***
Кагеяма запоминает всё до мелочей: ухабистую дорогу по холму, огромные клёны, лёгкий стрёкот колёс велосипеда, прохладный вечерний воздух, задувающий под спортивную куртку, и тяжёлое тёмное небо. Он запоминает шёпот ветра, нервно подрагивающие пальцы Хинаты и неясное напряжение между ними. В префектуре Мияги обещали проливные дожди, но они оба без зонтов. Держи, Дуреяма. Притихший Хината внезапно разворачивается, и на его лице — решимость, совсем как когда он говорит: «Ещё раз!». А на протянутой ладони — простой чёрный напульсник. В честь нашей первой победы. Кагеяма смотрит вслед быстро съезжающему по склону Хинате и думает: Спасибо, что ты появился в моей жизни. Спасибо. Кагеяме пятнадцать лет, и он попал под дождь, когда впервые провожал свою первую любовь.***
В отражении в зеркале Кагеяма видит заносчивого, недоверчивого и нелюдимого подростка, который абсолютно не умеет радоваться жизни, зато умеет хорошо играть в волейбол. Ты мой партнёр. В отражении в глазах Хинаты Кагеяма видит командного игрока, который учится верить в себя и других, веселиться, дружить и играть в волейбол по-настоящему. А ещё — любить.***
Кагеяме восемнадцать лет, и он решился признаться. За прошедшие три года он думал об этом миллион раз. Он представлял себе: солнце в волосах Хинаты, солнце в глазах Хинаты, солнце внутри Хинаты. Бьётся в его груди вместо сердца. И Кагеяма, не в силах противостоять, подставляет под лучи этого солнца свои чувства простой и уверенной фразой: «Ты мне нравишься». Но слова всегда пусты и неуклюжи, и раз из раза Кагеяма отворачивался и говорил совсем не то, что хотел. Он думал: разве можно вместить в простое «ты мне нравишься» всё то, что битым стеклом засело в его груди? Как уместить в слова всё то, что щемит сердце и не даёт спать по ночам? Но после выпускной церемонии Кагеяма понимает, что может больше не иметь возможности быть честным перед Хинатой до конца. Он в очередной раз запоминает всё до мелочей: раскидистую сакуру около их спортивного зала, нагретые, зернистые стены школы, традиционный тубус с аттестатом, густой от жары воздух, песочно-золотистые тона вокруг и светлое, по-весеннему прозрачное небо. Недоумённый взгляд Хинаты и неловкость, повисшую между ними. Кагеяма смотрит в тёплые медовые глаза и так ничего и не говорит. Все слова вдруг сворачиваются в клубок змей, шипят и жалят его горло, поэтому он резко выдыхает и концентрируется, как перед решающим пасом, а затем зажмуривается и целует Хинату. У губ Хинаты привкус солнечных апельсинов, они шершавые и слегка горчат. Кагеяма уходит, не оборачиваясь. Горло сдавливает, жжёт, и он с трудом сглатывает клубок змей.***
Отец вздыхает и хлопает по дивану рядом с собой. — Знаешь, Тобио, в твоём возрасте я тоже хотел стать профессиональным волейболистом. Но судьба распорядилась иначе. Кагеяма слушает отца и смотрит на свои руки — сухие мозоли на ладонях, мизинец на левой руке вывихнут, большинство пальцев замотаны пластырями. На пальцы правой руки пластырь наклеивал Хината, — от этой мысли перед глазами на миг мутнеет. — Ты можешь поступить в Сендай. Я тоже там учился. И от нас недалеко будешь. — На лице отца появляется грустная улыбка, и Кагеяме кажется, что он впервые видит его таким. Кагеяма так и делает. Он меняет номер телефона, уезжает в Сендай, поступает в университет Тохоку на медицинский факультет. И не вступает в волейбольный клуб.***
Знаешь, Шоё, — шепчет Кагеяма, смотря на глубокое декабрьское небо, — звёздный свет идёт до нас миллионы лет. Мы словно смотрим не на них, а на их старые фотографии. Кагеяма понимает, что всегда смотрел на Хинату как на звезду из другой галактики.***
Кагеяме двадцать четыре года, и он не видел Хинату уже шесть лет. На полке над письменным столом по-прежнему стоит фотография в рамке (Хината широко улыбается и держит волейбольный мяч двумя руками, Кагеяма неуверенно стоит рядом), а около неё лежит старый чёрный напульсник (Хината тогда очень нервничал и отводил взгляд, Кагеяма тогда попал под дождь). Кто-то из его бывших сокомандников — кажется, Дайчи, — рассказал, что Хината получил спортивную стипендию в Хосэй и после школы уехал в Токио. Кагеяма часто видит его по телевизору: Хината играет на волейбольных матчах национального уровня, его команда стабильно выигрывает. И думает: Ты заслуживаешь этого. Кто, как не ты. Между ними четыреста километров, два часа на синкансэне. И миллионы световых лет.***
Звонок с незнакомого номера раздаётся в день рождения Кагеямы. С днём рождения, Дуреяма. Я вернулся к тебе. Хината говорит, что приехал вернуть старый долг и что теперь, когда он достиг того, чего хотел, он готов попробовать завоевать главное достижение своей жизни вновь, но Кагеяма почти не слушает. Кагеяма чувствует себя воздушным змеем, взмывающим в яркое летнее небо, и крепко прижимает к себе этого невозможного солнечного мальчишку. Иногда звёзды в космосе оказываются на одной орбите. Кагеяме двадцать пять лет. Хотя на самом деле ему снова пятнадцать.