***
Джастин совершенно не умеет играть в шахматы. Абсолютно. Зато он умеет жульничать. Во всяком случае, Саша позволяет ему так думать, потому что, проигрывая, он совсем сходит с ума. Каждый раз, когда Саше остаётся несколько шагов до победы, она отворачивается и делает вид, что не видит, как Джастин переставляет фигуры, оставляя себе всего один ход, чтобы объявить мат её королю. Когда в реальной жизни Хаммер пытается сжульничать для достижения своих целей, Саша заставляет отворачиваться других людей.***
— Мой босс — идиот, — шепчет Саша, когда он в ярости швыряет подушки по гостиной после того, как очередной его недруг играючи прошёл через новую систему охраны, на которую было потрачено несколько миллионов. Предположение же, что можно сделать охранную систему эффективной, а не красивой, совершенно выбешивает Хаммера, и подушка летит в едва успевшую увернуться Сашу.***
Никто не любит идиотов, и никому они не нужны. Кроме Саши, которой, впрочем, совсем не нравится идея создания зомби-газа. Это худшая идея из худших идей Джастин, но насколько всё на самом деле плохо, Саша понимает, только когда всякая мысль уходит из голубых глаз, которые и не голубые больше, и солнце в них больше не отражается и не отразится. Это — хуже, чем смерть. Супергерои забывают о Саше, вообще все забывают. Она и сама, кажется, начинает забывать, кто она. Что-то потухло внутри неё в тот день. Что-то очень важное. Саша больше не нужна никому, но ей ещё нужен кто-то, пусть он и превратился в зомби. Забавно, она всегда считала, что всё будет наоборот. В конце концов Саша делает то, о чём и не подумала бы раньше, — просит о помощи. Она находит Тони Старка и просит устроить ей встречу с Хаммером. Когда он отказывает, она отпускает какую-то едкую шуточку и собирается уйти, чувствуя, как что-то важное становится пеплом и развеивается, когда Старк останавливает её. Видит что-то, что она не хочет и не может произнести вслух, что-то знакомое. Знает, каково это — терять близкого человека. Тони переругивается с Фьюри за закрытой дверью. Саше страшно, и стоящий рядом агент Щ.И.Т.а снисходительно наблюдает краем глаза за её тщетными попытками не показывать этого. Наконец Фьюри и Тони выходят, оба раздражённые и мрачные, но директор кивает, и Сашу ведут к Джастину. Когда они приходят, Хаммер вскакивает и бросается к разделяющему их толстому стеклу. Рычит, царапается, слюна течёт по подбородку. Саша отшатывается, но тут же берёт себя в руки и снимает тёмные очки. Твёрдо смотрит в красные безумные глаза и хочет, но не может смотреть в сторону. Во взгляде того, что когда-то было Джастином, вдруг мелькает что-то вроде узнавания, и он затихает, только поскуливает и скребётся в стекло. Саша молчит. Не знает, что можно сказать да и понимает ли он вообще человеческую речь. Вспоминается вдруг его обещание сделать её вице-президентом, но сейчас оно вызывает только желание заплакать от бессилия. Саша разворачивается и едва ли не бегом уходит, ещё несколько часов чувствуя на себе жалобный, почти умоляющий взгляд этого существа. Встреча оставляет на душе остаток из разочарования, смутной тревоги и почему-то вины. Примерно через неделю Тони Старк звонит и предлагает встретиться. Он приносит антидот от зомби-газа, и неподалёку от них Саша замечает осуждающие взгляды его друзей, но какое они имеют значение? Они идут в Щ.И.Т. вдвоём, и на её глазах Джастину вводят антидот. Губы кривятся в болезненной усмешке, когда она думает, как будет злиться Хаммер, когда придёт в себя и узнает, что Старк снова смог нейтрализовать его изобретение и тем более спасти его самого. Неважно. Пусть он будет чувствовать уже хоть что-нибудь! Саша склоняется над Джастином, который готов был покусать всех врачей и охранников по дороге в лабораторию, но от одного спокойного взгляда Саши притих и позволил делать с собой всё, что было нужно, только неотрывно следил за ней. Они смотрят друг на друга, и Саша видит, как его глаза снова становятся голубыми. Он нащупывает её руку, и она вцепляется в холодные, слабо шевелящиеся пальцы, как утопающий в соломинку. Джастин слабо улыбается и шепчет её имя. Пепел снова становится солнцем.