Трагедия
И действительно, какая трагедия, когда в государстве не хватает денег! Еще более трагична жизнь, если твой враг так и норовит сорвать немалый куш, пусть и унизительным для него способом. Того и гляди, сам уподобишься мерзавцу, выхватывая из его лап те всеми любимые ценности, которые не пахнут. Так вот, представьте себе, что Джаббе наскучило смотреть на своих танцовщиц, и он, в целях повышения личного духовного образования, собрался узнать, что же происходило в банальной для нас пьесе «Ромео и Джульетта». Поскольку в наши дни молодежь мало интересуется классикой, и найти актеров на Татуине – дело не из легких, Джабба пообещал за показ трагедии бешеные деньги. Тут и подоспели наши герои. Одним действительно не хватало этих самых денег, других сюда пригнало начальство, ну а третьим было попросту нечего делать. Итак... Джабба запасся попкорном и сейчас скучающим взглядом обводит пустующий помост. За кулисами слышна беготня, шорох костюмов и тихая брань. А вот и наш первый персонаж! Знакомьтесь – дроид модели В1 с номером DIA666, носящий ласковое прозвище Омен. Сие жуткое порождение тьмы бесцеремонно вытолкнули на сцену сразу три пары рук. Дроид немного потоптался на месте, не решаясь приблизиться к центру сцены, но, все же, одолев собственные дефектные слабости, спеша и запинаясь, пробормотал список ролей и актеров. Джабба ничего не разобрал, но виду не подал, считая, что все идет так, как надо. Омен же, с чувством выполненного долга, поспешил удалиться, тихо поскрипывая железными суставами. Вот он, заветный миг, наступающий в любом спектакле! Тот миг, когда актерам надо идти на сцену, но всё же есть ощущение, что еще не поздно убежать. Джаббе кто-то подсказывает, что здесь надо смотреть. ТИШИНА!!!Действие I
Декор: домики картонные – 2шт; облачко пенопластовое, подвесное – 1шт; солнце пенопластовое, подвесное – 1 шт. [Выходят Фетт, R2D2 и магистр Йода. Последний, естественно, не своим ходом, а на репульсорном кресле] Йода: (обращаясь к Фетту) Ты в жены взять мою единственную дочь обязан. Фетт: Но это не входило в мой контракт! Йода: (достает бумагу и тычет ее под нос Фетту) Убедись. Здесь сказано, что ты Парис, и что жениться должен на Джульетте. Фетт: О нет, здесь сказано иное. (читает вслух) «Бери с собой пузырь, девчонок и кальян. Где-где, на сцене пить еще не приходилось. А заодно естественней сыграем.» Далее список неизвестных лиц. Йода: Эм… нет, не то. Пожалуй, твой контракт я за кулисами оставил. А это (протягивает бумагу, отобранную у Фетта R2D2) тебе, мой верный паж. По списку личностей всех обойдешь и созовешь ко мне на вечер! Фетт: По поводу чего гулянка? Йода: По поводу того, что ты, Парис, сыном моим уж скоро станешь. Фетт: (крестится) Да не дай Бог! Йода: Цыц! Нам пора, наемник. [Йода и Фетт уходят. Озадаченный R2D2 некоторое время крутится на месте, поторапливая актеров тревожным писком. Наконец на сцене появляются Гривус и Вентресс.] Гривус: Меркуцио, ты знаешь, нынешние дни мне в тягость. Как скучно в этом мире жить! Вентресс: Не спорю, скучно жить, бродя по сцене, твердя слова заученные как молитву. В бою уж явно веселей. Гривус: (шепотом) Не забывай, что мы играем. (громче) Люблю я девушку одну, но горе! Она дала обет безбрачия и славно его сдержит! Вентресс: Обет безбрачия хранить – не значит девственность блюсти. Гривус: О, в чем же счастье той себя отдать, которую своей назвать не в праве? Вентресс: Да как ты, киборг, можешь думать о таком? В твоем ли положении за юбками гонятся? Что толку от любви, когда вы максимум на что способны, так это обниматься? Гривус: (шепотом) Играем мы! Играем! (громче) Стрелой Амура я к земле прикован. А Розалина вечно будет лишь в объятьях веры, не моих! Вентресс: С чего бы? Она что, джедай? Гривус: В Вероне нет джедаев. Вентресс: Верона? Это где? Гривус: О Боги! Будьте милосердны! Читай хоть по шпаргалке. («незаметно» передает Асажж обрывок бумаги) Вентресс: (глядя в шпаргалку) Э… а что у вон того… просто…людина? [R2, довольный, что дело дошло до него, отдает Гривусу свою бумагу и уезжает со сцены.] Гривус: Похоже, это список приглашенных. Никак иначе, бал у Капулетти. Быть может мне пойти туда, развеяться? (не дожидаясь, пока Вентресс найдет свой текст) По глазам вижу, что ты со мной согласна. [Уходят. Занавес.]Действие II
Декор: ковры настенные – 2шт; диван – 1шт. [Ки-Ади-Мунди в бархатном платье сидит на краю дивана, прикрывая бороду веером.] Ки-Ади-Мунди: Джульетта! Где ты подевалась? [На сцену выходит Мейс Винду, крайне угрюмого вида. На голове у магистра пластиковый обруч с двумя белыми косичками.] Ки-Ади-Мунди: (неуверенно) Джульетта? Винду: Кормилица. Ки-Ади-Мунди: (облегченно) Я думал уж, что Палпатин с ума сошел, нам подбирая роли. Винду: Я и доселе так считаю. Ки-Ади-Мунди: И правда, как он кормилицей назвал того, кто всех джедаев объедает? Винду: Молчи, женщина! Ки-Ади-Мунди: Кто бы говорил. [на сцену выбегает Шаак-Ти] Шаак-Ти: Уж полно вам, няня и маменька, ругаться. Ки-Ади-Мунди: Джульетта! Наконец-то! Мы с отцом вели вчера беседу. Отец твой утверждает… Шаак-Ти: А он уже способен утверждать? Винду: Та-а-а-ак, что случилось