Подмена

ТомА даже не задумывался над тем, что не испытывает никакого дискомфорта от происшедшего. Не исключено, что дело было в магической воде озера. Да и Морфин за ужином ничем не показал, что что-то было. Старшее поколение, без сомнений, было в курсе – ну, они же вернулись с «конной прогулки» в обнимку на фестрале и голыми. Да так и прошествовали через весь двор и замок! И Тео, и лорд Гонт дружно расплывались в ухмылках, но все разговоры сводились только к предстоящему ритуалу и меню праздника. На что ТомА реагировал невнятным хмыканьем и согласно кивал на любые предложения. Он все еще пребывал в состоянии полной расслабленности и удовольствия. Мысли текли вяло, без определенной цели. Некоторое время после прибытия он бездумно валялся в постели, затем, узнав от домовика, что его ждут к ужину, все же соизволил подняться и привести себя в порядок. ТомА принял ванну – хотя какая это была ванна?! Он просто встал голым в лохань и перевернул на себя ведро теплой воды, после чего растерся полотенцем. С удобствами в это времени пока было сложно, особенно учитывая, что маги еще и отставали от куда более прогрессивных магглов и тех же вампиров, вовсю пользующихся всеми благами маггловской цивилизации при том, что магией они обижены не были. Но такие активные действия словно вытолкнули его из сонного звуконепроницаемого кокона наружу. В голове прояснилось. Жалел ли он о том, что произошло между ним и охотником? Их свидание было слишком сумасшедшим, как раз в стиле Морфина. Но в каком-то смысле ТомА был ему благодарен, потому что были отброшены последние сомнения. Морфин развеял его главный страх – секс с ним оказался таким… безумным. И правильным. И вовсе не напоминал тот, из сна. За ужином шли неспешные беседы, и ТомА едва не упустил главное. Гонты, оказалось, получили заказ на упокоение нескольких восставших зомби, и не могли отказаться. Место охоты было на материке, а значит, им с Морфином предстояло расстаться. Хорошо это или плохо? ТомА понимал, что ему, кажется, дают время подумать и немного освоиться. Не сказать, что Морфин был таким поворотом доволен, он жаждал «дожать» Гаденыша, подчинить его! Но, безусловно, главу рода, как старшего, более умного и опытного, следовало слушать. Он лишь склонил голову, подчиняясь его решению. -оОо- На другой день Морфин отправился портключом в Испанию. И поскольку его отец, Марволо Гонт, был занят занятиями с ТомА, то Морфин был вынужден отправиться один. «Тайно» его контролировали охотники от Реддлау, но об этом вслух не говорилось. Однако герцог проявил некоторый интерес к «приручению» мальчишки Гонта, к тому же он помнил о предположении Тео насчет наследия молодого охотника. Да и последний доклад уже не оставлял сомнений, дело было только во времени. Если это так, то союз с ТомА не мог не пробудить кровь окончательно, это уже не остановят никакие ритуалы. А то, что на Морфине хватало крови собратьев, так кто же без греха? Традиции предписывали дуэли, и если те вампиры позволили себя убить охотнику, пусть и не совсем обычному, значит, клан избавился от слабых особей их вида. Сейчас Морфин был не врагом, а еще одним возможным перворожденным клана. К тому же герцог знал, что Тео обучает наследника Гонтов вампирской магии. И, действительно, Морфин видит след крови и даже пользуется некоторыми заклинаниями вампиров. Но в этих вопросах главным было не спешить. Герцог старательно удерживал эти сведения от других кланов, но не сомневался, что часть слухов уже просочилась. Потому охрана была не столько от нежити, сколько от собратьев. И так вокруг этой юной парочки присутствовал некий информационный ажиотаж в их среде. Сам же Морфин был в глубине души рад уехать от дома подальше, чтобы было поменьше соблазна, всё-таки они с ТомА нуждались в перерыве. Конечно, хотелось… много чего хотелось. Но зрело подумав, он решил, что сломать вампиреныша было бы неправильным. А если он будет рядом, то вряд ли получится сдержаться. Но, Мордред, как же было тяжело оставлять его! Гонт перед отъездом попытался намекнуть, что ему, как бы, птенчика кормить надо, но Теодор с нейтральным выражением лица успокоил его, что ТомА, в случае чего, получит дозу с капельницы. Не зря же он накануне сцедил триста миллиграмм крови Морфина, а потом законсервировал её в переносном сосуде, чтобы всегда была под рукой. Но Морфин все равно по-тихому поступил, как считал нужным. Он накормил перед выездом своего маленького Гадёныша, на сей раз с наслаждением контролируя процесс и вновь