Сердце ждет турбулентность

«Это было прекрасно — перейти от движений и танца к словам». Однако сейчас Гарри с удовольствием вернулся бы назад, к привычным движениям, пасам, взмахам руками. К плавным прогибам и поворотам вокруг своей оси. Все, что угодно, лишь бы не это монотонное, во второй раз уже, к слову, завязывание галстука. Руки дрожали, а чертов виндзорский узел никак не завязывался. От двойного узла мужчина отказался десять минут назад, наивно полагая, что это как-то ускорит процесс и упростит задачу. Просчет. Ладони вспотели, на лбу выступила испарина. Не понятно, если уж совсем начистоту, от чего Шам так переживал. Во-первых, это не первое в его жизни мероприятие, во-вторых, никого нового он там не увидит. Все тот же привычный и уютный, как дом каст: Доминик, Кэтрин, Эмерод, Альберто, Айзая, Дэвид — да, его тоже пригласили в этот раз, и Мэтт. Куда же без прекрасных глаз Даддарио и его остроумных подколов? Но в этом и проблема. Гарри жутко нервничал, и не хотел признаваться себе в этом. А всё потому, что каждая встреча с этим юношей стала для Шама особой пыткой с того самого момента, как он понял — он не просто уважает Мэтта как прекрасного актера и весьма смышленого парня, он питает к нему куда более глубокую симпатию. Ту, что пугала Гарри до спазма мышц и пустоты в голове, когда и на простое «Привет, как дела?» он не находился, что ответить. Он сглотнул. Тыльной стороной ладони коснулся лба и выдохнул. Потянул пиджак за полы, разглаживая на себе и вытягивая так, словно ткань могла вдруг стать щитом, кольчугой или броней — чем угодно, главное, чтобы защитило и спасло от жгучего волнения внутри, лавой разливающейся по внутренним органам из трепещущего сердца. Глупая мышца! Придется улыбаться, выглядеть счастливым, отвечать на вопросы журналистов. И все это время, постоянно, практически не отходя от Мэттью! Мужчина вновь бросает на свое отражение взгляд — перепуганные большие глаза, как у загнанного оленя, приоткрытые в нерешительности и сомнении губы. Страх. Сомнения. Испуг. — Ты жалок! — отпускает полы пиджака, переводит дыхание и идет прочь. Подальше от отпечатавшегося собственного образа где-то в подкорке. Образа не взрослого, успешного, уверенного в себе Гарри, а испуганного, в нерешительности и смятении юнца. Глупца! 12 января. Долгожданная премьера сериала. Гарри не виделся с кастом больше полутора месяцев, как только завершились все рабочие и дополнительные моменты, а также было дано последнее интервью. Гарри не виделся с Мэттом больше полутора месяца. Руки дрожат. Во рту пересохло. Столь многое изменилось в его жизни. 12 января. Премьера. Все только начинается, а Гарри уже напуган. Нет, Гарри в ужасе. Звонит телефон, рука тянется к аппарату, а на дисплее он — улыбающееся лицо Мэтта Даддарио. Игра начинается, Гарри. Пристегни ремни безопасности. Сердце ждет турбулентность, кислородных масок нет.