* * *
Огастас Фланаган Младший унаследовал от деда, Огастаса Фланагана Старшего не только семейное имя, но и семейный бар с незамысловатым названием «У Фланагана». И нужно было признать, что и бар, и имя хоть и были будто из другой эпохи, убитому вполне шли. Он весь был какой-то старомодный — с огромными усами, лысиной и в твидовом жилете, из кармана которого свисала цепочка от часов. Да и бар выглядел так, словно ничуть не изменился с тридцать восьмого года, который был указан на вывеске как год основания. Деревянные панели и полосатые обои, теплый желтоватый свет классических бра, черно-белые фотографии на стенах и уютные кожаные диванчики. Но, если когда-то бар и привлекал посетителей стильным интерьером, сейчас все это было потертым и таким же неуместно старомодным, как карманные часы мистера Фланагана. Единственным ярким пятном, выбивающимся из общей картины, была жена убитого, Элла. Словно китайская статуэтка, она застыла в своем красном платье за дальним столиком, глядя на тело мужа на полу возле барной стойки. Она не плакала, но выглядела такой потерянной, будто не могла до конца поверить в то, что произошло. За все время работы в полиции Алек множество раз становился свидетелем чужого горя, но оно всегда выглядело по-разному, и невозможно было привыкнуть, очерстветь настолько, чтобы смотреть на него равнодушно. Элла не плакала, но в том, что она потрясена случившимся, Алек не сомневался. — Миссис Фланаган, вы не знаете, кто мог желать смерти вашему мужу? — спросил он, глядя на нее с сочувствием. — Нет, — Элла так медленно покачала головой, будто ей было тяжело преодолевать сопротивление воздуха. — Гас был… Не то, чтобы его все любили, но и врагов у него не было. Он был самым обычным человеком, и жили мы самой обычной жизнью. Может, это было ограбление? Эта версия была первой, которую они проверили. Натаниэль Грэй, бармен, нашедший тело, действительно сказал, что убийца взял наличку из кассы, но ее там было не то, чтобы много. По словам Нэйта, дела у бара шли не очень. — Может, у мистера Фланагана были конфликты с кем-нибудь из посетителей или подчиненных? Элла сделала крохотный глоток бренди из стакана, который ей подал предусмотрительный бармен. — Я не знаю. Я никогда не любила этот бар и не интересовалась его делами. Вам лучше спросить у Нэйта. Алек спрашивал. Но если и был на свете человек скучнее Гаса Фланагана, Нэйт таких не знал. Фланаган не был великим бизнесменом, ничего не понимал в рекламе, и бар под его управлением медленно и с достоинством катился в пропасть. Посетителей становилось все меньше с каждым днем, сюда приходили только завсегдатаи, такие же респектабельные, как и Фланаган, поэтому никаких конфликтов здесь не случалось. Сам Нэйт не выглядел особо расстроенным смертью босса, просто взвинченным, что было вполне объяснимо. Парень не скрывал, что не питал к Фланагану особой любви, его гораздо больше беспокоило, не останется ли он теперь без работы. Вот так и получалось, что Огастас Фланаган был достойным членом общества, и убийство стало, наверное, единственным незапланированным событием в его скучной жизни. И все же кто-то совершенно нереспектабельно проломил ему череп бутылкой. Сложно было представить, что он мог вызвать в ком-то настолько сильные эмоции, чтобы спровоцировать убийство в состоянии аффекта. — Эй! — вырвал Алека из задумчивости голос Джейса. Огибая желтые таблички, расставленные криминалистами, Джейс прошел к Алеку и миссис Фланаган. От него пахло свежей выпечкой, и он все еще что-то дожевывал, судя по довольной физиономии — что-то вкусное. Алек сглотнул слюну. Он тоже еще не обедал и не отказался бы перекусить, но напарник, конечно же, не догадался взять что-нибудь и для него. — Я тут поговорил с владельцем пекарни напротив, — Джейс кивнул куда-то за окно. — Он говорит, что вчера полночи занимался счетами, а когда уходил, видел, как из бара выскочил человек, сел в машину и уехал. Судя по времени, это и был наш убийца. — Как он выглядел? — заинтересовался Алек. — Высокий, спортивного телосложения, с бородой и в длинном темном пальто. Элла охнула и вскинула на Джейса неожиданно испуганный взгляд. Стакан бренди, который она так и не допила, выскользнул из ее враз ослабевших пальцев и со звоном ударился о столешницу. Разливая янтарную жидкость, он покатился к краю, но Элла этого, казалось, даже не заметила. — Вы его узнали, миссис Фланаган? — спросил Алек, пока они с Джейсом вытирали залитый стол салфетками из металлического бокса. Джейс протянул одну Элле, кивнув на мокрые пятна на подоле платья, но она только нервно скомкала салфетку в пальцах. — Нет… Я… — она опустила глаза. — Я его не знаю… — Бросьте, мэм, ваша реакция говорит сама за себя, — Джейс присел перед ней на корточки, заглядывая ей в лицо снизу вверх. — Вы явно знаете этого человека. Вы ведь хотите, чтобы мы поймали убийцу вашего мужа? — Хочу, — пролепетала она как-то совсем неубедительно. Глядя, как ее пальцы продолжают теребить салфетку, а глазные яблоки двигаются под опущенными веками, Алек не мог не поражаться тому, как круто за один миг могут меняться приоритеты. Еще минуту назад Элла предавалась искреннему горю, а сейчас, похоже, судорожно пыталась придумать, как выгородить убийцу мужа. Но к следующему повороту Алек оказался не готов. — Этот человек из мафии! — выпалила миссис Фланаган, когда молчание совсем уж затянулось. — Из мафии? — оторопело переспросил Алек. — Из какой мафии? Во взгляде Эллы промелькнуло отчаянье. — Кажется, из Русской? — полувопросительно-полуутвердительно ответила она, будто ждала от Алека подтверждения. Это была самая неуклюжая ложь из всех, которые ему доводилось слышать. Русская мафия. Любимая страшилка из детективных сериалов, показанная, как правило, настолько неправдоподобно, что Алек на их месте уже подал бы в суд за оскорбление чести и достоинства. Джейс бросил на него красноречивый взгляд, лучше слов говорящий о том, что он думает об этом заявлении, и снова повернулся к миссис Фланаган. — И что же Русской мафии понадобилось от вашего мужа, мэм? — Бар? — Элла неуверенно махнула рукой в сторону барной стойки. — Они хотели выкупить у Гаса бар. — Русская мафия хотела выкупить у вашего мужа бар, — повторил Алек, пробуя эту версию на языке. Звучало настолько бредово, что хотелось предложить миссис Фланаган забрать свои слова обратно и придумать что-нибудь другое. — В это сложно поверить, мэм, — озвучил мысли Алека Джейс. — Но так и было! — продолжала настаивать Элла. — Где-то пару недель назад Гас рассказал мне, что ему предложили продать бар за пятьсот тысяч. Я не вникала в подробности, но Гас отказался, потому что бар принадлежит его семье почти сто лет, и он не мог допустить, чтобы здесь заправляла мафия. На этот раз голос миссис Фланаган звучал гораздо увереннее. Возможно, подобное предложение ее муж действительно получал и отказал, хотя для маленького почти разорившегося бара это были отличные деньги. Алек охотно верил, что Фланаган не захотел продавать семейный бизнес, вот только Русская мафия в эту историю совсем не вписывалась. Похоже, Элла просто выпалила первую попавшуюся глупость, а потом попыталась придать ей хоть какою-то правдоподобность реальной историей. — Вы видели человека, который предлагал вашему мужу продать бар? — спросил Алек, чтобы проверить свою догадку. Элла покачала головой. — Тогда как вы узнали его по описанию? — Потому что… — пальцы миссис Фланаган снова принялись мусолить многострадальную салфетку, — потому что Гас рассказал мне, как он выглядел. — А как его звали, Гас вам случайно не рассказал? — больше не скрывая сарказма, спросил Джейс. Сделав над собой еще одно усилие и изорвав салфетку на крошечные кусочки, Элла добила Алека окончательно.* * *
