Последнее дело Брейна

Боже, как давно это было? Год? Два? Три назад? Мне иногда кажется, что прошло уже полвека. Но на деле — всего несколько месяцев с того самого страшного взрыва, унёсшего жизнь моего верного и единственного друга. Было утро начала осени. Я тогда был ещё несколько другим. С точки зрения умственных способностей. Настоящая жертва массовой культуры. Я обожал кино и песни. Сейчас, к примеру, я танцевал, находясь в маленькой подводной лодке, текущей по артериям к головному мозгу знаменитого Тома Боббета. В то время дико был популярен танец, который назывался Макарена, и песня для него. Я танцевал, подпевая. — Пинки, сделай милость перестань, пожалуйста… — Но Брейн, это же Макарена, — сказал я. — Мака-что? — не понял мой головастый друг. — Макарена, — объяснил я. — Это такой классный танец зорт!.. — Здесь тебе не танцплощадка! — возмутился Брейн. — Я уменьшил нас до размера молекулы, и мы путешествуем по артериям внутри человеческого тела. — А как же те дикие огоньки и ошеломительные удары? Что это? — спросил я. — Эти огоньки на самом деле клетки крови, а эти удары — биение сердца, которое толкает нас к нашей цели — гортани известной в радиоэфире личности Тома Боббета. Навязчиво рекламирующего сеть моделей и ведущего рубрику «хорошая идея, плохая идея». Именно в его гортань я вживлю чип, контролирующий голос. — О-о-о… — протянул я. — Тогда ты сможешь заставить его сказать всё, что угодно, даже «помогите, нам не хватает на моро»… — я не договорил. Брейн притянул меня за нос к себе. — Пинки, мы пустились в это путешествие не ради удовольствия. Понятно? — Да… — ответил я. — Когда рядовая Америка услышит мой призыв повиноваться из уст Тома Боббета, она будет не в силах сопротивляться, и я смогу захватить мир… ВЕСЬ МИР!.. Тут корабль с силой тряхнуло, и нас атаковала стая белых огоньков. — Это белые кровяные тельца, что-то случилось с имуноподавляющем щитом, — головастый бросился к штурвалу. — Может, они тоже хотят танцевать? — спросил я. — Нет, Пинки, они хотят уничтожить нас, как инородные тела. БЫСТРЕЕ, НАДО СПЕШИТЬ!.. — крикнул Брейн. — Ладно, — сказал я. — Простите, я уже отдал все танцы. — Я не это имел ввиду, — раздражённо сказал Брейн Далее мы с бились с курса, и нас, закрутив, словно сигарету в огромном водовороте, понесло куда-то вверх. — Мне следовало оставить тебя на Панкреатическом островке, Пинки, — сказал Брейн, и тут мы поняли, что наши неприятности ещё не кончились. Земля задрожала под ногами с такой силой, будто хотела нас сбросить со своей поверхности… — Что это? — спросил я… — Отклонение от маршрута привело нас в носовую полость, — сказал Брейн, с силой ударив меня по голове. Далее раздался оглушительный чих, и нас, вместе с нашим судном, выбросило из тела Тома Боббета прямо в стакан с водой. Том оказался человеком спортивного телосложения. С бородкой и в очках, он напоминал больше канадского лесоруба, чем радиозвезду. — Простите, я попробую снова, — Том откашлялся. — А теперь, пришло время рубрики «хорошая идея, плохая идея…». — Том, основной упор на слово «хорошая», — сказала девушка в будке диджея — видимо, его менеджер. — Конечно… — сказал Том, подняв наш сосуд. Только глоток воды. В следующую минуту мы вывалились из стакана точно так же, как плоды падают с дерева. Однако, наша лодка погибла внутри Тома Боббета. — Моё судно, — сказал обречённо Брейн. Вся эта затея была «хорошей идеей…». — Хорошая идея — пойти на дискотеку, — сказал, разумеется, я. — Плохая идея — пойти на дискотеку в носу Тома Боббета. — Мне в голову пришла другая «хорошая» идея, — злобно сказал Брейн, и с силой ударил меня промеж ушей. — Пошли, Пинки. Так как по размеру мы не больше спор сибирской язвы, мы слишком долго будем добираться до лаборатории. — Давай танцевать Макарену, — сказал я. — Время пройдёт быстрее, — с этими словами я снова запел любимые слова. Но Брейн одним точным ударом прервал меня. — Макарена… — проворчал он. — Только болваны могут танцевать этот танец, — сказал он. О-о-о как он был прав, но тогда мы ещё этого не понимали. И ещё не знали, какую роль этот танец сыграет в нашей судьбе…