Подмена

– Доброе утро, любимая. – До-оброе, – Меропа от души зевнула и потянулась, попутно обнимая своего любимого и мурлыкая ему в губы, – м-м-м, прекрасное утро. После страстного утреннего поцелуя он аккуратно укрыл свою возлюбленную и спросил: – Как тебе спалось? – Когда ты рядом, я сплю спокойно. – Мира, я серьёзно, ты выспалась? Я переживаю, ты в последние дни плохо спала, а сегодня как? – Отдохнула, как в раю, – и она опять утянула парня в поцелуй, который перерос в закономерную утреннюю любовную игру. Постоянно нашептывая друг другу любовные признания, парочка отдалась чувственным ласкам. После бурного утра Меропа опять уснула, а Том неохотно поднялся, поцеловав сначала её в носик, а потом её кругленький животик и накрыл молодую женщину, чтобы утренняя прохлада не мешала спокойному сну, который был очень редким у Меропы. Беременность была тяжёлой, и ребёнок постоянно буянил и «футболил» молодую маму. Том ещё раз погладил Меропу по большому животу и вышел из комнаты со счастливой улыбкой. Следовало навестить родителей, все же надо порадовать их, наконец, тем, что у них скоро будет внук. Следующий Томас в их родовой линии! -оОо- Гарри лежал на кровати и тщательно обдумывал, как ему поступить. Во-первых, этот его странный сон. К чему, интересно, снятся беременные женщины? Да еще и 16-летнему подростку? Ему хотелось похихикать над этим. Во-вторых, его разбудила сова из банка Гринготтс. Слава Мерлину, она прилетела прямо к его окну, и было еще только 6 утра, к тому же был выходной день, а по выходным Дурсли любили поваляться и понежиться в кроватях, поэтому хозяева дома продолжали спать и не видели странной для их городка птицы. Сова не так уж долго ухала и шумела, но наконец-то, получив печенюшку, улетела. Гарри проводил взглядом капризную птицу, полюбовался пару секунд рассветом, а потом, протерев очки, принялся за чтение письма. Гарри очень удивился, его зачем-то срочно попросили явиться в банк и даже передали портключ для удобства. Ему надо было только дотронуться до печати Гринготтса и произнести ключевое слово «наследство». Гарри всё ещё был сонный и никак не мог сообразить, зачем он понадобился гоблинам. Вроде, до дня рождения ещё почти месяц. Насколько он помнил из объяснений Гермионы, он как единственный наследник, хоть и полукровка, должен в свои 17 лет принять наследство, возглавить дом и род Поттеров и Блэков и, наконец, съехать от Дурслей. М-да, на этот период Гарри строил большие планы, предвкушая свободу, такую манящую и долгожданную. Конечно, все события, связанные с Волдемортом, изрядно омрачали ему существование, но как и все молодые маги, близкие ему, Гарри надеялся на лучший исход событий. К тому же, к концу лета намечалась свадьба Билла, на которой они все собирались погулять. Он искренне радовался за парня. Джинни тоже намекала на что-то, что вроде как было по ее представлению, между ними, но он сдержанно дал понять девушке, что сейчас не время для личной жизни. Да и маловата она еще. -оОо- Зная Дурслей и их привычки, Гарри решил отправиться в банк с утра, пока те не проснулись. Он быстро оделся, заскочил в ванну, чтобы умыться, потом на кухню. Тут он, открыв холодильник, прикинул на глаз, чем можно быстро перекусить и в итоге не нарваться на утренний скандал. В конце концов, он выбрал йогурт и отложил его, потом бесшумно вернулся к себе в спальню, дотронулся до письма и произнёс «Нас… епрс! Фух, чуть не забыл…». Палочка со всеми вещами была закрыта в чулане. Он пулей вылетел из спальни, стараясь не скрипеть дверью и ступеньками, подбежал к чулану. Ключ для этого ему давно не нужен был, он прожил в этом чулане около 10 лет и мог из любой скрепки соорудить отмычку, что он и сделал, чтобы открыть дверь. Открыв сундук, он достал палочку и мантию-невидимку. Закрыл сундук, затем и дверь кладовки, убедился, что она заперта, и в который раз вернулся в спальню и схватился за портключ, так что в 07.00 он был в кабинете гоблина, заведующего делами Поттеров и Блэков, достопочтимого Криппуха. Гоблин снисходительно оглядел молодого парня, который вроде как дважды наследник, но выглядел как нищий маггл. Он знал о ситуации в семье, где проживает Поттер, но это всё равно