с Йодой? Шаак-Ти: Сейчас не время говорить об этом. Ки-Ади-Мунди: И правда. Джулье-Ти, дитя, ты давеча не думала о свадьбе? Шаак-Ти: О чести сей не смела и мечтать. Винду: И правильно, джедайский кодекс ведь не позволяет. Ки-Ади-Мунди: Кормилица, в Вероне нет джедаев. Винду: Как ты сказал? В Вероне? Шаак-Ти: Еще одна! О, Сила! Ки-Ади-Мунди: Няня, пойдите за кулисы. И для приличия прочтите хоть свой текст. Винду: (обиженно) Ну и ладно! В гримерке, говорят, Дуку и Оби-Ван раскуривают трубку мира. Пойду и я к ним присоединюсь. [уходит] Ки-Ади-Мунди: Ох, чует моё сердце, что в трубке тлеет вовсе не табак. Дитя моё, сегодня у нас бал. К Парису приглядись-ка ты получше. Шаак-Ти: Что толку на него глядеть, коль шлем он не снимает… Ки-Ади-Мунди: А ты к доспеху лучше приглядись. И о своем решении с отцом нам скажешь. [расходятся] Шаак-Ти: (удаляясь, в пол тона) И правда, лучше уж за Фетта, пусть играя. Какой глупец взял Гривуса на роль Ромео? Мне притворятся, что люблю врага? Да если б кто-то знал, насколько Гривус мне противен! Пожалуй, и ему я не мила. Боюсь, спектакль обречен на смерть.Действие III
Декор: стена картонная, разрисованная под кирпич, с вырезанной дверью – 1шт; уличный фонарь – 1шт. [Выходят Гривус, закутанный в плащ и Асажж.] Гривус: (спотыкается об провод фонаря и с трудом удерживает равновесие) Какой урод приделал провод к фонарю!? Ведь он работает на батарейках! Вентресс: Возможно, это был магистр Йода. Гривус: Исключено. Ведь он не в состоянии. Вентресс: Ох… как бы наш учитель в состоянии был. [выбегает Дуку] Гривус: А вот и он. Чего же вы так долго? Дуку: Я разве опоздал я? И к чему спешить? Вентресс: Все к празднеству тому. Ну что, идем? Гривус: Нет, погоди, мне сон дурной приснился… Вентресс: (раздражаясь) Таков же, как его хозяин! Дуку: Все королева Маб. Она же ездит Вдоль по носам у нас, пока мы спим. В колесах - спицы из паучьих лапок, Каретный верх - из крыльев саранчи, Ремни гужей - из ниток паутины, И хомуты - из капелек росы. На кость сверчка накручен хлыст из пены, Комар на козлах - ростом с червячка, И Маб всегда нам нагоняет сны… Гривус: Мастер, я вам больше не позволю курить так долго трубку, еще и соревнуясь с Оби-Ваном, кто красивее выдохнет кольцо. Вентресс: Мне лично вовсе наплевать на Маб и комаров. Мы сдуру медлим. Дуку: Скорей не в срок спешим. Гривус: Мои слова. Вентресс: А разница, кто скажет? Про Маб ведь тоже я должна была сказать. Бери вон факел и вперед к веселью! [Уходят в вырезанную дверь за стену.]Действие IV
Декор: стол – 1шт; стулья – 8шт; канделябры – 3шт. [Стоят Ки-Ади-Мунди, Винду, Шаак-Ти и Оби-Ван. Йода лежит на столе, звучно похрапывая.] Шаак-Ти: Вот видишь, матушка, отец и вовсе плох. Ки-Ади-Мунди: Плох!? Да он же в стельку пьян! Еще накурен, извините, в анус. Винду: (поправляя косы) Да успокойся. Мы сыграем без него. [Входят Гривус, Асажж и Дуку] Оби-Ван: Глядите! Это ж выродок Монтекки! Его мечом я поспешу пронзить! [молчание] Ки-Ади-Мунди: Здесь, по идее, пьяный наш магистр обязан был тебя остановить. Оби-Ван: Эээ… ну что ж, тогда я сам остановлюсь. Я передумал, юноша, живи пока! Гривус: Большое одолжение мне сделал. Ум приобрел и жизнь свою решил продлить? Дуку: Да не гноби его, он отдувается за Йоду. Гривус: Уже молчу. Винду: Оби, ты что? Да это же твой шанс! Пронзи его и кончится спектакль. Шаак-Ти: Кормилица, потише. И, ради Силы, спрячьте же свой меч. [Винду нехотя следует ее совету.] Ки-Ади-Мунди: К чему уныние такое? Давайте веселиться. Йода: (вскакивая) Да! Жена, давай с тобой на брудершафт! [Пока два магистра умело справляются с бутылкой водки, Гривус окидывает Шаак-Ти презрительным взглядом.] Гривус: (указывает в сторону оной, поворачиваясь к Дуку) Скажите, мастер, кто красавица вон та, что так стыдливо в отростках полосатых спрятала лицо. Хотя, пожалуй, правильно, что так и поступила. Дуку: Нежней, Ромео, ты ж в нее влюбился. Гривус: Влюбился как собака Тузик в тряпку. И всё же кто она? (снова не глядя указывает в ее сторону пальцем) [Тем временем Оби-Ван, полезший отбирать бутылку у магистров, загораживает собой Шаак-Ти] Дуку: (смотрит в указанную сторону и выпячивает глаза) Святые ситхи! Палпатин и правда сбрендил. На роль Джульетты брать такую погань! Похоже, эта дочка Капулетти. Гривус: Что ж, я безумно рад… (тихо) Как неохота мне идти и целоваться. Дуку: Тебя я понимаю, друг мой. К губам мужчины маскою стальною прикоснуться… э… меня явно стошнит от этой сцены. Гривус: (удивленно) Мужчины? Но ведь женщина она! Дуку: О, Сила! Откуда… как… и почему… эээ. Значит накладная борода? Не знал я, что джедаям современным так запросто прощают трансвистизм. Гривус: (шокировано) О чем вы бредите, мой мастер? Джедайка Шаак-Ти, с отростками тремя, наивною улыбкой и милым взглядом черных глаз. Она-то трансвиститка? Дуку: Похоже, мертвый ситх меня попутал. Я понял все, Ромео, и слова свои беру назад. Но что ты молвил, тебе мил тот взгляд? Гривус: До тошноты. Джедаи так же смотрят, когда идут по трупам избранных войной, благодаря клинку ушедшим в мир иной. Дуку: Довольно, мы ушли от темы. В сцене от нежностей не деться никуда. И что