schattenwelt

Тени следовали за ним по пятам. Когда ночами он бродил по освещённому тысячей огней городу, он знал, что тьма сгущается за его спиной. Когда делал фотографии, искал удачные ракурсы, он понимал, что живёт чужой жизнью. Улыбается чужой улыбкой. Вот только ответов он не искал. Ни прежде, когда сбегал из родного города, ни сейчас, когда почти сроднился с этими улицами. Но ответы искали его. Они пытались докричаться до него с пустынных улиц и заполненных автострад. Они вылавливали его в метро в час пик и пытались раскрыть глаза. Они проявлялись в свеженапечатанных фотографиях — и всегда между строк, только вглядись, только заметь. Он этого не видел, не хотел замечать. Он давно запрятал все воспоминания о прежней жизни в самый дальний угол. И то, что пряталось в уголке глаза, его не трогало. До тех пор, пока коробка не нашла своего адресата. Он возвращался с ночной прогулки после полуночи. Люменисцентный свет в парадном ослеплял, проникая в самую душу. Ступени старой лестницы скрипели через одну, раздаваясь в тишине слишком громко. Он устал и считал секунды до того, как сможет упасть на кровать и проспать до утра. Но планам этим сбыться было не суждено. На втором этаже резко распахнулась дверь. Мужчина старше него всего на каких-то пять-семь лет сонно осмотрел его с ног до головы: — А ты никогда не торопишься, парень. Тебе посылку принесли. Учти, в следующий раз ждать не буду: вообще не приму. И вообще, что за привычка такая — шастать по ночам? Ты уверен, что тебе нужно жильё? Продолжая ворчать, хозяин вернулся в свою квартиру и снова выглянул через минуту. В руках у мужчины была небольшая коробка. — А она к тебе издалека шла, я смотрю… Он поблагодарил, забрал посылку и поднялся на свой этаж. Отворив дверь, он включил в коридоре свет и вошёл. Бросив ключи на тумбочку у входа и разувшись, он прошёл к себе в комнату. Он положил коробку на кровать, снял фотоаппарат, оставил его на столе и вернулся к кровати. В графе «получатель» значилось его имя — Ли Чжехван, но он так давно его не использовал. Все его статьи были подписаны коротким «Кен», будто это могло его спрятать от прошлого. Отправителем был его дядя, тот самый, что остался в далёкой стране, куда он сам не хотел возвращаться. Да и открывать подарок тоже не хотел. Но чем скорее он избавится от этой неприятной миссии, тем скорее вновь запрячет ненужные мысли. Внутри коробки оказался самый странный предмет, который только можно было себе представить — уродливый садовый гном с белой бородой и ярко-красным колпаком на голове. У дяди очень странное чувство юмора. Отложив странный подарок на письменный стол, Кен осмотрел коробку на предмет письма или записки с разъяснениями. Ничего. Дядя не потрудился подумать об этом. Разбирайся, Чжехван~и, сам с тем, для чего я гнома тебе послал. Может, он решил, что Кен хочет садоводством заняться? Или дяде нужна помощь с его садом? Бред какой-то. Выбросив ненужную упаковку, Кен подключил фотоаппарат к ноутбуку и выгрузил результаты ночных приключений. Затем пошёл в ванную. Когда же вернулся, обнаружил на своём столе незнакомца. Парень сидел на столе, свесив ноги. Едва заметив вошедшего Кена, он спрыгнул со стола. — Ты ещё кто? — не поверил своим глазам Кен. — Гном, — ответил гость. — Меня зовут Сокджин. — Если он ко мне подселил ещё кого-то, мог бы хоть предупредить, — выбрал собственное, но зато логичное объяснение Кен. — Я не ваш новый сосед, я ваш гном. Прибыл, чтобы сопроводить вас домой и позаботиться о вашей безопасности, — совершенно серьёзно ответил Сокджин и почтительно склонил голову. — Гном? — переспросил Кен. Парень кивнул. — Слушай, гном, я никуда не собираюсь, я тут живу. А тебя тут никто не держит, так что уходи, желательно так же, как и заявился. Гном спорить не стал, лишь снова слегка склонил голову и молча вышел из комнаты. Кен про себя отметил, что подарочка дяди в комнате больше не было. Неужто в самом деле гном? Да нет же, бред. Кен слишком устал, чтобы решать подобные ребусы. Заперев наглухо дверь в комнату, он уснул и проспал до обеда. // Сыльги болезненно впечаталась в стену, прижав колени к груди и стараясь занимать как можно меньше места в пространстве. Она ощущала жар огня и отчаянно боялась его коснуться. Девушка давно потеряла счёт времени, она могла находиться в этой комнате лишь час, а могла — тысячи лет. Время в этом месте течёт иначе. В комнате не было окон, не было там и дверей. Или же Сыльги просто не