Какая бывает любовь.

— Здравствуй, куколка, — прошуршал в трубке чей-то зловещий голос. — Знаешь, сколько лет я ждал, чтобы услышать твой неизменно-грубый голосок? — Кто ты? — зло спросила Жанна. — Откуда знаешь меня? И чего хочешь? — Я хочу мести, — проскрежетал мужчина. — И ты получишь это блюдо очень скоро, даже не сомневайся. — Кто ты? — не падая духом, повторила вопрос Жанна. — Я тебя знаю? — А фамилия Милтон тебе ни о чем не говорит? — загоготал маньяк. — А-а-а? — Милтон… — с ужасом прошептала Жанна. — Милтон… — Да-а, держу пари ты знакома с моей дочуркой, — снова рассмеялся убийца. — Вспомнила-а-а? — гавкнул он. — О, Боже… Охваченная властной силой воспоминаний, Жанна и не заметила, как перенеслась на десяток лет назад. В тот день, когда маленькая темненькая девочка, прогуливаясь по дороге в рваном розовом платьице, тихо плакала, глядя в разные стороны. Машин на удивление не было, и девочка продолжала идти в неположенном месте, совершенно не опасаясь за свою жизнь. Вдалеке показалась черная точка. Это-то и была машина. Она мчалась с бешеной скоростью прямо на ребенка, а девочка, мельком взглянув на неё, снова опустила голову и продолжила идти, не собираясь никуда сворачивать. Машина неумолимо приближалась, казалось, Жанна была обречена. Всего несколько десятков метров отделяло её от неминуемой гибели. Машина вот-вот должна была врезаться в девочку, как вдруг водитель внезапно вдавился ногой в тормоз. Автомобиль встал посреди дороги. Жанна подняла на агрессивно-настроенного дяденьку свой острый взгляд и больше никуда не шла. Тем временем мужчина уже хлопал дверью своего авто и спешил к девочке, чтобы напрямую высказать ей всё, что он о ней думал. — Ты что творишь, идиотка? — толкнул он её в плечо. Девочка осела на пыльный асфальт, платьице покрылось серым изъяном. — Жить надоело? — харкнув в сторону, спросил у неё водитель. — Ты сдохнуть могла. — Сдохнуть может ваша жена, если вы будете обращаться с ней так же, как со мной сейчас, — ни один нерв не дернулся на её лице, когда двенадцатилетняя пухленькая Жанна произносила эти слова. — Я чувствую это, вы должны изменить к ней своё отношение. — Что ты несешь? — еще больше озлобился на беззащитное существо мужчина. — Решила мне мозг промыть? — Этим займется другой человек, — пискнула Жанна. — А вы берегите родных и дочку. Без родителей жить трудно, — последние слова дались ей особенно трудно, хоть девочка и не показала этого. — А теперь уезжайте. Прошу вас. Мужик, как околдованный забрался в машину и молниеносно убрался оттуда. Уехал, не зная, что предсказание маленькой ведьмы непременно сбудется, что вскоре ему придется похоронить жену и одному заниматься воспитанием дочки. *** С тех пор прошла неделя. Маньяк затаился, а «Логос» начинал пустеть. Хотя правильнее было бы сказать «заканчивал», потому что за последние дни с тонущего корабля сбежали все, кто только мог. Остались самые бесстрашные и попросту глупые детишки. Такие люди еще не успели вдоволь нанюхаться жалящей всех с ног до головы опасности и были довольны собой. Из пяти сотен учеников утром на сборе в актовом зале присутствовало девяносто девять, включая вернувшуюся в этот хаос Юлю. Она узнала о смерти своей одноклассницы и не нашла ничего лучше, чем просто остаться и помочь добровольцам вывести убийцу из чащи леса, сдать его полиции и навсегда забыть об этом исчадии Ада. Юля сидела и думала об этом. Мечтала, как первой найдет маньяка, как её осыпят похвалой, как будут носить на руках. Девушка заблудилась в своих почти реальных мечтах и опомнилась, когда в актовом зале появился Виктор. Мужчина вышел на сцену, но не тронул одинокий микрофон, спрятавшийся за старым пианино. Он посмотрел на своих учеников и мрачно сказал: — Мне, как представителю администрации нашей школы приятно видеть здесь столько людей. И хоть вы и не должны оставаться в «Логосе» в такие трудные для него часы, я всё равно хочу сказать вам «спасибо». И я говорю. Спасибо, дети. Спасибо за то, что поддерживаете нас своим присутствием. Мы надеемся, что в ближайшее время нарушителя спокойствия удастся арестовать. То, что сделал этот выродок я комментировать не могу. Простите. И пожалуйста, не ходите по школе в одиночку, а на улице вообще не показывайтесь. И Виктор ушел. Наверняка отправился прочесывать лес. Все остальные, разбившись на группы, ушли, кто куда. Некоторые пошли обсуждать намерения маньяка, — им это доставляло удовольствие, словно они слушали лагерные байки — другие решили поговорить на отвлеченные темы и пообщаться с друзьями из других школ в интернете, а третьи готовы были сию минуту броситься за поисковой группой, чтобы помочь ей отыскать злосчастного убийцу. Таким образом, почти все нашли себе дело по душе. Почти, потому что из зала вышли не все. — А я вот уверена, что мы должны сами пойти и найти этого козла, — решительно объявила Юля, когда Даша с Майком уже собрались уходить. — Как вы считаете? — Юль, — уклончиво говорила Даша, слабенько улыбаясь, — не думаю, что это хорошая идея. Этим должны заниматься профессионалы, а не горстка учеников, которым нечем себя занять. — Да, я согласен, — бросил Майк. — Мы будем только мешаться там. — Если вы струсили, так и скажите, — отмахнулась от них Юля, повернувшись к остальным. — О, Павленко! Ну же, скажи, что ты на моей стороне. Давай же, а то сейчас придет твоя подружка и, как обычно, всё испортит. — Эй, вообще-то я никуда не уходила, — щелкнула пальцами Жанна. — А, прости, я думала, что черное пятно позади меня — лишь плод дурного воображения, — скривилась Юля. — Так что, Ром? Ты согласен вступить в наш гордый отряд? — Я… — Он не хочет, — встряла в разговор Жанна. — Хватит приставать к МОЕМУ парню. — Не знала, что маньяк отрезал Роме язык, — поднялась со своего места Юля. — А знаете что? — громогласно произнесла она. — А я сама возьму и отыщу этого урода! Да, я буду честной гражданкой, где-то даже комиссаром и ни перед чем не остановлюсь, чтобы… — Юля поглядела вокруг себя. Все уже ушли. Она осталась в актовом зале одна. Уныло уставившись в пол, девушка опустилась в кресло и вздохнула. — Вот кидалы! Построили там своё племя, а меня в «изгои» записали. Дело ясное, Юля — враг номер один. — Не отчаивайся, — пролетел рядом чей-то холодный злой голос. — Могло быть и хуже. — О, Господи… Маньяк с силой вдавливал Юле в лицо сырую тряпку, которая была чем-то хорошенько пропитана. Девушка обмякла в кресле. Маньяк отвратительно улыбнулся, показывая ей свои желтые зубы. Юля, словно находилась в вакууме. Она не могла выбраться, не могла закричать, пошевелиться. Она не могла даже со стопроцентной уверенностью утверждать, что была еще жива. Продолжение следует…