такого тут? Ведь ты же в маске! Так что вперед, с тобой я телом и душой! Шаак-Ти: (обращаясь к Ки-Ади-Мунди) Магистр, а нельзя ли обойтись без этой сцены? Ки-Ади-Мунди: Но ведь на этом и основан весь сюжет! Йода: Так выпьем за сюжет! (отключается, упав под стол) Шаак-Ти: Так Джабба спит, откуда он узнает? Ки-Ади-Мунди: Ему сюжет весь перескажет стража. Да что же эта железяка медлит? Так, всё, иди сама к нему. [Шаак-Ти вздыхает и идет навстречу Гривусу. Подойдя вплотную, берет его за руку. Другие актеры замирают, предвкушая что-то интересное. Даже Йода теперь, кажется, храпит несколько тише] Шаак-Ти: Вы ничего сказать мне не хотите? Гривус: Быть может, стоит вами восхитится? Шаак-Ти: Ну, хоть бы так. Гривус: Если только нецензурно. Поверьте, коль бы ночью, не дай ситх, спросонья вас увидел, так бы не смог заснуть до крика петухов. Все из-за вашей «красоты». Шаак-Ти: Ах, если бы в опочивальне у вас я появилась ночью, боюсь, вы спали бы раздельно с головой. Гривус: Так вы мне угрожаете, Джульетта? Шаак-Ти: Истинно так. Гривус: Так нападайте, я вам не мешаю. Только потом не плачьте, оказавшись без руки или ноги. Пускай я не сторонник расчлененки, но вам уж постараюсь угодить. (до боли сжимает ее ладонь железной рукой) Вентресс: Целуйтесь, нелюди, хватит тянуть резину! [Гривус презрительно смотрит на Шаак-Ти и не двигается с места] Шаак-Ти: (высвобождая ладонь) Мы, правда, так до полночи дотянем. Коль страшно целовать, так хоть склонитесь. Гривус: Склониться пред джедаем? Нет, не стану. Шаак-Ти: Ну, это не беда, сама достану! Гривус: Мои сл… [Шаак-Ти, обхватив шею Гривуса руками, целует его. Последний, пошатывается от неожиданности, но все же неловко обнимает тогруту за талию, не отказываясь от поцелуя. Все долгую минуту смотрят на главных героев.] Оби-Ван: Да… бедная Джульетта. Вентресс: Нет, бедный Ромео. Винду: (дрожащим голосом) Как трогательно… Нет-нет, я не плачу! [убегает за кулисы протяжно рыдая] Дуку: Ну… Гривус? Гривус! Может, кто расцепит уже их? Ки-Ади-Мунди: Действительно. Тянули мы с одним, теперь тянуть с другим придется. [Громкий храп Йоды облегчает задачу актеров. Гривус и Шаак-Ти отпрыгивают друг от друга, испуганно глядя на источник столь резкого звука. Этот же храп заставляет проснуться Джаббу. Дуку поспешно хватает Гривуса за руку и уводит со сцены. За ними убегает Вентресс. Шаак-Ти прикасается пальцами к губам и мечтательно смотрит вслед Гривусу. Ки-Ади-Мунди пихает ее в бок локтем] Шаак-Ти: Ах да! Няня, а кто… (не обнаружив рядом Винду) Няня! Ки-Ади-Мунди: О, ситх побрал бы твою няню! Винду: (выбегает из-за кулис, шмыгая носом) Я здесь. Шаак-Ти: Кормилица, а кто тот юноша, что был в сером плаще? Винду: Гривус. Шаак-Ти: Вы, верно, хотели сказать «Ромео». Винду: Нет, Гривус. [снова раздается оглушительный храп Йоды] Шаак-Ти: Но это Ромео. Винду: Да что я, Гривуса не знаю? Ки-Ади-Мунди: Кормилица, вы право бы заткнулись. [храп Йоды] Винду: А ты мне не указ! Ки-Ади-Мунди: Ругаться будем после. Шаак-Ти: Так он Монтекки? Сын такого змея… [храп Йоды] [Ки-Ади-Мунди, не выдержав, отвешивает напившемуся магистру нехилый пинок.] Йода: (вскочив) Кто ногу поднял на главу семейства? [молчание] Йода: Ах, ироды! Я вам сейчас трагедию устрою, коль вы отмалчиваться будите и дальше. Всех порешу! Оби-Ван: Омен, давай скорее занавес! Пьяные драки Капулетти в сцену не входили. [опускается занавес, слышится скрежет скрещенных световых мечей]Действие V
Декор: все тот же фонарь – 1шт; все та же стена картонная, раскрашенная под кирпич - 1шт. [Выходят Гривус, Дуку и Вентресс] Гривус: Друзья, любил ли я доселе? Вентресс: Да вроде бы любил. Гривус: Возможно, но не в этом суть. Тревожно бьется моё сердце… пожалуй, я влюбился вновь. Дуку: Любовь с первого взгляда? Вентресс: Скорее с поцелуя. И, кстати, каково чрез маску целоваться? Гривус: Тебе ль не все равно? О, ситхи, как раньше я был слеп! Не замечал и этих черных глаз, и этих бледных губ… Дуку: Но ты Джульетту увидал впервые. Гривус: Кого? Ах да, конечно же, Джульетта… Спешу, друзья, на крыльях я Амура преодолеть преграду между нами. И угораздило ж влюбиться как мальчишке! [Гривус пытается перепрыгнуть через картонную стену, но, не рассчитав силы, заваливает её. Быстро поставив стену обратно, исчезает.] Вентресс: Не донесли дружка крылья Амура… Что с ним случилось? Неуклюжим стал. Неужто опьянен засосом той тогруты? Дуку: Все кажется тебе. Мне за кулисами шепнули, что на самом деле магистр Йода декорации подпортил. Поэтому и шаткие они. Хоть зол он на джедаев, несомненно, но злость свою, боюсь, сорвет на нас. Будь осторожнее на сцене, ученица. [уходят]Действие VI