могла их видеть: стена огня перекрывала всё. Слёзы девушки высохли годы назад, а страхи… Страхи не оставляли ни на минуту. Это место не менялось уже очень долго, всё те же стены — каменная за спиной и огненная перед ней. Сыльги полагала, что проклята богами на вечное пребывание здесь. Разве что не знала, за какие грехи её заточили тут. Безумные глаза королевы Хвасы были последним, что запомнила Сыль из прошлой жизни. Она вообще старалась не вспоминать о прежней жизни, иначе и сойти с ума недолго. Но только вспыхивающие порой в темноте, эти глаза придавали ей сил. Вдруг Сыльги незримо ощутила, что что-то поменялось. Могло ли так случиться, что в мире теней у неё появился хоть один шанс выбраться? Стена огня уменьшалась на глазах, открывая проход к тёмной двери. // Утром история с гномом показалась Кену сном, но лишь до того момента, пока он не вышел из комнаты. Каменный истукан с человеческий рост стоял рядом с дверью. Произведение искусства рук неизвестного зодчего не перекрывало вход, но явно стояло на страже. — Что за?.. — пробормотал Кен, постукивая скульптуру по плечу. Похоже, она была вырезана из цельного куска гранита, не иначе. Однако Кен узнавал черты лица своего вчерашнего гостя. Чертовщина какая-то. Мистика. Магия. Это всё не-ре-аль-но. Вот он сейчас закроет глаза, а когда откроет, этого чуда у двери не будет. Ведь верно? В дверь настойчиво забарабанили. Он знал, кто это. И, похоже, эта девчонка считала, что стучаться куда эффективнее, чем звонить. Тяжело вздохнув, Кен решил отложить проблему каменного гнома на потом. — А ну просыпайся, — донеслось из-за дверей. — Знаю-знаю, ты опять до утра гулял, а теперь поднимай свою задницу с постели, нас босс вызывает. Кен открыл дверь, и девушка, нисколько не заботясь о приветствии и прочих хороших манерах, сразу вошла и направилась к кухне — заварить кофе. — Как видишь, я уже встал, — отозвался Кен и поплёлся следом за рыжей. — Незачем было так орать. — Ну, я профилактически, — сморщила нос девчонка и залила в кофеварку свежей воды. Потом заметила ноутбук на столе: — Это вчера снимал? Довольно неплохо. Глядишь, скоро тебе не нужен будет профессиональный фотограф. — Это ты, что ли, профессиональный? — хмыкнул парень. — Скорее уж школьница, которая убивает время. Девочка снова поморщилась: — Я давно школу закончила. — Не видел твоего аттестата, Йерим, — продолжал дразнить Кен. — Тебе повезло, потому что тех, кто его видел, больше никто не видел, — Йерим сложила руки на груди, явно готовая убить любого, кто продолжит спор на эту тему. Кен решил, что благоразумнее будет прекратить разговор и начать собираться на работу. Однако неугомонная девица последовала за ним. Столкнувшись с его новым стражем, она явно оторопела. — Это что? — Терракотовый воин, — посмеялся Кен из своей комнаты. — И что он тут делает? — расспрашивала без конца Йерим из коридора. — Подарок от дяди, — ответил парень. — Того, который с приветом? — Того, который из Вены. Так чего твоя сестра хочет? — уточнил Кен, выходя из комнаты. Всё так же завороженно глядя на гнома, Йерим ответила: — Понятия не имею. Наверное, из-за твоей вчерашней сказочки. — Это не сказочка, это статья. Поехали? — с трудом отлепив рыжую от дядиного подарка, Кен взял папку с документами, ключи и запер непонятного гнома у себя в квартире. А что ещё прикажете делать в такой ситуации? — А он ведь и впрямь как терракотовый воин, — продолжала трепаться Йерим. — Слышала, среди них нет ни одного, похожего на другого, у каждого свои черты лица. Слушай, а раз он тебе не нужен, отдашь его мне, а? Кен закатил глаза. Несносный ребёнок. // Тёмный ветвистый коридор вёл к иным дверям, Сыльги верила, что рано или поздно отыщет выход. Девушка свернула направо, быть может, там ей больше повезёт? Свернула и оказалась перед серой дверью с ржавой ручкой. Это выход? Скажите, что да, а? Сыльги коснулась ручки, отметив про себя холод металла. Ощущение было непривычным, новым, давно позабытым. Повернув её и толкнув, Сыльги вышла в тёмный лес. Она помнила это место из прошлой жизни — девушка пряталась там годами от мачехи. — Что ты хочешь мне показать, Тэгун? Мы слишком далеко от замка ушли, — принцесса придерживала свои юбки и бежала следом за другом. Тот не думал останавливаться. Сыльги начинало казаться, что он вовсе не поиграть её привёл в лес. Парень казался напуганным и всё тянул её за собой, глубже, в тень деревьев. Наконец, он остановился, повернулся к ней, отдышался