Какая бывает любовь.

На следующий день, когда солнце становилось уже редким гостем и ребята начали доставать с верхних полок зимнюю одежду, Мари и Даша, сидя на одной кровати, пытались выучить заданное по литературе стихотворение о любви. Кроме них в комнате больше никого не было. И ничего так не сближает подруг, как разговоры о парнях. А почему бы и нет? Обеим было, что сказать и чем поделиться. Однако уже с первых секунд разговор как-то не задался. — Как у вас с Майком? — первой решила спросить Даша. — Всё хорошо? — Да, всё нормально. — Отмахнулась коротким ответом Мари. Ясно было, что она что-то недоговаривает. — А как у вас с Максом? — Всё идеально, — тоже обманула её Даша. Она так же почему-то о многом умолчала. — Лучше не бывает. — На самом деле, я солгала. — Мари ненавидела ложь. — Я тоже, — призналась Даша. — И… у вас… — У Майка-то всё как надо. Дрожь по телу, бабочки в животе. А у меня… — рассказывала Мари. — У меня нет таких соплей внутри. И вообще ничего нет. — Это как? — Майк мне не нравится, — честно сказала Мари, отвернувшись от Даши к стене. Её бледное, потерявшее свежесть и яркость личико говорило о муках. — Я и вовсе сомневаюсь, что меня привлекают парни. Нас с Майком держит вместе только страсть. — Скажи об этом ему. — Предложила по-дружески Даша. — Или ты думаешь, что любовь сама потом придёт? — Нет, не думаю. — И Мари громче прежнего сказала: — Я надеюсь на это. — Майк клёвый, — добросердечно говорила Даша. — Он симпатичный, умный. Он настоящий мужчина. Его ярлык бабника скоро спадёт. — Почему же ты с ним рассталась? — заинтересованно навострила ушки Мари. — Мы не расставались. — Сказала как отрезала Даша. Мари недоумённо смотрела на подругу, но объяснения не заставили себя долго ждать. Старкова как могла растолковала ей этот факт. — Нет, мы, конечно, не пара больше. Но мы не расставались. Обычно, когда люди прерывают отношения, они разговаривают об этом и всё такое. А у нас с Майком просто всё было, а через одно мгновение ушло. Мы даже не говорили об этом. — Ты так и не сказала о Максе… — напомнила ей Мари, мечтая, чтобы Даша поскорее перестала говорить о Майке, ведь он всё-таки был её молодым человеком, а не Старковой. — Расскажи о вас. — Макс… он… глупый. Ещё он озабоченный. Он иногда бывает таким как надо, а через минуту полным идиотом. Он ветреный. Я в паутине, Мари. И не могу выбраться. — То есть, ты хочешь сказать, что разлюбила Макса и скучаешь по Майку? Это шутка такая, да? — Какая муха тебя укусила? — виноватый взгляд. Почему Мари так злилась? Почему она встала с кровати и, походив по комнате взад-вперёд несколько секунд, поспешила выйти в коридор? Что её так разволновало? Может, это из-за своей болезни она стала такой раздражительной и с бесконечно плохим настроением? Или она ревновала Майка? Или не понимала, как её лучшая подруга могла отозваться так о своём возлюбленном. Надо было разобраться. Во всём. Но когда? *** А где-то сейчас была перемена. Юля сидела на ступеньках в холле и обеспокоенно упиралась взглядом вправо. Туда, где никак не хотела открываться дверь в кабинет директора. Слева же от блондинки располагалась ещё одна дверь с красивым узором из цветного стекла, которая с шумом отлетела в сторону, пропуская неугомонных первоклассников на перерыв. Грохот, устроенный малышами, вырвал Юлю из её грёз, и она повернулась посмотреть на источник шума. И не напрасно! К Самойловой зачем-то спешила… Анна Ольшанская? Да, это была она. Она всегда пренебрежительно относилась к окружающим, показывая тем своё превосходство над ними, и Юля исключением не стала. — Самойлова! — обратилась она к школьнице. — Ты проведёшь урок чтения у моих коротышек. — Приказным тоном говорила она. — Что? — возмутилась Самойлова. — Почему это я должна вас заменять? У меня и своих уроков хватает. — Скандалила она. — В выпускном классе нельзя терять время зря. — Ты будешь делать то, что я сказала, иначе я тебе устрою выпускной класс. — С угрозой рычала Анна. — Ясно? — Вы слишком много себе позволяете, — скандалистка не собиралась успокаиваться. — Но я помогу вам, Анна Михайловна. Но не ради вас, а ради детишек. — Юля вспомнила, что через полгода у неё у самой родится ребёночек. — Кстати, из-за чего весь сыр-бор? — Я не могу найти Лизу, — отчиталась Анна. У неё не было времени для продолжения этого спора, поэтому она выбрала вариант «любезная улыбка». — Спасибо за помощь. Я боюсь за неё. То, чего так долго ожидала Юля, а именно открывающуюся дверь в кабинет Виктора, наконец-то произошло. — Что здесь происходит? — по-обычному подчёркнуто-вежливый, извечно обходительный и неимоверно притягательный мужчина стоял сейчас рядом с дамами. Виктор Николаевич был очарователен. — Чем я могу помочь? — Мы уже во всём разобрались, Виктор Николаевич. — Двулично улыбалась Анна. Его накаченные плечики и готовность помочь были не нужны женщине. Ей нужен был он сам. Виктор. — Ну что ж… — Виктор перевёл взгляд на ту, ради которой сюда пришёл. — Самойлова, я слышал, у вас испортились оценки по моему предмету. — Намекая на что-то, полушёпотом говорил Виктор. Внутри Юли всё задрожало. — Зайдите ко мне в кабинет для… дополнительных занятий. Я жду вас через час. И не опаздывайте. — Я приду вовремя, — кивнула Юля, подмигнув ему левым глазом. Мужчина ушёл. — Анна Михайловна, я пойду в класс, если вы не против. — Постой, я хотела поговорить с тобой о Викторе. — О Викторе Николаевиче, вы хотели сказать, — подчеркнув отчество, поправила Анну Юля. — Да… — казалось, Анна таяла прямо на глазах, подобно снежной королеве. Она уже и думать забыла о сестре. В её мыслях загорелось что-то желанное и безмерно приятное. Кажется, в своих мечтах Анна давно уже была замужем за директором. — Ты видела, как он на меня смотрел? — Он смотрел на вас с сочувствием, — Юля злилась, она вонзила Анне в голову воображаемый меч. — Анна Михайловна, вообще-то у него уже есть вторая половинка. — Что? — злоба в глазах Анны, казалось, вросла навечно. Она не могла себя контролировать. — Кто? Кто эта шлюха? — Попрошу без оскорблений, — ухмыльнулась Юля и гордо объявила: — Я и есть та, которую любит этот мужчина. Я девушка Виктора Полякова. Продолжение следует…