Декор: балкон деревянный – 1шт; деревья пластмассовые – 3шт; луна картонная, подвесная – 1шт. [Выходит Гривус] Гривус: О, неужели Купидон и впрямь средь нас летает? Его стрела попала точно в сердце. Зачем сюда пришел я? Что сказать ей? Святые ситхи, будьте милосердны! [На балконе появляется Шаак-Ти] Гривус: Явилась, светлый ангел. И как я только мог тебя бранить? Шаак-Ти: Ромео, как мне жаль, что Гривус ты! Тебя все Капулетти ненавидят. Скажи, ты мог бы позабыть имя свое? Забрать меня с собой и убежать отсюда? Гривус: Имя менять мне не впервой, родная! Меня ведь раньше по-другому звали. Ради тебя готов я зваться как угодно! Хоть мамой Йоды, лишь бы быть с тобой. Ох, если бы судьба моя мне вновь принадлежала, я наплевал бы на треклятую войну. Шаак-Ти: Постой, ты молвишь не по тексту. Ты не играешь?! Правду говоришь? Ромео! Гривус: О, Джулье-Ти! Винду: (из-за кулис): Джульетта! Шаак-Ти: О нет! Это кормилица! Ромео, милый мой Ромео, готов ли ты поклясться своей жизнью мне, как вечным благом, что нет в твоих словах вранья? Винду: Джульетта! Гривус: Клянусь, и клялся б вновь и вновь не уставая. Винду: Джульетта! Шаак-Ти: Иду-иду, кормилица, иду! Гривус: Теперь и твой черед. Как знать мне, что ты со мною не играешь? Винду: Джульетта, мать твою! Шаак-Ти: О, милый мой Ромео, я клятву принесла еще раньше тебя, хотя теперь жалею. Гривус: Ты взять хотела бы назад свои слова? Винду: Джульетта! Там Йода подпилил углы!.. Шаак-Ти: Да, только чтобы повторить их вновь! (облокачивается на перила) [Да простит меня читатель за предсказуемость. Раздается ужасный треск и Шаак-Ти, вместе с балконом и снесенной на лету картонной луной, летит вниз. Декорации с грохотом ломаются о деревянный помост и металлического Гривуса] Шаак-Ти: Ах, Йода, сукин сын! Ах, ирод ты треклятый! Тебя бы в землю закопать по пояс… вниз ушами… Ох, попадись ты мне, пародия на Чебурашку! Гривус: (кряхтящим голосом из-под Шаак-Ти) тебе я не мешаю? Шаак-Ти: Мешаешь, еще как, прислужник ситхов! (приподнимается) Пришлю к тебе я человека своего, ты разузнай, когда отец Лоренцо свободен и сможет нас обоих обвенчать. Гривус: (стряхивая с себя тогруту и кучу обломков) Кормилица? И кто же этот человек? Шаак-Ти: Кто-кто? Лысая тварь с седыми то косами! Та, что орала полчаса, прежде чем дело говорить! Винду: Я все слышу! Шаак-Ти: (убирая с головы Гривуса половинку картонной луны) Я буду ждать ответа твоего. Когда закончится спектакль, сможем мы поговорить. Иди же, дорогой Ромео, мои родственники тебя убьют, если увидят. Гривус: Я буду с нетерпеньем ждать лысую тва… кормилицу твою. Прощай. [Расходятся]Действие VII
Декор: алтарь деревянный – 1шт; гобелены – 2шт; канделябры – 3шт; ковер шелковый – 1шт. [Нют Ганрей увлеченно вертит в руках канделябр. Вбегает Гривус] Ганрей: Вай! Ч’его ввал’ился ты ко мн’е в такую рань? Гривус: Святой отец, что б об услуге вас просить! Ганрей: Какой такой услуге? Гривус: Сегодня я прошу венчать меня с Джульеттой! Ганрей: Скажи, Ром’ео, знаешь ль ты каков оклад св’ященн’иков в В’ероне? Н’ет? И отл’ично! С т’ебя 200 кр’едитов. Гривус: ЗА ЧТО?! Ганрей: Кон’ечно за в’енчанье! Гривус: Ты вовсе спятил, гребаный буржуй? Ты по сценарию венчаешь нас бесплатно! Ганрей: Ну ладно-ладно! Прот’ив фактов не попр’ешь. (протягивает Гривусу канделябр) Похоже сей пр’едмет стар’инный. Как думаешь, он сколько может стоить? [Гривус, отмахнувшись, отходит в сторону] Ганрей: Воист’ину чудак! [На сцену выходят Дуку и Вентресс] Дуку: (Гривусу) Друг мой, боюсь у нас ЧП! Гривус: Святые ситхи… что опять стряслось? Дуку: Кормилица, идя по коридору, поскользнулась. И прямо головою об косяк! Гривус: Убился?! Вентресс: Если бы убился! У него, подумать только, разболелась голова. Для облегчения он сдуру выпил яду. Хотя про это может и не знал. Гривус: Постой, откуда он взял яд? Дуку: В подсобке склянка полная стояла. Ни капли не лишил тебе наш лысый друг. Гривус: В подсобке? Яд? Не уж то для финальной сцены? Так по идее это реквизит - вода с красителем, не более того. Дуку: Похоже, Винду тоже так считал, но там действительно была какая-то отрава. Иначе не сидел бы так долго он в уборной. Гривус: Не уж то и доселе там сидит? Вентресс: Отчасти. Он пытался выйти, но дверь не подчинилась. Замок старинный был, заклинило его. Гривус: Так вырезал бы просто себе дверь. Вентресс: Возможно, так бы он и сделал, но при падении был утерян меч. Вот он, его я перед выходом нашла. (протягивает Гривусу меч. Последний тут же вешает его на пояс). Дуку: О, если б только Винду подождал немного! Но нет, джедаю сложные нужны пути. Он в вентиляцию просунул голову… Гривус: Застрял? Дуку: Застряла только голова. А тело и доселе в помещении. Гривус: Кошмар… ведь Винду нам срывает сцену! Вентресс: Спокойствие! Поскольку Джабба в царстве снов, мы это действие, пожалуй уж, пропустим. Дуку: Надеюсь, обойдется как-нибудь. Идем, друзья, нас ждут дела. [Уходят.] [На сцене появляется бедолага DIA666 и дрожащим голосом объявляет: «Антракт!». Всякий культурный человек знает, что после такого заявления в театрах обычно начинается упорный штурм буфета. Поскольку буфетов во дворце испокон веков не было, верные слуги притащили еду прямо к Джаббе, но будить его, разумеется, не стали, ибо сон хозяина – дело святое. На всякий случай на сцену вывели пару танцовщиц, хотя позволили им там просто постоять для вида. В зале повисла такая тихая и унылая атмосфера, что даже некормленый с утра ранкор перестал то и дело обращать свой взор кверху, а спокойно задремал в углу своего логова. За кулисами же, напротив, стоял шум и гам. Джедаи яростно обсуждали сложившуюся на данный момент ситуацию, причем