дав ему со сладким стоном кончить в своих объятиях. Все же любое кормление - весьма сексуально возбуждающий процесс. Для обеих сторон. Причем, он сам еле сдерживался от более активных действий. И только потом Морфин со «спокойной совестью и осознанием выполненного семейного долга» отправился на охоту. Определенно, в их отношениях что-то начало меняться. Вот только надежда справиться с заказом быстро, увы, умерла, как только Морфин прибыл на место. Ему пришлось хорошо попотеть, чтобы упокоить расплодившихся в горной деревушке зомби и инфери. И тут Морфину было не до размышлений и сопливых мечтаний по вампирчику. Пару раз ему казалось, что он замечает на периферии зрения сгустки тени, обычно предшествующие появлению охотников-вампиров. Но те не показались, хотя он должен был признать, их присутствие не давало расслабиться, что неплохо при охоте на зомби. Получив щедрую оплату за проделанную работу от местной диаспоры магов, он поспешил портключом в Англию, прикупив подарки для Меропы и Гаденыша. Наступал канун Самайна. -оОо- Меропа прибыла домой раньше Морфина – её просто вызвали портключом прямо с обеда в школе. Она уже начала нервничать из-за такого странного затишья и, увидев ворона, вздохнула с облегчением. Неведение уже тяготило. Она ждала любой неожиданной гадости, меньшей из которых была бы отсрочка помолвки. Но в вычурном пергаментном конверте лежал портключ и пара приглашений – для директора и главы попечительского совета школы, который тоже преподавал в этот день. Меропа, как примерная аристократка, с реверансами и приличествующими словами передала их адресатам и тут же воспользовалась своим портключом, исчезнув без малейшего звука в легкой вспышке, что говорило о высоком уровне артефакта. Она оказалась сразу в своей комнате, и первым, что ей бросилось в глаза, были ритуальные одежды, аккуратно разложенные на кровати. Морфин вернулся в тот же день, но ближе к ночи. И достаточно ему было подойти к воротам замка, как из тени выскочил ТомА и с тихим рычанием бросился на него, сминая его губы бешеным поцелуем. Приём Морфину понравился, и он полностью отдался страстному приветствию. Охотники тактично хмыкнули и тенью удались докладывать Теодору и потом герцогу, что Морфин не разочаровал, и помощь ему оказывать не пришлось. Наблюдатели от других кланов тоже были, но близко не подходили. В холл замка оба молодых человека ввалились с припухшими губами. Дом был пуст и тих, и Морфин, недолго думая, шагнул в тень, утаскивая с собой ТомА в их будущую общую спальню. - Я скучал.  - Я тоже, - ответил ТомА и потёрся щекой о двухдневную щетину Гонта. - Ты, наверное, голоден? – заботливо поинтересовался он, прижимаясь теснее к Морфину. - Единственный мой голод – это ты, - охотник влажно провел языком по шее ТомА, от ключиц до уха. - Тогда иди в душ, а я за Меропой схожу, - выдохнул вампир. Получив утвердительный кивок, ТомА скользнул тенью в покои Меропы. Меропа вскрикнула от испуга, когда он вышел к ней из темного угла спальни. Она как раз переодевалась. ТомА загляделся на полураздетую девушку. Первой опомнилась Меропа: - ТомА, что-то случилось? - Извини, не хотел тебя испугать, - он махнул рукой в сторону их спальни, - там Морфин приехал. Меропа залилась румянцем, ведь она была в кружевной полупрозрачной сорочке и в короткой нижней юбке. Но трезво рассудив, что стесняться смысла нет, она решительно сняла юбку и накинула ночную мантию. Но застегивать её не стала. «Скоро мы вообще окажемся в одной постели», - подумала она и на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь томной тяжестью внизу живота. Меропа и хотела этого, и непонятная тревога не давала ей расслабиться. - Значит, ритуал будет проведен вовремя. Я беспокоилась, что дела задержат Морфина, и придется все отложить. - Он успел, как видишь. Ты боишься? - Нет, - но голос девушки дрогнул. ТомА подошел к ней вплотную и нежно поцеловал. Меропа приподнялась на цыпочки, чтобы углубить поцелуй. ТомА резко отстранился, глубоко вдохнул и спросил: - Ты готова? Меропа окинула себя взглядом. По меркам этикета она стояла почти голышом. Внимательно следивший за ней ТомА прошептал ей на ушко: - Ты прекрасна. И так сексуальна в этой сорочке, - и стянул с неё ночную мантию. Меропа не знала, что можно покраснеть ещё больше. Но ТомА не дал ей возможности заняться самоедством. Он шагнул с Меропой в тень, чтобы оказаться в общей спальне как раз тогда, когда Морфин выходил из ванной. На нем было только полотенце на бёдрах. ТомА шумно