Сказки на берегах

Когда праздничное шествие на берегах Аракавы подошло к концу, стих перестук барабанов, погасли факелы и дурацкие костюмы разноцветных кроликов были убраны в кладовку маленького собора, а Стелла, сонно цепляясь на подол Сестры, начала тереть глаза, Рик решил, что пора брать ситуацию под контроль. — Эй! — позвал он братьев. — А теперь пора спать! Тетсу и Тетсуро, держась за руки, одновременно подняли головы и посмотрели на Рика. — Нет, — захныкал Тетсуро. — Я не хочу спать! — Мы ещё не устали! — поддержал брата Тетсу. Рик глубоко вздохнул, раздумывая, что в подобных случаях принято говорить. Он сам слушался родителей и учителей беспрекословно, да и во всем остальном был золотым ребенком. Конечно, сказывалась и наследственность — семья Ичиномия всегда воспитывала своих отпрысков в строгости. А отца Рик откровенно побаивался, так что даже мысли о том, чтобы воспротивится его велению, у него никогда не возникало. Что говорить и как вести себя с раскапризничавшимися детьми, Рик представлял плохо. К тому же, в глубине души он и сам не хотел, чтобы этот праздничный день так быстро заканчивался. — Уже поздно, — твердо проговорил Рик и, помня об учительском долге, добавил: — Все устали. Мальчики переглянулись. — Тогда расскажи нам сказку! — хором потребовали они. Рик в уме с удовольствием отметил деловую хватку близнецов, но тут же сообразил, чем ему грозит подобный ультиматум. Сказок он не знал. Ни одной. — Сказ-ку! Сказ-ку! — вяло запрыгали вокруг братья, и, к ужасу Рика, к ним присоединилась сонная, а потому ещё более недовольная, чем обычно, Стелла. Если с Тетсу и Тетсуро Рик мог справиться, то со Стеллой дела обстояли гораздо хуже. Даже сонная, она всё равно оставалась чудовищем во плоти, монстром, который пугал похлеще всех демонов ада. Сладить с ней могли разве что Сестра или Мария. Рик затравленно огляделся, ища поддержки хоть в ком-нибудь, и с облегчением выдохнул. Правда, быстро передумал. — Что у вас тут, а? — жизнерадостно поинтересовался Шеф, подходя ближе. — Собираетесь сжигать ведьму? Рик мысленно проклял Шефа за длинный язык и с опаской посмотрел на Стеллу: с кого-кого, а с неё бы сталось воспринять неуклюжую шутку за полноценную инструкцию к действию. — Нет! Мы хотим сказок! — всё так же дуэтом пояснили близнецы. — А Рик не хочет нам их рассказывать! — добавила Стелла и исподтишка пнула Рика. — Сказок... — протянул Шеф, поднимая голову и глядя на звёздное небо. — Сказки — это хорошо. — Уже поздно! — прошипел Рик, потирая ушибленное бедро, и многозначительно глянул в надежде, что его слова истолкуют верно. Куда там! Шеф намек проигнорировал. — Хм, — сказал он. — А это идея. Нужно заканчивать праздник по правилам. Рик даже зарычал от разочарования и ярости: он не раз проглядывал пособия по воспитанию детей и потому знал, что для поддержания авторитета взрослые ни в коем случае не должны расходиться во мнениях. Действия Шефа же в корне подрывали всю воспитательную деятельность. — Детям пора спать! — безапелляционно заявил Рик. — Не волнуйся ты так, — Шеф легкомысленно помахал рукой и, оглянувшись, закричал: — Эй, Сестра, у тебя осталось ещё печенье? По обыкновению то ли меланхоличный, то ли сдержанный, Сестра кивнул, подходя ближе. — Отлично! — Шеф потер руки. — У Марии должно быть молоко. Позовем всех, сядем в кружок и будем рассказывать сказки до утра. Рик, бедняга, у тебя нет никакого организаторского таланта... Айда за мной! — Вас всех нельзя подпускать к детям! — прошипел уязвленный Рик, будущий глава и гордость «Ичиномия Групп». — Ну-ну, не расстраивайся. У тебя ещё всё впереди, — донесся из-за спины