— Достоевский? — не поверил Магнус. — Скажи честно, сладкий, ты сочиняешь это на ходу? Алек рассмеялся, крайне довольный собой. Магнус отреагировал именно так, как он и ожидал. — Я не настолько хорош и точно не смог бы придумать что-нибудь такое же… — Неправдоподобное? — подсказал Магнус. — Но именно так все и было! — Алек заглянул в его недоверчиво прищуренные глаза и с максимально серьезным лицом добавил: — Чтоб я сдох, если вру! Он даже потянулся нарисовать на сердце воображаемый крест [2], но Магнус со смехом повалил его на подушки. Конечно, Алек боялся щекотки уже не так, как в детстве, и научился расслабляться, привыкая к ощущениям, но в первые моменты все равно не мог себя контролировать. Он извивался и задыхался от хохота, надеясь на милость Магнуса, перехватывал его руки и пытался завалить на себя, переводя пытку щекоткой в нечто совсем другое. Движения рук Магнуса под свитером замедлились, стали более томными, чувственными. Там, где они касались кожи, яркими вспышками рождалось удовольствие. — Если мы продолжим, рассказ придется отложить, — предупредил Алек, целуя Магнуса рядом с ухом. — Не то, чтобы я был против... — Зато я против, — довольным тоном заявил Магнус и отстранился, напоследок куснув Алека за подбородок. — Мне интересно, что там с этим Достоевским. — Ты серьезно? Ты предпочтешь мне какого-то русского мафиози? Но Магнус был непреклонен. — Сначала история, сладкий, и если она хороша, тебя ждет награда, — он быстро поцеловал Алека в уголок рта и отодвинулся на противоположный край дивана, приготовившись слушать. — Ну так что, нашли вы этого Достоевского? Алек вздохнул и сел, облокотившись на спинку. — Если честно, мы вообще не поверили в его существование. — Неудивительно, — фыркнул Магнус. — Я готов спорить, что его не существует. — Мы тоже так подумали и забрали Эллу в отдел, чтобы выяснить, кого она так отчаянно покрывает. Но она настаивала на этом русском бандите, да и бармен подтвердил, что Фланагану действительно предлагали за бар пятьсот тысяч долларов. Мы доложили капитану, он наверх, и там посчитали, что такое дурацкое имя невозможно придумать, а значит, это вполне может быть правдой… — Да ладно! — снова не поверил Магнус, и кто мог его винить? — И чтобы это проверить, к нам прислали детектива из отдела по борьбе с организованной преступностью, — закончил Алек торжественно. Магнус рассмеялся, все еще неверяще качая головой. — Звучит даже слишком серьезно. Ухмылка Алека вышла немного кривоватой. — Да, Парсонс… произвел впечатление.* * *
— Сэр, ну это же очевидно! — в запале размахивал руками Джейс. — Она знает, кто убийца, и придумала всю эту историю с Русской мафией, чтобы отвести от него подозрение! — Иногда даже самые невероятные истории оказываются правдой, — Старквезер возражал как-то механически, будто повторяя чужие слова, — и эту мы тоже должны проверить. — Но это же пустая трата времени! — воззвал к его разуму Алек. — Спасибо за твое ценное мнение, Лайтвуд, а то я и без тебя не знаю! Не я принял это решение! Более того, я даже не заставляю вас искать этого Достоевского! Ваше дело найти убийцу, а Русской мафией займутся специально обученные люди. Судя по тому, что капитан не стал возражать против участия чужака в расследовании, он был на сто процентов уверен, что никакая Русская мафия в деле не замешана. А судя по тому, что в помощь Алеку и Джейсу прислали именно детектива Парсонса, в отделе по борьбе с организованной преступностью в это не верили тоже. Бен Парсонс был еще совсем зеленый, а вьющиеся волосы и гладко выбритое лицо делали его похожим на подростка в отцовском костюме. Его было сложно представить даже просто патрулирующим улицы. Как он выбился в детективы, было и вовсе непонятно. Зато энтузиазма у Парсонса было, хоть отбавляй. Алеку он чем-то неуловимо напоминал щенка, от нетерпения приплясывающего на месте в ожидании, когда же ему бросят палку. Сейчас роль палки играл русский бандит по фамилии Достоевский, и Парсонс готов был бежать за ним хоть на край света, не давая себе времени подумать, что он делает и зачем. — Я пробил этого Достоевского, и в нашей базе такого нет, — доложил он, проигнорировав тихое «Какая неожиданность!» Алека. — Но это еще ни о чем не говорит. Он мог просто еще не попадаться или вообще только недавно приехал в Штаты, поэтому мы о нем пока ничего не знаем. — Гуглить не пробовал? — буркнул Джейс, но Парсонс предпочел не услышать и его тоже. — Поиск по описанию, которое дала миссис Фланаган, тоже ничего не дал. Оно слишком общее. И я слышал, что многие русские носят бороду… — А еще играют на балалайках и ездят на медведях, — Алек отобрал у Парсонса протокол допроса Эллы Фланаган и аккуратно убрал в папку. Парсонс раздражал его с первой секунды появления в отделе. Похоже, парню впервые поручили самостоятельное дело, и он собирался найти этого Достоевского во что бы то ни стало. Версию, что миссис Фланаган назвала первую русскую фамилию, которую смогла вспомнить, он не рассматривал вообще. Его не смущало даже то, что Алек с Джейсом практически игнорировали его, обсуждая друг с другом зацепки по делу. Впрочем, пока эти зацепки не имели отношения к Русской мафии, интереса для его расследования они не представляли. — Алина пишет, что еще работает с видеозаписью из банкомата, — сообщил Джейс. — Он не совсем напротив бара, но обзор камеры краем захватывает вход, так что, возможно, мы сможем опознать нашего «мафиози». Алина обещала выжать из записи максимум. — Это долго, — Парсонс вздохнул так печально, словно ему предложили подождать не несколько часов, а до самого Рождества. — А пока чем займемся? Может, навестим Алексея де Куинси? Алек в очередной раз за последние пару часов закатил глаза и переглянулся с Джейсом. Эту идею Парсонс высказывал каждые минут пятнадцать, и сейчас была очередь Джейса объяснять, почему ни к какому де Куинси они не поедут. Где-то на фразе «Мы не будем спрашивать у главы Русской мафии, кто такой Достоевский!» из лифта вышел Вулси и замер на середине шага, а затем заинтригованно подошел ближе. — Я, конечно, слышал гуляющие по Департаменту слухи, но, черт возьми, это просто прекрасно! Алек мысленно застонал. На губах Вулси играла та самая ухмылочка, которая яснее всяких слов говорила — Скотт нашел новую тему для шуток, и она сулила быть просто бездонной. И обиднее всего было становиться объектом насмешек из-за Парсонса и его непроходимой глупости. Сам Парсонс с Вулси был незнаком, поэтому масштабы бедствия не осознавал и храбро полез в капкан сам. — Бен Парсонс, отдел по борьбе с оргпреступностью, — он протянул Вулси руку для знакомства. — Что за слухи гуляют по Департаменту, сэр? — Вулси Скотт. И я о новой зацепке в деле Русской мафии, разумеется! — с улыбкой Вулси ответил на рукопожатие. — Человека с такой… запоминающейся фамилией должно быть не так уж сложно найти. Вы проверили по базе? Он улыбался так дружелюбно, что Алек на месте Парсонса уже был бы на канадской границе, но тот даже не почувствовал подвоха. Вулси был слишком хорош в этом. — Конечно, проверил, но в базе его нет, — ответил Парсонс со вздохом. — Я как раз говорил, что стоит допросить Алексея де Куинси. — Думаете, де Куинси станет сотрудничать? На лице Вулси не дрогнул ни один мускул, он смотрел на Парсонса все с тем же благожелательным интересом. — Вряд ли, — признал Парсонс. — И коллеги тоже не советуют к нему соваться, — он кивнул на Джейса, и тот подавился кофе, закашлялся и долго не мог прийти в себя, пока Алек не похлопал его по спине. — Но что, если это действительно шанс выйти на нечто большее, чем обычное убийство в состоянии аффекта? — А в этом что-то есть. Если