Подразни меня, если осмелишься

      — Эй, посоны, давайте проверим, у кого сиськи больше! — громогласно объявила симпатичная миниатюрная шатенка с глубокими, синими, правда, уже слегка пьяными глазами, победно возвышаясь над всей гильдией «Хвост феи», стоя на столе. Изящная ручка была поднята вверх, показывая всем присутствующим и также слегка пьяным согильдийцам, преимущественно мужчинам, что настроена девушка была крайне серьёзно. И её совсем не смущало то, что состязаться она собиралась именно с представителями сильного пола, главное — победа ей обеспечена.       — Опять она за своё, проблемная женщина… — напряжённо и немного устало произнёс высокий сероглазый блондин, сжимая сильные руки в кулаки, отчего на них проявились толстые полоски вен, и, залпом осушив стакан с холодным, бодрящим пивом, прищурил правый глаз, на котором красовался белёсый шрам в виде молнии.       Лаксас Дреяр был на грани, через которую если переступит, то Кане Альбероне уж точно не поздоровится. Эта хитрая девушка выводила его из себя и прекрасно знала, что он бесился. Ужасно бесился. Почему? Потому что как-то раз Ёлочка совершенно «случайно», а может, и не настолько случайно проболталась заядлой пьянице гильдии о том, что Лаксас-то на неё поглядывал. Причём не просто так, как он обычно ко всем присматривался, а с необычным интересом, похожим на симпатию. Естественно, накатившую тогда девушку это позабавило — сам Дреяр на неё обратил внимание! Так просто такой шанс она не могла упустить.       Фантазии Кане было не занимать, да и как тут не поглумиться над томно дышащим ей вслед громовержцем? Пофлиртовать с Макао прямо у него на глазах? Могла, умела, практиковала! Раздеться при всех, поддержав Грея и наблюдая за перекошенным от злости лицом Лаксаса? Да только в удовольствие! И так продолжалось уже целый месяц: Кана изводила Дреяра ревностью, а Лаксас мысленно грозился закончить эти жалкие детские игры и наказать Альберону.       Вот и сегодня расслабленная алкоголем шатенка эротично крутила попой, стоя на столе в центре гильдии прямо перед носом у громовержца. А вздувшаяся венка на его правом виске только будоражила её и так горячую кровь. Девушка видела, как у парня сжались челюсти, крепкая ладонь уже оторвала у кружки с остатками пива на дне ручку, а глаза грозно сузились.       — Ну так что, кто первый? — громко объявила Кана, задорно оглядывая мужчин гильдии со всех сторон.       — Мы можем предложить тебе посоревноваться другим местом! — выкрикнул Джет, а Дрой заливисто засмеялся, поддерживая друга.       — Эх, слабаки, — ухмыльнулась девушка, протягивая руку к завязанным за спиной верёвочкам. — Ну ладно, тогда я посоревнуюсь сама с собой! — Цепкие пальчики подхватили кончик завязки, потянули её на себя и…       — Ну всё, я за себя не отвечаю! — послышался грозный рык, и кто-то резко стянул Альберону со стола, прикрыв собой.       Кана была слегка удивлена, однако подобная реакция не могла её не радовать, ведь она стояла за спиной Дреяра Лаксаса. Да-да, широкие мужские плечи заслонили её почти нагое тело с едва слетевшим с груди бюстгальтером. И что-то девушке подсказывало, что зря она всё это затеяла, поскольку вокруг Лаксаса сверкали едва заметные молнии.       — Концерт окончен, — рыкнул громовержец, одаривая притихших согильдийцев серьёзным взглядом. В принципе, перечить Лаксасу никто и не собирался, а вот немое удивление было написано на лице каждого собравшегося вокруг. С чего это вдруг он остановил такое зрелище? Но вопрос вслух, ответ на который интересовал абсолютно всех, так никто и не задал.       — Ты что творишь, Пикачу недоделанный? — взбеленилась на него Кана, со всей силы стукнув парня кулаком в спину, однако он этот удар, кажется, даже и не почувствовал. — Не смей приказывать мне, что делать! Я сама себе…       — Нужно поговорить, — прервал он тоном, не терпящим возражений, и потянул опешившую шатенку на второй этаж гильдии. Опомнилась она только на лестнице и стала неистово брыкаться, как будто сексуальный маньяк тащил её на место совокупления. Однако все её бесполезные попытки не принесли никакого эффекта — Лаксас как пёр, словно танк, так и продолжал.       — Отпусти меня, слышишь?! Ты не имеешь права меня трогать! — брыкалась Кана, пиная своими ногами в голень Дреяра. — Я всё отцу расскажу, когда он вернётся с миссии! — грозилась девушка, однако понимала, что Лаксас всё равно не отпустит её.       Наконец парень остановился возле невзрачной тёмной двери, на которой была вывешена табличка: «Кладовая». Недолго думая, громовержец дёрнул за ручку и впихнул очень возмущённую, но всё так же не понимающую ничего Кану внутрь небольшого полутёмного помещения. Девушка влетела туда, задев стоявший рядом письменный стол, и врезалась сразу же в битком набитый старой макулатурой шкаф, отчего поднялся столб пыли и Альберона неистово закашлялась. Она хотела уже было повернуться и высказать этому наглому и бессовестному истукану все свои эмоции, как её и так очень резко повернули в обратную сторону и прижали к древнему пыльному шкафу.       — Ты довольна? — низким голосом процедил Дреяр, схватив девушку за шею, всё так же вжимая её в мебель и совершенно не думая отпускать. — Чего ты хотела добиться своими выходками? — Он наклонился ближе к лицу Альбероны, наблюдая за тем, как её глаза расширились от страха. — Думала, я просто так буду смотреть на твои жалкие попытки вызвать во мне какую-то реакцию?       — А действительно ли жалкие попытки? — выдавила из себя шатенка, схватив обеими ладошками руку Лаксаса, давая ему понять, что дышать ей чрезмерно трудно. — Вон как взбесился.       Зрачки Дреяра сузились. Эта девушка даже сейчас, когда он держал её на мушке, продолжала выводить его из себя. Окаянная! В едва освещённом помещении он наблюдал, что её красивые глаза смотрели на него с усмешкой, но в то же время серьёзно, из чего он понял, что всё-таки она была слегка напугана. Вот и правильно, сама виновата. Но, чёрт возьми, как она была сейчас красива! Конечно, несмотря на то, что всё равно до ужаса его бесила…       — Тебя нужно как следует наказать, — достаточно кровожадно произнёс Дреяр, совсем не соображая, что он сейчас собирался сделать. Одно только было известно: сдерживаться сил уже не было.       Громкое мычание огласило тесное помещение — это Кана пыталась освободиться из объятий Лаксаса, который перешёл в открытое наступление, со всей прытью поцеловав эту наглую шатенку. Он крепко сжимал её в своих сильных руках, не собираясь останавливаться и ослабить свою хватку. Эта девушка должна получить по заслугам! Она же именно этого и добивалась.       Лаксас целовал Кану очень страстно — ещё бы, она так долго измывалась над его и так сильной выдержкой! Огромные ладони громовержца сжимали тоненькую талию девушки, однако она не ощущала никакой боли, только жар разливался в той области, где касались его руки. Сухие губы Лаксаса действовали так настойчиво, что Кана просто сдалась под его натиском. Не так уж ей было и противно…       И руки шатенки сами потянулись к его шее, густым жёстким волосам, зарываясь в них пальцами и нежно массируя кожу головы. Мычание девушки сошло на нет, зато появились едва слышные стоны и тяжёлое дыхание от нехватки воздуха. Как же здесь было душно!       — Ты будешь молить о пощаде, — на секунду оторвался от манящих губ Лаксас, предупреждая Кану об её нелёгкой участи, однако её это почему-то совсем не испугало.       И он снова поцеловал её — крепко, сильно, горячо, совсем не отвратительно. Альбероне хотелось большего, хотелось ощущать его губы везде: на щеках, шее, ключице, груди… Да, она хотела, чтобы он спустился ниже, ласкал её везде. И девушка не стала медлить, потянув голову Лаксаса за волосы вниз. Да он, впрочем, и не сопротивлялся.       