язвительный голос Звезды. Разозленный Рик, не оглядываясь, похромал за Шефом — очередная перепалка с отвергнутым ухажером Нино его сейчас интересовала в последнюю очередь. Похоже, идея вечера сказок пришлась жителям Аракавы по душе, и собравшиеся было расходиться, они с удовольствием возвращались, искали себе места поудобнее, рассаживались кругом на поляне перед покосившимся собором. Кто-то помогал расставлять не пойми откуда взявшиеся факелы, чадившие в ночное небо жирной копотью, кто-то под руководством Сестры опустошал кладовые. Шеф, как всегда, выглядел счастливым и довольным, и когда все расселись, отстегнул свой панцирь («Особая ёкайская техника, понимаете?»), набросал туда бумажек и откашлялся, привлекая внимания. Все замолчали. — А теперь, — сказал Шеф, — каждый вытянет из моего панциря номер, под которым будет рассказывать свою сказку. Конечно, Рик и Стелла — новенькие, поэтому они сегодня могут просто послушать. Рик с облегчением выдохнул, но тут же заметил, что проходя по кругу, Шеф обошел не только его, но и Нино. Это показалось ему удивительным — уж кто-кто, а она должна была помнить целую кучу сказок, сочиненных для детей на Венере! Близнецы свой номер вытянули вместе и тут же заерзали — казалось, им не терпится поскорее приступить к рассказу. Жаклин и Билли взяли свернутую бумажку одновременно и не сговариваясь. — Из меня плохая рассказчица, — улыбнулась Мария, когда Шеф подошел к ней. — А ты попробуй вытянуть счастливое число, — мягко предложил тот. — Счастливое число? — она вскинула брови. — Что это? — Узнаешь. Мария потянулась, перемешала ладонью ворох билетиков в панцире и вытащила один из сложенных листков. — Семь. — Отлично! — Шеф обернулся. — Обладатель седьмого номера сегодня так же освобождается от сказки! Мария вне игры. Рик хотел возмутиться и сказать, что это произвол, но почувствовал себя слишком уставшим, чтобы вступать в пререкания — под мостом жили по своим правилам, и сколько бы он ни старался, понять и принять их у него получалось не всегда. Оставалось только смириться. Мария тем временем огляделась, нашла взглядом Сестру, сидящего со Стеллой на руках у стены собора, на границе света и тени, и направилась туда. Рик мысленно пожелал Сестре удачи — с этой стервы сталось бы весь вечер изводить его. Но та, на удивление, только молча присела рядом — на расстоянии вытянутой руки. — Итак! — Шеф закончил обходить присутствующих, перевернул панцирь перед собой и ударил по нему на манер барабана. Глухой гудящий звук поплыл над водой. — Кто начинает первый? Все переглянулись. — Думаю, я, — Белый устроился поудобнее и оглядел всех. — Отлично! — Шеф снова ударил по панцирю. — Тогда напоминаю, мы рассказываем сказки — страшные и неожиданные, веселые и грустные. Только сказки! — Конечно, — Белый задумчиво убрал упавшую на глаза прядь и глубоко вздохнул. — Итак, он был Бюрократом... Сказка о Бюрократе, рассказанная человеком, ходящим только по белым линиям Он был Бюрократом. Самым обычным, на его взгляд. Работал в госдепартаменте, в маленькой безымянной службе — разбирал, систематизировал и выдавал по требованию какие-то архивы. Жена — не красавица, но по сердцу; дочь — умница. Ничего особенного. Всё как у всех. Жизнь — она и есть жизнь. Только вот сотрудники не считали его обычным. Да и где это видано — посетителей не выставляет, всем помочь старается, а как надо — так и утешит, если горе приключится; взяток не берет — просто так всё делает. Зарплата мизерная. На что живет — неясно. Поначалу окружающие не верили, думали, что врет Бюрократ и какие-то левые делишки у всех за спиной проворачивает. Да только время