спросить де Куинси, не знает ли он Достоевского, вы вполне можете застать его этим вопросом врасплох, — авторитетно заявил Вулси. — Если вы уверены, что стоит попробовать, не позволяйте никому себя остановить. Алеку пришлось с грохотом уронить на пол лоток для бумаг, чтобы скрыть приступ смеха. Может, Вулси и издевался над Парсонсом, пользуясь его молодостью и неопытностью, но, честное слово, тот был сам виноват! И сочувствовать ему никто не собирался. — Вы правы, — Парсонс благодарно пожал Вулси руку еще раз. — Лучше попытаться выяснить все наверняка, чем ничего не предпринимать. Он подхватил с вешалки элегантное серое пальто, смотревшееся на нем так же чужеродно, как и костюм с галстуком, и зашагал к лифтам с таким серьезным лицом, словно собрался как минимум на последнюю битву с вселенским злом. — Ну, и зачем? — спросил Джейс, развернувшись к Вулси вместе с креслом. — Затем, что он слишком похож на щеночка, чтобы я смог удержаться, — Вулси развел руками. — А еще затем, что таких щеночков можно чему-то научить, только ткнув носом в дерьмо, чтобы запомнили на всю жизнь. Кстати, а вы двое почему все еще здесь? Алек нахмурился. — А где мы должны быть? Если Парсонс хочет позориться перед де Куинси, это его проблемы. Капитан велел нам искать убийцу Фланагана, а не нянчить этого идиота. — Балда! — Вулси постучал Алеку по лбу костяшками пальцев. — Ты как всегда не в курсе, но этот идиот — племянник заместителя комиссара. И сейчас он едет к одному из самых опасных людей Нью-Йорка. Один! Вы хоть представляете, что О’Нилл с вами сделает, если с его племяшем что-нибудь случится?* * *
Алексей де Куинси, он же Алексей Бескровный долгое время возглавлял русскую группировку Куинса, за что и получил свою звучную «фамилию», но со временем подмял под себя весь русский Нью-Йорк и перебрался в Брайтон-Бич [3], давно и прочно считающийся штаб-квартирой Русской мафии. Сейчас, если верить базе, чаще всего де Куинси можно было найти в ресторане «Камилла», самом дорогом ресторане русской кухни в городе. Огромные буквы его названия сияли золотом так ярко, что их было видно за несколько километров. Джейсу пришлось пару раз нарушить скоростной режим, чтобы догнать Парсонса на подъезде к ресторану. Алек недовольно поджимал губы, но молчал, понимая, что это единственный способ перехватить придурка до того, как тот сунется в логово де Куинси один. — Сначала этот чертов Скотт направляет Парсонса к Русской мафии, а потом следить, чтобы его там не убили, должны мы, — проворчал Джейс, сосредоточенно глядя на дорогу. — И как это называется? — Подстава, — Алек тяжко вздохнул. — Хотя, если спросить Вулси, он скажет, что воспитательный момент. — И кого он воспитывает на этот раз, мне интересно… Алек предпочел на это не отвечать. К счастью, Парсонс только обрадовался компании. К несчастью, отговорить его от похода в ресторан не удалось. Не желая слушать никаких доводов, он уже рвался с поводка, и, хоть и кивнул на суровое «Никакой самодеятельности!» Алека, тот все же не был уверен, что Парсонс действительно его услышал. Он с любопытством оглядывался по сторонам, впитывая в себя это царство золоченых обоев, хрусталя и мебели в стиле рококо, так мало напоминающее бандитский притон. Кажется, отсутствие цыган с медведями и бородачей в тюремных татуировках с полными ртами золотых зубов Парсонса даже разочаровало. Владелец ресторана на киношных русских братков тоже совершенно не походил. Высокий, худощавый, в дорогом костюме и с аккуратно уложенными светлыми, почти белыми волосами — Алексея де Куинси скорее можно было принять за какую-нибудь знаменитость, чем за криминального авторитета. А легкий славянский акцент только добавлял ему шарма. Но кто знает, может, под костюмом от Армани у него православные купола во всю грудь? — Какой неожиданный визит! — де Куинси широко улыбнулся, но этот хищный оскал сложно было принять за радушную улыбку. — Чем обязан такому вниманию со стороны полиции? — Мы ищем Достоевского! — выпалил Парсонс, прежде чем Алек и Джейс успели его заткнуть. Джейс почти неслышно застонал, да и Алеку с трудом удалось удержаться от закатывания глаз, а рука непроизвольно дернулась, настолько сильным было желание отвесить Парсонсу подзатыльник — любимый метод Люка по вразумлению напарника, а иногда и других зарвавшихся коллег. Зато выражение лица де Куинси было, пожалуй, просто бесценным, и было даже немного жаль, что некому запечатлеть для истории, как его породистая челюсть совершенно неаристократично отвисла от удивления. — Прошу прощения? — переспросил он. — Достоевский, — Парсонс повторил фамилию практически по слогам. — Мы знаем, что это один из ваших. На этот раз Алек все-таки закатил глаза, и пусть де Куинси думает, что хочет. — Я убью этого придурка, — прошептал рядом Джейс, и Алек был готов помочь ему прятать труп. Когда он составлял планы на сегодня, в них точно не было пункта «Выставить себя идиотом перед одним из самых влиятельных людей преступного мира Нью-Йорка». Он уже представлял, как к вечеру история об этом позорище разойдется по всему городу, и издевательская ухмылка де Куинси только подтверждала его подозрения. — О, разумеется, я знаю Достоевского, детектив, — он смерил Парсонса снисходительным взглядом, — и да, он совершенно точно «из наших». Странно, мне казалось, что Федор Михайлович заслужил некоторую известность и здесь, в Штатах. Кажется, его даже учат в ваших школах… — Конечно, вы правы, — вышел вперед Джейс. — Не обращайте внимания на детектива Парсонса, он у нас недавно работает и немного… растерялся в вашем присутствии. По его скулам ходили желваки, и Алек понимал его, как никогда. Он и сам испытывал тот особый вид стыда, когда позорится кто-то другой, а ответственным почему-то чувствуешься себя ты. Впрочем, до Парсонса тоже наконец-то стало что-то доходить, потому что он все-таки заткнулся и теперь стоял, гипнотизируя пол и алея кончиками ушей. — Да-да, понимаю, — продолжал издеваться де Куинси, все так же глядя на Парсонса, будто в кабинете больше никого и не было. — Должно быть, заместителю комиссара О’Ниллу пришлось задействовать все свои связи, чтобы его племянника приняли в полицию несмотря на такую вопиющую некомпетентность. Теперь бедняга Парсонс покраснел весь — краска уходила куда-то под воротник рубашки, но это зрелище резко перестало казаться забавным. Алек, и без того чуть ли не вибрирующий от напряжения, подобрался еще сильнее. То, насколько хорошо де Куинси был осведомлен о родстве одного из детективов отдела по борьбе с оргпреступностью с верхушкой правоохранительных органов Нью-Йорка, задвигало на задний план все остальное. Что это было? Послание? Скрытая угроза? Парсонса нужно было немедленно уводить и рассказать обо всем этом капитану, чтобы предупредил, кого следует. Но уйти сейчас, так и не задав де Куинси ни одного вопроса… Плохая идея. Не стоило вызывать ненужные подозрения о цели визита. — На самом деле мы пришли поговорить совсем о другом, мистер де Куинси, — произнес Алек как можно спокойнее. — Вы знакомы с Огастасом Фланаганом? Де Куинси перевел на него равнодушный взгляд. — По-вашему, я должен его знать? — Это владелец небольшого бара в Челси, — подхватил Джейс. — Бар «У Фланагана». По словам его жены, вы хотели купить этот бар за пятьсот тысяч. Алек мысленно кивнул, одобряя этот блеф. Прекрасный отвлекающий маневр. Де Куинси начнет отпираться, забудет о Парсонасе, и они все смогут спокойно уйти отсюда. Но, видимо, запас абсурда на сегодня еще не был исчерпан, потому что отпираться де Куинси и не подумал: — Вы поэтому здесь? Тогда вам нужно говорить не со мной, а с моими юристами. Я действительно хотел купить этот бар, но не был знаком с его владельцем