Когда несколькими минутами ранее Кана почти стянула с себя лифчик с целью позлить Дреяра, она только облегчила ему задачу, ведь сейчас ему не пришлось тратить лишнее время, чтобы найти эти тоненькие и надоедливые завязочки. Пышная грудь шатенки сейчас, казалось, интересовала его больше всего на свете. Он нежно массировал её соски, которые стояли торчком от возбуждения; целовал пульсирующую на шее венку и рисовал понятные только ему узоры горячим влажным языком на её теле. Это будет самая сладкая месть, которая только была в его жизни.       Секунда — и громовержец, на мгновение потерявший контроль над ситуацией, был прижат к стоявшему за его спиной столу. Кана по-хозяйски устроилась у него между ног, со всем напором продолжая атаковать его губы. Руки девушки блуждали по мускулистым плечам, царапали кожу груди и спустились к штанам, которые через секунду уже были приспущены. Пальчики скользнули в трусы громовержца, касаясь горячего, пульсирующего и напряжённого члена, который уже давно хотел приступить к увлекательному делу. Надавив на кончик, Альберона размазала капельку смазки по головке, продолжая двигать рукой вверх-вниз.       Лаксасу нравилось всё, что она сейчас делала. Он так давно представлял этот момент (конечно, не в кладовой, но тем не менее), что сейчас просто не мог поверить в то, что сейчас эта девушка принадлежала полностью ему. Её бесстыдные движения, которые заводили его с пол-оборота; большая красивая грудь, касающаяся его горячего тела; пухлые нежные губки, изогнутые в ухмылке, которые хотелось целовать и целовать, — это всё только его.       Руки мужчины коснулись пуговички на бриджах шатенки и моментально расстегнули её. Маленькие штанишки упали вниз, оставляя ему только одну маленькую преграду. Но вот уже и трусики девушки полетели к штанам. Лаксас трогал её упругие ягодицы, нежно гладил внутреннюю сторону бедра, продвигаясь всё выше и выше, едва касаясь промежности. Он усмехнулся, когда понял, насколько сильно Кана была возбуждена. Его это не могло не радовать. Чертовка!       Палец Дреяра ловко вошёл в лоно девушки, а уши громовержца словили едва слышный стон. Он двигал пальцем внутри неё поступательными движениями, ощущая, как томно Альберона дышала ему на ухо. Два разгорячённых тела прижимались друг к другу и не собирались останавливаться. Но Лаксас хотел большего. Он хотел взять эту наглую шатенку сейчас же прямо на этом столе!       Кана не успела даже вскрикнуть от неожиданности, когда оказалась на том месте, где секунду назад сидел Дреяр. Сам же Лаксас удобно пристроился между ног Альбероны, собираясь войти в неё, поскольку его член уже стал как камень.       Первый толчок был чересчур сильным, отчего Кана даже громко вскрикнула, но затем возбуждённо хихикнула. Этой чертовке всё безумно нравилось. И Лаксас не заставил себя ждать. Он входил в неё на всю длину, ловя ушами жаркие стоны шатенки, просящей ещё и ещё. Какая ненасытная!       Казалось, весь грохот, звучавший из кладовки, слышала вся гильдия. Но кого это вообще волновало? Лаксас был голоден, а Кана провинилась. Сейчас только это беспокоило обоих.       Внутри девушки было так влажно и горячо, что Дреяр не сдержался и издал протяжный стон, который больше был похож на рык животного. Ускорив темп ещё больше, парень наконец кончил, заполнив лоно девушки горячей спермой.       — Я наказал и теперь могу быть спокойным, — произнёс Лаксас после минутной паузы, дыша во влажную от пота шею девушки.       — То есть теперь я могу продолжать бесить тебя? — поинтересовалась Кана, поглаживая парня по блондинистым волосам.       — Тогда мне придётся наказать тебя ещё раз, — усмехнулся Дреяр.       — Только давай теперь уже не в кладовке, — не стала спорить Альберона, придумывая в голове очередной коварный план по выведению из себя любимого громовержца.