шло, никакой грязи про него не всплывало. И заподозрили сослуживцы неладное. Слишком добрым да правильным Бюрократ был. Нельзя таким-то на государственные должности — даже самые низкие. Нехорошо это. Сам умается, остальным нервы глупыми вопросами попортит, а благодарности — никакой. И вроде как не нужна она ему — эта благодарность. Так понемногу стали Бюрократу намекать — не по статусу живешь, не по службе. А тот бы и рад всё правильно делать, да только не получается. То тут помог задаром, то здесь — за доброе слово. «Что за нерадивый такой?» — опечалилось начальство, да и вызвало Бюрократа к себе на ковер — на аудиенцию, то есть. А тот на все вопросы пожимал плечами, улыбался. Говорил, что всё по совести делает, потому как у него этой совести — на весь департамент бы хватило. Не понравились такие речи начальству. «Вот», — сказали и белый лист протянули. — «Пиши-ка ты заявление об уходе». Так и остался Бюрократ безработным. Пришел домой, посмотрел на жену — та и поняла всё сразу, но ругаться не стала. «Найдешь работу по душе,» — пообещала. И засмеялась — легко так, искренне. Поверил жене Бюрократ. Пошел на следующий день на биржу труда, а вернулся поздно вечером — да не с пустыми руками. Жена осмотрела критически подозрительный ящик, пыль с него стерла, да и одобрила. С тех пор и стал Бюрократ работать в дорожной службе — разметчиком. Сначала не нравилось, а потом наловчился — и пошло у него дело. Да так хорошо и радостно, что он и сам не заметил, как приноровился. Втянулся. Привык. А когда понял, что не может без этого, уже поздно оказалось. Вот тогда-то они и познакомились — Бюрократ и Человек-в-Хаори. Жарко было. В тень вместе встали да разговорились. Человек-в-Хаори слушал внимательно, кивал, улыбался да сочувствовал, так что Бюрократ и сам не заметил, как признался во всем, что тяготило его — и про зарплату маленькую, и про дочь, растущую не по дням... — Хороший ты человек, — сказал тогда Человек-в-Хаори. — Да не на своём месте. Иди ко мне работать. Только знай: если согласишься — обратного пути не будет. Взамен можешь просить, чего захочешь. — Мне ничего не надо, — признался Бюрократ. — Я себя нашел. Только вот хочу, чтоб жена с дочерью хорошо жили — безбедно. Кивнул Человек-в-Хаори: — Так тому и быть. Вот тебе бумаги — не торопись, ознакомься. А как решишься — приезжай по адресу, что на последней странице написан, — так сказал он и растворился в душном полуденном мареве. Бюрократ всю ночь не спал — думал, как ему поступить, а наутро встал, поставил несколько подписей размашистых на листах, что получил, и поехал по указанному адресу. С тех пор Бюрократа не стало. И теперь только редкие письма жене его приходят, написанные знакомым почерком да исправно поступают деньги на семейный счет... ——— — А они с дочкой всё ещё ждут, когда он вернется... — подвел итог Белый и отвернулся. Соринка, наверное, в глаз попала. Рик честно терпел до конца, стараясь не перебивать, но к концу терпение его лопнуло. Он набрал в грудь побольше воздуха и уже собрался вскочить, чтобы высказать Белому свои мысли об этой «сказке», но в последний момент сидящая рядом Нино обернулась к нему и приложила палец к губам. Это был настолько странный и нехарактерный для неё жест, что раздражение всё куда-то улетучилось. — Замечательная сказка, — сказал Шеф, изрядно удивив Рика. — Надеюсь, с Бюрократом всё хорошо? Белый кивнул. — Да, ведь тот Человек-в-Хаори был волшебником. — Волшебники — это здорово... — протянул Шеф и отбил марш по панцирю. — Кто следующий? — Мы, — очень тихо сказала Жаклин. — Я начну, а Билли продолжит или добавит, если я что-то... забуду. Правда, Билли? Тот