Оби-Ван каждые полминуты бегал проверять, как там поживает Винду. Ки-Ади-Мунди, которого вообще всё раздражало, заявил, что если Оби-Вану так не терпится посетить сортир – пусть идет в женский, причем добавил, что согласен по такому случаю одолжить другу платье. Малость протрезвевший Йода публично извинился за своё поведение, но честно признался, что не помнит, какие именно декорации были подпорчены его руками. Магистр поспешил добавить, что неблагоприятное воздействие на его разум оказали не водка, не коньяк, и даже не местный самогон, который он подмешивал «для запаха» в первый и второй напиток, а присутствие плохих сепаратистов, чья темная аура искажает всё вокруг. В прочем, аура Ки-Ади-Мунди, тихо повторявшего «грёбаныйспектакльскореебывсезакончилоськситховойматери» была сейчас темнее всякой ситской. Гривус перечитывал не доигранный сценарий, порой бросая унылые взгляды то на задремавшую Шаак-Ти, то на Палпатина – единственного, кого, похоже, вся эта лабуда устраивала. Канцлер улыбался во все свои (сколько их там у него) зубы и пытался поднять настрой республиканской половине «труппы», но отчего-то слышал в ответ лишь громкую, хотя и несколько осторожную, брань. Фетт, спокойно чистящий бластеры, предложил окружающим за умеренную плату заказать ему Оби-Вана, продолжающего патрулировать местность от уборной до магистра Йоды. Дуку уже начал было доставать деньги, но Палпатин неожиданно возразил, утверждая, что Тибальт еще должен встречаться в пьесе, да и выйти на поклон. Почему это Дуку вдруг послушался канцлера никто так и не понял, но приставать с расспросами не стали. Гривус неожиданно обратил внимание, что куда-то подевались Асажж Вентресс и Ганрей с канделябром, а вместо них в углу появилось три лица непонятной национальности. Вопросом «А что здесь делают гражданские?», киборг спровоцировал агрессивного Ки-Ади-Мунди осыпать незнакомцев 3-х этажным матом. Покрасневшие существа непроизвольно скрутили уши в трубочку и дружно удалились. Удовлетворенный генерал заметил так же, что в 10-м действии нельзя выпускать на помост князя Веронского и Меркуцио одновременно, ибо растерзают друг друга, не посрамившись публики. Палпатин пообещал что-нибудь придумать и бодро удалился в гримерку. Оттуда же в свою очередь вышла сияющая Айла Секура, вооруженная набором кистей и чемоданом самой разнообразной косметики. Находясь в сладком одурении от изобилия цветастого счастья в руках, твилечка предложила наложить кому-нибудь грим, от чего все тут же культурно отказались. Исключая Ки-Ади-Мунди, конечно. Он отказался некультурно. Проснувшаяся Шаак-Ти, потягиваясь, заявила, что ждать больше нельзя и нужно подменить Винду дублером. Выскочивший из гримерки Палпатин напугал уже реально хищного Ки-Ади-Мунди и радостно объявил, что дублера достать сможет, причем не какого-нибудь, а настоящего профессионала. Поднявшийся с места Гривус кивнул и подозвал к себе многострадального Омена. Когда дроид потопал на сцену, неся в себе объявление об окончании антракта, генерал все-таки не выдержал и подставил подножку бегающему Оби-Вану. Джедай шлепнулся на пол и с диким воплем уплыл по скользкому полу в коридор, а киборг поймал на себе благодарные взгляды всей «труппы» и почувствовал какое-то облегчение от осознания поддержки окружающих. Республика и Конфедерация, Капулетти и Монтекки… что ж, быть может, и без Ромео с Джульеттой они смогут достичь временного, пусть и хрупкого взаимопонимания. Хотя бы до конца спектакля.]Действие VIII
Декор: дерево пластмассовое – 1шт; лавочка деревянная -1шт; солнце картонное, подвесное – 1 шт. [На лавочке сидит Шаак-Ти и нервно постукивает пальцами] Шаак-Ти: Кормилицу я в девять отсылала, она хотела сбегать в полчаса. Они не разминулись? Быть не может… Голос из-за кулис: Тяни время! Шаак-Ти: Нет, попросту она плохой ходок. Рассыльными любви должны быть мысли. Они быстрее солнечных лучей, несущихся в погоне за тенями… Голос из-за кулис: Еще немножко! Тяни время! Шаак-Ти: Куда уже тянуть? Я помню роль со школьной лишь программы. Кхм… это право старых хитрецов – плестись и мешкать, корча мертвецов. А далее и кончились слова. [На сцену выбегает молодая синекожая и красноглазая кормилица в пышном седом парике.] Шаак-Ти: А вот, похоже, и она. Какие вести, няненька, родная? Траун: Я утомилась, дай передохну. Шаак-Ти: Короче, Склифосовский! Спектакль не спасти хорошей сценой. А вот испортить – как раз плюнуть. Переходи к делу. Траун: Марать искусство? Вот уж черта с два! Шаак-Ти: Дружище, ты увидел здесь искусство? Ведь от него уж не осталось ничего. Пока играем мы, наверно автор пьесы, в гробу перевернулся сотни раз. Траун: (демонстративно заваливаясь на лавку) Головушку так ломит! Инда треснет и разлетится в тысячу кусков. А поясница-то! А поясница! Шаак-Ти: Не важно. Что сказал Ромео? Траун: Как полагается человеку доброму, красивому и, главное, порядочному, он сказал… где матушка твоя? Шаак-Ти: И вновь не важно. Что сказал Ромео? Траун: Вот егоза! И этот нетерпеж – моим костям заслуженная грелка? Шаак-Ти: Благодарю, кормилица, родная. К Лоренцо в келью побегу, ибо сейчас, скорей всего, состарюсь, пока услышу то из твоих уст. [уходит] Траун: Идите к черту, подменять вам тут актера! Пусть кто иной старается для вас. И что мне остается? Удалиться? Уйти, не доиграв… какая жалость. [Ножка лавки ломается и Траун, помянув Йоду нехорошим словом, уходит]Действие IX
