Феникс

Знаете это всепоглощающее чувство, когда хочется кричать о своей радости всему миру? Именно это я испытывала, когда мой, можно сказать, кумир предложил мне посидеть рядом с собой и посмотреть, как он проводит свои вечера за играми и беседами с подписчиками. Вы хоть вдумываетесь? Посидеть. Рядом. С ним. Глупо радоваться такой мелочи? Может быть. Но для меня это очень много значит. Я сияла, смотря то на экран, то на летсплейщика, который краем глаза ловил мои восхищённые взгляды и ухмылялся. В конце стрима, когда Джесус протянул своё привычное: «Ну всё, всем пока, всем удачи… Всё, я ухожу… Да, да, спасибо большое за донат… Ну всё, всё… Я пошёл… Всё, да… Всем пока…» и включил музыку для завершения стрима, я восторженно посмотрела на него, еле сдерживая эмоции. Я терпеливо ждала пока он выключит аппаратуру, не отрывая от него глаз. Закончив, он вопрошающе посмотрел на меня, ожидая моей реакции.  — Это было о-очень круто! — слегка сорвавшись на детский визг протараторила я. Парень поднял одну бровь, но всё равно удовлетворённо улыбнулся. — А можно на следующем стриме ещё раз с тобой посидеть? — не смогла я сдержать внезапно нахлынувшего порыва. Улыбка тут же начала медленно таять, и Дима, почесав за шеей, отвел глаза в сторону, похоже, думая как отказать.  — Ну пожалуйста! Я же не мешала тебе, сидела тихо, даже микрофон и провода поправляла, когда нужно было, — я приблизилась к нему, заставляя посмотреть прямо мне в глаза. — Ну пофалуста! — я поджала губы и свела брови, состроив «кота из Шрека».  — Ну… — я заметила, как он покраснел после того, как я придвинулась к нему. — Ну ладно, — он чуть отодвинулся и снисходительно кивнул, — против «пофалуста» я устоять не могу. Я благодарно положила свою ладонь на его и, заметив его настороженный взгляд, тут же убрала, пожелала спокойной ночи и встала. При выходе из кухни я услышала тихое: «Доброй ночи» и поторопилась в комнату, чтобы он не заметил моей смущённой улыбки.