не повод благородному наследнику ходить в обносках. Гарри же даже не подумал одеть мантию, о чём сейчас жалел, поймав оценивающей взгляд управляющего. – Извините, сэр. Утром я получил письмо… – Да, я в курсе, подождите минуту, мистер Поттер, и мы приступим. Может, чаю? Присаживайтесь. Гарри робко устроился на краешке дивана и потянулся к чашке чая. Но не успел он и прикоснуться к ней, как распахнулась дверь, и в кабинет вошёл пожилой солидный гоблин. – Меня зовут Сиррух, – сразу представился вошедший, цепко оглядывая Гарри. Ему окончательно стало неудобно. Похоже, гоблин это понял и тактично отвел взгляд. – Очень приятно, сэр Сиррух, – и Гарри поднялся с дивана, почтительно склонив голову. – О, вы не представляете, как долго я ждал Вас, Гарри. Не пугайтесь Вы так, – гоблин попытался улыбнуться, вышло не очень с его-то двумя рядами острых зубов. – Вы прибыли сразу, как мы Вам написали, но это не то опоздание, о котором я говорю. Итак, протяните мне свою левую руку, молодой человек. Гарри послушно протянул руку, хоть в голове и крутилось много вопросов. Среди которых самыми настойчивыми были: "кто такой этот Сиррух, ведь он явно не занимается делами Поттеров и Блэков", "что ему надо" и "почему он его ждал"? Гарри с трудом сдерживал беспокойство, но он решил довериться гоблину и попытаться понять, что тот делает. А гоблин одел ему браслет и перстень. В браслете была какая-то иголка, которая проколола ему кожу до крови. Гарри ойкнул и почувствовал, как браслет буквально врос в тело. – Очень хорошо, – сказал гоблин вроде как сам себе. И вообще выглядел он крайне довольным. – Гарри, а теперь перейдем к делу. Вас, наверное, мучают вопросы, кто я, и зачем Вас вызвали? – Да, – Поттер облизал пересохшие губы. – Я поверенный семьи Гонтов. Да, да, Вы не ослышались – Гонтов. Дело в том, что Вы, Гарри, на сегодняшний день являетесь главой рода Гонт. Вас принял артефакт, – он указал на тонкую нить браслета. – Не может быть… это… это абсурд. Как я могу быть Гонтом? Погодите, может быть, я ошибаюсь, но это древняя семья, и корни её идут от Салазара Слизерина и, кажется, Волдеморт по крови тоже Гонт? – Гарри не мог поверить, но гоблин продолжал улыбаться и кивать ему. «Во что я опять влип?» – мелькнуло в голове. – Да, Вы правы, молодой человек, - гоблин ответил то ли на вопрос, то ли на его мысли. А Гарри тем временем тихо скатывался по спинке дивана. Оба гоблина-поверенных с «очаровательными» улыбками аккуратно его подхватили и усадили ровно, как и положено. – Какой восприимчивый молодой человек. Вот, попейте зелье, и минут через пять мы продолжим. Зелье немного помогло Гарри, но не дало ответов, так что всё новые и новые вопросы крутились в голове. – Продолжим. Мы не вправе влиять или изменять временной круговорот, но эту работу мы должны проделать. Гарри, Вы должны отправиться в прошлое, как бы Вам не хотелось, это остановить нельзя и Вы должны там побывать. И выполнить то, что предначертано судьбою. – Мне не нравится, как это звучит, – тревожно проблеял Избранный. – Не бойтесь, Вы вернётесь сразу, как исполните необходимое, и тогда мы продолжим наш разговор, – гоблин вновь «осчастливил» его улыбкой – Вы можете мне сказать, что я должен сделать? – Нет, к сожалению. Но все очень серьезно. – Кто-то ещё, кроме гоблинов, знает о моём задании? – Никто, и никому не рассказывайте. Но мы должны поторопиться. У нас всё готово для этого ритуала, и чтобы Вы убедились, что иначе нельзя, я дам Вам некое письмо. А теперь ступайте домой. В полнолуние мы будем ждать Вас, мистер Поттер, чтобы повести ритуал. – Если я уже тут, может, я могу вступить в права наследования родов Поттеров и Блэков сегодня? – Нет, Вам лучше не торопиться с этим и подождать положенного срока – вашего семнадцатилетия. – А почему же это не касается рода Гонтов? – Так требует магия, а мы лишь ее покорные исполнители. Итак, мистер Поттер, через 5 дней наступит полнолуние, и мы ждём Вас тут с закатом. Используйте тот же портключ, и убедительная просьба – никому не рассказывать о нашей встрече. - Даже Скримджеру и Кингсли? - эти двое пользовались особым уважением Гарри после гибели Дамблдора в конце прошлого учебного года. - Да, даже