Декор: алтарь деревянный – 1шт. [Входят Гривус и Ганрей] Гривус: (оглядывается по сторонам) Святой отец, мне помнится недавно, здесь гобелены были, и светил, подобно солнцу, старый канделябр. Куда добро сие пропасть успело? Ганрей: Ром’ео, теб’я мн’е надобно в’енчать. А остальное вс’ё - н’е по сценарью! [На сцену выходят три лица непонятной национальности] Ганрей: А вы ч’его забыли? Вон отс’юда! ЛНН (Лицо непонятной национальности): Ганрей, ты что за лажу нам подсунул? Ведь гобелены были не изо льна! Верни сейчас же переплаченные деньги! Гривус: А ну-ка марш отсюда ироды сякие! Да будет ваш облом вам же уроком – с Ганреем сделок боле не вести. [ЛНН уходят] Гривус: А ты сейчас же мне все объяснишь... Добром казенным вздумал торговать ли? [Входит Шаак-Ти] Ганрей: (переводя тему) А вот яв’илась и н’ев’еста! Какой же хрупк’ий стан! А как л’егка нога! Гривус: Мои слова. Шаак-Ти: Приветствую, святой отец, привет, мой муж законный. Гривус: Пока что нет. Ганрей: Л’егко исправ’ить это! Шаак-Ти: А куда делся весь декор? Ганрей: Украли! Богам хвала, что хоть алтарь остался. Я вас, вл’юбл’енные, н’ем’едля нар’екаю ж’еной и мужем. Так что во благ’е вы жев’ите, и далее там что-то по обряду… Гривус: В болезни, в страхе… да-да-да, ну, я согласен. Шаак-Ти: Особо я не протестую тоже. Гривус: Пойдем же, милая, оставим дом святой. Поговорим с тобой о новой встрече. [Уходят, держась за руки] Ганрей: Какая пара! Ах, какая пара! Так… нам алтарь больше не нужен? Ч’его же я стою? Надо б’ежать! [уходит]Действие Х
Декор: отсутствует [Выходят Дуку и Вентресс] Вентресс: Бенволио, ты ничего не замечаешь? Дуку: А… декорации? Святые ситхи! Вентресс: Святой отец скорей… Дуку: Ганрей, собака! [Выходят Оби-Ван с двумя клонами.] Оби-Ван: Друзья, глядите! Это же Монтекки! Вентресс: Как ты меня назвал, джедай поганый? Оби-Ван: Да не тебя, а Дуку. Он – Бенволио. Вентресс: Мне голову морочить вздумал, ты, прислужник силы? Монтекки – это же «они»! Оби-Ван: Вот глупости! Монтекки не склонимо. Дуку: И правда, прямо как и Капулетти. Вентресс: Ты заодно с джедаем, мой учитель? Да как ты мог… да я же… ты же… что ж. (Оби-Вану) В твою главу, образина, такая, я ум вобью, видать, клинком, нельзя иначе! [Быстро отправляет Силой клонов за кулисы, а сама бросается с лайт-сейбером на Оби-Вана. На сцене появляется Гривус.] Гривус: Дерутся! Надо их разнять! [Тем временем Вентресс уже завалила Оби-Вана и стала наносить удар за ударом, оставляя противнику силы лишь на неуклюжие блоки.] Гривус: (схватив Асажж за плечи, отталкивает ее в руки Дуку) Меркуцио, по-моему, ты ранен! А ты, Тибальт, (пинает Оби-Вана) подлейший из людей, что нанося удар смертельный, убегает. (выпинывает Оби-Вана за кулисы) Вентресс: Как роль моя ужасна. Что ж! Настал мой час, я погибаю! (падает) Дуку: О горе мне! Меркуцио, ты мертв! Гривус: Я отомстить за друга смерть обязан. Выйди на бой, Тибальт, прими судьбу! [На сцену выталкивают Оби-Вана. Как только Гривус включает клинок, джедай падает, не желая вступать в драку.] Гривус: (пряча световой меч) Убит. Прискорбно. Родственник мой дальний. Дуку: (демонстративно прислушиваясь) Я слышу шум! Ромео, это князь и Капулетти! Гривус: О, горе! Я скрываюсь. [уходит] Дуку: Вот умник! Значит мне тут отдуваться? [На сцене происходит эффектное появление клонов-коммандо, без спецэффектов, но внушительно, выпрыгивают Ки-Ади-Мунди в платье и Йода. С другой стороны сцены выплывает мрачная фигура Дарта Сидиуса, а за ним выходит пятерка супер боевых дроидов. Та-ба-па-пам!!! «Пш… пш… пш…» Воцарившуюся тишину нарушает тяжелое дыхание… На середину сцены выходит фигура в черном костюме] Клон-коммандо RK1138: Меркуцио… убита! Вейдер: Кто самоуправец? Клон-коммандо RK1107: Это Тибальт, и я тому свидетель! Вейдер: Подать сюда его, мерзавца, убившего мою родную кровь. Дуку: Да забирайте, князь, под вами он. Вейдер: (делает шаг в сторону, сходя с Оби-Вана) Простите, мастер, я вас, право, не заметил. Оби-Ван: Аукнется тебе поступок сей! Йода: Молчи уж, труп. А кто его убил? То, без сомнения, Монтекки мерзкий! Дуку: Ромео пролил Капулетти кровь, возмездие творя за друга смерть. Вейдер: Кого мы за Меркуцио осудим? Дарт Сидиус: Ромео с ним дружил, он явно невиновен. Вейдер: Решено! В изгнание отправлю я Ромео. Тела похоронить и вон со сцены. [расходятся] Ки-Ади-Мунди: За смерть мы смерть отомстим убийце! Ну а пока послушаемся Эни. Вентресс: Эни? Анакин?! Дарт Сидиус: О, нет! Вентресс: О, да! (вскакивает и с мечом набрасывается на Вейдера) Вейдер: Черт побери, как драться в сей бандуре?! (с трудом блокирует удары) [Гривус выбегает на сцену и утаскивает Асажж, перебросив ее через плечо] Вентресс: Убью-у-у-у! Пусти меня, тупая железяка!!! Гривус: Я говорил вам, маскировка не прокатит! [исчезает за кулисами] Вейдер: Где это видано, чтоб трупы дрались? Ки-Ади-Мунди: И что за черт меня за язык дернул? Йода: Забудь. Убит Тибальт! То ж сын тебе родного брата! Монтекки глазом не моргнет, как собственное чадо накроет деревянной крышкой гроба. [уходят]Действие ХI