лично. Все переговоры велись через посредников, кстати, совершенно официально и строго по закону… Алек очень надеялся, что сейчас не выглядит так же глупо, как де Куинси, когда Парсонс полез к нему с вопросами о Достоевском. Выходит, Элла не врала, а Парсонс был прав, и убийца просто однофамилец русского писателя? По правде говоря, даже сейчас звучало все еще бредово, а новых вопросов появилось так много, что Алеку больше нравилось, когда Русская мафия была не более чем глупой версией. Зато Парсонс прямо расцвел, услышав, что хоть тут не облажался. — Мистера Фланагана убили сегодня ночью, — сообщил он уже более уверенно, хотя его уши все еще были подозрительно красными. — Это, конечно, очень печально, — нахмурился де Куинси, — но какое отношение это имеет ко мне? — Фланаган отказался продать вам бар. — Я вас умоляю! — красиво очерченный рот де Куинси искривился в очередной ухмылке. — Это что, единственный бар на Манхэттене? Конечно, я уже давно собираюсь расширить свой бизнес на острова [4], и мне понравился тот бар… Люблю, знаете ли, вещи с историей… Но не настолько же, чтобы убивать ради этого. — А насколько сильно вы хотели купить этот бар, мистер де Куинси? — спросил Алек. Тот вышел из-за стола и остановился прямо напротив, глядя Алеку в глаза. — Намекаете, что это я приказал убить вашего Фланагана? Докажите! А пока вы доказываете, я, пожалуй, возобновлю переговоры с его женой, вдруг она окажется посговорчивее. — Это что, признание? — осведомился Джейс. — А вы что, такой же идиот, как ваш юный друг? — де Куинси кивнул на Парсонса. Тому хватило ума промолчать, хотя его лицо снова полыхнуло румянцем. Скрипнув зубами, Алек положил руку Джейсу на плечо. — Пойдем, — и добавил, уже обращаясь к де Куинси: — Если появятся доказательства, связывающие вас с убийством Фланагана, мы вернемся. — Конечно-конечно, детективы! Всегда готов оказать содействие полиции! Уходил Алек с тяжелым чувством, что доказательства вряд ли найдутся, даже если де Куинси действительно причастен. Тот годами умудрялся ускользать от правосудия, постепенно расширяя сферу своего влияния, и ни полиции, ни ФБР так и не удалось его прижать… А тут Парсонс со своим Достоевским! — Кстати, детективы, — уже на пороге окликнул их де Куинси, — раз уж вы принесли мне хорошие новости, позвольте сделать вам подарок. Он достал с полки книгу в дорогом кожаном переплете, неспешным шагом перешел кабинет и протянул ее Парсонсу. «Преступление и наказание» Достоевского в переводе на английский — прочитал обложку Алек. Парсонс отшатнулся и первым выскочил из кабинета на такой скорости, словно за ним гнались голодные вампиры. Впрочем, оказавшись на свежем воздухе, он быстро оправился от потрясения и с таким видом оглянулся на вход в ресторан, будто пытался пронзить его взглядом. — Как думаете, среди юристов де Куинси может быть человек по фамилии Достоевский? — спросил он, и Алек все-таки не удержался и отвесил ему легкий подзатыльник.* * *
— Да уж, неловко получилось! — фыркнул Магнус. Алек был уверен, что не смеется он только из солидарности. — Нужно будет при случае попросить Алексея рассказать свою версию событий. Алек перестал улыбаться так резко, что его лицо застыло, будто схваченное каким-то парализующим заклятьем. — Алексея? Ты знаешь Алексея де Куинси? — Разумеется, я его знаю, Александр, — ответил Магнус так просто, будто это была самая естественная вещь в мире. — Я знаю всех важных людей Бруклина и не только. Такая у меня работа — всех знать. — Тогда ты знаешь, что он очень опасный человек, да? — Возможно. А еще он очень полезный человек, если знакомство с ним использовать правильно. Чтобы добиться успеха в Бруклине, важно иметь полезные знакомства. Алек уставился на Магнуса так, словно видел впервые. Да, он сам старался, чтобы история об убийстве Фланагана и Русской мафии казалась забавной и совершенно неопасной, но все-таки… Как Магнус может считать де Куинси полезным знакомством? Как он может не понимать, каким монстром является Алексей де Куинси под своими дорогими костюмами, лоском и насмешливой улыбкой? — Магнус, ты сам-то себя слышишь? По-твоему, Русская мафия может быть полезна? Тот сжал губы в тонкую упрямую линию. — Я не маленький мальчик, Александр, и достаточно давно веду дела в Бруклине. Неужели ты думаешь, я не знаю, что делаю? И я не нарушаю закон, если тебя это так волнует! — По-твоему, меня волнует это? — сорвался Алек. — Алексей де Куинси тебе не президент клуба любителей лото! Он и его люди похищают, шантажируют, убивают. Общаясь с ними, ты тоже можешь пострадать, Магнус! — Как и рядом с тобой! — резко бросил тот, и Алек отшатнулся от него, словно Магнус дал ему пощечину. Хотя, пожалуй, это было хуже пощечины и уж точно гораздо больнее. Внутри все заледенело, как будто Алек глотнул жидкого азота, но так было даже лучше. Это помогло удержать лицо и почти спокойно встать с дивана. — Ты прав, — сказал он безэмоционально, стараясь не смотреть на Магнуса. Собственный голос тоже показался ему застывшим и каким-то неживым. Магнус вскочил с виноватым выражением лица. — Александр, послушай... — начал он. — Нет, ты прав, — Алек снял с вешалки куртку и кое-как попал дрожащими руками в рукава. — Ты прав… Поэтому, знаешь, что я сейчас сделаю? Спасу тебя от опасности находиться рядом со мной! Он хлопнул дверью так громко, как только получилось, чувствуя мелочное удовлетворение от того, каким расстроенным и потерянным выглядел Магнус, но это помогло ненадолго. Как ни крути, а в словах Магнуса, какими бы жестокими они ни были, была доля правды. Его уже однажды чуть не убили только за то, что он оказался рядом с Алеком. Именно Алек привел вооруженных головорезов в его дом и не мог гарантировать, что нечто подобное не произойдет снова. Погрузившись в эти безрадостные мысли, Алек даже не заметил, как проехал мост Манхэттен и свернул на Кэтрин-стрит. Тело выполняло все само, без участия мозга, на автопилоте — привычные, ежедневные, заученные движения. Оставить машину на стоянке на Мэдисон, подняться на свой этаж, повесить куртку на вешалку, а ключи на специальный крючок возле двери. Раздеваться Алек не стал, только сбросил ботинки перед тем, как завалиться в кровать прямо в одежде. Он не знал, сколько так пролежал — может, пару минут, может, пару часов. Потом щелкнул замок входной двери и в коридоре звякнули ключи. Шорох одежды, знакомые мягкие шаги босых ног по полу, остановившиеся возле кровати. Алек не открыл глаза, даже когда под Магнусом прогнулся матрас, и тот устроился за спиной, молча, не прикасаясь. Было очень трудно не оглянуться, чтобы посмотреть в его лицо, но Алек поборол этот порыв, оставшись лежать все так же неподвижно. Магнус молча обнял его со спины, прижимаясь грудью к лопаткам и осторожно тычась носом куда-то за ухо. Обычно тело Алека тут же отзывалось на такие действия, но сейчас он не чувствовал ничего, кроме пустоты внутри. — Прости, — прошептал Магнус, покаянно целуя Алека в волосы на затылке. — Я ляпнул это со злости и вовсе не имел в виду то, что сказал. Даже если твоя работа связана с риском, с тобой я готов рискнуть, Александр. Магнус немного помолчал, но так и не дождался ответа. Его дыхание, когда он вздохнул, приятным теплом прошлось по коже шеи на границе с воротником джемпера. — Я просто хотел сказать, что тебе не нужно переживать за меня, — снова заговорил он. — Да, иногда мне приходится иметь дело с людьми, которые тебе не нравятся, но… — Ты общаешься с уголовниками! — Алек рывком развернулся, садясь в постели. — По-твоему, я должен быть от этого в восторге? Магнус тоже сел, но в тусклом свете фонаря за окном Алек не мог разобрать выражение его лица. Впрочем, упрямо сжатые губы