и сказал: — Принцесса, вам следует уходить, бежать как можно дальше и никогда не возвращаться домой. — О чём ты? — недоверчиво переспросила Сыль и слегка улыбнулась. Эта игра ей не очень нравилась. — Ваша мачеха, королева Хваса… Она хочет от вас избавиться, приказала мне завести вас в лес и убить. Сыльги вырвала свою руку из руки Тэгуна. — Что ты говоришь такое? Я знаю, она меня не любит, но не станет же убивать… Взгляд Тэгуна подсказал ей, что станет. Она бежала долго, оступаясь и изрезав ноги о слишком острую траву и камни. Бежала, чтобы больше никогда не вернуться домой и не встретить Тэгуна. Сыльги хотелось знать, где сейчас Тэгун. Отпустила ли его королева, когда узнала, что он солгал ей? Она ступала сейчас по заколдованному лесу и не узнавала его. Это не её дом, не её лес, хотя очень похож. Будто кто-то навёл на него чары, внушая ей дикий, первобытный страх. Сыль боялась не меньше, чем тогда, впервые, хотя долгая жизнь в лесу и научила её не опасаться лесного зверья. Каждая тень казалась ей чем-то большим, чем-то опасным. Может, где-то тут пряталась Хваса с её безумными глазами? Или иные её подданные? Деревья высились до самого неба, закрывая солнце, нагоняя тьму. И вокруг было тихо, слишком тихо, будто все лесные жители вымерли. Трава под ногами Сыльги не скрипела, волочившийся по земле подол платья не издавал шорохов. Быть может, всё это сон? Вдруг из чащобы раздался нечеловеческий крик, и Сыльги бросилась назад, к двери. Но её больше не было. Она бежала от дерева к дереву, но не видела ни конца, ни края этому лесу. // — Я не терракотовый воин, я страж принцессы Сыльги, — серьёзно проговорил голос в телефоне. От неожиданности Кен заморгал и снова взглянул на неопределённый номер на экране его мобильника. — Вам не следовало уходить с этой hexe. Постарайтесь обойтись без приключений и возвращайтесь скорее. Немецкое слово резало непривычно слух, но Кен отлично его понял: ведьма. Вот только разобрать, что ведьмой гном обозвал Йерим… Чёрт, будто в сказку какую-то попал, да притом не очень хорошую. — И ещё, — продолжал Сокджин. — У вас совсем еды нет. Воспользуюсь вашей кредиткой и куплю чего-нибудь. — Что? — переспросил Кен, но собеседник уже бросил трубку. Вытащив из кармана бумажник, он обнаружил, что кредитки там и в самом деле нет. — Вот же чёрт… Редакция их журнала располагалась на пятом этаже здания, ещё человек семь занимали каждый свои места, а Йерим уже спряталась в кабинете главного редактора — своей сестры Ким Тэён. Чжехван прикусил губу. Зачем его вызвала Тэён, он и представить не мог, но уточнять не спешил. Сестра Йерим была куда приятнее в общении, однако порой умела и злиться. Особенно когда дело касалось работы. У начальницы были короткие пепельные волосы, она их всегда цепляла за ухо при разговоре. Но жест этот отчего-то всегда больше пугал, нежели казался милым или что-то вроде. Может, Сокджин прав, и сёстры Ким действительно были hexe? Во всяком случае, Кен никогда им особенно не доверял. У кабинета начальницы Кен остановился и прислушался. Какая-то неведомая сила остановила его до того, как он вошёл. — Старуха объявилась, — голос Тэён был каким-то далёким, глухим, и дело было вовсе не в разделяющей их двери. У Кена всегда был хорошо развит слух. — Говорит, Хранитель мёртв. Нам нужно разобраться с мальчишкой до того, как он доберётся до врат. Проследи, чтоб он не выбрался в Вену, иначе у нас могут быть проблемы, сама понимаешь. Кен попятился. Он не сомневался, что разговор касался его. Парень не помнил, как оказался на улице, но возвращаться обратно в его планы больше не входило. Кен слышал прежде слово «хранитель», вот только когда… Ветер дул так, будто на город надвигался ураган, и тучи сгущались над ним. Было ли в этом что-то потустороннее? Кен больше не сомневался ни в чём. — Чжехван~и, милый, не ходи далеко, будь рядом, — мать строго пригрозила ему пальцем, но при этом слегка улыбалась: она злилась вовсе не на него. Дядя Хичоль закатил глаза и возразил ей: — Чжехван, этот дом однажды будет твоим, ты можешь делать что угодно и ходить где угодно. Мальчик улыбнулся и побежал по коридору вглубь дома. Голоса матери и её брата всё равно продолжали его преследовать. — И чего ты этим добиваешься, а? Он ещё ребёнок, прекрати дарить ему странные подарки! — мама гневно отчеканивала каждое слово, считая, что раз понизила голос, то её не услышит Чжехван из другой комнаты. Мама многого не знала. — Хичжин, ты не