Долг платежом красен, если есть чем платить

Были времена, когда я не жаловался на отсутствие денег и прочего. В детстве меня это мало заботило. Сейчас, конечно, жизненные ситуации заставляют меня ныть автоматически. Тем более, мне тяжело отказать себе в удовольствии жить красиво. Кто ж не любит развлекаться в компании прекрасных гейш, пока ты пьян? Но счастье длится не долго и за все хорошее приходится платить. В общем, такими темпами, я нахватал кучу долгов. — Гинтоки!!! Да, однозначно, мне это скоро боком выйдет. И тогда за моей душенькой будет приходить не только бабуля. Цукуё ворвалась ко мне в дом, как к себе, но при этом снесла дверь ударом ноги. После чего она быстрым шагом направилась к столу и укоризненно посмотрела на мою скучающую физиономию. — Право слово, мадам, — я старательно улыбался женщине напротив. — Мы на дом вас не вызывали. Пришлось заткнуться, потому что кунай гейши оказался в паре миллиметров от моего глаза. А так как глаза мне нужны при любом раскладе, рисковать не стоило. Конечно же, мне известно, зачем эта особа пожаловала в мои скромные апартаменты, однако предложить мне было не чего. Да и сумма долга мне также не сильно известна, но могу представить, сколько там. Может еще вчера и заплатил бы за предоставленные мне развлечения, но сегодня дети в прямом смысле ограбили меня и ушли в парк развлечений, прихватив с собой Садахару. И их я тоже понимаю, я несколько месяцев не платил им. Мы даже не покупали мяса в дом. Зато мне хватало наглости спускать наши кровные на выпивку, джампы и на клубничное молоко. Кажется, Цукуё что-то говорит мне. Наверное, материт по полной программе. Ну… пофиг. Придумаем что-нибудь. Где наша не пропадала. Бывалые уже все-таки. Внезапно гейша хватает новый джамп, лежащий спокойненько на столе, и начинает вырывать оттуда страницы. — Ты что творишь, ненормальная женщина?! — для меня это был удар ниже пояса. Да как вообще она посмела покуситься на святую святых?! Он же совершенно новый! — Наконец-то ты обратил на меня свое внимание, — женщина отбросила джамп в сторону и села на стол. — Ты не возвращаешь мне долг уже больше недели. Думаешь, если ты спас однажды Йошвару, то тебе бесплатно все даваться там будет? Губу-то закатай! Девочкам тоже жить на что-то надо. — Хотя бы скажи, сколько я должен. Цукуё достала чек и показала мне. Наверное, в этот момент, мое лицо было как на картине Эдварда Мунка. Такое же вытянутое, с дырками вместо глаз и открытый рот. Хоть убей, не помню, как я смог нахалявить себе такой долг в Йошваре. Да и вообще не помню, как тогда добрался до нее. Помню, что пил в баре, потом увидел Хиджикату Тоширо и мы даже успели с ним поругаться, как и обычно. Но… когда я успел так набухаться и прийти к гейшам? Думаю, я уже никогда не узнаю ответ на этот вопрос. Сейчас проблема в ином: где достать такие большие деньги? Зная гейшу смерти, долгое ожидание ей чуждо. Боже, дети меня убьют, если узнают, сколько я должен и кому. Бабуля привыкла уже, поэтому не ворчит. А сейчас ситуация действительно опасная. — Только не говори, что собрался сейчас отмазываться, мол, у тебя нет денег, — гейша скрестила руки под грудью и продолжила недовольно пялиться. — Ты как обычно права, сестричка Цуки. — А ну не смей меня так называть! Серьезно, где мне достать такую сумму? Ладно, сколько мне дадут за ограбление банка? Надеюсь, не так много, потому что мне еще ренту заплатить надо. Но боже правый! Я влип конкретно. Для ограбления мне понадобится еще один или два человека, в одиночку не справлюсь, ибо денег надо много. Надеюсь, успеем удрать с места преступления. Цукуё наблюдала за моими лицом, которое изменялось также, как и мои мысли, а потом вздохнула, понимая, как я безнадежен. Но вдруг она злорадно улыбнулась. — Гинтоки, — хитренько протянула она. — Если хочешь, могу подсказать, где ты можешь заработать денег за короткий срок. — И где же? — я не знал, стоит ли мне радоваться этому внезапному спасательному кругу от человека, который меня и столкнул в море долга, но вдруг она и правда поможет. — У нас тут в чайном домике в квартале Кабуки не хватает работников. Ты мог бы пойти туда. А вот это звучало очень подозрительно. И почему она так мерзко и жутко