едва заметно кивнул и обнял её за плечи. Она судорожно вздохнула и закрыла глаза, прижавшись к нему. — Она была седьмым ребенком и единственной дочерью у своего почтенного отца... — произнесла Жаклин, и отблески зажженных факелов заиграли на её светлых волосах и длинных ресницах, окрашивая их багрянцем. Сказка о Влюбленных, рассказанная девушкой в костюме пчелы и её кавалером с головой какаду Она была седьмым ребенком и единственной дочерью у своего почтенного отца, который слыл главой местного клана якудза. С самого рождения она знала об уготованной ей участи и ожидала её безбоязненно. Её, воспитанную в лучших традициях, выдали замуж в четырнадцать лет за мужчину, который был всего вдвое старше неё. Она могла бы благодарить небеса. Но что-то пошло не так. Брак, суливший большие возможности, обернулся полным крахом для семьи её отца, и тот вознегодовал. Он велел принести ему голову её мужчины. Она ничего не могла сделать. И всё же, не зря её воспитывали как женщину благородных кровей, которая должна быть поддержкой и опорой мужу. Она знала своё прошлое, настоящее и возможное будущее — кем была, кем стала и кем могла бы стать когда-нибудь. Ей было всего семнадцать лет, когда это началось. Она велела звать к себе самых верных и самых кровожадных помощников покойного мужа и при них поклялась уничтожить весь клан его убийц. Тогда ей по-настоящему стал ясен смысл слова «семья». И ни один мускул не дрогнул на её прекрасном лице, когда она шагала по трупам. Накануне своего восемнадцатилетия она уничтожила отца и пятерых братьев. Остался один — младший. Он был ещё совсем молод и не хотел умирать, а потому нашел среди головорезов одного, но самого отчаянного и велел ему убить свою сестру во что бы то ни стало. И тот пошел, не сказав слова против. Но судьба рассмеялась. Убийца, сумевший незамеченным проникнуть в дом, встретился с прекрасной и печальной женщиной и был очарован ей. Он никогда не думал, что любить может быть так больно. А она не сопротивлялась, просто смотрела на него и ждала. В её глазах не было ненависти, но только усталость. И убийца не смог выполнить приказ. Они бежали ночью по потаенным улицам города, сами не зная куда. Но их поймали. И тогда перед ними предстал в окружении своих людей тот, кто держал в узде все кланы и из тени руководил им. Его простое хаори было накинуто на плечи, а лицо скрывало тень. Он назвал их отступниками. А потом велел своим людям уйти и предложил сделку. ——— — Это была честная сделка, — сказал Билли, крепче обнимая Жаклин. — Каждый получил то, что ему было нужно. — И что произошло с ними? — спросил Звезда, перебирая гитарные струны. — Ничего, — покачал головой Билли. — Ничего плохого. Женщина не должна убивать — даже чужими руками. Её место рядом с мужчиной. — Значит, это была любовь? — встрепенулась Пико. — Как романтично! Она скосила глаза на Шефа и мечтательно улыбнулась. — Это была судьба, — тихо откликнулась Жаклин. — Судьба и немного волшебства. Шеф снова забарабанил по панцирю, выводя Рика из задумчивости. — Кто следующий? — Мы! — от нетерпения близнецы даже подпрыгнули и быстро заговорили, перебивая друг друга. — Их было двое!.. Они всегда были вместе!.. Сказка о Братьях, рассказанная шестилетними мальчишками с жестяными банками на головах Их было двое всю жизнь, сколько они себя помнили. С самого рождения. Они были братьями и жили в старом приюте на окраине большого города у реки. Вместе ели, вместе спали, вместе играли. Управляющий приюта был плохим человек. Его волновали только деньги. На детей ему было наплевать. Но братья радовались уже тому, что могут быть вместе. И даже