можешь прятать его вечно, — снисходительно ответил ей дядя. Он не собирался ни говорить тише, ни кричать, просто говорил как всегда. — Он рождён быть Хранителем, каким был наш отец, и как я сейчас. — И что, думаешь, это принесло что-то хорошее отцу или тебе? Или, может, нашей матери? — мама больше не боялась, что её услышат, кричала всё громче. Чжехван бежал всё дальше, следуя путаным коридорам, он не хотел слышать, как мать пытается отнять у него предназначение. Мальчик знал, что где-то там, в дальних комнатах этого дома, прячется его судьба и лишь ждёт своего часа. Он видел это во сне. Голоса становились всё тише, тени гуще, глаза — отчётливее. Она звала его, вела за собой. Чжехван должен был отыскать её. Мальчик остановился перед дверью. Она совсем такая же, какой была в его сне: двойная, деревянная с резными узорами, ручки так и ждут, когда же Чжехван их откроет. Он доставал до них: нужно было лишь привстать на носочки. Однако не спешил хвататься: какое-то особое чувство благоговения сдерживало его. — Выпусти меня, — лёгкий шёпот коснулся его слуха нежно и ласково. Чжехван ведь не может проигнорировать зов о помощи? Впустив побольше воздуха в лёгкие, мальчик обхватил руками ручки дверей и надавил что было силы. Двери поддались, и на него обрушился рассерженный ветер: окна в комнате были раскрыты. Ветер рвал плотные алые шторы с петель, и Чжехван позволил дверям захлопнуться за его спиной. Комнату освещали свечи, их были сотни, они занимали каждую горизонтальную поверхность, каждый стол, каминную полку… Почему они не погасли от сквозняка? В комнате были зеркала, штук пять или шесть, Чжехван не считал. Высотой со взрослого человека, каждое из них было в позолоченной раме. Как завороженный, мальчик шёл к тому, что было в центре. Сперва он видел лишь глаза, читавшие его, словно раскрытую книгу, видевшие его потаённые мысли и страхи, но потом постепенно, с каждым новым его шагом в зеркале проступал облик. Женщина была невероятно красивой, и она жаждала чего-то столь отчаянно, что не могла справиться с жадным блеском в своих глазах. Чжехван тоже читал её, словно они знали друг друга давно. И всё же… Он совсем не мог ей сопротивляться. — Впусти же меня, — шептала она, и голос её завораживал, зачаровывал. — Впусти меня в свой мир, Чжехван. Протяни мне свою руку. Чжехван подходил всё ближе, и вот он уже у самой глади зеркала. Он протянул руку и коснулся прохладной поверхности, и его пальцы прошли сквозь зеркало, сквозь пространство и время. Он вёл рукой глубже и вдруг нащупал чьи-то тёплые пальцы, коснулся их, обхватил и потянул за собой. А она стала вытягивать из него жизненные силы. Чжехван вдруг упал, ноги подкосились и не удержали его. Она стояла над ним и хохотала, он видел всё словно сквозь какую-то дымку, глаза закрывались. — Твоей нет власти над ним, королева! — властно произнёс чей-то голос. Послышался звон стекла и чьи-то торопливые шаги. — Чжехван~и, — звала мама, и мальчик правда хотел откликнуться, но не мог произнести не слова. — Видишь? Это всё ты виноват! — Господин, королева ушла, я ничего не смог поделать. — Ничего страшного, возвращайся к принцессе, Сокджин. Хичжин, не нагнетай, он жив, — в голосе дяди не было и тени беспокойства. — Уверен, он нас сейчас слышит. — Слышит? По-твоему, это всё шутки, Хичоль? Хватит! После того случая родители забрали Кена в Корею, запретив вспоминать о том, что произошло в доме дяди. Первое время он противился, но вскоре и сам поверил, что то был лишь кошмар. Королева из его снов была настоящей? Как он сумел выжить? Память подкидывала ему ответы на вопросы, но задавала другие. Если верить hexe, его дяди больше нет. И, стало быть, некому больше хранить вход в schattenwelt. Королева Хваса больше не возвращалась в его сны, выбравшись в мир людей, она получила от него необходимое. И мальчик по имени Чжехван вырос, забыв о своём предназначении. Родители Кена погибли несколько лет назад по причине самой банальной из всех возможных — в автокатастрофе. Примерно в то же время его нашла Тэён и приняла на работу. Было ли простым совпадением, что в самый нужный момент работа сама его отыскала? Точнее, не так, этот вопрос следовало задать иначе: верит ли Кен в совпадения? // — Ты не моя Алиса, — сообщил мужчина в странной шляпе, осматривая Сыльги с ног до головы. — Не похожа даже. И не пытайся меня обмануть. Сыльги сама не знала, как набрела на обеденный столик в лесу. Просто бежала-бежала, а он вырос