Лента в волосах

— Ты уверена, девочка? – я твердо посмотрела на мастера. — Да. — Но мы даже не знаем, жив ли он, — вмешался Грей. Я даже не удостоила его внимания – мысленно я уже была в пути. — Леви-тян, а…Джет и Дрой? Я медленно повернулась к Люси. Глупенькая, неужели ты бы не отправилась за Нацу, даже если прошло столько времени? А Джет и Дрой… Это ведь не Грей и Эльза. Им будет лучше здесь, в гильдии. — Я скажу, что иду на задание. Одна. На ее глазах навернулись слезы. — Ты…Ты зайдешь в гильдию? – ее голос дрожал, а последнее слово она и вовсе прошептала: — Попрощаться… Я постаралась улыбнуться как можно искренне. — Ну что ты, Лю-чан! Конечно же, я зайду сказать всем «До свидания!». Махнув рукой друзьям, я направилась прочь из гильдии. Та Леви МакГарден, которую они знали, умерла, как только он отправился на это задание. Сейчас это была не милая, улыбчивая девушка, а уставшая от жизни маленькая женщина с грустными глазами. И плевать, что мастер сказал, что его, скорее всего, уже нет в живых. Я собираюсь в дорогу. Я отправляюсь за ним. *** Есть такие дороги – назад не ведут. На чужом берегу я прилив стерегу… Щуря глаза от яркого солнца, я всматривалась в горизонт. Море, расстилавшееся передо мной, переливалось тысячами огней. В ноздри снова ударил запах соли и водорослей, но я даже не поморщилась. Корабль, который нес меня на другой конец Фиора, мерно покачивался на волнах, но не продвигался вперед. Штиль. ...паруса обманув, ветер стих навсегда, Плоским зеркалом стала морская вода. Ухватившись за канат, я осторожно наклонилась, чтобы посмотреть за борт. Вода была практически неподвижной. Как зеркало. Я только вздохнула. Еще один день задержки! А мне ведь нужно спешить… Обернуться бы лентой в чужих волосах, Плыть к тебе до рассвета, не ведая страх… Коснувшись ленты в своих волосах – наверно, единственного, что во мне не изменилось – я вспомнила, как повязывала ему такую же на предплечье. …шелком в руки родные опуститься легко – Вспоминай мое имя, прикасайся рукой. — Ну, и что ты делаешь? – грубоватый, немного недовольный голос. — Помолчи, — я, с трудом сдерживая слезы, старательно завязывала узел. — Леви… — Вот так, будешь смотреть и вспоминать меня, — я всхлипнула. – Может, наконец, запомнишь, что меня зовут Леви. — Леви. — И никакая я не «Мелкая», ясно?.. — Я уже два раза назвал тебя по имени. Я разрыдалась. — Не ходи, пожалуйста, не ходи! – вцепившись в его безрукавку, простонала я. – Не ходи на это задание!.. Он молчал, но я чувствовала, как сильные руки обнимают меня. — Успокойся. — Не ходи! — Я должен, ты понимаешь?! Должен! – он тоже срывается на крик. Я замираю. Он, одумавшись, прижимает меня к себе крепче и целует волосы. — Прости… — Я люблю тебя. — Я тоже. Я по дну бы морскому навстречу пошла, Только в компасе старом сломалась игла… Мы блуждали в море уже несколько дней. От капитана я узнала, что сломался компас и мы, естественно, сбились с курса. Такое ощущение, что все было против меня, но я уже устала огорчаться. Смирившись со всем, я лежала в своей каюте, рассматривая резной деревянный потолок. С собой я не взяла ни одной книги. …парус стерся до дыр от палящих светил, Да и ветер попутный меня невзлюбил. Наш бедный корабль трещал и скрипел – штормило. Экипаж сновал по палубе и мачтам, закрепляя сорванные паруса. Капитан, пытаясь перекричать шум, спрашивал, есть ли среди пассажиров волшебники. Я молчала – моя магия все равно ничем не помогла бы, да я и не хотела ею пользоваться. Держась за канат, я смотрела на бушующие волны, вопрошая небеса, за что мне такое наказание. Ветер, брат ты мой, ветер, за что осерчал? Хороню в себе боль и венчаю печаль… Нет, я совсем не боялась бури – наоборот, я была странно спокойна. Но за что природа обернулась против меня? Я всего лишь хочу найти его… …бурунами морскими пробежать нелегко – Вспоминай мое имя, прикасайся рукой. Он обязательно дождется меня. А пока пусть смотрит на ленту, которую я повязала, и запоминает, что меня зовут Леви. Леви… Третий год я зову – только эхо в ответ, Обманул меня ветер, запутал твой след… — Ты с ума сошла! – воскликнул мастер. – Прошло уже три года! Три года, понимаешь? — И что? – я абсолютно спокойна. Такое ощущение, что все мои эмоции испарились. — И то, что от него не было никаких известий! Ни единой весточки! Он уже давно… — Мастер, просто скажите, куда он отправился, — я не дала ему закончить. Он покачал головой и что-то написал на клочке бумаги. …только сталь твоих глаз не забыть никогда, А в груди ледяная морская вода… В лицо мне плеснуло соленой морской водой. Шторм уже бушевал вовсю. Капитан что-то кричал, но из-за ревущих волн и ветра ничего не было слышно. Сильный порыв ветра накренил корабль и я, всего на секунду отпустившая канат, чтобы убрать с лица прилипшие волосы, полетела в воду. Меня тут же обожгло холодом. Я не могла пошевелить даже пальцем, поэтому медленно опускалась на дно. Грудная клетка болела, тела своего я уже чувствовала. Повинуясь внезапному порыву, я с трудом распахнула глаза. «Гаджел?» Обернуться бы лентой в чужих волосах! Плыть к тебе до рассвета, не ведая страх, Шелком в руки родные опуститься легко – Вспоминай мое имя... Это был он. Протянув руку, он улыбался так, как улыбался только мне – задорно, и в тоже время бесконечно нежно. Я счастливо засмеялась, почувствовав тепло во всем теле, и подала ему свою руку. Я нашла его. Он дождался. Ветер, брат ты мой, ветер, за что осерчал? Хороню в себе боль и венчаю печаль. Бурунами морскими пробежать нелегко – Вспоминай мое имя, прикасайся рукой. — Человек за бортом! – воскликнул штурман, но поздно – маленькую фигурку уже поглотили бушующие черные волны. А через несколько минут шторм, словно бы приняв жертву, стал утихать. Только яркая лента, недавно украшавшая волосы маленькой женщины, качалась на вновь ставших голубыми волнах. Вспоминай мое имя…прикасайся рукой.