выдохнул. - Привет, Морфин, - поздоровалась Меропа и нервно хихикнула. Её приветствие прозвучало как-то пискляво. Но никто не обратил на это внимание. Морфин просто подошёл и поцеловал её, потихоньку тесня к огромному ложу. Уложив Меропу на кровать, он оглянулся и притянул ТомА к себе на колени, который к тому времени успел снять верхнюю мантию. - На вас, мистер Томасис, слишком много одежды, - фыркнул Морфин и принялся расстегивать ему рубашку, приветствуя освобождающийся от ткани каждый новый кусочек плоти жадными поцелуями. – Мири, помоги мне. Девушка робко придвинулась и помогла расстегнуть манжеты на рубашке, а потом стянула её полностью. Морфин рывком уронил ТомА на кровать и распластался сверху, вжимаясь всем телом, и грубо, до синяков, впиваясь пальцами в гладкую кожу, чтобы удержать извивающее тело. ТомА низко стонал и приподнимал бёдра, чтобы то ли потереться о Морфина твердым членом, то ли сбросить его и оказаться сверху. - А мне что делать? - ревниво подала голос Меропа. Жар, который до сих пор тлел где-то глубоко в середине, охватил девушку. Хотелось оттолкнуть брата и прижаться к ТомА самой, а ещё лучше – оказаться под ним и наслаждаться до хриплых стонов, до умопомрачения его ласками. - Продолжай раздевать его, - Морфин отодвинулся, давая сестре доступ к брюкам ТомА, который что-то протестующее замычал, но его проворно заткнули поцелуем. Меропа с готовностью послушалась, тут же опуская руку на низ живота ТомА, как раз около ширинки. Она почувствовала, как мышцы под её пальцами мгновенно напряглись, и ласкающе прошлась по гладкой коже живота ладонью. Морфин нетерпеливо накрыл её руку своей и переместил на заметный бугорок, словно наставляя. ТомА всхлипнул и распахнул туманящиеся страстью глаза – ощущать несмелые ласки тонких пальчиков Меропы было… мучительно. Разве не стоило уделить внимание и ей?.. Его рывок остановил Морфин. - Нравится? – промурлыкал он, обращаясь к сестре и хитро улыбаясь ему. Меропа, закусив губу, кивнула, и Морфин указал ей взглядом на застёжку, с которой она шустро справилась. ТомА приподнял бёдра, чтобы Меропа стянула с него брюки вместе с нижним бельем. Приоткрыв рот, она так и замерла, не сводя глаз с гордо стоящего мужского достоинства жениха. Морфин только хмыкнул и прильнул к сестре, нежно целуя той шею и потихоньку опуская бретели сорочки с плеч. ТомА, приподнявшись на локтях, во все глаза следил за ними, пока Морфин не обнажил небольшую аккуратную грудь Меропы. Он должен был дотронуться до неё, на ощупь воскресить в памяти её формы и ощущение атласной кожи. Что он и сделал, потянувшись к любимой, как жаждущий к воде, мягко охватил ладонями её груди, потом сжал пальцами торчащие соски. - Сядь ему на колени, - приказал Морфин уже хорошо поплывшей девушке. ТомА буквально втащил на себя легкую Меропу, желая уже губами исследовать её сладкое тело. Сердце Мири буквально заходилось, она была уверена, что ТомА не только слышит, но и чувствует её сердцебиение, как и она его – так тесно они прижимались, сливаясь в поцелуях. Тело ломило от желания получить ещё больше ласк, она жаждала врасти в любимого, чтобы их тела слились навечно. Между ног было влажно, и она инстинктивно жадно сжимала бедрами тело ТомА в поисках неведомых ей ощущений. ТомА понимал, к чему так рвется любимая, он опустил руку ей между ног и в заданном Меропой ритме начал ласкать её там. В какой-то момент она замерла, словно сраженная молнией, её тело пронзило острое удовольствие, которое волной подхватило её и понесло к такой долгожданной вершине. Только сильные руки ТомА, его успокаивающий шепот, позволили ей не потеряться в этом почти болезненном наслаждении. ТомА упивался каждым касанием, каждым вздохом любимой. В этой реальности они с ней ТАК ещё не прикасались друг другу. Поцелуи и нежности Мири очень отличались от властных, часто жестких ласк Морфина, но были ничуть не менее головокружительны. Меропа ещё робко, но так искренне безоглядно отдавалась плотской любви!   Морфин не вмешивался, он наблюдал за ними, беззастенчиво лаская себя, отбросив полотенце. В тот момент, как Меропа кончила, он прижался к ней сзади, крепко обнимая эту эгоистическую парочку и впиваясь поцелуем во влажные губы вампира. ТомА откинулся на постель, увлекая с собой Меропу. Нежно поцеловавшись, они посмотрели на Морфина – один обещающе развратно, а другая – сыто и благоволяще – и дружно поманили к себе. Морфин с довольным рыком ринулся к ним, тем, кто уже завтра будет связаны с ним навсегда.