перед ней, заваленный пирогами да сладостями. Она оглядывалась по сторонам в поисках этой Алисы, но обнаружила лишь зайца. — Не похожа даже, — повторил он, переливая из заварачного чайника в чашку воду и обратно. — Я не Алиса, меня Сыльги зовут, — ответила девушка. — А где Алиса? — переспросил мужчина, будто ожидая, что Сыль её прячет где-то в подоле платья. — Не знаю, никогда её не встречала. Простите, мне уже пора. Если по дороге столкнусь с ней, непременно передам, что вы её ждёте, — принцессе так не терпелось сбежать от этой компании, что она даже забыла спросить, где искать выход. Вспомнила об этом Сыль, лишь когда столик и его странные хозяева пропали из виду. Услышав странные звуки в лесу, принцесса никак не ожидала увидеть… такое. Ей даже в голову не приходило, как это назвать. По крайней мере, она убедилась, что это был не её лес. Лес этой Алисы. Ну и где же выход из Алисиного леса? — Заблудилась? — голос раздался неожиданно над самым ухом, и Сыльги подпрыгнула от неожиданности. Она стала оборачиваться по сторонам, вглядывалась вверх в ветви деревьев и вниз в траву, но никого не видела. — Выше смотри, — подсказал всё тот же голос, когда она уже почти склонилась к земле. Сыльги подняла взгляд, но всё равно никого не заметила. Сперва. А потом в воздухе вдруг появился хвост. Полосатый кошачий хвост висел в воздухе и раскачивался из стороны в сторону. Сыльги стала припоминать, не ела ли чего из рук безумного шляпника и не пила ли из чашки не менее безумного зайца. Вроде бы нет, сбежала сразу. Или сумасшествие передаётся по воздуху? — А личико у тебя премилое, хоть ты и не Алиса, — кот, а это был именно он, появился из ниоткуда вслед за хвостом. Он висел в воздухе и улыбался, а Сыльги всё пыталась припомнить, улыбаются ли коты. — Да что за Алиса такая? Тоже сумасшедшая? — Определённо. Мы тут все сумасшедшие, и ты тоже, — сообщил приятную новость кот. — Так ты заблудилась? — Чтобы заблудиться, нужно знать, куда идёшь, — ответила принцесса. — А я совершенно этого не знаю. — Но куда-то ты непременно выберешься, если будешь идти достаточно долго, — философски отметил улыбчивый зверёк. — Ты, например, с чайной троицей знакома? — Троицей? — удивилась девушка, всё больше происходящее напоминало абсурд. Ей давно пора было выбираться из этого места. — Ну да: шляпник Чанмин, мартовский заяц и соня Суён. Ты их пропустила, что ли? — Милый кот, видела я безумное чаепитие, но я очень спешу. Мне надо покинуть этот лес как можно скорее, — заторопилась Сыльги. Кот вдруг растворился в воздухе, позабыв лишь свою улыбку. — Я провожу тебя до двери, — пообещал он, — но позволь уж оставаться невидимым. // Впервые за долгие годы Кена дома ждал готовый ужин, но есть не хотелось совсем. Хмыкнув, Сокджин, который совершенно без зазрения совести позаимствовал его одежду, забрал тарелку Кена себе и умял всё во мгновение ока. — Знаете, если вы и дальше намерены работать с hexe, мне придётся сопровождать вас. Думаю, будет лучше, если и меня возьмут к вам на работу, — объявил гном. — Я возвращаюсь в Вену, — возразил Кен и ушёл к себе в комнату: собирать вещи. Билет на ближайший рейс он успел заказать по дороге домой. Сокджин пришёл следом за ним и уточнил: — Что-то произошло? — Hexe считают, что мой дядя погиб, — ответил парень, не глядя на гнома. Ему не хотелось верить в сказанное, но в глубине души он знал, что это правда. Иначе дядя ответил бы на звонок. — Значит, времени нет совсем. Наверное, я добирался слишком долго, — сокрушённо произнёс Сокджин. — Нам надо уходить отсюда как можно скорее. Если это правда, вас станут искать. На то, чтобы собрать вещи, ушло около часа. Сокджин вновь обратился в садового гнома и был надёжно спрятан в сумку с вещами. Правда, прежде чем согласиться с этой вынужденной мерой, он долго ворчал и отказывался, напоминая, что и без того просидел в коробке почти год. Оставив ключи немало удивлённому хозяину, Кен поспешил в аэропорт. Однако на подъезде к зданию его нагнала Йерим. — Что-то ты слишком поспешно сбегаешь. Попрощаться не думал? — А вы бы отпустили? — спросил он. — Послушай, я в самом деле не хочу этого делать… — начала девочка. — Ты хочешь, чтобы я пошёл с тобой? Йерим кивнула: — Так будет проще для всех. Иначе мне придётся тебя убить. Но Кен видел, что она сомневалась. Видел, что нервничала, будто не верила, что поступает верно. — Йерим, я не пойду по своей воле. И к тому же, я отлично слышал, что твоя сестра