лыбится? Я ломал голову, что может такого быть в чайном доме для меня… для меня… чайный… дом? И тут до меня дошло. А когда дошло, я подавил дикое желание кинуть в женщину что-нибудь. Это ж надо было предложить мне пойти работать проституткой! Как там их называли? Кагэма? — Охренела совсем?! — злостно выплюнул я, хлопнув руками по столу. — Да как ты вообще посмела из меня шлюху делать?! Кагэма — не гейша, они мужики и жопу подставляют другим мужикам! А я не горю желанием подставить свой зад какому-нибудь мужику или старому маразматику! — Да не волнуйся ты, порой там попадаются настоящие красавчики, или даже женщины. — Одно другому не мешает! — телефон все-таки слетел со стола, разбившись об пол с громким звуком. Не знаю, в какой момент я потерял бдительность, но уже оказался прижатым к стене и приставленным кунаем к моему горлу. Одно движение и гейша смерти прирежет меня не раздумывая. — Гинтоки… — на это раз мрачно и зловеще протянула она. — Ахаха, сестрёнка, ты чего это? Это же шутка! Не кипятись, — знаю, врать в такой ситуации плохо, но была ни была. Авось, и жопу спасти смогу и от нежелательной работы убежать. Оставлю детям записку, что бабуля о них позаботится, и пусть не забывают поливать Октавиуса — моё недавно купленное комнатное растение. Сейчас главное словить момент и… — Либо ты идешь добровольно туда, либо принудительно. Ты — ленивый и сумасбродный, ничего не умеющий, кроме как катаной махать, идиот. Тебя вышвырнут в первый же день с любой другой работы. Я предлагаю тебе идеальное место. Тебе там ничего делать особо не надо, при этом тебе будут предоставлять одежду, еду, личную комнату и всё, что тебе понадобится. Да как ты вообще смеешь отказываться? Имей в виду, если ты… — Прям всё? — переспросил я, Цукуё вопросительно свела брови. — Мне все предоставят, что бы я ни попросил? — В пределах разумного, конечно. И за усердную работу. — Будет сделано, сестрёнка! Я с удовольствием пойду и поработаю там, и верну тебе долг. Только вот, тебе придется повозиться с моими мелкими, чтобы те дел не натворили. А еще убираться в моем доме, пока меня не будет. И поливать мой цветок, и прогонять тех, кому я задолжал. И следи, чтобы эта сволочь очкастая не кинулась в чайный дом, чтобы мной воспользоваться. — Ты о Сарутоби? — Именно о ней. — Она же женщина, что в этом такого? Ты же сам боялся стать подстилкой для мужика. А тут такой удачный момент. — Ну нет. Я лучше под мужика лягу, чем сделаю с ней что-нибудь. — Что ж, раз ты дал добро, я зайду за тобой завтра, а я сегодня договорюсь насчёт тебя. Твоя задача пройти медицинский осмотр. Бывай. Цукуё развернулась и ушла, даже не подумав починить дверь. А я остался сидеть за столом, и думать, какого хрена я вляпался во все это дерьмо? **** Когда мой член однажды превратился в отвертку, я думал, что хуже и быть теперь не может. Так вот, я соврал. Для меня стать мальчиком проститутом это что-то сродни катастрофы. Моя мужская гордость страдает. Если бы мне пришлось выбирать между хреном-отверткой и работой в чайном доме, то я бы предпочел всю жизнь болты подкручивать. А вообще, я заметил, что мое хозяйство страдает слишком часто и порой самое первое. Хотя… готов согласиться, что лучше болты подкручивать или ложиться под мужиков, чем иметь пиксельный член. Не, я серьезно. Благо Господь не послал на меня такое проклятье в этот раз, отделавшись проституцией. Я обещаю, что верну все долги и больше не буду занимать, только пусть это время пролетит незаметно и трахаться с мужиками будет все-таки приятно. Чайный дом, с которым договорилась Цукуё, был обычным домом в традиционном японском стиле. Не очень люблю такие дома, но порой бывает, что они зачастую содержат на заднем дворе горячий источник. Или я просто с онсеном перепутал? Не важно! Если здесь есть горячие источники или хотя бы большая купальня, то буду очень счастлив. По идее, как мне объяснили, будущий кагэма должен пройти обучение, но времени у меня не было на такое добро, и сестрёнка Цуки это знала, поэтому попросила научить меня основному и описать всё в общих чертах. Первым делом, меня поставили перед фактом: меня накрасят и оденут, как типичную гейшу и моего мнения никто не спрашивал. Рассказали, как