещё не увидит её? Как долго не сможет к ней прикоснуться? Раньше он мог ждать годами, находя удовлетворение в своих ночных фантазиях. Но теперь… Вспышки молний освещали его лицо на мгновение, и даже они были не в силах прогнать тьму, плотно въевшуюся в его черты. Он медленно облизнул губы, улыбаясь своим мыслям. Так же, как Матерь драконов черпала своё могущество в буре, он ощущал себя сильнее, предчувствуя разрушение и хаос. И его эпоха только началась.