Какая бывает любовь.

Незваный голос коснулся ушей, и Даша содрогнулась от волнения. Тот голос был волшебным и гипнотическим. Голос, что гладил без рук, осыпал словами, как поцелуями, заставлял сердце биться чаще и переворачивал всё внутри. Стоило ему прозвучать, и тело будто бы окатили ледяной водой, а потом укрыли шерстяным пледом. Вокруг повеяло чем-то забытым, и чувства стали сменять друг друга. Тоска и радость. Нежелание принять и невозможность оттолкнуть. Голос принёс с собой печальные воспоминания о том, чего больше не будет, как прошлое лето. Даше потребовалось время, чтобы взять себя в руки. Ей помогли люди вокруг, напоминающие о своём присутствии. Кто-то из них смотрел на неё, а кто-то на Авикеджи. Даша поймала себя на мысли, что тоже смотрит на Авикеджи. И ещё больше удивилась, когда поняла, что чувства, которые проецировала на себя, на самом деле испытывала журналистка, а Даша лишь описывала их, проживала в голове, думая, что они её. Но они больше не её. Она знала, что Адам давно оставил её сердце. Но продолжал беспокоить душу холодной женщины, что стояла напротив, закрыв руками рот, боясь застонать от радости или боли. Холодная женщина знала себе цену и была слишком горделива, чтобы уйти, даже сейчас, когда её щеки покрываются стыдливым румянцем, Авикеджи продолжает стоять на месте, поражённая до глубины души, но сильная. Когда-то Даша чувствовала то же. К Адаму. Она чувствует это и теперь. К Максу. Но каким-то неведомым образом она разделила с Авикеджи её переживания и в точности прочувствовала то, что чувствует эта женщина. Неожиданное открытие занимало её ум не меньше, чем внезапное пришествие Адама. Придя в себя, Даша взглянула на светловолосого юношу, и сердце откликнулось облегчением. Она не ожидала увидеть Адама так скоро, но он пришёл. Она надеялась, что он принёс с собой ответы. Но мало кто знает, какие события способны затронуть душу призрака. И осталась ли в мертвеце та доля эгоизма, что заставляет закрывать глаза на чувства другого человека. Как бы то ни было, проходя мимо Авикеджи, Адам почтительно склонил голову в знак приветствия. Ничем иным старый друг её не удостоил. Улыбку он берег для другого человека, как и все живые чувства, которыми только мог располагать мёртвый. И Авикеджи приняла этот урок. Больше она не сжималась в комок, и щеки её не покрывались смущением от нескрываемой симпатии. Журналистка выпрямила спину и уняла дрожь. О чувствах к Адаму напоминало лишь учащенное дыхание, но этого уже никто не заметил. Сам Адам, поняв, что остальные не наградят его ничем, кроме удивленных взглядов, решил первым завести разговор. Его голос звучал, как дуновение ветра, целующее щёки прохладой. — Для кого-то из вас я стал спасителем, а для кого-то чуть не стал палачом. Одни видят во мне врага, другие не смогли разглядеть друга, а третьих не сумел понять я сам. Для одних я — фантазия, для других — опасный соперник, некоторые видят во мне лжеца, а кто-то вовсе перестал замечать. Но всех собравшихся объединяет одно: вы все меня знаете. — Я тоже должна его знать? — Сморщилась Тайна, посмотрев на Лизу. Даша понимала, что Адам мог исчезнуть в любую секунду. Он редко давал ей возможность уйти первой. — Адам, я надеюсь, ты пришёл помочь нам. — Сказала она. Адам повернулся. Свет голубых глаз растерянно забегал, разглядывая каждый участок обожаемого тела. — Я не люблю быть застигнутым врасплох, — признался он. — Вот почему прихожу и ухожу, когда хочу. Я делаю это, потому что могу. Маленький бонус смерти — исчезай и появляйся, когда хочешь. И вот сейчас ты застала меня врасплох собой, но я не могу уйти, потому что это будет выглядеть глупо. Остаётся остаться. Но есть ли смысл оставаться, если я теряю дар речи рядом с тобой? Авикеджи истерически усмехнулась. Никто