клиенты выбирают кагэму. Показали, как нужно вести себя и говорить. И если дойдет дело до постели, научили делать минет и рассказали, как происходит процесс. Я чуть не сблеванул, когда я убедил себя, что делать минет необходимо. Потом я чуть не убежал с истерическими воплями, узнав некоторые тайны однополого секса. Только злобный вид Цукуё вселял уверенность… точнее, запугивал. С этой красоткой лишний раз лучше не спорить. Выдержав «наказание», мне показали мою комнату. Обычная ни чем не примечательная комната, со шкафом, столиком и аккуратно убранным футоном. Первым делом, я попросил принести сюда телевизор, иначе сдох бы я здесь со скуки смертной. И заодно накидать чипсов, последних вышедших джампов и немного клубничного молока. Должен признать, сестрёнка была права: здесь действительно не так плохо, как мне казалось. Вечером меня позвала местная, так сказать, гримерша и стилист одновременно. Предупредив, что с сегодняшнего дня, я приступаю к своим обязанностям, она сначала отправила меня полностью вымыться, натерла какими-то ароматными маслами, а потом стала красить мое лицо. Под конец этой процедуры, у меня появилось чувство, будто вся эта косметика тянет мое лицо вниз. Она была тяжелой. Я даже улыбнуться нормально не мог. После макияжа, меня нарядили в кимоно. Очень необычное для мужчины кимоно, но раз уж я в чайном доме, удивляться не стоит такому широкому со странным рисунком наряду. Под конец всей этой ерунды, мне на голову нацепили такой же тяжелый парик, утыканный разными заколками, спицами и прочей девичьей ерундой. Ну, ладно! Поздно отступать уже. Я вытерплю этот позор ради спасения своей жопы… хотя, звучит, наверное, очень иронично. Моя жопа уже спасена не будет при любом раскладе. Собралось в зале много мужчин в возрасте, и молодняка тоже хватало. Они пили, ели и приглядывались к нам время от времени. Потом нам разрешили пообщаться с гостями и подливать им выпивку. Спасибо, господи, мне попался в этот раз молодой мужчина, а не какой-нибудь старый пердун. Я старался говорить вежливо, правда! Но когда он спросил меня, что я думаю об аманто, а я честно ответил, что они конкретно достали, на меня чуть не вылили сакэ. Да я же не хотел ничего плохого сказать! Я не против них, просто достали крутых из себя строить. Я не обобщаю. Только потом я увидел хвост у этого клиента. Почему-то мне стало стыдно. До секса дело не дошло и на том спасибо. Клиенты были у меня, но почему-то до главного никогда не доходило. Мне начало казаться, что я не слишком их привлекаю. Зато деньги платят и не маленькие, так что, жди меня, долг, я верну тебя! И вот примерно в таком духе прошло три недели. А теперь представьте такую ситуацию: Было воскресенье, все отдыхают в основном. Ну и я стал не исключением, не смотря на то, что кагэма работает больше всего по выходным. Однако, моя жопа сидит на футоне, а я продолжаю пялиться в телевизор, поедая стыренную еду со вчерашнего вечера. Что-что, а мясо у них самое лучшее. И вот, внезапно ко мне влетает хозяйка и заявляет, чтобы я немедленно накрасился, оделся и вышел встретить гостя вместе с остальными. С моей точки зрения предполагалось, что это какой-то важный человек пожаловал, иначе чего это хозяйка переполошилась. Да я никогда так не ошибался. Пришедший под поздний вечер гость, оказался Хиджикатой! Да черт меня дёрнул оказаться сегодня здесь! Чертова Цукуё, чертовы долги, чертов чайный дом и чертов Хиджиката! Хотя, стоп. Что он вообще здесь забыл? Неужели нашего адского зама интересуют мужчины? Вот это поворот! Самый поворотный поворот из поворотов. Интересно, и как долго это продолжается? Теперь я могу шантажировать этого засранца от души! И во всех наших спорах буду выигрывать я! Пока я сидел и про себя злорадствовал, Хиджиката выбрал того, с кем проведет вечер. Стоило мне поднять голову, как до меня дошло, что выбрал он именно меня! Господи, пощади! Почему моя девственность анальная должна достаться именно ему?! Был вариант сказать ему правду, но нет. Никто не должен знать, что мне пришлось опуститься до такого. Это ж будет позор всей моей жизни. А в ней я достаточно позорился. Учитывая то, какой сейчас срач у меня в комнате, хозяйка предоставила другую временную, которая