он представлял и так, уже видел их сегодня. — Это бизнес, Алек, — голос Магнуса звучал совсем не так раздраженно, как ожидал Алек, скорее устало и расстроенно, — и он так тесно связан и с криминалом, и с политикой, что таких контактов избежать невозможно. И что теперь, это все меняет? Мы больше не можем быть вместе из-за этого? — Что? — опешил от такой логики Алек. — Я этого не говорил! — А что ты пытаешься мне сказать? Я не один из твоих подозреваемых, не нужно включать со мной полицейского. И я не должен извиняться перед тобой за то, как живу! По-твоему, я должен закрыть клуб, переехать к тебе и стать домохозяйкой? Алек понятия не имел, как разговор повернулся таким образом, но это было совсем не то, о чем они должны были говорить. Магнус действительно был взрослым человеком, и Алек не собирался указывать ему, как жить, а просто хотел уберечь его. — Что ты такое говоришь? — протянув руку, Алек нерешительно дотронулся до ладони Магнуса. — Мне нравится твой клуб! — Мне он тоже нравится, — произнес Магнус глухо. — И моя жизнь. Мне нравишься ты в моей жизни. И я не хочу, чтобы ты исчез из нее потому, что тебе не нравятся люди, с которыми мне приходится иметь дело. — Я не собираюсь никуда исчезать! Просто… Магнус перебил его: — Просто ты хочешь решать, с кем мне общаться, а с кем нет. — Просто я хочу быть уверен, что тебе ничто не угрожает, — поправил его Алек. — Держать ночной клуб в Бруклине само по себе уже довольно рискованно. Да и просто жить в Большом Яблоке, — фыркнул Магнус, но в его голосе звучала горечь, когда он снова заговорил: — Просто сделай нам обоим одолжение и признай, что я знаю, что делаю. Это было проще сказать, чем сделать, но альтернатива пугала Алека гораздо сильнее. — Хорошо, — сделав над собой усилие, согласился он. — Спасибо, Александр, — абсолютно серьезно отозвался Магнус и качнулся вперед, чтобы коротко поцеловать Алека в губы. — Кстати, я собираюсь остаться у тебя на ночь, — сообщил он, слезая с кровати, и исчез в ванной, щелкнув выключателем. — Я все еще злюсь и не собираюсь с тобой спать, — крикнул ему вслед Алек. Магнус выглянул из-за двери уже без рубашки и с зубной щеткой в руке. — Очень жаль, потому что я слишком устал, чтобы ехать к себе, и уходить все равно не собираюсь. Алек откинулся на подушку, не вставая, выпутался из одежды, просто бросив ее на пол, что позволял себе крайне редко, и зарылся под одеяло. Сегодняшний вечер казался ему бесконечным. Он чувствовал себя разбитым и, хотя присутствие Магнуса успокаивало, Алек почти со страхом ждал, когда тот выйдет из ванной, потому что снова выяснять отношения у него уже не было сил. И, когда звук льющейся воды затих, Алек поступил очень мудро и по-взрослому — отвернулся к окну и притворился спящим. Магнус вернулся через пару минут, погасил свет в ванной и забрался в постель, стараясь не задеть Алека. Одеяло было достаточно большим, чтобы под ним спокойно умещались двое даже на разных концах кровати. Так было даже лучше, убеждал себя Алек, обнимая угол подушки, просторнее, никто не мешает. Но это не особо помогало. Всегда, сколько бы раз они не засыпали в этой постели, они прижимались как можно теснее друг к другу, переплетая ноги или хотя бы касаясь друг друга руками. И сейчас находиться так близко к Магнусу и в то же время так далеко было невыносимо настолько, что Алек просто физически не мог уснуть. Судя по тому, как вертелся на своей половине кровати Магнус, — он тоже. Еле слышно выругавшись, он придвинулся ближе, согревая спину знакомым теплом своего тела, без которого Алек мерз даже под одеялом. Алек мог бы остановить его, мог бы сказать, что не спит, но не стал этого делать. Он продолжал дышать глубоко и размеренно, и когда рука Магнуса легла ему на живот, накрыл ее ладонью. Магнус прижался еще плотнее и затих, его дыхание тоже постепенно выровнялось, попадая в один ритм с дыханием Алека. И пусть Алек все еще не знал, что же ему делать со всей этой ситуацией, но засыпать в объятьях Магнуса было однозначно лучше, чем без него.* * *
— Вчера я видел Алексея де Куинси, — сказал Магнус несколько недель спустя. Кусок свинины му шу, который Алек как раз нес ко рту, выскользнул из палочек и с влажным чавкающим звуком плюхнулся обратно в коробку. — И зачем ты мне это говоришь? По молчаливому согласию они не поднимали эту тему с того самого вечера, и их обоих это устраивало. — Просто хочу, чтобы ты знал, — ответил Магнус прямо. — Мы встретились за ужином у одного общего знакомого, и я весь вечер не мог отделаться от мысли, имеет ли Алексей отношение к убийству того бедолаги. Кстати, ты знал, что он таки купил бар у его жены? Теперь он называется «Под прикрытием», и для копов там первый стакан за счет заведения. — Вот гад! — выругался Алек. — Он что, так издевается? — Это в его стиле, — Магнус пожал плечами. — У Алексея очень... специфическое чувство юмора. И все-таки, Александр, он замешан или нет? Алек вздохнул. Ему больше не хотелось рассказывать о деле Фланагана, не сейчас, когда оказалось, что Магнус водит знакомства с одним из фигурантов. Но если это откроет ему глаза на Алексея де Куинси… — Скажем так, — ответил Алек, снова придвигая к себе коробку с ужином, — без него не обошлось.* * *
Как и все спокойные и тихие люди, Старквезер бушевал настолько редко, что каждый раз становился для его подчиненных неприятным сюрпризом. Но если уж это случалось, оправдываться было себе дороже, проще было переждать, как ураган или землетрясение. — Чем вы вообще думали?! Чем вы думали, я вас спрашиваю?! Потащить племянника О’Нилла к де Куинси! А чего к Якудза не заехали по дороге, чтоб уж наверняка? — Сэр, мы не… — попытался вставить Джейс, но под грозным взглядом стушевался и замолчал. — Я-то думал, что у меня в отделе работают взрослые люди! Опытные детективы! Профессионалы, которые понимают, что делают! — каждое слово капитана припечатывало, как кирпичом по голове. — А оказалось, что им даже простейшую задачу поручить нельзя! Неужели это так трудно — держать Парсонса подальше от русских? Он выжидающе перевел взгляд с Джейса на Алека и, судя по всему, на этот раз ждал ответа. — Вы не ставили нам задачу таким образом, сэр, — рискнул Алек. — Разве Парсонса прислали к нам не расследовать возможную связь с Русской мафией? — Поговори мне еще! — прикрикнул на него Старквезер и устало упал в свое кресло. — Его к нам прислали как раз потому, что это дело точно не связано с Русской мафией. У Парсонса слишком много желания проявить себя и слишком мало мозгов, и его начальство уже не знает, как держать его подальше от серьезных дел. — Зачем тогда О’Нилл устроил его в отдел по борьбе с оргпреступностью? — проворчал Джейс. — Пусть бы перебирал где-нибудь бумажки, раз уж так хочет работать в полиции! Бросив на него сердитый взгляд, капитан достал из стола бутылку виски и стакан, плеснул немного на дно, буквально на один глоток. — Вам не предлагаю, не заслужили… Никуда его О’Нилл не устраивал. Кто-то просто выслужиться хотел, а теперь и сам О’Нилл, и весь Департамент имеют головную боль. — Ну, может, после сегодняшнего Парсонс немного поумнеет, — хмыкнул Джейс. — Вряд ли ему сильно понравилось в гостях у де Куинси. Уже успокоившийся было Старквезер вспыхнул снова, с таким грохотом поставив на стол пустой стакан, что тот не разбился только чудом. — Хорошо, что напомнил, умник! Какого черта вас вообще понесло к де Куинси? Вы же мне сами в этом кабинете хором доказывали, что русские не имеют к убийству Фланагана никакого отношения! — Потому что они могут иметь к нему отношение, сэр, — со вздохом сообщил Алек. Старквезер смерил его долгим взглядом и как-то моментально успокоился, снова став обычным собранным собой. — Идите