Декор: солнце картонное, подвесное – 1шт; стена картонная, расписанная под кирпич – 1шт. [выходят Йода и Фетт] Йода: О, дочка! О, несчастная Джульетта! О брате все скорбит, не поднимая глаз… Боюсь, с венчаньем мы повременим немного. Парис, ты меня слышишь? Фетт: (с безразличием) Да, конечно… Йода: В Тибальте мы не чаяли души. Но для убийцы что любовь и нежность? Фетт: Звыняйте, уж не я его убил. Я действовал бы точно аккуратнее… [на сцену выходят три лица непонятной национальности с каким-то хищником, напоминающим смесь крысы с Годзиллой. Бедное животное скучающим взглядом окидывает всех присутствующих] главарь ЛНН: Крысу купи, не пожалей! Цена – лишь 1000 рублей! Йода: А ну-ка убирайтесь, торгаши! У нас тут не базар – спектакль, прочь отселе! главарь ЛНН: А у нас тут детонатор! Покупай! (грозит окружающим круглой железякой) Фетт: Что? Детонатор или зверя? ЛНН: (хором) Ясно дело – зверя! Фетт: Тогда я пас. [стреляет в детонатор в руках ЛНН, последних взрывом отшвыривает за кулисы] Фетт: Придурки… сразу видно, что товарищи Ганрея. Пойду и погляжу чего осталось от этих наглецов. Йода: Да-да… Ой, погоди, а как же свадьба? Фетт: Венчаемся в четверг. [занавес]Действие ХII
Декор: диван – 1шт; канделябры -2шт; рама оконная, подвешенная на канате – 1шт; [Гривус и Шаак-Ти сидят на диване, мило воркуя] Гривус: Прощай жена, я ехать должен, иначе мне не жить на этом свете, иначе не видаться вновь с тобой. Шаак-Ти: Еще ведь даже не пропели соловьи! Не торопись, побудь со мной еще немного. [выходит Траун] Траун: Джульетта, матушка идет! Быстрей! Гривус: Прощай, родная, я скрываюсь! [Гривус встает с дивана и пытается пролезть через оконную раму, в которой благополучно застревает] Шаак-Ти: О, горе! Неужели ни туда и ни сюда? [Гривус беспомощно барахтается, но, наконец, канат, держащий раму, рвется, и Генерал уползает со сцены вместе с «окном». В это время входит Ки-Ади.] Ки-Ади-Мунди: Джульетта, у тебя в четверг венчание с Парисом. Шаак-Ти: Маманя! А меня нельзя было спросить, хочу я вовсе замуж или нет? Ки-Ади-Мунди: Об этом ты поговоришь с отцом. [Входит Йода] Йода: Ты что, перечить мне решила? Негодяйка! [Шаак-Ти, похоже, собралась что-то ответить, но застывает с открытым ртом. Из-за кулис выбегает Винду в испачканном платье и уже лишь с одной косой на голове] Винду: Успел! Не опоздал? Джульетта! Я у Лоренцо в келье засиделась. Так голова болит, что инда треснет… [По офигевшим лицам сослуживцев понимает, что что-то идет не по плану и замолкает. Некоторое время длится немая сцена.] Шаак-Ти: (выдавливая слова) А… это кто? Винду: Кормилица твоя! Ты что? Ты что, забыла? Траун: Прощу прощения, но кормилица – то я. Ки-Ади-Мунди: (находчиво) Это Отелло! Йода: (шепотом) Отелло – это из другой пьесы. Винду: Так роль мою вы, ироды, продали? И я теперь Отелло да с косой?! Тогда я задушу сейчас старуху! [В ярости бросается на Трауна, но Йода и Ки-Ади-Мунди поспешно подхватывают его и уволакивают со сцены] Шаак-Ти: (задумчиво) Я исповедаюсь в связи с вот этим вот… видением. Траун: В келью идти – вот это верное решение. [расходятся]Действие XIII
Декор: гобелены бумажные, нарисованные неумелой рукой -2шт; алтарь картонный, кривой – 1шт. [Входят Шаак-Ти и Фетт] Фетт: Джульетта… [заходит Ганрей] Ганрей: Пар’ис, ч’ерта какого в головном уборе? Зд’есь келья как-никак! [Фетт покорно снимает шлем, и из-под того вылетает бумажка, оную ловко ловит Шаак-Ти] Шаак-Ти: Шпаргалка? Ганрей: Умно! А я, дурак, старался т’екст уч’ить. Фетт: (забирая бумажку) Идите знаете куда?! (сам уходит) Шаак-Ти: Обиделся? Ганрей: Б’ез разн’ицы, джедайка, с’юда слушай! С тобою сд’елку я намер’ен закл’ючить. Вручу тебе я скл’янку со снотворным. Как выпьешь - обомр’ешь на два на тр’и ты дн’я. Т’ебя, кон’ечно же, крас’иво похорон’ят в скл’епе, откудова т’ебя освобод’ит твой муж. Пон’ятна суть? Шаак-Ти: Ну разумеется! Вы гений! Спасибо вам. Ганрей: С теб’я двадцать кр’едитов. Шаак-Ти: Чего ты молвил мне, буржуй проклятый? Я лучше у аптекаря куплю… Ганрей: К-куда пошла?! Так уж и быть - б’ери за д’есять. [обмениваются кредиткой и склянкой] Ганрей: Ну вот и славно. А я пока нач’иркаю письмо. [расходятся]Действие XIV
Декор: отсутствует. [выходит Гривус и включает коммуникатор] Голограммы Дуку: У нас в Вероне слух пошел дурной, что, мол, твоей возлюбленной уж нету. С Парисом перед свадьбой померла. Гривус: Как?.. Померла с Парисом? Голограмма Дуку: Да нет же, перед свадьбой с ним скончалась. Одна. А он, зараза, жив пока. Гривус: Вот так и надо говорить, а не косить под Йоду. Кхм… умерла? О горе мне, о горе… Пойду и отравлюсь чтоль, как дурак. [выключает коммуникатор и подзывает к себе из-за кулис фигуру в балахоне] Гривус: Аптекарь! Нужен яд мне высшесортный, чтобы убил без боли в один миг. Ганрей: Двадцать кр’едитов. Гривус: Что?! Это снова ты, упырь продажный?! Ганрей: Ой, не кр’ичи, дружище, по сц’енарию об’язан дать мн’е кучу д’енег ты. Так что с тобою я ещ’е изл’ишне щедр. Гривус: (бросает ему деньги в лицо) Да что б ты подавился! Ганрей: (ловит кредитки) Т’ебе того же и прощай. [отдает киборгу бутылку лимонада «Буратино». Гривус тяжело вздыхает, вспомнив, куда делся первоначальный яд. Расходятся]Действие XV