на вид оказалась абсолютно такой же, как и моя. Только единственное различие было в том, что она была убрана и в ней не валялись пустые упаковки от чипсов, йогуртов и прочего перекусона. Нам накрыли стол и принесли сакэ. Хоть убей, с этим человеком я вообще не знаю, о чем можно разговаривать. Был бы я профессиональным кагэмой и не знал его, то возможно я и смог что-нибудь придумать. Но, увы и ах, я не настоящий кагэма, и уж тем более неплохо знаком с замкомом Шинсенгуми. — Э, как дела? — о да, Гинтоки, очень профессионально. — Более менее, — ответил Хиджиката. Так, уже прогресс. Нужно срочно придумать что-нибудь еще, а то будет совсем не весело. — А, Хиджиката-сан, как часто вы посещаете чайный дом? — Не так часто, раз в неделю где-то. И в те дни, когда особенно хочется расслабиться. Все-таки кагэма дорогое удовольствие. — Вы любите мужчин? А по вам не скажешь. — Это не совсем так. Мне просто все равно, кого любить. Мужчина, женщина, абсолютно никакой разницы. Но любил я всего два раза за всю свою жизнь: в первый раз это была прекрасная девушка. Она приняла меня таким, какой я есть. В то время, мой характер был просто отвратителен. Я был дерзкий и нелюдимый мальчишка, и вечно дрался с ее братом. Но она все равно хотела сблизиться со мной. Однако, мы не могли быть вместе при любом раскладе. Она была смертельно больна и прожила бы недолго. Я смирился с этим, но не сразу. Я так и не смог сказать ей о своих чувствах. Хотя в этом не было необходимости, ей и так все было известно. — А кто же стал вторым? — Вторым оказался мужчина, — вот оно! Теперь нужно узнать подробнее, авось, узнаю, что это за мужчина. И если повезет, то можно шантажировать этим Хиджикату! — Надо же! И какой он человек? Наверное, замечательный, раз он заинтересовал вас, — чтобы замком был посмелее, я налил ему сакэ, и он с удовольствием его выпил. — Он настоящий геморрой на моей заднице уже несколько лет. Он и его мелкие бандюки охреневают в край и им всегда все сходит с рук. И вообще он невыносимый лентяй, грубиян и жутко бесит. При каждой встрече мы умудряемся с ним гавкаться. Иногда я мечтаю повыдергивать его серебристые кудрявые волосенки с его глупой башки. Чертов Йорозуя! Чтоб ему пусто было. Сказать по правде, я немного удивился. Нет, это еще мягко сказано, я просто ахуел от такого заявления. Это ж пиздец просто, все это время он ко мне дышал не ровно! То-то подозрительно он старательно избегал меня, и злился, когда я приставал к нему с какой-нибудь глупостью. Сейчас главное не спалиться перед ним, на эмоциях я могу натворить черте что. Эх, спасибо, господи, что на мне сейчас тонны косметики и проявить такие яркие эмоции у меня нет возможности. — Но, — внезапно продолжил Хиджиката. — он просто великолепный воин. Во время его битвы появляется такое впечатление будто он и катана становятся единым целым. Все его движения так грациозны. Он прекрасен, когда сражается. Именно это очаровало меня. А еще он благороден, как истинный самурай. Эй-эй, а ну-ка притормози! Да как ты смеешь говорить сейчас это какому-то кагэме, а не мне лично?! Почему ты ничего не сказал мне? Почему ты вообще говоришь все эти глупости? — Ты немного похож на него. Черты лица схожи. Готов поспорить, что если ты смоешь макияж, то будешь вылитый он. Да я и есть он, дубина, как ты еще не догадался?! — Почему бы вам не признаться ему? — все больше паникуя и стараясь держать себя в руках, я решил налить еще сакэ Хиджикате и себе заодно, для храбрости. И успокоения. Хотя в данном случае храбрость и спокойствие стоять рядом не должны. — Нет, ни в коем случае. Это ведь не правильно для общества. Если я скажу ему, то доставлю и себе и ему неприятности. Тем более, сомневаюсь, что ему будет в радость услышать признание от мужчины… — А ну не решай за других! — черт! Я перестал себя контролировать. Я так зол на него, что сам не понимаю, что делаю. Если сейчас не заткнусь, то все будет очень плохо. Очень-очень плохо. — Ах ты кретин эгоистичный! Вечно все решаешь сам, не считаясь с мнением других! Это эгоистично и просто ужасно! Да тебе за такое рожу разбить надо! Не могу поверить, что ты правда так решил… я, конечно, знаю, что твой характер далеко не сахар и умом ты