когда им бывало грустно и хотелось плакать, они всегда находили слова, чтобы подбодрить или утешить друг друга. А однажды в приюте появилась молодая пара — мужчина с брезгливым выражением лица и женщина с кривыми зубами. Они сказали, что хотят усыновить мальчика. Одного. Братья очень испугались, что их могут разлучить, и пошли к управляющему. «Мы же близнецы,» — сказали они ему. — «Нам нельзя быть вдали друг от друга!» Тогда управляющий очень разозлился и накричал на них. «Никакие вы не братья! Не выдумывайте!» — размахивал руками он, выгоняя их из своего кабинета. Когда братья поняли, что ничего не смогут сделать, они сбежали на берег реки и затаились в густой траве. Им очень не хотелось, чтобы их отыскали, поэтому случайно столкнувшийся с ними Волшебник вызвал у мальчишек неподдельный испуг. Но он посмотрел на их зареванные лица, рассмеялся и предложил рассказать о своих печалях. И близнецы поведали ему о том, что произошло. Тогда Волшебник потрепал их по макушкам, пообещал, что сможет всё исправить и отправился в сторону приюта. Близнецы остались ждать его возвращения. Волшебник вернулся, когда небо уже затягивало черным, и вечерний прохладный ветерок трепал рукава его хаори. Он подал близнецам две маски и сказал, чтобы они их одели. «Теперь никто не сможет усомниться в том, что вы близнецы,» — пояснил он им и улыбнулся. ——— — А в приют они так и не вернулись! — закончил Тетсу и Тетсуро в один голос. Рик проскрежетал зубами: безработные, якудза, приютские беглецы... дураку ясно, что никакие это не сказки. Правда, сил на возражения у него не осталось, поэтому он только пересел, вытягивая затекшие ноги. — У нас получилось, Шеф? — Тетсуро поерзал, и Тетсу дернул его руку. — У вас получилось, — кивнул тот. — Вы молодцы. Рик с сомнением фыркнул. Ему было интересно, чья сказка будет следующей, и он скосил глаза на Звезду — история их знакомства с Нино была ещё свежа в памяти, и это мог оказаться хороший шанс, чтобы понять, сколько правды кроется в словах каждого. Шеф снова забарабанил. — Я следующий! — Звезда гордо поднялся и взял несколько аккордов. — Песня! Обычная Песня, сочиненная и исполненная мужчиной в маске звезды Солнце садилось. К закату, Позолотившему берега, Взывал я в бесплодных попытках. Мраморная кожа, Глаза, как бриллианты, Волосы цвета спелой пшеницы, но я не герой её романа. Суровый взгляд отца, Хаори за миллион йен. И он называл её «наивное дитя». Бездонные глаза, И тонкая как тростинка. Ах, брось этого Пиявку, Ведь я же лучше! Пиявка-пиявка, глупая Пиявка! Он всё равно ничего не поймет... ——— — Замолкни уже! — не сдержался Рик, вскакивая. Звезда ударил по струнам и захихикал. — Шеф, — протянул он. — Он перебивает меня! — Но это невозможно слушать! — возмутился Рик. — У него нет ни голоса, ни слуха! А текст... — Зависть — плохое чувство... — покачал головой Шеф с осуждением. — Мне очень жаль, что ты так ревнуешь Нино, что... — Да это кто кого ревнует??? — вне себя от бешенства, Рик готов был наброситься на Звезду, корчащего мерзкие гримасы, но в последний момент почувствовал, как Нино придерживает его за штанину. — Давайте дальше, — тихо попросила она. Рик упал обратно на своё место, задумался и пропустил тот момент, когда заговорил Сестра. Сказка о Солдате, рассказанная мужчиной в одеянии католической монахини Он с детства знал, что пойдет служить. Готовился и тренировался с детства. Как и отец с дедом, как все мужчины в его семье. Служба не слишком отличалась от того, как он её представлял. Главное отличие было в подпольных интригах, в которые государственные политики втягивали армию. К тому времени, когда все