Какая бывает любовь.

Всё казалось таким нереальным, словно миллиарды камней градом попадали на землю, не задевая ничего и никого, кроме неё. Даши. Как можно смотреть на человека, любить его, трогать его, понять его взгляды и ценности, а потом осознать, что этого человека никогда не было. Как она, Даша Старкова, ученица одиннадцатого класса, может свято верить в то, на что обычные люди крутят пальцем у виска. — Он умер, — тихо шепнула она, как бы отвечая на терзающий её мысли вопрос. — Я могу что-нибудь сделать? — участливо спросил Марк. — Нет. — Даш, — присел на корточки напротив неё Макс. — Что мне сделать? — Говори. — Она дотронулась ладонями до его щёк. — Говори со мной. Это то, что мне нужно — говорить. Если я буду молчать, то сойду с ума. Я задумаюсь на мгновение, и правда убьёт меня. Говорить. Но Макс не знал, о чём ему говорить. Он обернулся к Марку и Лизе, расширил глаза и чуть дёрнул подбородок в их сторону, как бы говоря: «начинайте». — Давайте по порядку. — Первым нашёлся Марк. — Андрей нашёл книгу судеб и — о, Боги — увидел там своё имя. Как и всякому здравомыслящему человеку, Андрею не нравится перспектива быть куклой на верёвочках, и он решает раскрыть тайну книги судеб и её автора. — Конечно! — возбуждённо подхватила идею Лиза. — Автор не хотел выходить из неведения и написал в книге судеб послание с предупреждением, что Андрею ни в коем случае нельзя входить в библиотеку. — Но он не послушал… — у Даши кольнуло в груди. — На то и был расчёт, — закивал Макс. Даже разгильдяй-двоечник начал что-то понимать. — Андрей делает всё с точностью до наоборот и подыхает под стеллажом с книгами. Адам счастлив и никто больше не лезет в его дела. — Вот только он не знал, что перед смертью Андрей всё нам рассказал. — Сузила глазки Даша. — Мы узнавали всё больше, заходили всё дальше, а потом пришла Алевтина. План Адама включал в себя полное закрытие школы, она нужна ему пустой. — И Алевтина охотно помогала ему. Но когда письмо в Министерство образования не принесло результатов… — Макс щёлкнул пальцами — …она нашла другой способ. — Она убивала людей, — с ненавистью процедила сквозь зубы Даша. — Адам не хотел этого, но и не мешал. Он занял выжидательную позицию, смотрел на всё это с равнодушием. — Ему было плевать, какими методами верная шестёрка добьётся цели. — Согласился Макс. — Он чудовище даже больше, чем Алевтина! — подошла к окну Лиза. — Ну как можно взять и причинить кому-то боль? Ну как? Она резала людей, а он наблюдал за этим, как мы наблюдаем за играющими в песочнице детьми. Это же страшно. Страшно быть таким. — Как же больно было Лизе говорить об этом, но ещё больнее понимать, что всё сказанное — правда. У Лизы, которая плакала из-за каждой съеденной котёнком Боськой мухой, не укладывалось в голове, как можно то же самое делать с людьми. — А что насчёт книги судеб? — напомнил Марк. — Почему там наши имена? Почему он выбрал нас? Всё, что когда-либо причиняло нам боль с момента приезда в это место — дело рук Адама. — Кто-нибудь откройте содержание. — Замотала головой в поисках книги Даша. — Я хочу знать, чьи конкретно имена туда вписаны. И пока Морозов стрелял глазками по комнате в поисках книги, Марк уже открывал нужную страницу. Последнюю страницу. В содержании в столбик были выписаны имена, и рядом с каждым стоял номер страницы. Десять имён. Десять глав. Десять надломленных судеб. Десять человек, которым не повезло. Их выбрали и над ними издевались, потому что так захотел автор. Живых людей превратили в персонажей книги ужасов. Многие имена в оглавлении принадлежали давно покинувшим этот мир ребятам. — Авдеев Андрей, Гришанов Михаил, — читал Марк. — Мартынов Вадим, Мартынова Олеся, Морозов Максим, Самойлова Юлия, Сливкин Иван, Старкова Дарья, Виноградова Елизавета, Черных Жанна. — Чёрт, как много людей… — потирая лоб, вздохнула Даша. — И каждый раз я вспоминаю одного, забывая другого. Слишком много мёртвых. — Тише. — Обняла её сзади Лиза. — Держись. — Ну, товарищи. — Занервничал Макс. — И что же нас связывает? — Чем бы это ни было, это есть и у Адама. — Предупредила Даша. — Он выбрал нас за схожесть с ним. — Ладно. И чем же мы так похожи на Адама? — размышлял вслух Макс. — Мы все убийцы? — Выбирай выражения! — заругалась Лиза. — А может, мы все родились в позапрошлом столетии и не знаем об этом? — усмехнулся Морозов. — Сомневаюсь. — Недоверчиво мотнул головой Марк. — Или мы все скоты, которые уводят чужих баб? — с этими словами он тут же посмотрел на Дашу и встретил её недовольное нахмуренное личико. — Не увлекайся, — просила она. — Так мы ни к чему не придём. — Не придём — донесут. И вообще, не хватит ли на сегодня разговоров об этом отбросе? Папаша запер его в подвале, а расплачиваемся мы. Беспризорник чёртов. — Адама держали в подвале. — Констатировала факт Даша. Мозг работал, как тысячи швейных машинок. — Отец отказался от него, он был сиротой при живых родителях. — Как мы… — вытаращила глаза Лиза. Ребята не сразу поняли, почему она глядит на них с таким безумием. С одной стороны, она чувствовала себя маленькой девочкой, которая нашла мамину серёжку под ковром и впервые ощутила свою значимость, но с другой, Лиза понимала: её следующие слова могут повлечь за собой новую пучину обсуждений, поисков, тайн, ссор, громких разговоров и убийств. Чем ближе они были к настоящей правде, тем опаснее становилась каждая новая крупица ответов. Но ведь за тем они и собрались. Им нужны эти ответы. И Лиза громко сказала: — Мы все, как Адам. И если испытания судьбы вынес он, значит, вынесем и мы. Такова его идея. Вот почему он выбрал нас. Вот почему так издевался. Ему было интересно, надолго ли нас хватит. Как далеко мы зайдём. Он был сиротой и умер, а мы нет. Если он и дал Алевтине свободу действий, то только потому, что наше выживание, наша тяга к жизни раздражали его. Он не понимал, почему он умер так быстро, тогда как мы превозмогаем все несчастья, выписанные для нас в книге судеб. У него никого не было, и он умер. Как был сиротой, так и остался. А у нас есть мы. Мы есть друг у друга, несмотря даже на то, что… мы все тоже сироты. Продолжение следует…