блещешь лишь изредка, но, твою мать, ты бесишь меня! Не попробуешь, не узнаешь, маньяк майонезный! Боже мой, неужели я и правда говорю это тебе? Иди и сдохни, Хиджиката! Достал! Идиот! Бесишь! Ну, я знал, что до добра это не доведет меня. И приспичило мне начать истерить именно сейчас. Просто невероятно. Но как же меня раздражает его тупость и эгоистичный поступок. Я сам того же поля ягодка, и бывает еще хуже, чем он. Но если дело касается такой темы, то Хиджиката Тоширо по сравнению со мной просто сопляк. — Йорозуя? — как он догадался?! Хотел бы я не знать этого. Но спалился я перед ним ни столько своей истерикой, сколько одним очень нежелательным действием. В порыве злости своей, я не заметил, что стянул с себя парик, швырнул его на пол и стал топтать его. Даже не знаю, как мне теперь отмазываться. Сказать правду? Ага, щаз, держи карман шире. Соврать? Но что сказать конкретно? Я здесь часть интерьера? На самом деле это мое хобби? Ну нет же! — Почему ты здесь? — Хиджиката был очень удивлен, отчего даже сигарету изо рта выронил в пиалу. — Не могу поверить… — Это не то, что ты думаешь, Хиджиката-кун. Я не проститутка. Я просто… — Ты работаешь в чайном доме и ты не проститутка? Не заговаривай мне зубы! — Понимаешь, — ладно, была ни была, расскажу ему правду. — На самом деле меня заставили здесь работать, чтобы выплатить долг. Денег у меня нет, и я неплохо развлекся с гейшами. В итоге, сестричка Цуки заставила меня пойти работать сюда, потому что я с легкостью могу заработать нужную сумму здесь. — Получается, ты спишь с мужчинами? — Не говори глупостей. Клиенты были, но до этого не доходило ни разу. Наверное, я их не возбуждаю. Даже не знаю, радоваться этому или нет. Как-то оскорбительно это звучит все. — Боже, как я мог так налажать.? — замком, судя по всему, был готов провалиться сквозь землю. Он в шоке от того, что просто так взял и признался мне в любви… Да, не очень романтично при таких обстоятельствах. А я стоял, как истукан, и не знал, что можно сказать. Я мог бы сказать, что мне очень жаль, но, думаю, его это мало утешит и, скорее всего, он мне просто врежет от души. Я бы так и поступил на его месте. — Я ухожу, — Хиджиката поднялся с пола и быстрым шагом направился к двери. Не знаю, что на меня нашло тогда и почему мои руки двигались без моего ведома, но я остановил его, схватив за пиджак. — Погодь, Хиджиката-кун, не надо так спешить. Давай посидим, выпьем, поговорим, как адекватные люди. Зачем же в крайности сразу впадать? — Отвали, как ты смеешь мне это говорить?! — его лицо стало красным. Он смущался. Ему было стыдно за свои чувства ко мне. Это… так освежало. Раз уж он заплатил деньги, то хотя бы поцелуя он должен удостоиться от меня. Это ведь всего лишь поцелуй, ничего с этого не будет, верно? Я ведь ничего не подхвачу? Так я и поступил, пока он пытался вырваться на свободу и подальше от этого чертова дома, я прижимаю его к стене и целую. Хиджиката внезапно замолкает и перестает сопротивляться, и ждет, когда сей действие прекратится. Когда я отстранился от него, он смотрел на меня замученным взглядом, словно затравленный. — Тебе так весело? Ты ведь сейчас сам нарываешься, — сказал он и опрокинул меня на пол. Я же, абсолютно не ожидая такого, быстро потерял равновесие и нехило приложился затылком об пол. Стоило мне раскрыть рот, чтобы как следует обматерить в край охреневшего замкома, но у меня это не выходит, потому что этот идиот сам меня целует. — Займёмся сексом, Йорозуя, — не предложение, а скорее утверждение, и у меня нет иных вариантов. Хиджиката быстрым движением снял с себя форменный пиджак и откинул в сторону, глядя на меня хищным, но все таким же грустным взглядом. — Хиджиката-кун, а может, не будем? — постарался улыбнуться я. — Давай все обсудим… — Я купил тебя на сегодня. У тебя нет прав отказаться. Тем более, — он снял с моих плеч кимоно, оголяя их. — Ты сам это начал, теперь нет пути назад. Не волнуйся, я не буду с тобой груб и все сделаю аккуратно. Надеюсь… — Да ты охренел?! А ну отпусти меня! Конечно же, меня никто не послушал. Отпускать меня замком явно не собирался. Можно было бы и мне приложить свою силушку, я ведь тоже мужчина как-никак. Да вот только… он прав. Он купил