Когда-нибудь

Словно марионетки в руках затейливого кукловода. Инга сидела на подоконнике, прижав маленькие детские ладошки к стеклу, оставляя после себя туманный след. Небо цвета молока. Над деревьями расписывал круги сизый орёл, тяжело взмахивая тёмными крыльями. Наверное, высматривает добычу. На секунду птица замерла в воздухе и тут же стрелой полетела вниз. Но у земли снова остановилась и вновь начала возвращаться к верху. Мышка уже успела убежать. Вот так всегда. Мысли, идеи, сновидения... Попытаешься сосредоточиться на чём-то, а они уже от тебя ускользают. И хоть Инга была всего лишь пятилетней девочкой, она уже рассуждала, как взрослая, смотря на мир серьёзным взглядом. Она видела всё иначе, в отличие от детей её возраста. Она знала, что такое жестокость. И Инга не зацикливалась на игрушках и кубиках. Напротив, кукла лежала далеко в углу, покрывшись пылью. Её стеклянный взгляд, из-под опущенных уже серых ресниц, был устремлён куда-то в пустоту. Вспомнив про куклу, Инга обернулась и осознала, что игрушка смотрит прямо на неё. С круглыми глазами девочка встала на цыпочки и взяла в руки пёстрый носовой платок. Закрыв им куклу, чтобы она не смотрела так пристально, Инга утвердительно кивнула, всем своим видом уверяя себя, что сделала всё правильно, и вернулась к окну. Не успела девочка вернуться к своим мыслям, как высокая дверь с пронзительным скрипом открылась. Комната, где сидела Инга, была погружена в сумерки, поэтому из-за ярко освещённого коридора от двери поползли зловещие тени, мрачно пританцовывая в каком-то своём ритме. - Ингрид, он уже уезжает. Голос незнакомой женщины, которая присматривала за девочкой, эхом отозвался от голых гранитных стен. Инга вздрогнула, по коже прошёл холодок. Девочка кивнула и спрыгнула с подоконника, бросив последний взгляд на орла, который всё ещё расписывал круги над тёмно-зелёными елями. Женщина, заметив, что девочка уже идёт за ней, зашагала обратно в холл, даже не прислушиваясь к мрачному стуку своих же каблуков. Инга с грустным лицом натянула на себя тонкую осеннюю куртку и вышла на улицу. - Дорогая моя! - воскликнул Риттер Вульф, заметив девочку, и медленным шагом подошёл к ней. Аккуратно обнял. Инга промолчала. Лишь пристально всматривалась в синеву елей, не замечая тёплых рук отца на своих плечах. - Я буду очень скучать. Всегда. Всегда близкие люди пропадают из жизни, оставляя после себя врагов и неприятелей. - Я тоже, - наконец, подала голос девочка, позволив себе слабо улыбнуться. Сегодня она итак выглядела бледной. Впрочем, из-за болезни она казалась какой-то уж слишком худенькой и миниатюрной. Даже для пятилетних детей, у которых на щеках постоянно румянец, зверский аппетит и непоборимая тяга к игрушкам. Итак понятно, что Инга противоположна всем этим амбициям. К Риттеру подошла женщина, приставленная к Инге, и с нарочито грустным видом попрощалась с Риттером. Как будто она будет скучать. Но все её попытки всё равно шли коту под хвост, потому что Вульфа было не так-то просто провести. Зато он легко мог закрыть на всё глаза. Просто потому, что ему с трудом давалось понимание "мир без проблем". Как раз-таки на все проблемы он и закрывал глаза, поэтому понятие про мир можно ассоциировать с Риттером Вульфом. Мужчина с болью в глазах наклонился и чмокнул Ингу в макушку. Затем сел в машину. К Инге подошла женщина и обняла девочку за плечи, предварительно помахав машине Риттера. - Иди к себе в комнату. Лекарство на столике рядом с кроватью. Инга молча повиновалась. Закинув куртку куда-то в угол, девочка поднялась к себе в комнату. И действительно, на столике стояла ампула с красноватой жидкостью, высотой примерно с детскую ладошку Инги. Немного подумав, девочка запрокинула голову и выпила всё лекарство до последнего. Сознание немного прояснилось, и довольная девочка села на кровать. Холодно и... одиноко. Ингу всегда любил и обожал только отец. Мать умерла при родах, а приставленная к Инге женщина всегда пропадала на светских мероприятиях или сидя дома на диване, смотря на висящую над ней бра. Когда-нибудь всё изменится. Теперь-то Инге и поговорить будет не с кем. Друзей у неё не было. Все обходили девочку стороной, заметив, что у той совсем иные интересы. Несколько месяцев назад воспитательница в детском саду узнала, что Инга болеет неизвестной никому смертельной болезнью и детей к девочке не подпускала. С тех пор Инга больше не ходила в детский сад. Тем более, что вероятность того, что Ингрид всё ещё найдёт друзей снизилась до нуля. Есть один вариант... Девочка бросила взгляд на куклу, голова которой была перевязана пёстрым платком. Стало невыносимо плохо, и Инга, сжалившись, убрала платок с запылившийся игрушки. Девочка снова уселась на подоконник. Орёл до сих пор летал над землёй. Вот что значит целеустремлённость. Вот. Девочка, немного подумав, открыла окно и высунула голову на свежий воздух. Как это - летать? Наверное, приятно... Отдаться природе... Не зависеть от точки опоры. Быть перелётной птицей. Инге захотелось попробовать. Она почти полностью вылезла из окошка, оперевшись на выступ с той стороны. - Что ты делаешь?... Голос «няни» раздался совсем неожиданно. Инга вздрогнула. Руки соскользнули с перил, но тёплые руки женщины не дали упасть, хотя и отшвырнули к стене. - Больше так не делай! Ты что, убиться захотела?... Женщина скрылась в коридоре, громко хлопнув дверью. А окно-то оставила открытым. Больше Инга к подоконнику не подходила, но наблюдала за происходящим на улице издалека. То и дело орёл снова появлялся на горизонте, вновь и вновь метаясь к земле. Ночью Инга наблюдала за луной, а днём за солнцем. Хотя чаще сидела над книгами. Однажды «няня» зашла к девочке в комнату и застала ту над очередной книжонкой. - Пойдём со мной. Инга подняла взгляд на женщину. Грустный. Полный разочарования. - Куда? -Это не важно. Ты просто заснёшь… - А я проснусь? - Конечно, проснешься, - женщина взяла Ингу за руку, а напоследок пробормотала себе под нос: - Когда-нибудь...