не описывал её чувства точнее, чем изучающий другую женщину Адам. Таня заметила волнение журналистки и снова шепнула Лизе, точно зрительница на киносеансе: — Кажется, моя дочка влюбилась. Даша заметила шушуканье на лестнице и досаду на лице Авикеджи, она чувствовала волнение Адама и напряжённое дыхание Макса позади себя, и поняла, что вопрос жизни и смерти ускользает из вида под давлением эмоций и чувств. Но сегодня это было непозволительно и неразумно. — Адам, мы знаем, кто такая ОНА. Произошло много плохих событий, прежде чем мы узнали правду. Почему ты не мог рассказать о НЕЙ раньше? Я спрашивала тебя каждый раз… — Ты задавала вопрос и слышала ответ, которого не просила. Я отвечал на незаданные вопросы, о которых ты думала, но стеснялась произнести вслух. Это было важнее. А на вопрос, который ты задашь ещё не раз, нет смысла отвечать сейчас. — Адам улыбнулся при виде задумчивости на лицах людей, которые ломали головы над его словами. — И всё же? — Даша продолжала испытующе смотреть на Адама. — ОНА — это усадьба. — Ответил юноша. — Что даёт тебе этот ответ? Ещё больше вопросов. Я сказал бы тогда, а в ответ получил бы страх на твоём лице. Ужас и массу необдуманных действий в придачу. Гораздо лучше проложить путь к ответу самостоятельно. На этом пути у человека есть время обдумать, осознать и принять. В него не бросаются правдой, как острым кирпичом. В твоём случае всё произошло естественно и в своё время. — Эгоизм, возведённый в степень искусства. — С ненавистью отозвалась Авикеджи. — Хорошо… — Даша могла и хотела возразить ему, но сегодня времени хватало лишь на согласие. Она не знала, когда Адам решит уйти. Каждая буква была на вес золота. — Я прошу тебя, если ты что-то знаешь, расскажи нам. Любая информация поможет. Теперь мы знаем, кто ОНА. Осталось понять, как её остановить. — Я не знаю, как её остановить. — Адам расстроился и опустил голову, как будто не ожидал от себя такого ответа. — Неужели ты думаешь, я не сказал бы, если бы знал? — А что ты знаешь о силе ПИВО? — с надеждой спросила Даша. — Ничего… — Адам неуверенно помотал головой. — В этом месте много силы. И сила ПИВО имеет место быть, пусть я и слышу о ней впервые. — Почему ты говоришь, что в этом месте много силы? Адам открыл было рот, но ответила Авикеджи: — Потому что тут цветы и ягоды растут даже зимой, а дети, рожденные здесь, обладают магическими способностями. Я это уже слышала. — Рад, что ты помнишь. — Адам удостоил её словом. Но не взглядом. Глаза, как у голодного кота, продолжали взывать к другой девушке. — Альбина, что ты знаешь о местах силы? Авикеджи в смятении раскрыла рот. Её настоящее имя знали только отец и Тайна. Журналистка стала называться Авикеджи, когда покинула усадьбу в детстве. Но теперь она вернулась и снова стала Альбиной. Против своего желания. Конечно, Адам не мог знать о её намерениях оставить истинное имя в секрете. Да он вообще ничего не хотел о ней знать. Авикеджи кашлянула, прогоняя мысли, и ответила: — Места силы — это зоны планеты, наделенные особой энергетикой. Надо понимать, что они не обладали никакой силой со дня сотворения мира. Необычные свойства приобретаются ими по разным причинам. Это могут быть природные особенности местности, религиозные или исторические события. Что угодно, что могло оставить сильный отпечаток на территории. Места, где пролилось много крови, например. Как эта школа. — А ещё Гималаи, пирамиды Гизы, остров Пасхи… — продолжила Лиза. — И ещё куча мест, куда Захар отказывается меня везти, — подытожила Тайна. Адам удовлетворённо склонил голову. — Мы с вами имеем счастье лицезреть одно из таких мест. С ним связано много неприятных историй. Когда я был маленьким, отец подарил мне книгу. — Адам резко повернул голову к Лизе. — Ту, что ты держишь в руках. Тогда