работайте, мне нужно позвонить, — только и сказал он, выслушав подчиненных и выставив их из кабинета. Должно быть, собрался докладывать наверх, что де Куинси знает о Парсонсе слишком много, и вопрос, как удержать его подальше от Русской мафии, актуален как никогда. Алека это вполне устраивало, потому что детективу Парсонсу теперь срочно придумают новое задание, и они больше его не увидят. У стола Алека их уже поджидал Вулси, небрежно присев на край и сверкая улыбкой. Выволочку, которую устроил им капитан, он наверняка слышал, но все равно выглядел возмутительно довольным собой. — Ну, как погода в Брайтон-Бич? — спросил он. Джейс обличающе наставил на него палец. — Ты нас подставил! Стаквезер нас чуть не убил, и все из-за тебя! — Я хотел как лучше! — почти натурально оскорбился Вулси. — И посмотри, как все удачно сложилось. Вы выяснили много нового, нашли железные аргументы в пользу перевода Парсонса на менее опасную работу и получили бесценный опыт. И все благодаря мне! От такой наглости у Алека даже перехватило дыхание. — Ты так говоришь, будто изначально все так и задумывал! — Ну, не совсем так… Просто мне случалось подрабатывать нянькой для детишек высокопоставленных родителей, и я по собственному опыту знаю, что не стоит их опекать так сильно, как опекают Парсонса. Нужно позволить им нырнуть в то болото, куда их так тянет. Выберутся сами — значит, будет толк, а нет — эта работа не для них. Наш выбрался. Вулси подмигнул, и Алек почувствовал, что лицо заливает жаром. Он должен был догадаться, что Люка и Вулси к нему приставили не просто так. Что, разумеется, начальство не могло оставить сына целого сенатора без присмотра. И, сложись все иначе, он тоже мог бы сейчас быть не более чем головной болью для всего Департамента, как Парсонс. Алек всегда ценил и то, что Имоджен Эрондейл, его босс в Антитеррористическом бюро поверила в него, и то, что Люк и Вулси взяли его под крыло, стоило ему перевестись в отдел убийств. Они направляли, подсказывали, а иногда и вовсе помогали исправлять косяки. Но они никогда не мешали Алеку набивать собственные шишки и учиться на собственных ошибках. И стоило признать, ошибок он успел наделать предостаточно. Вулси смотрел на него почти с умилением, и за это ему хотелось одновременно и врезать, и сказать спасибо. Но Алек никак не мог решить, с чего начать. — Не нагнетай, птенчик! — Вулси потрепал его по загривку и добавил уже совсем другим тоном: — И кстати, если благодаря моей гениальной идее Парсонса снимут с дела, с вас причитается! — Вот еще! — возмутился Джейс. — Это ты нам должен по пиву в качестве моральной компенсации! Картинно надувшись и ворча что-то про неблагодарных детишек, Вулси ушел к своему столу и крикнул уже оттуда: — Кстати, пока вы выгуливали Парсонса, вам принесли отчеты криминалистов и компьютерного отдела. На столе Алека действительно лежали две тонкие папки. Алек открыл верхнюю, но сосредоточиться на тексте было сложно — Джейс стоял рядом и улыбался так, будто собирался сказать какую-нибудь гадость. — Заткнись! — не выдержал Алек, хотя напарник и так молчал. Слишком громко молчал. — Разве я что-то говорю? — улыбка Джейса стала еще шире. — Вот и не говори дальше! На вот, почитай лучше, — Алек сунул ему в руки вторую папку. — Как скажешь, напарник, — Джейс достал отчет, продолжая все так же усмехаться и бросая на Алека многозначительные взгляды. — Посмотрим... Фланагана точно убили той бутылкой водки, которую нашли рядом с телом. На ней следы крови и отпечатки самого Фланагана и Натаниэля Грэя. — Неудивительно, учитывая, что он бармен. — Зато с горлышка, за которое бутылку держали при ударе, отпечатки стерли. Так что это мог быть кто угодно. — Даже Достоевский, — не удержался Алек, и Джейс одобрительно фыркнул. Во второй папке оказался отчет Алины. Она потрудилась на славу, увеличив те кадры с камеры банкомата, на которых некто выбегает из бара в половине второго ночи. Конечно, качество записи оставляло желать лучшего, и лица было почти не разобрать, но субъект на видео полностью попадал под описание, данное свидетелем — белый мужчина с бородой, высокий и довольно мускулистый. Он выскочил из бара и бросился к машине, большому темному джипу, который тоже было частично видно на записи, хотя не настолько хорошо, чтобы разглядеть номер. Зато Алина проверила дорожные камеры с ближайшего перекрестка. В половине второго дороги были уже почти пусты, машина у подозреваемого оказалась приметная, и вычислить ее не составило труда. Алина не только нашла владельца по номеру, но и распечатала копию его прав. — Итак, нашего Достоевского зовут Хью Иган, — прочитал Алек. — Тридцать восемь лет, дантист, проживает в Челси на Западной шестнадцатой улице. — Типичное русское имя, — прокомментировал Джейс. — Может, еще раз съездим к де Куинси? Алек закатил глаза, но потом вспомнил кое-что, достал телефон и под заинтересованным взглядом напарника нашел в списке контактов Алину. «Получил отчет?» — отозвалась та спустя пару гудков. — Да, отличная работа!.. Слушай, моя просьба может прозвучать странно, но ты не могла бы проверить этого Игана на связи с русскими? А еще лучше, знаешь, проверь всех фигурантов на всякий случай. Джейс удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал. В трубке тоже на пару секунд повисла тишина, после чего Алина проговорила медленно: «На связи с Достоевским?» — С де Куинси и его людьми, — поправил Алек. — Серьезно, Алина, я бы не просил, если бы не был уверен. На самом деле Алек ни в чем не был уверен, но наглое поведение де Куинси не давало ему покоя. Пусть лучше Алина скажет ему, что она ничего не нашла, а он просто параноик, чем они пропустят важную зацепку только потому, что, благодаря Парсонсу, любые версии, связанные с русскими теперь звучат как бред сумасшедшего.* * *
Хью Иган оказался даже выше, чем ожидал Алек, и, глядя на его монументальную фигуру и обтянутые тканью рубашки мускулистые руки, было легко представить, как он проламывает череп бутылкой. Такой и кулаком проломит, если понадобится. Но лицо у мистера Игана было спокойным и открытым, располагающим как-то сразу. В его пользу говорило и то, что он не стал юлить, сообразив, что раз уж на него вышла полиция, значит, им все известно. — Да, я был в ту ночь в баре, но Гаса не убивал, — сообщил он со вздохом, едва увидев жетоны и удостоверения. — Он был уже мертв, когда я пришел. — И мы должны в это поверить? — не скрывая недоверия, спросил Джейс. — Звучит не слишком правдоподобно, я понимаю, но именно так все и было! Честное слово! Если бы Алеку давали доллар каждый раз, когда он это слышал, он бы уже был миллионером. Запись с камеры банкомата хоть и была косвенным доказательством, топила Игана достаточно для ордера на арест. Подтвердить его слова было некому, а бар Фланагана был настолько старомодным, что камеры наблюдения были выше его достоинства. Алек сам не знал, почему до сих пор сомневается. — Зачем вы пошли в бар уже после его закрытия? — спросил он. — Поговорить с Гасом об Элле, — Иган нервничал, но смотрел прямо и отвечал, не задумываясь, что тоже говорило в его пользу. Или в пользу того, что он подготовился к этому разговору. — У нас… Мы с Эллой любим друг друга, но она не соглашалась уйти от мужа. Я хотел убедить Гаса отпустить ее. Ему было наплевать на нее, он все равно все свое время проводил в баре! — Мистер Иган, вы понимаете, что это дает вам мотив? Фланаган отказался разводиться, между вами вспыхнула ссора, вы схватили бутылку и ударили его по голове. Иган в отчаянии запустил руку в волосы. — Все было совсем не так! — почти выкрикнул он. — Элла никак не решалась рассказать мужу о нас, и я решил поговорить с Гасом втайне от нее. Элла