им, - гоблин взмахнул рукой, и Гарри окутало светлое облако магии, означающее запрет о разглашении того, что тут только что произошло, и обо всем, что было связано с этим событием. – А если у меня будут вопросы? – Можете прислать сову, и мы ответим, если это позволит магия. – Что мне нужно для ритуала, и что за ритуал... – Об этом потом, и Вам не надо беспокоиться, у нас всё готово, и давно. Вот письмо, держите, вскроете его дома, не беспокойтесь, кроме Вас его никто не прочтёт, а спустя сутки оно само уничтожится. Это копия, снятая нами магически с подлинника, который будет храниться у нас. -оОо- «Привет, Гарри! Немного странно писать самому себе письмо, но так сложились обстоятельства. Ты в шоке сейчас, знаю, сам проходил через всё это и прекрасно помню, как сползал по стенке от шока, и как кудахтали вокруг гоблины... Итак, моя молодая версия, я пишу это и хочу тебя уверить - так действительно надо! Вот что будем делать потом, не очень ясно и как-то расплывчато, но как сказали тебе гоблины, «нельзя нарушать временной круговорот». Помни это, повторяй как молитву перед сном. Я не могу описать, что и как всё было, но могу сказать, что будет нелегко, да и задание не совсем задание... но об этом ты узнаешь в своё время. Готовься, Гарри, это будет почти весело. Это единственный наш контакт… но тебе помогут дневники и записи там, куда ты перенесешься. Обязательно их найди и прочитай! И верь снам! И помни о парселтанге. До встречи! Гарри, твоя взрослая копия». Вот Гарри и пытался понять, что и как, лёжа на кровати. Он пытался игнорировать крики Дурслей, которые недавно проснулись и требовали, чтобы он приготовил им завтрак. «М-да, и как тут сосредоточиться?!» – Гарри обречённо вздохнул и потопал на кухню варить кашу. Петуния затеяла очередную диету для своих моржей-китов и выдала для Гарри список блюд, которые те должны потреблять. Никаких яичниц и беконов, никакой жареной картошки, всё сбалансировано и по книге «О здоровой пище». Еда должна быть только варенной или пропаренной, а так же полностью диетической! Гарри мысленно хихикнул, прикинув, что в таких объемах даже диетическая пища все равно не даст им похудеть. Накрыв на стол, он вышел. Ему не хотелось видеть Дурслей, а если бы кто спросил, что ему хочется, то он бы ответил – всё рушить и ломать. Во избежание, он схватил лопату и пошёл копать участок, на котором Петуния хотела посадить белые розы, участок для красных роз он закончил вчера и даже рассадил все саженцы. Так незаметно пролетело время, и Петуния вышла позвать Гарри, чтобы он приготовил обед, конечно, диетический. И вместо жареной курочки на столе лежал постный отварной кусок индюшиной грудинки, а на гарнир – брокколи с фасолью и салат. Моржи недовольно пыхтели, но ели молча. Гарри улыбнулся. – Что ты лыбишься? – рык дяди Вернона сопровождался тумаком по макушке. Гарри чуть не шмякнулся носом в свою тарелку. – Убери посуду, потом помой кухню, а то он лыбится, и пропылесосишь обе машины. Машина Дадли была подарком от родителей на семнадцатилетние. И Дадли задрал нос, он с трудом закончил колледж и пошел на работу к отцу в магазин. В основном он сидел за счетами, так говорил дядя, но Гарри подозревал, что с таким бухгалтером дядя быстро прогорит, и ведь сам дядя понимал, что сын не потянет, но принял на работу. Ему бы грузчиком, чтобы сбросить килограмм-другой, но это не его, Гарри, проблемы. Убрав посуду и помыв машины, он вернулся к себе и улёгся на кровать, но сон не шёл, а мысли крутились вокруг задания, о котором он совсем ничего не знает. Прочитав письмо как минимум раз сто, Гарри решил плюнуть на всё и принять всё как есть. «Если надо, значит надо». Так пролетели пять дней, и в назначенный срок Гарри прибыл в банк. Гоблины проводили его в ритуальный зал, расположенный на нижних уровнях банковского здания. Не там, где сейфы, а в административной его части. Попросили, чтобы он отдал им свою палочку и мантию, их он не мог взять с собой. Поттера это очень расстроило, но те уверили его, что как только он вернется, то они всё сразу ему вернут, а пока все будет храниться в сейфе. Ему вручили льняную мантию и попросили переодеться к ритуалу. Затем он встал в центр пентаграммы, а