она была чёрной и пустой. Я долго думал, была ли книга волшебной до того, как попала в мои руки или она стала таковой, как только я занёс перо над её страницами? Я не знаю ответа. Да и не всё ли равно теперь, когда книга совершенно точно особенная? — К чему ты ведёшь? — Абсолютно ни к чему. — Улыбнулся Адам. — Небольшое лирическое отступление. — Адам, мы умираем. — Даша снова поймала его взгляд и вложила в собственный всю серьёзность, на которую была способна. — Мы умираем. Все, кого ты видишь перед собой — трупы. Сегодня умрёт Лиза, завтра это будет Макс. Через неделю Майк. Мы — хранители твоей боли. И мы трупы. Смотри на нас. Мы страдали за тебя. И умрём из-за тебя. — К чему ты ведёшь? — удивился Адам. — Да так, лирическое отступление. — Я пытаюсь помочь… — Вот это помощь. — Тайна повертела пальцем у виска. — Это как рыбе плеснуть стакан воды в море. Адам замолчал, и Даша испугалась, что он сейчас уйдёт. Но вместо этого юноша в белых одеждах дошёл до середины холла и сел. И без того бледное лицо побелело. Адам был потерян и долго не мог сфокусировать свой взгляд ни на чём. Глаза бегали как бешеные, пока Даша не позвала его по имени. Тогда Адам успокоился. Внезапная паника отступила. Глаза нашли своё место. — Я не знаю, как заставить ЕЁ уйти. Но я знаю, откуда ОНА пришла. — Иногда выходом и входом служит одна и та же дверь. — Сказала Даша. — Ты отказывался говорить о НЕЙ всё это время, потому что тебе было стыдно. Тебе стыдно и сейчас. Ты также обратил наше внимание на книгу судеб и магические способности детей, рождённых в этом месте. Ты и сам родился здесь, если верить легенде о принце Логоса. Итак, я вижу перед собой волшебного человека, который со стыдом взирает на не менее волшебную книгу. Этот человек утверждает, что знает, откуда ОНА пришла. И боится сказать. Полагаю, все уже поняли, с чьей помощью ОНА пришла. И никто не обвиняет тебя, потому что ты не знал, чем это закончится. Всё в порядке, Адам. Ты можешь рассказать. Адам хоть и умер, но характер его был характером живого человека. Он сохранил способность думать и чувствовать. И гордый нрав его никуда не делся. Адам говорил только то, что планировал сказать в определённый момент. На каждую встречу он брал с собой ровно столько мыслей и предложений, сколько считал нужным. И никто не мог заставить его продолжать беседу, если слов не осталось. Именно такая расчётливость не давала собеседникам застать Адама врасплох. Он вываливал на людей заранее припасённый мешок мыслей, отвечал на вопросы, заданные и немые, а потом уходил. Уходил составлять план следующего разговора, устанавливать лимит слов на следующий раз. Вот так Адам всегда появлялся и исчезал неожиданно, иногда эффектно. Говорил загадками или просто молчал. Мертвец с характером, принципиальный труп. Бывали дни, когда Адам сомневался, что такая особенность характера осталась бы при нём, если бы он был жив. Юноша нередко думал, что разговоры намёками и составление пылких речей всего-навсего жалкое развлечение призрака, которому больше нечем себя занять. Как бы то ни было, принц Логоса не собирался изменять себе и ясно сказал: — Я всё расскажу вам. Но это будет не сегодня. Сегодня вы узнали достаточно. С этими словами он закрыл глаза. Даша поняла, что именно так Адам всегда и уходит. Он закрывает глаза и представляет место, где хочет оказаться. Он не может переместиться куда захочет. Застрявший в усадьбе, Адам способен лишь бродить по дому и окрестностям. Но не по миру. Так и сейчас он закрыл глаза, как будто моргнул, а сам представил место, где окажется через секунду. Возможно, это чердак или чья-то комната, а может опушка леса. Это может быть любое место в пределах дозволенного. Даже холл, где Адам и остался. Он открыл глаза и снова увидел людей, от которых