меня. Я здесь только ради денег и оплаты долга. Хотел я того или нет, но я уже ввязался в это дерьмо и не мог отступить. Точнее, не имел права. В общем, дамы и господа, моя анальная девственность под угрозой, которая грозовой тучей нависла надо мной в лице несчастного влюбленного замкома. Ладно, будь, что будет. На крайний случай, мне всегда выдастся возможность избить Хиджикату позже. Хиджиката был действительно нежен, словно обращался с невинной девственницей… хотя, я в своем роде, и есть та самая невинная девственница, потому что моя жопа всю жизнь оставалась нетронутая и мне бы не хотелось менять что-то в этом плане. Но уже поздно, да я и сам тот еще идиот, спровоцировал все-таки. Хиджиката покрывал все мое тело поцелуями, медленно возбуждая таким образом. Особенно мне нравилось, когда он покусывал мои ляшки, все ближе и ближе к моему члену. Было безумное желание продолжить этот момент, хотелось большего, но мой дружок все еще стоял на полшестого. И это было поправимо для замкома Шинсенгуми. Я уже забыл, что мужик он опытный в этом деле, не удивительно, что и сосать он умеет. Я сжимал его волосы и откидывал голову каждый раз, когда он языком скользил по головке, и вздрагивал, когда он почти полностью заглатывал мой член. Естественно, полшестого сразу перешло на двенадцать часов. Стоило мне разомлеть окончательно от умелых ласк, как я упустил самый важный и серьезный момент, который пугал до чертиков: именно его проникновение. Я вспомнил все молитвы на всех языках, какие знал, но меня это все равно не спасло. Хиджиката уже достал лубрикант и начать пальцами смазывать мою задницу! Было так непривычно, неприятно, немного страшно. Но потом все изменилось и я смог расслабиться, наконец-то почувствовав отдаленные приятные ощущения. Сам не заметил, что уже стал почти бесшумно постанывать. И это удивляло меня еще больше. А когда те ощущения стали намного острее и ярче, я просто испугался своего голоса. Он был не моим, он был слишком громким и развратным. Это было не правильно, но отступать уже нельзя. Это будет сродни проигрышу, а я в постели не люблю проигрывать. Раз уж моей жопе суждено было потерять невинность, то я развлекусь по полной. И пусть он только попробует не удовлетворить меня сегодня. Я сразу вспомнил те лекции на тему однополого секса и как должен вести себя кагэма, поэтому почему бы и не воспользоваться ими? Хотя, готов признать, это ужасно смущает. Я приподнялся и уронил Хиджикату на спину и сам сел на него сверху. Он был немного в замешательстве, учитывая то, что я всего пару минут назад выражал протест. Ох уж это лицо, его выражение сейчас просто божественно. Это забавляет, думаю. Сейчас во мне бушует чувство азарта, я возбужден. И он тоже. Я беру его ладони и прижимаю их к своей груди. А замком начинает гладить ее, и играться с сосками. Пока он был отвлечен, я приподнялся и, направив его член, сел на него сверху. Ощущения не из приятных, но мне говорили, что не все сразу. Хиджиката перестал мучить мои соски и сжал мои бедра, помогая усаживаться на него, но потом он решил все сделать сам, поэтому поставил меня на четвереньки и наконец-то вошел, а я прогнулся в спине с негромким стоном. Мда, и черт меня дёрнул… Хиджиката меня дёрнул! Он двигался медленно, стараясь держать себя в руках. Чувство наполненности было в новинку для меня, но не скажу, что это плохо. Не привычно, скорее всего. Особенно было приятно, когда жесткие руки ласково гладили мою шею, плечи, спину, поясницу… губы целовали лопатки. Я сам не заметил, как мой голос внезапно дрогнул и я позвал замкома. Тот шумно выдохнул и развернул меня на спину, пристроившись между моих ног. — Гинтоки, — тихо прошептал он дрожащим от возбуждения голосом. Почему-то это снесло мне крышу окончательно, и я перестал себя сдерживать. Странная вспышка удовольствия наполнила все тело. Было так хорошо, особенно, когда Хиджиката дрочил мне в такт своим движениям. — Прости, Гинтоки, — сказал он внезапно и провел ладонью по моему лицу, пытаясь стереть дурацкий бабский макияж. — Я правда не хотел сделать тебе плохо. Правда, прости меня. Мне хотелось сказать ему в своей привычной манере «да все норм, чувак, я понимаю!», но не смог произнести и