гоблины по углам пятиконечной звезды – у каждого был какой-то артефакт, и они запели. Магия серебристой, почти осязаемой волной окутала Гарри. В какой-то момент реальные голоса исчезли, и он оказался в туманном сумраке, вокруг слышались или мерещились шепотки, чей-то смех, но слов он разобрать не мог. Затем все перекрыл не то плач, не то песня, странная и притягательная, хотелось пойти туда и посмотреть, кто же это издает такие чарующие звуки? А потом его закрутило и куда-то потянуло. Напоследок он услышал напутствие гоблинов: «Мы верим в Вас, Избранный!» -оОо- Гарри очнулся. В комнате было темно, лишь падающий из окна лунный свет немного рассеивал мрак, но и при такой освещенности он точно мог сказать, что помещение ему не знакомо. Судя по запаху лекарств и полному минимализму в обстановке, это могла быть больничная палата. В пользу этого говорило и то, что он был окутан разными толстыми проводами, которые тянулись от странного прибора в виде шеста, на котором крепились сосуды с жидкостями. Выдернув все воткнутые в него иголки, а их было по две на каждой руке, он кое-как встал и побрёл к двери. «Какое-то странное отделение в Мунго, или я в маггловской больнице?» – подумал он, уже разглядев странную железную «капельницу» с резиновыми трубочками, ошибочно принятыми им за провода, оснащенными какими-то металлическими переходниками, со стеклянным сосудом, в котором плескалось что-то маслянисто-красное. Он вспомнил телевизионные передачи и фильмы. Это действительно была капельница, но вот выглядела она… ну, как музейный экспонат. Гарри открыл дверь и выглянул. Медсестра, которая сидела за столом, при свете настольной лампы что-то писала и, услышав шум, подняла глаза. Одета женщина была довольно странно: в длинную до щиколотки юбку, в медицинский белый халат с завязками за спиной, волосы прикрывала белая косынка. – Ой, господин Томасис, вы очнулись! Вернитесь в палату, Вам нельзя вставать! – она соскочила со стула. Пациент не сдвинулся с места. Женщина сделала шаг к нему, но на секунду задумавшись, развернулась и побежала в конец коридора, крича. – Милорд, наш пациент очнулся! Высокая дубовая дверь с шумом захлопнулась за ней, а Гарри же обессилено сделал пару шагов к стулу и буквально упал на него. Тело заполнила слабость, перед глазами мелькали разноцветные круги. Но неплохо было бы быстрее узнать, куда его закинуло, и кто такой Томасис. «Скорее всего, Том – среди близких…» – вяло размышлял Гарри. Что-то в груди ёкнуло при этом, но он запихал поглубже все подозрения, бубня про себя: «На свете тысячи разных Томасисов и тем более Томов! Надо успокоиться и собраться и… мне нужна палочка». При мысли, что он безоружен, последние силы покинули его. Поттер сгорбился, а потом и лег грудью на письменный стол. Взгляд скользнул по тетради медсестры. Какие-то даты и небольшие комментарии под ними. «Дневник», – догадался он. – «Стоп. Дневник…» Женщина вела дневник! Откуда и силы взялись – он выпрямился, развернув тетрадь к себе и чуть не упал на пол. Они закинули его в 1922 год! Он растеряно смотрел на последнюю дату – 7 ноября 1922 года. «Чтоб их дементоры расцеловали… Мерлинова борода, и что я здесь должен делать? И где это здесь? На больницу мало похоже», – Гарри разглядывал помещение. В комнате не было ничего лишнего, только необходимое для определенных целей – кушетка, письменный стол, за которым он сидел, пара стульев, шкафчик со стеклянными дверками, полный медицинских препаратов, инструментов и склянок, ширма в углу. Высокое стрельчатое окно за тяжелой темной портьерой, сейчас задернутой, толстый, явно дорогой, ковер и высокий лепной потолок, черные деревянные панели на стенах наводили мысли, что это не больничная палата, а скорее комната в старинном поместье. «Веселенький интерьерчик», – сделал заключение пациент. Тут в комнату вошел, наверное, врач. Это был статный мужчина с накинутым на плечи белым халатом. Он был одет точно для торжества, вероятно, медсестра вызвала его с приема или еще откуда-то, и направился прямо к нему. – Дорогой Томми, тебе нельзя так резко вставать, идём, я помогу тебе лечь, – он приобнял его, и Гарри ощутил приятный аромат парфюма, сигар и вина. – Помоги