рассказывала, что он часто задерживается в баре после закрытия, занимается бумагами или чем там еще. Я приехал попозже, чтобы точно застать его одного, зашел, а он там лежит! И лужа крови!.. Я испугался и убежал. Алек всматривался в его лицо, но Иган, казалось, говорит искренне. И таймкод на записи с банкомата, который изначально не давал Алеку покоя, мог служить подтверждением этой версии. Иган действительно пробыл в баре всего пару минут. Маловато, чтобы успеть сообщить рогатому мужу об измене жены, поругаться с ним и ударить бутылкой. А если предположить, что Иган ехал в бар специально, чтобы убить? Тогда времени вполне достаточно, но не сходится другое — спланированные убийства обычно совершают заранее приготовленным орудием, а не тем, что попалось под руку. — Допустим, вы говорите правду. Почему же тогда вы не вызвали полицию или скорую? — Потому что Гас уже был мертв. Я же врач, пусть и дантист, и могу отличить мертвого человека от живого. Парамедики ему уже ничем не могли помочь, а я сразу понял, что вы подумаете на меня! Я не хотел, чтобы вы меня подозревали! — Ну что ж, тогда вам не повезло, мистер Иган, — обрадовал его Джейс. — Мы вас подозреваем! Джейс говорил что-то еще, но у Алека в кармане завибрировал телефон, и он, просигналив напарнику, чтобы продолжал без него, отошел в сторону, одновременно принимая вызов. «Алек, прости! Я не хотела, честное слово! — виновато затараторила Алина. — Я не собиралась ему ничего говорить, оно как-то само вырвалось!» — Кому и что ты сказала и почему извиняешься? — не понял Алек. «Парсонсу! Я проверила всех фигурантов на предмет связи с Русской мафией, как ты и просил. Иган, жена Фланагана и сам Фланаган чистые, никакой подозрительной финансовой активности, никаких темных делишек. Зато Натаниэль Грэй, бармен, оказался не так прост. У него за душой буквально не было ни цента, причем, все сбережения он спустил совсем недавно, возможно, начал играть или что-то еще в том же духе. И вдруг на его счет поступают десять тысяч долларов со счета компании, конечным бенефициаром [5] которой является некий Михаил Шварц, один из доверенных лиц Алексея де Куинси». — Интересно, за что де Куинси заплатил Грэю такие деньги? «Понятия не имею, — вздохнула Алина. — Но как только я собралась тебе звонить, пришел Парсонс, начал расспрашивать про связи русских в вашем деле, и я как-то случайно ляпнула… Прости, я правда, не знаю, как так вышло!» — И где Парсонс сейчас? «Поехал брать этого Грэя». — Твою мать! — выругался Алек, прикидывая, стоит ли бросать все и снова пытаться перехватить этого самодеятельного идиота по дороге или спокойно везти Игана в отдел и подождать, пока Парсонс привезет туда и Нэйта Грэя. Что там Вулси говорил про болото? Парсонс не отступился, так пусть попробует выбраться.* * *
Прошло уже несколько часов с тех пор, как Парсонс проводил Нэйта в допросную и оставил его там одного. Парню было полезно как следует помариноваться и понервничать — он не производил впечатление человека с несгибаемой силой воли, а для таких людей нет ничего страшнее ожидания. Алек периодически заходил полюбоваться на него через стекло, с удовлетворением отмечая, как нагловатая уверенность сходит с Нэйта, словно потекший грим, оставляя вместо себя нервную бледность и бегающие глаза. Еще немного, и мистер Грэй будет полностью готов сотрудничать, а Джейс успеет закончить с записями камер видеонаблюдения с Западной двадцать третьей улицы. Эта идея пришла Алеку в голову, когда они уже возвращались в отдел по Седьмой-авеню. Джейс даже не удивился, когда на следующем перекрестке Алек свернул направо и поехал обратно в Челси [6]. — Значит, все-таки ловим Парсонса? — Нет, — Алек покачал головой, не сводя глаз с дороги. — Нэйта ведь не было на камере из банкомата, верно? — Нет, там засветился только этот, — Джейс махнул рукой за спину, где в наручниках притих Хью Иган, занимая собой почти все заднее сиденье. — Вот именно. Как же тогда Нэйт вышел из бара? — Через черный ход, — дошло до Джейса. — Нужно проверить, куда он ведет, и есть ли поблизости камеры! — А как же я? — подал голос Иган. Алек взглянул на него в зеркало заднего вида. — Вы хотите, чтобы мы нашли подтверждение вашей истории? Тогда сделайте одолжение, сидите молча! Восприняв это с максимальной серьезностью, Иган послушно ждал, пока Алек с Джейсом изымали записи с наружных камер всех заведений на Западной двадцать третьей, куда можно было выйти, воспользовавшись черным ходом бара «У Фланагана». Особые надежды Алек возлагал на ювелирный магазин напротив ближайшего к бару выхода из внутреннего двора. — Есть! — Джейс заглянул в комнату наблюдения и с довольным видом помахал Алеку папкой. За его плечом маячил сияющий, как новенький серебряный доллар, Парсонс. Бросив последний взгляд за стекло, Алек вышел в коридор и раскрыл протянутую папку. На фотографиях было отлично видно Нэйта, выходящего из подворотни в свет ярких уличных фонарей прямо под прицел камер ювелирного магазина. Таймкод показывал семь минут второго. С этим Нэйта уже можно было колоть. — Иди, — Алек протянул папку Парсонсу. — Он? — Я? — спросил тот одновременно с Джейсом. — Но почему я? — Ты же его взял. И это убийство действительно связано с де Куинси, так что ты был прав. Значит, и допрос проводить тебе. Нерешительно взяв папку, Парсонс шагнул в сторону допросной, но на пороге снова обернулся. — Иди-иди, — напутствовал его Алек. — Если понадобится, мы подстрахуем. Парсонс кивнул и скрылся за дверью, где его ждал Нэйт Грэй. Проводив его взглядом, Джейс повернулся к Алеку с таким выражением лица, что тот инстинктивно отступил на пару шагов. — Ты с ума сошел? Хочешь, чтобы он нам все запорол? — Не запорет, — возразил Алек, хотя его самого терзали те же опасения. Но он хотел дать парню шанс, который когда-то дали ему самому. — Он же не будет рассказывать Грэю о Достоевском, а допрашивать подозреваемых его наверняка учили. Джейс вовсе не выглядел убежденным, но спорить дальше было бессмысленно, тем более, что допрос уже начался, а они не хотели ничего пропустить. Нэйт, дерганный и нервный, сидел напротив Парсонса и пытался делать хорошую мину при плохой игре. Часы ожидания не прошли для него даром, и вернуть привычную маску самоуверенности не получалось, а в голосе явственно слышалась дрожь. — Это комиссионные, — как раз отвечал он, когда Джейс включил звук. — Я должен был убедить мистера Фланагана продать бар. — Неплохие комиссионные, особенно с учетом ваших долгов, — закинул удочку Парсонс. — Что я могу сказать? Мистер де Куинси очень щедрый человек. Он очень хотел этот бар, я мог ему помочь. Все в выигрыше. Алек одобрительно кивнул. У них не было точной информации насчет долгов, только догадки, учитывая неожиданную связь Нэйта с русскими. Но Нэйт не стал возражать, а значит, Парсонс попал в точку. — А может, это плата за убийство? — снова предположил он. — Фланаган отказался продавать бар, и вы прекрасно знали, что его не переубедить. Вы предложили решить эту проблему, если де Куинси простит вам долг и еще накинет сверху. — Что вы, мистер де Куинси не такой человек, — дрожащим голосом возразил Нэйт. — Тогда как же так получилось, что вы убили Фланагана? Вскочив со стула, парень заметался по допросной, как загнанный зверь. — Да с чего вы взяли, что это я? Только из-за тех десяти тысяч? Так я как раз собирался их вернуть, потому что мистер Фланаган уперся, и тут даже я ничего не мог сделать. — Сядьте, мистер Грэй, — спокойно попросил Парсонс. Нэйт нехотя сел. — А разве мистера Фланагана убил не какой-то бородатый мужик? — спросил он враждебным тоном. — Те детективы, которые были в баре вчера, так сказали. При чем здесь вообще я? — Мы нашли