слова: ну нахрен, своим голосом сейчас перед ним позориться еще больше. Вместо этого я обнял его за шею и поцеловал, стараясь прижаться еще плотнее к крепкому мужскому телу. *** Хорошо, признаю, секс с мужчиной не так уж плох. Я надеялся на худшее, но оказалось довольно-таки приятненько. Хотя, может это потому что Хиджиката был аккуратен во всем и старался в первую очередь удовлетворить меня. Но, черт побери! Этот сучонок ушел не разбудив меня! Да как он вообще посмел это сделать? Ублюдок Хиджиката, только яви сюда еще раз свою рожу, расквашу на раз-два! Однако, это были не все сюрпризы на сегодня. Как только я вышел из купальни чистый, но все еще злой, как черт, ко мне подошла хозяйка и сказала, что звонила Цукуё и сообщила, что мой долг оплачен. Честно говоря, это была самая шикарная новость в моей жизни, но она меня и удивила: как я смог так быстро заработать такую крупную сумму йен?! Это ж сколько мне платили?! А хотя это очень подозрительно, уж не Хиджиката ли тут постарался? Так или иначе, нужно поблагодарить его за это. Как-нибудь… попозже. Сначала схожу домой, пожалуй, и отмечусь у детишек. Они, наверное, переживают за меня. Меня ведь не было около трех недель. Ага, конечно. Разбежался, Гинтоки. Они даже не заметили моего отсутствия! Маленькие засранцы! Мало того, что стащили мою заначку, так еще и спасибо не сказали. Хотя, стоит ли удивляться? Им есть с кого пример брать. То бишь, с такого прекрасного придурка, как я. А вообще, кого это волнует? Долг уплачен, моя жизнь спасена, теперь можно заняться своими привычными делами. Однако, чего мне стоило, чтобы вновь возвратиться к своей жизни? Жопы моей мне это стоило. Ублюдок Хиджиката, попадись мне только на глаза. Ладно, давайте мыслить позитивно. Анальная девственность ничего не стоит, но мне за нее платили. Деньги это хорошо, а значит и потеря моей девственности тоже хорошо. Как говорится «оно и к лучшему» ( Тысяча и один способ утешить себя любимого). И вот, сижу я такой весь занятой, закинув по привычке ноги на стол, читаю джамп, который я купил в супермаркете по дороге домой. А шел я от старика Генгая, он мой мопед осматривал на наличие поломок. На самом деле я выдумал историю с потенциальной поломкой, чтобы походить и поискать беспалевно Хиджикату, вдруг он в городе патрулирует. Но так я его не нашел. А ведь прошло около двух недель. Пора бы уже и появиться этому Казанове недоделанному и сказать мне все в лицо. А то как лох, ей-богу. — Эй, Гин-чан, открой дверь. Кто-то пришёл, — откуда-то из глубин дома раздался ленивый голосок Кагуры. Мне пришлось оторваться от своего любимого занятия и пойти открыть дверь в надежде, что это клиент. Но клиента на пороге не оказалось. Зато я увидел того, кому хочу прописать в хлеборезку уже достаточно времени. Какое-то время мы молчали, смотря друг на друга. — О, а я думал кто-то пришёл. Ох уж эти хулиганы, — сказал я и стал закрывать дверь, но Хиджиката не дал мне этого сделать, схватив створку рукой. — Совсем охренел? А ну не смей закрывать дверь прям перед лицом у других! — Ну значит не молчи и говори, что тебе нужно! — я отпустил дверь и деловито скрестил руки на груди и состроив самую пафосную рожу, на которую был способен. — Гостеприимности тебя, смотрю, не учили, Йорозуя. — Не с твоим участием. — Да неужели? — Чего ты хочешь? — сменил я тему, а то спорить мы можем бесконечно. — Неужто пришел в тыкву получить? Самое время, две недели все-таки прошло! — Может уже заткнешься?! А иначе в тыкву получишь ты! Я по делу пришел. — Я тебя слушаю. Я подумываю о том, чтобы получить Оскар за то, что мне под силу делать самые безучастные рожи на всей планете. И таким образом умудряюсь разозлить собеседника. Кажется, Хиджиката не клюнул на это. — Я люблю тебя. Коротко, блять, и ясно. И с чего вдруг он решил мне сообщить об этом? Я ведь уже и так все знаю. Хотя… что это признание, что предыдущее не было романтичным абсолютно. Мда, наш замком ужасный профан в делах любовных. Но мне все-таки захотелось поинтересоваться у него, какая муха его укусила. — Просто я поговорил с одним человеком, — ответил замком, почесывая затылок. — И этот человек спросил меня, почему я не признался тебе раньше. А когда я сказал, что