началось, Солдат носил звание майора и был не раз награжден за заслуги. Но вскоре его признали непригодным к дальнейшей службе и списали в запас. А по возвращении домой он встретился с человеком из правительственных служб, который предложил ему контракт — защита ребёнка одного из политических деятелей. Солдату не было резона отказываться. Его отправили на маленький островок, принадлежащий Англии, в женский монастырь, при котором содержался детский приют. Девочке, которую ему поручили охранять, было всего три года, и она очень быстро привязалась к нему. Солдат честно выполнял свой долг. Но в очередной визит отца девочки что-то случилось. Он потерял бдительность. Политика убили, а его — подставили, и Солдату пришлось бежать из страны. Друзья помогли, но велели не возвращаться, потому что за ним устроили охоту — и те, кто нанимал, и те, кто подставил. В Японии его поймали и привели к человеку — Человеку-в-Хаори — который заправлял в городе. Солдата поставили на колени и сказали, что ему вынесен смертный приговор. Но Человек-в-Хаори приказал оставить их наедине с Солдатом. Он выслушал его рассказ и поверил ему. — С этого дня ты мертв, — сказал он, дослушав. — Ты мертв в любом случае. Но у тебя есть выбор. Мне нужен человек для охраны. Это безвременный контракт, и даже после моей смерти ты будешь должен охранять то, что я скажу. Подумай хорошенько. Если согласишься, у тебя есть одно желание Но Солдату нечего было терять, а значит и раздумывать не имело смысла. — Просто заберите у них девочку, — попросил он... ——— — Потому что был обычным трусом... — Рик вздрогнул, услышав вкрадчивый голос Марии. — Мерзким и недалеким. Сначала повелся, потом — поплыл по течению. Такое ничтожество. — Я прошу прощения, — тихо ответил Сестра, и накинул на Стеллу свой плащ, закрывая её от прохладного ветра с реки. — Мямля, — сказала Мария. — Какой сам, такие и сказки, верно? — Я виноват, — кивнул Сестра, не поднимая головы. — Мария! — голос Шефа прозвучал неожиданно серьёзно. — Расскажи ты. — Но я не рассказываю сказок, — она улыбнулась. — Вы сами сказали, что я вытянула счастливый номер, Шеф. — Я ошибся. Твой черед. — Шеф? — Мария прищурилась и посмотрела на него в упор. — Я думала... — Расскажи. Рик почувствовал, как бегут по спине мурашки — голос Шефа изменился. Привычная нотка веселья стала отдавать нешуточной угрозой, а мягкость интонации прозвучала снисходительным предупреждением. Простое слово обратилось приказом, и этот приказ был куда страшнее тех, что слышал Рик от отца. «Расскажи...» Мария несколько секунд смотрела в глаза Шефу, а потом с усмешкой отвернулась и покачала головой. — Хорошо, — сказала она. — Если вы так настаиваете... Но не забудьте, что из меня плохой сказочник. Рик заметил, что все подались вперед. Словно слова Марии были для них в новинку. Звезда нервно прошелся пальцами по грифу, но гитара смолчала. Жаклин крепче сжала руку Билли. Нино нахмурилась. Только Сестра не пошевелился. — У неё было глупое имя, — начала Мария. — Родители мечтали, что когда их дочь вырастет, то выйдет замуж за аристократа и миллионера. Поэтому вместо очередной Мэри, в их семье появилась Луиза-Шарлотта... Сказка о Предательстве и Расплате, рассказанная красивой женщиной, склонной к злословию Луиза-Шарлотта любила животных и холодное оружие. Люди ей не нравились. Часто ей говорили, что нужно быть терпимой к чужим проблемам, верить в Бога и чтить родителей, но она лишь смеялась. После смерти матери отец запил и стал её бить. Луиза-Шарлотта сбегала из дома к бродягам на несколько недель, возвращалась, чтобы убедиться, что отец жив, и сбегала снова. К четырнадцати