собирается меня убить в любом случае. Я знаю, ты этого не хочешь, а потому вовсе не обязана. Можешь просто меня отпустить, — шанс был не велик, но попробовать стоило. Вдруг повезёт? Йерим колебалась, она прикусила губу, замолчала на минуту и потом всё же кивнула. — Иди. В тот момент, когда с её губ сорвалось одно лишь это слово, девочка странно изогнулась, и Кен заметил ужас в её глазах. Тело её разрывало насквозь, рёбра ломались, лопалась кожа, и крылья, чёрные, перистые, прорывались наружу. Кен смотрел на Йерим и не мог пошевелиться. Йерим не кричала, из её горла не доносилось ни звука, будто кто-то уменьшил громкость до минимума. Глаза её закатились, а лицо залила тёмная кровь. Из разодранной в клочья груди вырвалась на волю чёрная птица, а Йерим сломанной куклой рухнула на землю. Ворон несколько раз взмахнул крыльями и полетел в сторону Кена. Тот побежал, что было сил, в здание аэропорта, надеясь хоть как-то спастись. Двери за ним закрылись, он тяжело дышал, а птица налетела на стекло и вдруг испарилась. Он огляделся. Никто не замечал произошедшего, но охранники уже стали на него коситься. Он вновь обернулся на стоянку перед аэропортом. Тела Йерим больше не было, но Кен точно знал, что произошло. Одно лишь сомнение её убило. Имел ли он право её об этом просить? Имел ли право обменять свою жизнь на её? Знала ли она, что, отпуская его, обрекает себя на смерть? // Они не сумасшедшие, они мёртвые. Мысль пронзила Сыльги, едва она выбралась из леса в свой лабиринт. Пожалуй, нет. Они и вправду там все сумасшедшие, но это не делает их живыми. И девочка Алиса, вероятно, заглянула к ним во сне, а потом вернулась в мир живых. Значит ли это, что у Сыльги тоже есть шанс? Она ведь не умерла, просто не может никак очнуться от этого сна. И где-то в мире людей у неё есть живое тело, осталось только выбраться отсюда. За одной из этих дверей, в одном из этих коридоров непременно найдётся выход. Если бы она перестала раз за разом натыкаться на тупики. Этот мир питался её страхами — Сыльги отчаянно боялась сойти с ума и потому попала в мир безумной Алисы. Но сумасшедшие вовсе не показались ей такими уж страшными, потому Сыльги и смогла выбраться. Наверное. Других вариантов у неё просто не было. Теперь Сыль боялась лишь одного — собственного страха. За любой из этих дверей что-то может напугать её до смерти, и тогда принцесса не сумеет выбраться. Этот странный мир давал ей шанс выбраться, она верила в это всё больше и больше, но понимала, что не стоит недооценивать опасность. Поэтому, открывая деревянную лакированную дверь, она ожидала увидеть что угодно. Ожидала, но всё равно была шокирована тем, что увидела. У окна сидела женщина в королеском платье и с пяльцами. Игла в её руке ловко танцевала, ведя за собой тонкую длинную нить. — Мама? // — Долго будете здесь прятаться? — нетерпеливо поинтересовался Сокджин. Похоже, ему показалось, что материализоваться в кофейне — не такая уж и плохая идея. Кен неторопливо вдыхал аромат кофе и рассматривал город за стеклом. Подошёл официант и как ни в чём не бывало предложил кофе гному. За прошедшие годы город почти не изменился — сотни туристов сновали по ратуше, многие из них останавливались перед большим экраном. Фестиваль музыкальных фильмов, как объяснили ему, длится до самого сентября. — Так когда мы пойдём домой? — снова привлёк к себе внимание гном. А Кен был не готов туда вернуться, он вдруг это осознал с пугающей ясностью. Не после того, как на его глазах погибла Йерим. С чего он вообще решил, что способен стать Хранителем врат в schattenwelt? К чему лгать теперь, он всё тот же мальчишка, что выпустил в мир королеву hexe по глупости. — Я не справлюсь, — тихо признался Кен. Сокджин с ответом не спешил. Он опустил взгляд, будто не знал, что сказать. Что тут скажешь? Чжехван провалился ещё пятнадцать лет назад, и исправить содеянное он уже не сможет. — Но если вы не справитесь, значит, больше никто не справится. Провидение посылает нам лишь те испытания, которые мы можем преодолеть, — наконец, нашёлся гном. — Лишь вы способны на это. — Неужели больше некому? Гном покачал головой: — Врат в schattenwelt в мире немало, но у каждых — свой Хранитель. Сила, необходимая, чтобы сдерживать тьму в schattenwelt, у вас есть, вам лишь стоит поверить в это. Парень хмыкнул. Верить. Глупое слово. Ещё вчера он ни во что не верил. А теперь должен поверить в самого себя. Не так-то просто для того, кто прячется от собственного