тебе это вряд ли понравится, этот человек взял и устроил грандиозную истерику на тему того, что я эгоистичный придурок. Как-то так. — Ха-ха, очень смешно, — вот не надо тут все спирать на меня, это твоя вина. — Мог бы чего поромантичнее придумать, дурак Хиджиката. — Ну уж прости, — замком скорчил недовольное лицо. — Ну? Я жду твой ответ. — Дай-ка подумать… — я демонстративно погрузился в раздумья. — Ты спалил меня за моей работой, назвал проституткой — хотя я объяснил, что не по своей воле здесь! — после чего ты меня трахнул, не смотря на мои протесты, а потом ты сбежал и не появлялся две недели… и ты серьезно думаешь, что я скажу «о да, любимый, я весь твой»? Уж прости, «любимый», но я пас. Не, серьезно! Что это за хрень? Как он смеет мне теперь это говорить после всего? Будь на моем месте девушка, она бы уже отвесила этому уроды знатную пощечину и заехала ему промеж ног. Да я обладаю просто ангельским терпением, хотя давно мог уже избить Хиджикату в мясо. Ему повезло, что перед ним я, а не кто-то другой. У Хиджикаты был взгляд, как у побитой собаки. Мне даже стало жаль его. Хорошо, я был слишком резок. — Назови хоть одну причину, почему я должен встречаться с тобой? — Я много раз спасал твою жопу, — в момент ответил он. — Не ты один. Еще причины? — Тебе понравился секс со мной. — Тоже мне причина. — Я выплатил твой долг. Твою мать, точно! Я уже забыл об этом. Я ведь хотел отблагодарить его за это. Все-таки сумма была отнюдь не маленькой. Похоже я начинаю забегать в тупик. — Ну, уже что-то… — Тем более, — замком подошел ближе, схватив меня одной рукой за рукав кимоно, а локтем второй упираясь в дверной косяк. — Ты сам сказал, чтобы я не решал за других. Поэтому теперь я еще раз спрошу тебя: будешь со мной встречаться? Ну все, пиздец. Варианты есть еще чтобы отказаться? Ну хоть какие-нибудь! А, к черту. Будь что будет. Я не буду строить из себя недотрогу. Может и выйдет что-нибудь из этого дерьма. Я ведь всегда могу послать его нахрен, если меня что-нибудь не устроит, верно? Верно?! Кто ж ожидал такого от меня? Я покраснел, как долбаная девица! Еще бы не покраснеть, когда кто так пристально на тебя смотрит, при этом находясь почти впритык, да еще и так открыто заявляет о своих чувствах и желаниях. Кошмар какой-то. Что со мной происходит? — Ну ок, — только и сказал я, избегая прямого визуального контакта, ибо было ужас как стыдно. Хиджиката убрал руку от косяка и провел ее ладонью по моей щеке. От удивления я все-таки посмотрел на этого придурка, и понял, что хочет он сделать. Я не стал противиться и позволил себя поцеловать. Ну как «поцеловать»… просто коснулся губами моих губ и чуть позже отстранился. Он улыбался и был кажется доволен. Я тоже… наверное. — Спасибо, кстати, — сказал я. — За то, что выплатил мой долг. Не представляю, что со мной могло там случиться. — Всегда пожалуйста, — все также с улыбкой ответил Хиджиката. Мне хотелось еще что-нибудь сказать, но стоило мне открыть рот, как меня прервал звук шипящей рации. — Данна, я думал, вы дольше продержитесь. — Ах ты, сучонок! — злобно рыкнул Хиджиката в рацию, а потом я увидел, что кнопка связи на рации была залеплена и таким образом всегда транслировала любой разговор ее обладателя. Сейчас я был согласен с замкомом как никогда. Чтоб этого засранца Сого! — Сого, я тебе голову оторву! Только попадись мне на глаза! — все еще рычал Хиджиката. — Я вообще хотел сказать, что нас вызвали на патруль. Ничего не знаю. — Потеряйся! Кнопку разлепили и рация затихла. Что ж… я надеялся, что смогу утаить эти чертовы отношения, но не тут-то было. Если об этом узнал засранец Сого, то все будет ужасно. Ну… он же садист! Это прекрасная тема для шантажа! Таким образом мы можем стать собачками на побегушках. Нет, рабами! Видимо паниковать я стал слишком заметно, потому что мой парень (господи, как это глупо звучит!) положил мне ладонь на плечо и сказал, что все будет в порядке. Это мало меня утешило, но я сделал вид, что все теперь в норме. Я же просто гениальный актер! На этой ноте мы распрощались и пошли по своим делам: Хиджиката патрулировать, а я читать джамп и парить жопу в кресле. И угораздило же меня… ну, надеюсь, что не пожалею об этом. Не в этот раз.