годам в её карманах лежали заточенные монеты, под юбкой прятались ножи, а в лексиконе присутствовали такие слова, которые не подобает знать хорошеньким юным леди. Улица научила её всему — драться, воровать, грязно ругаться и получать удовольствие от общения с мужчинами. За последнее Луиза-Шарлотта возненавидела людей ещё больше. Когда в родном городке стали развешивать плакаты с её изображением и обещанием крупной суммы за поимку, она поняла, что пора искать счастье где-нибудь подальше. Украв последние деньги у отца, она уехала в столицу. Прожив там несколько месяцев, Малышка Лу, как назвали её местные воротилы, здорово насолила всему городскому преступному синдикату, за что чуть не поплатилась. Но накануне случилась облава, и её по чистой случайности забрали в участок. Там она встретилась с одним необычным господином, который предложил ей работу. Это было богатое предложение — от таких не отказываются. Малышка Лу стала заниматься шпионажем и весьма преуспела в этом. Иногда она даже думала, что не зря получила такое напыщенное имя. А потом ей дали поручение — всего-то незаметно проследить за ребенком, подобраться к нему поближе и, в случае необходимости, взять в заложники. Но вот беда! — к девчонке приставили охранника. Тупого, как бревно, и верного, как собака. Найти к нему подход, впрочем, не составило проблем. Он был так искренен, что временами Малышка Лу не могла дождаться того момента, когда ей придется раскрыть перед ним правду... Но когда это наконец произошло, она не почувствовала ни радости, ни удовлетворения. Только через год до неё дошла весть, что того охранника убили, и тогда она нашла человека, который это сделал, приехала и сказала, что хочет забрать его жизнь. ——— Мария помолчала. Потом подняла голову и посмотрела на Шефа. — Теперь довольны? — спросила она. — Как-то безрадостно ты закончила, — капризно отозвался тот. — У сказок должен быть счастливый финал. Мария со смешком пожала плечами. — Давай, я закончу? — предложил Шеф. — Скажем, Луиза-Шарлотта рассказала тому человеку, что он покарал невиновного. Она очень раскаивалась в содеянном. Мария покачала головой. — А дальше? — неожиданно звонко спросила Стелла, казалось, задремавшая на груди у Сестры. — Дай подумать... — Шеф почесал в затылке. — Он сказал, что она должна сходить к Богу. — Он убил её? — уточнила Стелла. — Не совсем. Он отвел ее в один маленький католический собор, чтобы она могла попробовать отмолить свои грехи. Рик украдкой бросил взгляд на Сестру — тот бесстрастно смотрел, как догорает один из факелов. Мария отвернулась в противоположную сторону. Огонь выхватывал только лица, но казалось, что где-то в тени на земле их руки должны соприкасаться хотя бы кончиками пальцев. Отчаянно захотелось закончить весь этот балаган и уйти. Рик попытался подняться и только тогда понял, что Нино спит, положив голову ему на колени. Он огляделся и заметил, что и блезнецы, и Звезда, и Пико, весь вечер не сводившая глаз с Шефа, тоже уснули, а Билли и Жаклин успели незаметно уйти. — А ты ещё не спишь, Рик? — спросил Шеф, проследивший его взгляд. — Последней должна была рассказывать Пико, но сам видишь... Если хочешь, я могу сделать исключение и рассказать последнюю на сегодня сказку. Самую настоящую, ёкайскую... Рик не хотел. Ему казалось, что ёкайских сказок Шефа он успел наслушаться вдоволь. Не хотел, но почему-то кивнул. — Тогда слушай, — тихо заговорил Шеф. — Не все сказки заканчиваются любовью. Некоторые ей начинаются. Сказка о Любви, рассказанная человеком в костюме каппы У него было всё. Деньги и влияние, талант и деловая хватка, толпы поклонниц и штат верных