Декор: всё те же искусственные гобелены – 2шт; всё тот же самодельный алтарь – 1шт. [На алтаре в мантии сидит Айла Секура. На сцену вбегает Ганрей, на ходу снимая балахон аптекаря.] Ганрей: (останавливаясь) Оп-па, джедайка, а ты кто? Айла: Я – монашка. Ты же поручил мне письма доставку некому Ромео. На, забери его себе обратно. Ганрей: А п…поч’ему? Айла: Заторы на дорогах, то бишь пробки. Ганрей: Ай-я-я-яй, а как же Гр’ивус и Джульетта? [Айла, при попытке элегантно встать, ломает алтарь и с большим «бумом» падает на пол] Ганрей: Ты посмотр’и, какую вещь сломала! Я разорен! С т’ебя двадцать кр’едитов. [Шокированная Айла достает деньги. Занавес.]Действие XVI (последнее)
Декор: каменная плита – 1шт; Шаак-Ти, лежащая на плите – 1шт; луна подвесная – 0,5шт, надгробия деревянные – 3шт. [Выходит Фетт с цветами] Фетт: Ты спишь, невинное дитя? И слава Богу. То есть… эм… не хотел бы я что б ты, подобно зомби шастала вокруг. [Гривус, выйдя из-за кулис, подкрадывается к Фетту] Фетт: Какого черта я приперся в ночь глухую к твоей могиле, милая невеста? [Гривус ерзает на месте, ожидая, когда же его заметят.] Фетт: Уж лучше бы спал в столь поздний час в своей постели, младенца вроде, лицезрел бы сны… Гривус: Спокойной ночи! [От души даёт локтём Фетту по шлему, оставляя на нём вмятину. Фетт падает, зато вскакивает Шаак-Ти] Шаак-Ти: Убил! Гривус: (взволнованно) Эм… разве? Упс… я не хотел. [Выезжают два дроида-медика и увозят Фетта на носилках] Фетт: (хрипло) Тебе это аукнется, падлюка! Гривус: (озадаченно) Как думаешь, аукнется и вправду? Шаак-Ти: Я думаю, забудет и простит. [ложится обратно на плиту] Гривус: (прокашливается) О, Господи, Джульетта! Мне без тебя не ласков этот мир. Быть может, мир иной покажется милее. [Достает бутылку лимонада, с которой ради приличия уже была сорвана этикетка, и пытается выпить. К сожалению, как ни крути, маска в бутылку не пролазит да и пить, собственно говоря, нечем. Из-за умиляюще долгой возни несчастного Ромео, Шаак-Ти начинает негромко хихикать. В конце концов киборг не находит лучшего выхода, кроме как, перевернув бутылку, пролить весь лимонад на себя. Итак, с чувством завершенного дела Гривус падает и тут же вскакивает тогрута.] Шаак-Ти: (улыбаясь) О, милый мой Ромео, неужели мертв? [Выскакивает Фетт с двумя бластерами] Фетт: Сейчас уж будет мёртв наверняка! [Дроид-медик поспешно накидывает на разъяренного наемника смирительную рубашку и уволакивает со сцены] Шаак-Ти: (еще шире улыбаясь) Он выпил лимонад и ничего мне не оставил! Напиток, может быть, есть на его устах? [смотрит на мокрого с головы до ног Гривуса и начинает безудержно хохотать] Шаак-Ти: Нет, не осталось яда там. Что ж, хорошо что хоть кинжал на месте! [Демонстративно зарезает себя кинжалом и падает на Гривуса. Последний «незаметно» вытирает маску подолом ее мантии, от чего джедайка еще больше смеется и, лишь получив в бок от «возлюбленного», умолкает.] Фетт: Я убью его!!! [Дроид-медик делает бедолаге укол с успокоительным и снова утаскивает наёмника прочь. Неожиданно сцена наполняется актерами. Выходят с одной стороны Дарт Сидиус и Дуку, с другой – магистр Йода и Ки-Ади-Мунди.] Дарт Сидиус: Мертвы! Йода: Обои два мертвы! О, горе! [Пш… пш…] Дарт Вейдер: (выходит на середину сцены) Кто может что сказать сейчас об этом? [Выходит Ганрей] Ганрей: Тут говорить, мн’е показалось, поздно. Л’юбили б’едолаги пр’истрастно друг друга, а я их тайно и б’есплатно обв’енчал. Потом их разлуч’или, вот и р’езультат. Дарт Сидиус: Я возведу из злата памятник тогруте. Йода: Я рядом золотого киборга поставлю. Ганрей: (тихо в сторону) А я вс’е это позаимствую немного. Дарт Вейдер: Ну, мы вас оправдаем иль осудим, но повесть о Ромео и Джульетте останется печальнейшей на свете! [Нить, держащая половинку луны, рвется, и та падает на голову уходящему Сидиусу] Йода: Га-га-га-га! Уж поделом тебе, Монтекки! Дарт Сидиус: А ну-ка пасть прикрой, мерзавец Капулетти! Йода: Указывать мне вздумал, ты, урод?! [Бросается на Сидиуса с мечем, последний начинает фигачиться молниями.] Голоса из-за кулис: Драка! Драка! [На помощь Палпатину спешат Дуку, Вентресс, полуживой Фетт, Траун и дроиды; на помощь Йоде – джедаи. Вейдер, не зная кого бить, начинает драться с обеими сторонами. Гривус же и Шаак-Ти под шумок удаляются куда подальше, чтобы немного побыть наедине. DIA666, не долго думая, бежит вслед за ними, чтобы испортить главным героям пьесы всю романтику и не попасть в тот хит-парад вещей, которыми джедаи теперь активно обстреливают своих врагов. Начинается настоящая драка в стиле матрицы, с участием лиц непонятной национальности, летающего хатта, танцовщиц и иных непонятным образом очутившихся здесь существ. Вскоре Джабба вылетит в окно и, упав на горячий песок, посмотрит на свой рушащийся дворец.] Джабба: (бормочет что-то непонятное читателю) Субтитры: Кажется, теперь я понимаю, почему пьеса называется трагедией. Final.