имени. // — Мама! — Сыльги подбежала к королеве Боа, но та на неё даже не взглянула. Принцесса коснулась плеча матери, но пальцы её прошли насквозь. Всю свою жизнь Сыльги мечтала об этом моменте, скучала, порой даже плакала по ночам, надеясь, что однажды сможет поговорить с матерью, и вот… Королева таяла на глазах, становясь прозрачной и безликой. По щекам Сыль текли слёзы. Ничего страшнее мир теней не мог ей предложить. — Мама, — продолжала повторять Сыльги, но ответа не было. Она стояла в пустом коридоре в полном одиночестве. Ей казалось, что кто-то выдрал из её сердца кусок, и оно кровоточило, причиняя адскую боль. Задыхаясь от рыданий, девочка села на пол и обхватила колени руками. Сил идти дальше у неё не было. — Ваше высочество? — знакомый полузабытый голос на мгновение вырвал Сыльги из пучины отчаяния. Но принцесса больше не верила ни зрению, ни слуху. Она не верила самой себе. // Ким Хичоль скончался неделю назад, не дожив до своего сорокалетия всего каких-то пару месяцев. Причиной была сердечная недостаточность, но Кен был уверен, что медики знали не всё. В том же был уверен и нотариус дяди — с год назад на дом и прочую немалую собственность дяди стала предъявлять права некая крупная корпорация. К несчастью для них, Ким Хичоль предусмотрел все возможные лазейки в своём завещании. Из нотариальной конторы Кен вышел собственником всех дядиных активов и недвижимости. Но у дома его уже ждали. В обрывках воспоминаний они были иными — глаза королевы Хвасы, — его память не сохранила всей глубины и властности. Она улыбалась, но Кен ни на минуту не обманывался: с этой же самой улыбкой она могла убивать людей или даже пытать их. Хваса выглядела иначе, современный мир успел оказать на неё своё влияние. У неё были короткие морковные волосы, а глаза ярко подведены. В коротких джинсовых шортах и кожаной куртке она совсем не походила на ту королеву из снов. Но Кен всё равно узнал её. — Ты вернулся, — она не спрашивала, она утверждала. И тоже узнала его. — Как видишь, — пробормотал Кен. — Зачем ты её убил? Она ведь совсем не представляла опасности, — королева ведьм сложила руки на груди. Казалось, её действительно заботила судьба своей подданной. Вот только Кен в это не верил и потому напрочь проигнорировал обвинение. — Зачем ты пришла? — Полагаю, за тем же, что и ты: врата в schattenwelt. Однажды ты их уже открывал для меня, сделаешь это вновь? — казалось, Хваса действительно верила, что он согласится. С чего бы это? И неужели она действительно хочет открыть врата? В этом всё дело? И убийство дяди, и претензии на дом? Кен усмехнулся, но снова ничего не ответил. Он прошёл через главные ворота дядиного дома, ничуть не сомневаясь, что королева за ним последовать не сумеет. // Сыльги моментально вскочила на ноги: она не верила, что встретила друга. Не в этом мире, ведь он играет с Сыль, навязывает ей видения и пугает. И всё же… Всё же, Тэгун был совсем таким, каким она его помнила. Принцесса узнала этот взгляд. Он протягивал ей руку, и Сыль попыталась коснуться его, но пальцы прошли насквозь. — Пожалуй, придётся обойтись без этого, простите, принцесса, — Тэгун опустил руку и склонил голову. — Это в самом деле ты? — спросила она, но в глубине души знала ответ. — Почти, насколько это возможно. Я лишь тень в мире теней, а вы ещё живы. И вам следует выбраться, пока не стали одной из нас, — предостерёг он. — Но я не хочу оставлять тебя здесь. Однажды ведь уже оставила… Тэгун протянул пальцы к её щеке, но она ощутила лишь лёгкий холодок. И этот жест ответил красноречивее любых слов: Сыльги не сумеет забрать его с собой. — Вы должны пройти через врата в мир людей. Но этот мир постарается вас обмануть, поэтому я вас проведу, — пообещал друг, и Сыльги так хотелось в это верить. Неужели выберется? // Хваса вернулась вновь: ночью. Кен почувствовал её в своих снах и моментально проснулся. Он знал, где королева hexe ждёт его. Она пробралась в дом через его сны, как будто по давно проторенной дорожке. Кен пришёл к ней, решив твёрдо, что откроет для неё врата, но только лишь затем, чтобы вернуть её назад. — Ну, чего так долго? — спросила королева Хваса недовольно. Она сидела в кресле в той самой комнате, где Чжехван встретил её впервые. Окна вновь были распахнуты, и в комнате горелаж тысяча свечей. Лишь камин сиротливо притаился в тени. Семь зеркал были раставлены углом, и Хваса встала, подойдя к одному из них: — Зеркало, зеркало на стене, Я ль всех прекрасней