***
Расхаживая по собственному кабинету, Эрл Тсукинами остановился около стола, где лежали сигары. Резким движением руки он смёл со стола всё, что можно было, даже настольная лампа не смогла уцелеть и теперь лежала на полу вдребезги разбитая. Источником злости мужчины послужил весьма глупый поступок сыновей. Когда комната наполнилась звуком битого стекла, в кабинет тут же поспешила войти служанка. Без лишних слов она принялась убирать осколки. — Оу, видимо денёк у вас выдался тот ещё, мистер Эрл. Вальяжно ступая по осколкам, вошла светловолосая девушка. Поправляя сползшую с плеч алую, как кровь шаль, она устроилась на мягком диванчике. — Лидия... — Да? Я чем-то могу помочь? В последнее время вы такой мрачный, что я не знаю, что и думать, — притворно улыбнувшись, Лидия поправила белоснежные волосы. — Не о чем переживать. Я уже знаю как всё уладить и думаю, что это будет достаточно легко, если знать какую стратегию использовать. Существование двух людей на этом свете весьма осложняет всю превосходную ситуацию. — Вы всё о том визите к сыновьям? Между прочем, не честно было оставлять меня тут, а Кетти отправить в дом к мальчикам. Очень не честно с вашей стороны, мистер Эрл. Вот-вот и я стану женой вашего сына, а вы... Нахмурившись, светловолосый мужчина посмотрел на фотографию сыновей, которая висела в углу комнаты. — Не слова больше. Хватит. Я понял. Однако, новость о том, что Карла тоже нашел тебе замену — не очень-то должна обрадовать тебя, моя милая.***
Ночные кошмары вновь преследуют девушку. Сжимая руками простыню, она издает истошный крик и просыпается. Среди этой пустоты она видит сидящего на подоконнике парня. Карла смотрел в окно. Его шарф лежал рядом с рукой, на подоконнике. Ощущая на себе пристальный взгляд, блондин повернул голову. Из-за лунного света, который падал на Тсукинами, его глаза сверкали золотистыми огоньками ещё ярче, а и без того бледная кожа стала на тон светлее. Выравнивая собственное дыхание, Кэтрин сжала руками простыню. — Ты здесь... Блондин слегка нахмурился, разглядывая измученное кошмарами личико девушки. Ему внезапно стало жаль её, что было совсем не характерно для старшего Тсукинами. Внутри что-то кольнуло. Оторвавшись от подоконника, он начал говорить: — Как видишь. Когда Кэтрин улыбнулась, блондин застыл на месте. "Почему ты так мне улыбаешься? Глупая девчонка." Картрайт наблюдала за тем, как парень приближается к ней. В конце концов, Карла оказался совсем рядом, у постели. Всё это время в комнате стояла практически идеальная тишина, которая ни одного из них не напрягала. — Ты кричала во сне и я пришел. — Я рада, что ты тут. — Что? — удивлённый сказанным прародитель с недоверием, а потом и с лёгкой улыбкой смотрел прямо на Кэтрин. — Почему ты так удивлён? Я что-то не то сказала? "Потому что ты или дура или сумасшедшая" — Знаешь, я лишь хотел... — блондин шумно вздыхает. — Нет, ничего. Забудь! — быстрыми шагами он направился к выходу из комнаты, но громкий крик девушки заставляет его не делать и шага дальше. — Что ты сказала??? — Останься. Тсукинами был несколько ошеломлён неожиданной просьбой со стороны Кэтрин, но, когда она тихо промолвила имя своего покойного брата, всё сразу встало на свои места. Она больна. Старший прародитель вновь ощутил приступ гнева. Оказавшись у кровати почти сразу, он хватает запястье девушки и с каждой минутой сжимает его всё больше. — Повтори! — Кристофер, хватит, прошу! — Очнись же уже! Крик и боль приводили девушку в нормальное состояние. Навязчивое видение исчезло, остался только раздраженный Карла, сжимающий запястье до такой невыносимой боли, что из глаз потекли слёзы. — Это только... Дура... Как такое могло случиться? Прошу, отпусти! Отпусти, Карла, — давясь слезами, кричала брюнетка. — Я не потерплю, чтобы моя невеста называла меня чужим именем! — впиваясь поцелуем в губы Кэтрин, Карла всё ещё с силой прижимал запястья брюнетки к кровати. Её лицо мгновенно вспыхнуло алым цветом. Кэтрин не была той, которую легко можно было заставить краснеть или смущаться, но подобный жест больше взял своей неожиданностью. Она была уверена, что он её ударит, но Карла придумал более изощрённый способ наказания. Не в силах пошевелиться под тяжестью его тела, Кэтрин отвернула голову в сторону. Поцелуй прекратился. Она больше не чувствовала его губ, но её всё так же дурманил запах мужского одеколона. — Зачем ты это делаешь? — тихо спросила брюнетка. Вместо ответа был тихий смешок блондина. Всё внутри похолодело, когда холодные пальцы юноши коснулись нежной шеи. — Я хочу тебе напомнить, кто я тебе. И что я могу, если ты провинишься... — Ты мне никто! — Это поправимо. Кэтрин пыталась отпихнуть от себя прародителя, но что она может против него? Ничего. Он не был человеком, а потому это значительно осложняло ситуацию. И теперь, прикованное к мягкой постели её хрупкое тело было не способно двигаться хоть немного, когда его губы коснулись шеи. Кэтрин сразу же стало невыносимо жарко и неловко. Её слова о том, чтобы он остановился, не доходили до парня. Одаривая шею Кэт поцелуями, блондин оголил её плечо. Острые клыки быстро достигли кожи, и пронзительный крик разнёсся по комнате. — Карла... — обессиленно сжимая руками ткань его рубашки, девушка тяжело дышала, собирая последние осколки своего сознания. Когда старший Тсукинами оторвался от шеи девушки, она уже была без сознания. И теперь его наполняли противоречащие чувства: он не жалел, что смог попробовать кровь этой девчонки, но внутри что-то кольнуло, стоило ему вспомнить момент, когда Кэтрин обессиленно назвала его имя. "Возможно, я снова перегнул палку".