хотел уйти. Тогда Адам снова закрыл глаза и снова открыл. Сетуя на волнение, призрак повторил попытку ещё трижды, но ничего не вышло. — Не всё бывает так, как мы хотим, — Адам не растерялся, хоть и озадачился не на шутку. — Я не могу уйти. Может, сама судьба хочет, чтобы я остался? — Не знаю. — Пожала плечами Даша. — Но ты нам нужен. — Скоро я расскажу больше. — Загадочно улыбнулся Адам и закрыл глаза. Открыв их, он понял, что ничего не изменилось. Холл не отпускал его. Красноречивые выражения заканчивались. — Кажется, одному из вас тоже есть что рассказать. Не просите, не дав. — Ты не можешь уйти, пока я тебя не отпущу. — Лиза посмотрела на Адама без капли жалости. — Прости, но я проделала долгий путь, чтобы оказаться на этом месте. Слишком долгий, чтобы дать твоему эгоизму всё разрушить. Я читала твою историю, изучала газетные вырезки, обыскивала школу буквально по миллиметру. Я первая выяснила, что связывает тебя и хранителей боли, на собственной шкуре ощутила всю ЕЁ мощь, сама разгадала тайну ПЛАСТА, узнала кучу информации от Алевтины ценой жизни хорошего человека. Я потеряла отца и сестру на этом пути. Я одна видела серебристое свечение, я — единственная, кто слышал ЕЁ шёпот. И я точно знала, что надо сделать, прежде чем ты явишься снова. — Лиза оставила книгу судеб лежать на лестнице, а сама взяла сборник легенд и встала. Подняв книгу над собой, Лиза держала её за корешок и трясла. На свободу вырвался сложенный вдвое белый листок. Раскрывшись в воздухе, он плавно опустился в метре от Адама, и призрак увидел рисунок. В светловолосом кудрявом юноше с бледным лицом Адам узнал себя. Парень на рисунке был печален, на руках и ногах его блестели толстые цепи. Чуть дальше от узника Адам разглядел очертания русоволосой девушки, в руке её блестел ключ. — Страшный рисунок. — Сказал Адам. — Нельзя ли посмотреть поближе? Он протянул руку за рисунком, но Лиза быстро наступила на лист ногой и подвинула к себе. — Как ты и сказал, здесь рождаются одарённые дети. — Сказала Лиза. — Мой друг один из них. В отличие от тебя, он никогда не откажет в помощи тем, кого назвал друзьями. — Я знал о способностях твоего друга. Но не подозревал о твоих талантах. — Ты же не думал, что после всего кошмара, который мы пережили, ответ «сегодня вы узнали достаточно» или «скоро я расскажу больше» нас устроит? Если так, то ты дурак. — Согласна. — Подтвердила Авикеджи. — Тебе лучше начать говорить. — Сказал Майк. — Ради твоего же блага, — поддержала Даша, глядя на Лизу с восторгом. — Давай я объясню, что означает этот рисунок. — Улыбнулась Лиза. — На самом деле Габодя нарисовал целую серию этой сцены. Но другие зарисовки не такие эффектные, как эта. Первый рисунок показывает нас с тобой в одной комнате — это означает, что ты явился сюда не по своей воле, а по желанию Габоди. Тот же принцип, что и книга судеб. Я думаю, ты и сам догадался. Второй рисунок отражает последствия нашей встречи — на нём я застёгиваю цепи на твоих руках и ногах. Третье изображение, которое ты как раз и видел, обращает внимание на ключ в моих руках. Все три рисунка и есть этот ключ. Как только ты расскажешь всё что знаешь, я разорву их, и ты снова сможешь играть в прятки. — Я оказался в одной комнате с умной женщиной и попал в ловушку. Досадно, но гениально. — Адам был восхищён и не скрывал этого. Он привык жить в клетке. Адам провёл в заточении всю свою маленькую жизнь и даже после смерти остался вечным пленником усадьбы. Его забавил тот факт, что Лиза решила добиться от него правды таким интересным способом — загнать в угол, запереть в клетке. И он точно оценил эту злую шутку. — Что ж, кажется, у меня не остаётся выбора. Я расскажу всё, что знаю. Всё, что вспомню. Всё, что захотите. Но… — Но? — С одним условием. Продолжение следует…