Часть 1
22 июня 2016 г. в 17:12
Пробираюсь по пустому коридору поезда, постоянно оглядываясь и боясь оказаться застуканной. Ночная прохлада заставляет меня поежиться и сильнее закутаться в свой халат, надетый поверх сорочки. Надеюсь, Хеймитч уже давно в своём купе, а не сторожит выпивку в баре, ведь именно сейчас я решила попробовать способ ментора, чтобы притупить чувство страха, преследующее меня с тех пор, как мы побывали в Одиннадцатом.
Сегодня удача оказывается на моей стороне — все уже давно спят в своих купе, и до меня им нет никакого дела, поэтому остаюсь незамеченной. Я долго рассматриваю бутылки с янтарной жидкостью и беру одну из них. Удерживая крепко бутылку за горлышко, я оглядываюсь в поисках бокалов, рюмок или чего-нибудь схожего. В итоге нахожу стакан и, нисколько не отчаявшись, заполняю его сначала наполовину, а затем полностью. Недоверчиво рассмотрев наполненный стакан, я решительно подношу его ко рту и отпиваю, чувствуя, как неприятная горечь стекает по горлу, а затем очень сильно жжёт. Я закашливаюсь, резко отставляю стакан на стол, и несколько капель жидкости проливаются на меня по неосторожности.
С каждым новым глотком стук колёс становится все громче, а окружение в моих глазах — мутнее и неустойчивее. Моя рука тянется к полупустой бутылке, и я приближаю горлышко к своим губам, стремясь с каждым глотком избавиться от каждого ужасного воспоминания, от всех смертей, виной которым была я.
— Китнисс? — светлая макушка появляется из-за угла. — Зачем ты это делаешь? — Пит подходит ко мне и отбирает бутылку, в то время как я берусь за голову, пытаясь сосредоточить свой взгляд на парне.
— Как мы переживём этот тур, Пит? — ко мне возвращается толика трезвости, и я вижу в глазах Пита беспокойство, а затем он протягивает мне руку и помогает подняться.
— Пойдем, Китнисс, тебе нужно поспать, — игнорируя мой вопрос, он ведёт меня в моё купе и заставляет лечь в постель, укрывая меня одеялом. — Мы справимся. Когда это закончится, мы вернёмся и все будет…
— Как прежде? — с удивлением глядя на Пита, продолжаю я его мысль и подскакиваю с кровати. — Все не будет как прежде, как ты этого не понимаешь! Мы постоянно будем оставаться под прицелом камер, Сноу не упустит возможности лишний раз напомнить всем о несчастных влюблённых, — с сожалением говорю я, опуская свою голову. — Извини.
— Не за что извиняться, ты права. Спокойной ночи, — я слышу обиженные нотки в его голосе и догоняю его около двери в своё купе, не давая её открыть.
Поддавшись вдруг нахлынувшим эмоциям, я крепко обнимаю Пита, прижимаясь своими губами к его губам. И чувствую, как он сначала пытается оттолкнуть меня, а затем сильнее стискивает меня в объятиях. Я смелею, и мои ладони забираются под футболку Пита и начинают поднимать её вверх, снимая.
— Остановись, Китнисс, — почти стонет Пит, обхватывая мои руки своими. — Мы не можем… Ты пьяна, а потом будешь винить и меня, и себя за произошедшее. Не нужно, — я настойчиво продолжаю целовать его и все-таки добиваюсь того, что он расслабляется и позволяет мне снять с него майку.
— Пит, просто побудь со мной, — прошу я его, прикасаясь губами к его шее, а руками изучая его подтянутое тело.
Затуманенными глазами смотрю на Пита, когда он несмело тянет пояс моего халата и легко развязывает, шелковая ткань соскальзывает с моих плеч, задерживается на запястьях, а затем устремляется на пол. Я чуть склоняю потяжелевшую голову и позволяю губам Пита касаться моей шеи, в то время как его ладони скользят по моим плечам и перемещаются на талию. Мой протяжный вздох доносится до ушей парня, и он воспринимает это как знак к более решительным действиям. Хотя это было больше сожаление о выпитом в таких количествах алкоголе.
Я тяну его за руку на себя и мы вместе валимся на кровать, и перед глазами на несколько секунд все расплывается, но я лишь закрываю их и крепче целую Пита, обнимая за плечи. Моё сознание затуманено алкоголем, что доказывается всеми действиями, которые я совершаю в данный момент. Но именно сейчас я хочу, чтобы меня любили. Я позволяю себя любить, пусть это и слишком эгоистично, но сейчас мне это нужно. И я без малейшего сомнения избавляюсь от тонкой ткани своей сорочки и каждой клеточкой своего тела чувствую возбуждение, усиленное алкоголем.