***

К концу подходит ещё одна приятная, солнечная неделя. Дима просто изнывает от жары, а я наслаждаюсь такой погодой. Для него 22 °C уже пытка, в то время как я мёрзну даже в двадцати семи градусную жару — теплолюбивое я существо. Это было обычное утро воскресенья. Я сидела на подоконнике, рассматривая старую детскую площадку, на которую открывался хороший вид с четвертого этажа. Орава детишек с воплями и галдежом носятся по двору, скатываются с горок, играют в песочнице. Ржавые, несмазанные качели скрипят, ритмично раскачивая маленьких девочек и мальчиков и убаюкивая клюющих носом на скамейках уставших родителей. И в этих криках, и в этом скрипе — музыка утреннего двора. Я вспомнила своё детство. Родители постоянно покупали мне дорогих кукл Барби, Братц и прочую девчачью радость. Я с улыбкой принимала такие подарки, но из вежливости и скромности молчала о том, что мне не нравятся куклы, и с неким трепетом смотрела на машинки и автоматы своих друзей мальчиков. Уже с самого детства я росла бойцом. В подростковом возрасте я постоянно цеплялась к папе, когда он ездил на рыбалку или охоту. А потом… отец умер, и я осталась «одна». Конечно, у меня была мама, но без отца чувствовалась снедающая душу пустота. Почти такая же, как сейчас… Антон приводил врача пару дней назад, и тот, осмотрев меня, сообщил, что осталось примерно полтора месяца до полного восстановления. О, и кстати, я уже могу ходить без костылей. Так что Дима больше не сможет обзывать меня «одноногим пиратом». Осталось всего полтора месяца, и я смогу спокойно заняться тем, что занимает мои мысли постоянно. Я уже продумываю детальный план, и мне даже снится моя месть. Правда, и кошмары меня тоже не хотят отпускать. Бедный Дима вынужден каждую ночь вставать и будить меня, чтобы я снова не навредила себе в очередном приступе, да и, чего таить, потому что я своими криками мешаю ему спать. Об этом красноречиво говорят его маты, с которыми он сонный заходит в комнату каждый раз. За последние дни мы довольно хорошо сблизились. Нас не назвать, конечно, лучшими друзьями (пока, я надеюсь), но общаться друг с другом нам интересно. Я узнала, что в Москве он не так давно, переехал сюда из Новокузнецка, что он редко общается с родителями (причину он тщательно от меня скрывает), с Викой он познакомился два года назад, и она сразу ему приглянулась. Он часто рассказывает какие-нибудь истории из своего детства или бунтарской юности, о разных случаях из его жизни. Мы очень редко молчим вместе. Так часто бывает, когда люди только-только сроднятся, и тем для разговоров у них предостаточно. Но роднило нас совсем немногое, оказалось, что мы абсолютно разные, но несмотря на это нам уютно вместе. Из общего у нас только любовь к играм… Точно, игры!  — Давай сыграем во что-нибудь? — оторвавшись от размышлений и детской площадки, я глянула на Диму. Он напряжённо смотрел в экран компьютера, задумчиво подперев подбородок кулаком и нахмурившись.  — Что ты сказала?  — Давай сыграем во что-нибудь, — повторила я, спрыгивая с подоконника и подходя к парню. Краем глаза я заметила, что он переписывается Вконтакте. На адресной строке было имя: «Виктория Карпова». Сами сообщения читать мне не позволила совесть, и я вперила взгляд в парня.  — Хах, а с чего ты взяла, что я буду с тобой играть? — ухмыльнулся он, не отрываясь от экрана.  — Ой, так и скажи, что девчонке продуть боишься, — я состроила гримасу и начала демонстративно гордо выходить из кухни.  — Это я-то? Боюсь? На слабо меня решила взять? — летсплейщик оторвался от экрана и самоуверенно откинулся на подлокотник кресла, приподняв одну бровь.  — Ага, — лукаво произнесла я и обернулась. — Я же знаю, как будет ущемлено твоё самолюбие, если ты проиграешь мне, — я подошла к нему, оперевшись на стол.  — А спорим, что не проиграю? — он азартно сощурил глаза и протянул руку.  — На желание?  — Не-е, на желание не интересно. На деньги. На десять штук.  — Я пока немного стеснена в деньгах, забыл?  — Ничего, потом отдашь, — он протянул руку ближе, а я недовольно на него посмотрела.  — Ну ладно, давай на желание, — закатил он глаза. — Но моим желанием всё равно будут десять штук. Я слишком еврей, чтобы упускать такой шанс, — у него заблестели глаза.  — Идёт, — я пожала ему руку и ухмыльнулась. Почему-то я была уверена, что сегодня фортуна на моей стороне. Дима приготовил джойстики, компьютер и подушки, чтобы сидеть на полу. Я села перед экраном, подогнув ноги под себя. Хорошо, что больная нога уже позволяла сидеть в таком положении. Мы начали играть в Garryʼs Mod. Дима постоянно орал, смеялся и матерился. Именно в такие моменты его эмоции раскрывались на полную катушку. Если в жизни он более скрытен, самолюбив и даже эгоэстичен, то когда он играет, он становится… собой?  — Чёрт! — я случайно убила своего персонажа в игре и от злости на саму себя, не контролируя действий, встала на больную ногу. Дима победно смеялся, не замечая, как потеряв равновесие, я начала падать в сторону. В который раз вовремя среагировав, он не растерялся и успел подхватить меня до того, как я грохнулась бы на пол. Всё произошло так быстро, что никто из нас не успел понять, каким образом я оказалась сидящей на парне сверху, обхватив в поиске поддержки его шею, и каким образом он сжал свои руки на моей талии и спине, не давая упасть. Некоторое мгновение мы оторопело смотрели друг другу в глаза, как я почувствовала, что начала краснеть.  — Хорошая… реакция… — и куда, чёрт возьми, делось моё остроумие? Оно сейчас пригодилось бы как никогда, чтобы сгладить неловкую ситуацию. Из головы вылетели все мысли, разум занимали только глаза напротив. Голубые. Удивлённые. Серьёзные. Его шея вдруг стала очень горячей, и я убрала руки. Он молча отдёрнул руки с моей талии, но не прогнал меня со своих бёдер. Почему он ещё не спихнул меня в сторону?  — Извини, — прошептала я, не отрывая от него глаз. Мне было неловко, и я хотела отвести взгляд, но не могла. Что-то меня останавливало. Приковывало.  — Ты не виновата, — он стал ёрзать бёдрами. Это знак, что мне пора слезть с тебя, или что?.. Я начала вставать, он подал мне руку и помог, аккуратно придерживая, чтобы я снова не полетела вниз. А с моей-то координацией всё возможно. Теперь мы не могли смотреть друг на друга. Он изучал свой дырявый носок, а я… тоже засмотрелась на его носок.  — Ты выиграл. Твоё желание? — тихо произнесла я, пытаясь разрядить обстановку.  — Я ещё подумаю, — серьёзно сказал он, всё ещё рассматривая свои ноги. По его тону я поняла, что мне лучше не продолжать разговор.  — Тогда я пойду… в комнату? — скорее у себя, чем у него, спросила я.  — Ага. Густо покраснев, я поплелась в спальню. Мне вдруг захотелось обернуться и узнать, смотрит ли Дима на меня. Я бросила взгляд на парня… Не смотрит. «Обернись», — почему-то жалостливо протянула я в мыслях. Не знаю, почему, но мне так хотелось, чтобы он посмотрел на меня. Но он не обернулся. Я опустила глаза и зашла к себе. Рухнув на кровать, я беззвучно, но глубоко вздохнула и взглянула на свои побледневшие руки. Почему я дрожу? И откуда взялся этот жар? Надеюсь, я просто заболела. Скорее всего это происходит потому, что я никогда не была так близко к мужчине и мне непривычно от таких прикосновений. Это просто с непривычки, вот и всё. «Вот и всё, — передразнил тоненький голосок в голове. — Вот и всё…».