в этой стране? Зеркало ей не ответило, она провела по его глади и обречённо произнела: — А раньше они слушались меня… — Зачем тебе открывать врата? — спросил Кен. Должна же у неё быть цель. — Разумеется, чтобы выпустить тени на волю. Не думаешь, что им там одиноко? — Я не был в schattenwelt, — ответил Хранитель. — Но пока я здесь, ни одна тень не выберется в наш мир. Хваса пожала плечами: — Я и не думала, что всё будет просто. Но у меня есть кое-что, от чего ты не сможешь отказаться. Она подняла руку, и от руки её отделилась полупрозрачная сфера. Кен слышал, как внутри раздавалось биение сердца. — Что это? — спросил он, холодея. В глубине души Хранитель догадывался. — Отнятая тобой жизнь, Ким Йерим. Неужели думал, что я так легко отпущу её в schattenwelt? — Хваса улыбалась своей пугающей улыбкой, почти оскалом. Он должен был открыть врата, у него не было выбора. Но сумеет ли Кен отправить её на ту сторону и удержать там? Вряд ли, учитывая её милый подарок. Хваса прекрасно знала, что Кен винил себя в смерти Йерим. Даже обвиняя его днём, она уже была готова использовать тень Йерим против него. — Я открою врата, — наконец, сказал он. — Но ты должна отпустить Йерим. Хваса пожала плечами, судьба маленькой ведьмы не имела для неё значения, просто разменная монета. Совершив несколько пассов и пробомотав какие-то слова, она выпустила тень девочки из сферы. — Как только откроешь врата, она вольна уйти. Не откроешь — будет бродить здесь. Не думай, что ей это легко дастся. Кен подошёл ближе к полупрозрачной Йерим, но она его не заметила. Взгляд её был устремлён вдаль — тени не место в мире людей. И Хвасе не было, но она была слишком умна и могущественна, потому и обманула смерть. Чжехван тяжело вздохнул: открыть врата совсем просто, главное — верить. Верить в себя. Разве это проблема? Смешно сказать, но, кажется, гном верил в него больше, чем он сам. Жаль, что Сокджина не было в этой комнате в эту минуту, но терракотовый воин уже занял свой пост у покоев принцессы Сыльги. Вдруг в уголке глаза Кен заметил движение. Нет, это была не королева и даже не Йерим. В том самом зеркале, что отделяло schattenwelt от мира людей, мелькнул образ. Девушка, которую он знал, кажется, в прошлой жизни, была по ту сторону. И она хотела пробиться. По зеркальной поверхности прошла рябь: у него вышло. Оттолкнув хранителя в сторону, Хваса подошла к вратам. Что бы она ни собиралась сделать, но увидев ту самую девушку, королева остановилась. — Ты! — воскликнула ведьма. — Только не ты, только не снова! Я ведь избавилась от тебя! — Матушка? — пробормотала девушка. — Что вы тут делаете? — Уж всяко не на тебя пришла поглядеть. Уйди в сторону, девчонка! — Хотите стереть границу между мирами? — догадалась девушка. — Вы не можете! Я не позволю! Она протянула руки из зеркала и ухватила королеву за плечи. Королева долго кричала проклятия, но из объятий падчерицы вырваться не смогла. Та втянула её в зеркало за собой. Кен не видел, как Йерим исчезла, но в комнате её больше не было. Он не сумел попрощаться, не успел поблагодарить. Хваса исчезла в мире теней, внутри врат оставалась лишь девушка, которая её утянула. Но она тоже исчезала. Но Чжехван должен поблагодарить хоть кого-то. — Эй! — Кен поймал за руку девушку сквозь зеркало, прежду чем она успела скрыться. — Я знаю тебя! Она остановилась, посмотрела на его руку, а потом перевела взгляд на него: — А я знаю тебя, Хранитель Чжехван, — её губ коснулась лёгкая улыбка. — Похоже, мне придётся задержаться в мире теней. Этим вратам нужны Хранители по обе стороны, кто-то должен следить, чтобы никто больше не вернулся. И, к тому же, полагаю, королева Хваса — моя судьба, мне сбежать не удастся. Потому не держи меня, Хранитель. — Она умерла, — раздался голос позади Чжехвана. — Принцесса Сыльги… — Я знаю, — ответил Сокджину Кен. Он слышал, как в комнату вошли и другие следом за Сокджином — все семеро гномов-стражей. Слышал, но не спешил выпускать руку Сыльги. Она всё ещё смотрела на Кена с той стороны зеркала. — Вы хорошо мне послужили, мои гномы, — она раздала каждому по улыбке, называя их имена. — Сокджин, Намджун, Юнги, Хосок, Чимин, Тэхён и Чонгук, я благодарю вас за каждый день, отданный мне. Теперь я освобождаю вас от этой миссии. И тебя, Хранитель. Не держи же, прошу. Рука её была холодна и постепенно таяла. Чжехван отпустил Сыльги, но знал, что теперь они связаны клятвой защищать эти врата в schattenwelt до скончания веков.