Ошеломлённый и обескураженный Пит замирает, внимательно оглядывая моё тело с ног до головы, но потом, стыдясь, останавливает свой взгляд на моих глазах. Я тянусь пальцами к краю его спальных брюк и развязываю шнуровку. Пит сам снимает с себя их вместе с нижним бельём, встав на пол, а затем возвращается в постель.
— Хочу целовать тебя, — шепчет мне прямо на ухо парень, а затем прокладывает дорожку влажных поцелуев от моей шеи к груди, — везде, — его ладони накрывают мои груди, и Пит поочерёдно касается их вершинок губами, слегка прикусывая и посасывая.
— Да, — блаженно отвечаю я, откидывая потяжелевшую голову на подушку и прикрывая глаза от ласк, — продолжай, — протяжно стону, когда его пальцы скользят по моему животу вниз.
Пит неумело касается меня там, не зная, что именно мне нравится, и мои бёдра неуверенно покачиваются, создавая нужное трение. Пит целует мои колени и внутреннюю сторону бедра. Я чувствую, как вся краснею то ли от сильнейшего смущения, то ли от выпитого алкоголя, то ли от того, что атмосфера в комнате накалилась до предела, или от всего вкупе. Звуки, которые я невольно издаю под действием каждого прикосновения Пита, слишком неприличны, и я покрываюсь румянцем ещё сильнее. Губы Пита снова находят мои, и парень нежно целует меня, в то время как я чувствую, что он проникает в меня своей твёрдой плотью, и вздрагиваю от непривычного ощущения наполненности.
Мы не двигаемся некоторое время, чтобы могли оба свыкнуться с новыми для нас ощущениями. Я слышу сбившееся дыхание Пита около своего уха и чувствую, какое оно горячее. Мои руки крепче обвивают Пита, и я сама толкаюсь бёдрами вперёд, навстречу ему, позволяя глубже погрузиться в меня, чем доставляю себе дискомфорт и болезненно выдыхаю.
— Все в порядке? — настороженно спрашивает Пит, неспешно двигаясь во мне.
— Да, хорошо, — касаюсь губами его плеча, продолжая покачивать бёдрами в такт движениям Пита.
Я чувствую, как Пит ускоряется, вижу, как по его лбу скатывается одинокая бисеринка пота, и заботливо стираю её, еле касаясь пальцами его разгоряченной кожи. Пит тяжело дышит и чуть стонет, а затем целует меня, и наши стоны тонут в этом поцелуе. Неприятное ощущение не покидает меня до самого конца, пока Пит не кончает, судорожно вздрагивая, и я чувствую, как внутри меня растекается его тёплая сперма. Не разрывая наших объятий, мы засыпаем, утомленные нашей первой близостью, которая так нужна была мне этой ночью, чтобы хоть на какое-то время забыть обо всех ужасах.
Наутро моя головная боль только усиливается, и я, вспоминая Хеймитча, не могу понять, почему именно таким способом он пытается избавиться от кошмаров, ведь последствия отвратительны. Моя память неожиданно для меня самой начинает выдавать события всех последних дней и прошедшей ночи, и все собирается вместе, словно пазл. Я отталкиваю лежащего рядом со мной и обнимающего меня Пита и, завернувшись в одеяло, быстро скрываюсь в ванной комнате, слыша, как он одевается и уходит из моего купе.
Мы снова сталкиваемся лишь в коридоре поезда, после того как Эффи зовёт нас на завтрак. Я старательно отвожу глаза, стараясь подавить все своё смущение и злобу. И даже воспоминание того, что это я хотела нашей близости, не оправдывают Пита, который воспользовался моим пьяным состоянием.
— Китнисс, — он останавливает меня, обхватывая пальцами мой локоть, и разворачивает к себе, — как ты себя чувствуешь? С утра нам так и не удалось поговорить, но…
— Все в порядке, — я вырываю свою руку, понимая, что на самом деле Пит ни в чем не виноват, ведь будь я хоть капельку трезвее, то не позволила бы всему этому случиться, но я сама хотела этого, и его прикосновение только напомнило мне все, что произошло ночью. — Извини, мне не нужно было вести себя так, — я чувствую себя одной из тех девчонок, которые продавали собственное тело за еду или деньги в Шлаке.
— Это ты извини, мне нужно было заставить тебя уснуть, — Пит чуть улыбается, касаясь моих волос.
— Давай просто будем оставаться друзьями, хорошо? Словно этой ночи не было в нашей жизни, — предлагаю я, замечая потускневший взгляд голубых глаз.
Пит кивает мне и позволяет себе приобнять меня за плечи, и мои губы неосознанно открываются, будто ожидая поцелуя, но я решительно отгоняю все подобные мысли.