помощников. И ещё у него была женщина, которую он любил. Только она принадлежала другому. Впрочем, настоящая любовь не требует взаимности, поэтому он безвозмездно делал для неё и её мужа всё, что было в его силах. А они были искренне ему рады, не смотря на различия в национальности и социальном статусе. Именно благодаря той женщине появился Человек-в-Хаори — однажды на фестивале она призналась ему, что ей очень нравится традиционная японская одежда, и с тех пор он стал предпочитать её деловому костюму. А ещё у той женщины была пятилетняя дочь — почти копия матери. Светловолосая, большеглазая и серьёзная, она любила гулять по берегу реки, купаться и плести из травинок косички. Человек-в-Хаори очень привязался к ней, а девочка привыкла к нему. И как-то так случилось, что той женщине с мужем нужно было лететь в другую страну ненадолго. Они не хотели брать дочь с собой и попросили Человека-в-Хаори, чтобы он приглядел за ней. В день их вылета он взял девочку и пошел с ней гулять. А она позвала его к реке и рассказала, что оттуда с берега они смогут увидеть самолет её родителей. Самолет действительно появился точно по расписанию. Большая грузная птица поднялась в небо, зависла в воздухе на несколько секунд и вспыхнула огромным алым шаром. Человек-в-Хаори сказал, что они улетели — только не в другую страну, а на другую планету. Домой. Он заверил девочку, что её родители обязательно вернутся за ней когда-нибудь и заберут с собой, а сам тихо оформил опеку. Но она росла, а родители не возвращались. И девочка решила, что переселится жить на набережную, чтобы не пропустить корабля, который прилетит за ней. Он пытался отговорить её, но безуспешно. И тогда Человек-в-Хаори сделал то, что не должен был делать... ——— — Вот как, — Рик потер переносицу. — Вот как... И что, этот псих позволил девочке жить одной, словно беспризорнице? — Почему же одной? — удивился Шеф. — Ты такой невнимательный, Рик... — Ну, конечно! — громким шепотом заговорил Рик. — Конечно, рядом с ней он поселил толпу из таких же беспризорников, неудачников и убийц! Это был отличный план... — Ты и правда не умеешь слушать, Рик, — вздохнул Шеф. — Наверное, у вас это фамильное... — Не трогай мою фамилию! — злился тот. — Ты вообще её не запомнил! — И правда. — И... И где теперь этот человек, который дурачит Нино? Шеф помолчал, склонив голову. — О чём ты, Рик? — наконец устало спросил он. — При чем тут Нино? — Но эти сказки!.. — Сказки — выдумка, Рик, — Шеф картинно вздохнул, и последний горящий факел, воткнутый рядом с ним в землю, потух. Поляна погрузилась в предутренние густые сумерки. — Не думал, что ты будешь таким доверчивым... — Но Белый! И близнецы! И Сестра с Марией! Все... — Рик запнулся. — Что? — спокойно спросил Шеф. — Что "все"? Это ночь сказок, Рик. Ты что-то неверно понял. Рик промолчал. Ему казалось, что он что-то упускает в этих рассказах. Что-то, что было по-настоящему важно. — Рик, — наконец позвал его Шеф. — Тебе стоит поспать. И Нино тоже. Ты сможешь донести её до кровати? — Да, — Рик смущенно покачал головой. — Она легкая. — Хорошо, иди, — Шеф приподнялся. — А я разберусь с остальными. Сестра, поможешь мне? — Конечно, — тень у стены собора пошевелилась, хотя Рик был уверен, что Сестра спит. — Только уложу Стеллу. — Отлично, потом возьми близнецов, — кивнул Шеф. — Я отнесу Пико. А потом занесем Звезду к тебе в сени, чтобы он не простудился. — Пни его, и он сам дойдет, — подала голос Мария. — Давай, ничтожество, я сама донесу Стеллу... Рик моргнул и аккуратно взял на руки Нино. Она тут же крепко обхватила его за шею и уткнулась лицом в плечо. Словно и не спала вовсе.