мне, Лиззи. Осторожно… Медсестра подскочила с другой стороны. – Угу, – это всё, что Гарри был в состоянии сейчас сказать. Его повели, поддерживая с двух сторон в ту комнату, откуда он сбежал, помогли лечь. Сестра засуетилась, поправляя покрывало, потом меняя капельницу. Доктор тем временем беззлобно возмущался самостоятельностью Тома. – Ну зачем так варварски выдёргивать капельницы? Можно было просто позвать Лиззи. Придётся опять Вас колоть. – Я чувствую себя лучше, давайте обойдёмся. – Вы не врач, а пациент, так что будьте любезны подчиняться, молодой человек! Гарри героически вытерпел все проверки доктора. Тот внимательно послушал его, прощупал ребра, посмотрел голову, которая неожиданно отозвалась резкой болью, и Гарри зашипел. Врач тут же аккуратно отступил, осторожно опуская его на подушку, затем дал указания Лиззи и уже собирался уходить, как Поттер его окликнул. – А что со мной произошло? – Вы не помните? – Нет. – Мы праздновали юбилей бабушки, и в конце вы с другими юными сорвиголовами решили устроить скачки. Ты упал с лошади. О, знаю, что ты считаешь это невозможным, но ветка рассудила иначе. Ты неделю был без сознания и перепугал всех. Гарри сглотнул, такая резкая перемена от «вы» на «ты». Оказывается, этот доктор ему родственник. Это хорошо или плохо? Надо будет попытаться покопаться в воспоминаниях этого тела. Да, он попал в чужое тело. Сейчас он был крупнее и выше, и не было золотого загара, да и грудь была менее волосатой. Гарри хмыкнул. Уже плюс, что это тело крупнее и, думается, физически сильнее прошлого. Интересно, а куда делось сознание настоящего Тома, не мог же он просто уступить мне место – «Заходи, дорогой, не стесняйся, погости, чувствуй себя как дома»? Хотя с магией всё может быть. Ему сильно хотелось взглянуть на себя в зеркало, но он решил не торопиться – успеет. – Том, что ты помнишь? Гарри закрыл глаза и попытался наладить контакт с телом, а вдруг всплывут воспоминания? Но в голове было тихо, и единственная мысль, которая там была: «Тебя запрячут в психушку, и ты провалишь гоблинское задание...» Он попытался притвориться, что спит, но номер не прошел. Доктор проявил настойчивость и повторил вопрос, и Гарри решил, что больше тянуть нельзя: – Ничего... – Что значит ничего? – А то и значит, в голове пусто, я даже не знаю, кто Вы, ну, помимо того, что сейчас Вы мой личный врач. – Плохо. Я предупрежу твоих родителей, что ты очнулся, а ты пока отдохни, не напрягайся, память, надеюсь, со временем вернётся. Всё, спи! Я утром тебя навещу. – А можно узнать, как Вас зовут? – Да, меня зовут Теодор, и я твой дядя со стороны мамы. Ты не помнишь родителей? – Не помню... – Ладно, спи, – и он вышел. А Гарри от слабости моментально уснул. Когда он проснулся, то обнаружил в комнате двоих довольно странно одетых людей. «Возможно, они тоже были на приеме», – не напрягаясь, подумал Гарри. Женщина стояла к нему в пол-оборота. На ней было длинное струящееся платье с заниженной талией, цвета… он уверен, что у этого цвета есть определенное название, но он бы назвал его светло-светло-розовым, шею в несколько рядов обвивали жемчужные бусы, спускаясь чуть не до талии, спина была открыта, темные волосы гладко уложены в красивое каре. Она напоминала куклу, которую он когда-то видел на витрине антикварного магазина. Мужчина глядел в окно. Он был в удлиненном сюртуке странного покроя, напоминающий военный. Они, видимо, ожидали, когда он проснется. «Наверное, родители, и да, похоже, это действительно прошлое». Услышав его шевеление, женщина нежно ему улыбалась, изящно склонилась и погладила по волосам. Мужчина обернулся. – С добрым днем, мой мальчик! Гарри прохрипел ответ, и ему сразу всунули в руку стакан с водой. Он заметил, что часть раритетных капельниц уже с него сняли. – С добрым, – повторил он механически. После того, как он попил воды, то обратил внимание на мужчину, что стоял у все еще закрытого шторой окна, тот внимательно на него смотрел. «Взгляд человека, привыкшего командовать, а может, он генерал?» – пронеслась бредовая мысль. Гарри поежился. – Выше нос, – произнес «генерал». – Тамасис Гаррис Реддлау, в нашей семье не пасуют перед трудностями. Гарри потерял сознание.