этого человека, и это не он, — сообщил Парсонс. — Кто-то успел убить Фланагана до него, и мы думаем, что это вы, Грэй. — А он ничего, когда вспоминает, для чего нужна голова, — нехотя одобрил Джейс. И Алек был с ним согласен. Пока что Парсонс вел допрос довольно грамотно, не сдавая сразу все карты, давая Нэйту возможность запутаться в своей лжи. — Разве что вы случайно слышали среди людей де Куинси о человеке по фамилии Достоевский, — сказал Парсонс совершенно серьезно, и Алек поймал себя на желании побиться головой о стекло. — Беру свои слова обратно! — выругался Джейс. — Он все-таки идиот! Нэйт тоже уставился на Парсонса, как на сумасшедшего, но тот только невозмутимо пожал плечами. — Не слышали? Я так и думал. Тогда остаетесь только вы. Алек подавил смешок, оценив шутку, смысла которой Нэйт, не знавший всех перипетий сегодняшнего дня, понять не мог. Он смотрел на Парсонса с подозрением и, кажется, занервничал еще сильнее. — Вы сказали детективу Лайтвуду, что ушли из бара сразу после полуночи, но на самом деле оставались там до часа ночи, — снова вернулся к теме допроса Парсонс. — Что вы там делали так долго и почему солгали? — С чего вы взяли, что я солгал? — Камеры видеонаблюдения. Сейчас они в Нью-Йорке буквально на каждом шагу. Вы не выходили из бара в тот день через парадный вход, вас нет на записи из банкомата напротив. Возле черного входа камер нет, зато выйти из внутреннего двора можно только на соседнюю улицу, прямо напротив ювелирного магазина. Их камеры засекли, как вы выходите в начале второго ночи. Как раз тогда, когда убили Фланагана. — Я его не убивал! Мы занимались счетами. Я остался помочь, хотел еще раз попробовать его убедить, но он только разозлился, и я ушел! — Вот здесь, — Парсонс выложил пред Нэйтом несколько фотографий, — вы выходите из внутреннего двора, куда ведет черный ход бара, в семь минут второго. Свидетель нашел Фланагана мертвым через двадцать минут. За это время больше никто не входил и не выходил из бара. Сложите два плюс два сами, мистер Грэй. — Да может этот свидетель сам мистера Фланагана и грохнул! А вы пытаетесь повесить это на меня! — У нас есть записи с камер, десять тысяч долларов от де Куинси на вашем счету. Сейчас судья выписывает ордер на обыск в вашей квартире. Скажите, мистер Грэй, на вашей одежде с той ночи обнаружат частички крови Огастаса Фланагана? Нэйт втянул воздух сквозь сжатые зубы, словно ему было физически больно. — А что будет… ну, чисто в теории… — он наклонился вперед, заглядывая Парсонсу в глаза и сжимая левой рукой дрожащие пальцы правой, — что будет, если я расскажу, кто и за что заплатил мне эти десять тысяч? — Чистосердечное признание поможет вам получить меньший срок, а если вы будете сотрудничать и дадите показания против… Дверь распахнулась так резко, словно вошедший человек пнул ее ногой. На нем был такой дорогой костюм и такие дорогие часы, что рядом с ним даже Парсонс смотрелся обычным голодранцем. Поставив на стол дипломат, он протянул Парсонсу визитку и сел рядом с Нэйтом. — Мой клиент не скажет больше ни слова, — сообщил он уверенно. — И, кстати, вы не имели права допрашивать его без моего присутствия. Я подам жалобу руководству Департамента. Судя по выражению лица, Нэйт только секунду назад узнал, что у него есть адвокат, но нужно было отдать ему должное — сориентировался он мгновенно, тут же вернув себе свою прежнюю самоуверенность. Все еще бледный чуть ли не до синевы, он растянул губы в ухмылке и откинулся на стуле. — Как сказал мистер… — он вынул из пальцев Парсонса визитку, — Кац, допрос окончен!* * *
— Это Алексей нанял для Нэйта адвоката? — спросил Магнус, не поднимая глаз и делая вид, что его больше интересует содержимое коробки с лапшой. — Да, и очень хорошего, — Алек вздохнул. — Он разбил все, что у нас было на Нэйта. Улики были только косвенные, обыск ничего не дал, потому что квартиру Нэйта кто-то успел как следует вычистить, а на суде адвокату удалось доказать обоснованные сомнения. Ведь был еще Иган, у которого тоже имелись и мотив, и возможность. Плюс Нэйт — красивый, обаятельный парень и сумел понравиться присяжным. Так что… Алек не договорил, позволяя Магнусу самому сделать вывод об итоге дела Фланагана. Если прокурор и надеялся, что в тюрьме в ожидании суда Нэйт раскиснет и пойдет на сделку со следствием, и тогда с его помощью все-таки удастся прижать де Куинси, то эти надежды не оправдались. Де Куинси Нэйт боялся гораздо больше, чем тюрьмы, тем более, что с таким адвокатом у него были все шансы выйти на свободу. Алек, Джейс и Парсонс после окончания суда напились так, что выйти на следующий день на работу было настоящим подвигом. — Значит, его отпустили? — Магнуса это, похоже, сильно взволновало. — Вот так просто? — Мы не боги, — поморщившись, Алек пожал плечами. — Некоторые дела выиграть просто невозможно. Хотя ему самому пришлось долго убеждать себя в этом. Он всегда воспринимал как личное поражение, когда арестованных им преступников отпускали. Сложно просто смириться с тем, что они будут разгуливать на свободе, и не думать, можно ли было сделать больше, стараться лучше, найти новые улики, свидетелей, что угодно. — Плохую я выбрал историю, — вздохнул Алек. — Не то, что без счастливого конца, а без конца в принципе. — Я хотел знать о твоей работе, Александр, — возразил Магнус. — Знать правду, а не тщательно отобранные веселые байки, — он немного помолчал, с отсутствующим видом прокручивая кольцо на указательном пальце. — Получается, Алексей заказал этого беднягу Фланагана только потому, что тот ни в какую не соглашался продать бар. Как ни ужасно это звучит, но это в духе Алексея. Он привык получать все, что хочет. Алек с трудом удержался от едкого комментария, но это значило бы нарваться на повторение прошлой ссоры. Ему хотелось верить, что рассказ произвел на Магнуса нужное впечатление, по крайней мере, если судить по напряженной складке между бровями и задумчивости во взгляде. — Это как-то повлияет на вашу дружбу? — все-таки спросил Алек как можно более нейтральным тоном. — Алексей никогда не был моим другом, — возразил Магнус. — Нас связывала одна женщина, которая была дорога нам обоим, но это было давно. Я никогда не стремился общаться с Алексеем слишком близко, но, как уже говорил, знакомство с ним имеет свои преимущества. Просто теперь у меня на один повод больше избегать его. Что ж, если после этой истории Магнус перестанет видеться с де Куинси, ее все-таки стоило рассказать. — А что случилось с детективом Парсонсом? — перевел тему Магнус, чему Алек, пожалуй, был даже рад. — Он перешел из отдела по борьбе с оргпреступностью в систему ювенальной юстиции [7], и когда-нибудь я расскажу тебе, как отлично он туда вписался, и как малолетние преступники принимают его за своего. Если ты, конечно, все-таки согласен на веселые байки… — Пожалуй, сейчас это как раз то, что нужно. _______________________ 1. Челси — исторический район на северо-западе Нижнего Манхэттена. 2. Cross my heart and hope to die — клясться в том, что сказанное является правдой. Так обычно говорят дети или взрослые, когда подражают детям или прикалываются. При этом нужно перечеркнуть сердце крест-накрест. 3. Брайтон-Бич — район на самом юге Бруклина, место компактного проживания выходцев из СССР. 4. Лешенька имеет в виду Манхэттен и Стейтен-Айленд. 5. Бенефициар — выгодоприобретатель, лицо, являющееся получателем денежных средств, в данном случае — прибыли от предприятия. 6. Большинство улиц и авеню на Манхэттене односторонние, направление движения на них чередуется. Поэтому, чтобы развернуться, нужно выехать на параллельную улицу. 7. Ювенальная юстиция — раздел юстиции, занимающийся делами несовершеннолетних.