The Sweetest Taboo

      Время уже приближалось к девяти вечера, а Авианна последние два часа не меняла положения. Она лежала на кровати и смотрела в потолок, делая вид, что слушает свою подругу.       Брюнетка из всех слов поняла только то, что Нэя и Келвин немного повздорили, поэтому, кроме как «все будет в порядке», Ноулз не смогла ничего больше сказать.       Уолтер, заметив состояние подруги, обречённо вздохнула и покачала головой. — Как свидание с Гейлом? Все настолько плохо? — Это не было свиданием, — отрезала Эйв, успокаивая саму себя. — Ну, мы немного погуляли, поели мороженое, поболтали и разошлись. И я поняла, что у нас будет ужасная семья, нам даже поговорить не о чем, представляешь? — Более чем, — усмехнулась блондинка. — И самое ужасное во всем этом, что если я что-то изменю, то разобью чьё-то сердце. О Боже, как же это все сложно, — накрыв лицо подушкой, проговорила Авианна. — Например, тому, кто тут места себе не находил, пока ты гуляла с Гейлом, — заулыбалась Уолтер, вспомнив злое лицо Бибера. — Джастин злился? — Приподнявшись немного с кровати и вскинув бровь, спросила Ноулз. Она даже не сразу поняла, что обрадовалась этой новости. — Ты ему нравишься, Эйв, — ответила Нэя, пожав плечами, типа «ничего удивительного».       Авианна вновь накрыло лицо и тихо зарычала в подушку от безысходности.       Джастин вернулся в школу лишь вечером, когда на улице уже стемнело, и его в последнюю очередь волновало, что кто-то может заметить его.       Он не переставал чувствовать внутренний дискомфорт, расхаживая по улицам и думая о том, что он чувствует.       Мысли о Ноулз иногда вызывали улыбку, но в следующую минуту парень мог нахмурить брови и сжать кулаки от раздражения, ему хотелось набить лицо этому Гейлу, который был с ней на свидании, а потом он думал: к черту.       И самое дерьмовое во всей этой ситуации было то, что эта девчонка нравилось ему все больше и больше.       Пару часов прогулки вдали от доставучей школы привели его к этой идеи и заставили разозлиться на весь мир ещё больше.       В этом была вся суть Бибера, как и любого отчаявшегося подростка: злиться даже на продавца в магазине или пробегающую мимо собаку, если возникнет малейшая проблема, потому что кажется, что никто его не понимает, никто не сталкивается с подобным.       Не часто встретишь восемнадцатилетнего ученика старшей католической школы, которому нравится безумно сильно девушка, у которой на носу свадьба.       И это все казалось таким катастрофическим, но Джастин терпеть не мог подобную суету, поэтому засунул все дурные мысли куда подальше и вернулся с почти чистым разумом в школу, стремительно направляясь в свою комнату.       Оставалось всего лишь завернуть за угол и сделать несколько шагов, чтобы оказаться у нужной двери, но кареглазый резко остановился и повернул в другую сторону.       В женский корпус.       Постучавшись по уже знакомой двери, Джастин нетерпеливо начал кусать губы, опираясь рукой об стену. — Джастин? — Голос девушки заставил парня поднять взор на неё и прикусить губу, словно он задумался, словно решал сложнейшую задачу. — Привет, святоша, — тихо произнёс кареглазый и, не дав возможности Эйв что-то ответить, затолкал ее обратно в комнату, дерзко целуя и закрывая ногой дверь.       Он прижал её как можно ближе к себе и целовал так долго, введя девушку к кровати, а она лишь отвечала на каждое его движения, ничего не понимая.       И в такой момент не хотелось ничего понимать, лишь чувствовать его губы на своих. Такие уже привычные и идеально подходящие к её.       Бибер немного подтолкнул Ноулз, что та упала на кровать, и он навис над ней, продолжая начатое, будто бы его мучила жажда, а девичьи губы были тем глотком воды, в котором он так неестественно нуждался. Которые так чертовски сейчас хотел и которые так мгновенно расставили все по полочками в его голове.       Лишь нехватка дыхания заставило Джастин остановиться и оторваться от поцелуя. Он продолжал смотреть на её лицо и тяжело дышать, пока Авианна молча наблюдала за ним, распахнув широко глаза от осознания того, что сейчас произошло. — Кхм, — послышался кашель, заставляющий Бибера обернуть голову и даже немного покраснеть. — Привет, — ели скрывая смешок, произнесла Нэя и махнула рукой. — Можете продолжать.       Кареглазый цокнул языком и вновь вернул взгляд на Эйв, поджав губы и тихо говоря: — Увидимся позже, Мариэль, — он ели ощутимо коснулся её губ и встал с кровати, направляясь к выходу. — Спокойной ночи, Уолтер, — проговорил Джастин и вышел из комнаты, оставляя девушек вдвоём.       Ноулз молча лежала на кровати, уставившись в потолок, и пыталась осознать все происходящее, пока её подруга не переставала хитро улыбаться, смотря на неё. — Если что, Библия в нижнем ящике. Она сейчас тебе необходима, — засмеялась Уолтер. — Это было нечто.       И пока Нэя продолжала приходить в себя после увиденного, скрывая своё потрясение шутками, Авианна осознала, что случилось нечто ужасное.       Она начинает влюбляться в Джастина.       И сейчас это совсем не хорошо.       Он немного грубый и дерзкий, но при этом продолжает оставаться обаятельным и таким внимательным, что не влюбиться в него просто невозможно.       Девушка не очень разбирается во всем этом и не понимает подобных чувств, но с уверенностью может сказать, что это что-то большее, чем просто «нравится».       Бибер своим поведением вызывал такие противоречивые ощущения, отчего все внутри переворачивалось, а разум полностью отключался.       Но было бы глупо отрицать, что он – единственный парень, с которым она чувствовала себя невероятно хорошо, что он тот, который впервые вызывал у нее самые прекрасные ощущения. Именно его наглость, отчуждённость, протесты против всего так притягивали, потому что в ней отсутствовало все это, и он словно дополнял её. По крайней мере, Эйв так казалось.       Даже после того, как брюнетка легка спать, мысли никак не выходили из её головы точно так же, как и этот поцелуй. Как и сам Джастин. Это все кружило разум, что никакие воспоминания о прогулке с Гейлом не могли и никогда бы не смогли оттолкнуть это на второй план.       Были только Джастин, она и их странные отношения, которые, возможно, не приведут ни к чему хорошему или, точнее, к чему-либо вообще, но все эти моменты были такими манящими и прекрасными, что хотелось переступить через себя и все правила и вновь нырять в этот омут с головой. Так глубоко, что перехватывало бы дыхание, как и при каждом из поцелуи.       И идея о том, что Авианна с удовольствием даже «утонула» бы в этом самом омуте начинала пугать до приятной дрожи в теле.       Каждое ощущение обострилось с новой силой опять, как только телефон Ноулз завибрировал и на дисплее высветилось короткое сообщение от уже знакомого номера: «Я жду тебя в кабинете прямо сейчас».