Безумству храбрых

В гостиной царила уютная и теплая тишина. Тихий семейный вечер подходил к концу. За окнами уже начинали стрекотать цикады, а в свежем воздухе, которым тянуло из открытого окна, уже чувствовалось приближение ночи. Гостиную озаряли несколько свечей. Их свет рассеивал полумрак мягкими желтыми пятнами... Глава семейства сидел за рабочим столом, а его супруга, устроившаяся напротив, изредка отрывала взгляд от вышивки, растянутой на пяльцах, и одобрительно кивала. Крошечного Аракано давно уже уложили спать. Ириссэ листала книгу с видами луков, время от времени задерживая взор на странице, и негромко перешептывалась со старшим братом. Умиротворение и покой разливались в воздухе, и лишь один из этой семьи вносил ноту диссонанса в теплый летний вечер. Турукано сидел на кресле ровно, точно меч проглотил, и смотрел в огонь камина. Сестра, несколько раз пытавшаяся узнать у него, что случилось, поглядывала на брата тревожно, но сдерживалась, не желая вновь нарваться на холодный тон и бесстрастное «все в порядке». Финдекано, сидевший рядом с сестрой на диване, первым заслышал легкий шум на крыльце — и молнией метнулся ко входной двери. Ириссэ проводила его рассеянным взглядом, а Финголфин едва заметно укоризненно покачал головой. Восседающий в кресле Тургон дернулся, выпал из задумчивости и немного недоуменно посмотрел на диван, где только что сидел брат — он еще не успел ничего сообразить. Фингон не стал дожидаться стука в дверь, а спешно вылетел за порог, одновременно восклицая, впрочем, благоразумно понизив голос: - Нет! Майтимо, я не звал тебя сегодня! - Откуда ты знаешь, что это я? - чуть насмешливо прозвучало из темноты. - А кто еще мог прийти в такое время? Нельо, правда, сегодня не время. Да и отец еще не спит... и мама... - Ну вот... - Маэдрос шагнул вперед, и отдаленный свет свечей обрисовал его фигуру более отчетливо. - А я тебе яблочек принес... тех, вкусных, с Таникветиль... Финдекано помедлил, но только лишь секунду, и со вздохом произнес уже мягче: - Нельо, я... Если я сейчас дозволю тебе войти, драки с Турьо тебе избежать, боюсь, не удастся. Ты же знаешь, как он относится к тебе и твоим поздним визитам... - Знаю, - недоуменно и настороженно произнес Маэдрос. - И что? Будто завтра это изменится... Я не стремлюсь к драке, но если что, готов ответить. - Не стоит, - Фингон снова вздохнул. - Обычно он снисходителен... ну, почти... а сегодня... Турьо вернулся из Валимара мрачным и не захотел говорить, в чем дело. Уже несколько часов прошло, а он так и молчит. Боюсь, Эленвэ была холодна с ним или еще что похуже, и мое счастье больно ударит его и вызовет на гнев куда больший, чем обычно. Уходи, Нельо, вернешься завтра. Майтимо не стал отвечать, только горестно вздохнул и протянул завязанный узелком лоскут: - Яблочки-то возьми. Похрустишь перед сном. - Спасибо, - Финдекано с улыбкой принял легкий сверток, но быстро нахмурился. Теперь, когда глаза привыкли к бледному и рассеянному свету Телпериона, а взгляд рассекал даже густую тень, он увидел, насколько грустно и потерянно глядит возлюбленный, и сердце его дрогнуло: - Если хочешь, Нельо, приходи через пару часов, когда все заснут. Где взять лестницу, ты знаешь; где мое окно — тоже. Только дождись, когда в окнах погаснет свет. Феанарион сразу приободрился и, бросив острый взгляд по сторонам, резким движением привлек к себе Фингона. Тот приподнял голову в надежде на поцелуй — пусть короткий и легкий, но Майтимо только целомудренно коснулся губами кончика длинного уха и сразу отступил. На вопросительный взгляд Маэдрос отреагировал лукавой улыбкой: - Остальное — позже. Когда в окнах погаснет свет... - Я тебя когда-нибудь тресну, - многообещающе прошептал ему Фингон. Из дома раздался высокий и спокойный голос Анайрэ: - Финьо? У нас гости? - Нет, мам, - возвысил голос Фингон, подтолкнул возлюбленного и шепнул напоследок, захлопывая дверь, - а не придешь — тресну вдвойне. Финдекано вернулся в гостиную, уселся обратно на диван и, не отвечая на возмущенно-укоризненный взгляд Турукано, вполголоса пояснил: - Видно, померещилось. - Возможно, - не стала спорить мать. - Ноло, ты не устал? У меня уже все цвета перед глазами сливаются... Может быть, пойдем спать? Финголфин с затаенной улыбкой взглянул на старшего сына и решительно кивнул: - Пожалуй, пора. Или тебя, Анайрэ, встревожил кто-то за дверью? Хочешь, я пойду и проверю? - Нет, - эльдиэ мерно пожала плечами. - Должно быть, кто-то проехал мимо. Скоро будет праздник, все готовятся... - Наверное, - с облегчением выдохнул Нолофинвэ и поднялся. - Турукано, Ириссэ, вы уже, конечно, вполне взрослые, но и вам я не советую задерживаться. Мне бы хотелось за завтраком видеть вас всех. И тебя, конечно, Финьо. - Обязательно, - тепло улыбнулся Фингон. - Доброй ночи. Аредель удалилась вслед за родителями. Она так и шла: в одной руке свеча, в другой — открытая книга, однако природная ловкость позволяла ей не натыкаться ни на что и даже не свалиться на лестнице. Проводив ее взглядом, братья переглянулись. Финдекано выдержал взгляд, и Тургон не выдержал первым: - Он так и таскается к тебе? - Было бы лучше, если бы бросил? - осведомился Фингон. Тургон явно собирался ответить резкостью, но примолк, что-то обдумывая. Наконец он поморщился и признал: - Не знаю, что было бы лучше. - Полагаю, вопрос исчерпан, - поспешил перевести разговор Фингон. - Ты лучше скажи, что с тобой произошло в том Валимаре? Хочешь, принесу выпить? - Хочу, - сразу же ответил Турукано и устыдился. - Только я лучше сам схожу. А ты, когда меня выслушаешь... только ничего не говори, хорошо? - Хорошо, - Фингон согласился, ибо иначе — он знал — из брата и слова не вытянешь. Тургон пил довольно быстро — видимо, действительно хотелось поскорей залить горе или расслабиться, но чем больше его слушал Финдекано, тем больше сокрушался и качал головой. Верный своему слову, он не стал комментировать рассказ Тургона, а ласково произнес: - Иди и ты спать, Турьо. Не сверкай глазами, я сейчас тоже пойду, никуда сбегать не собираюсь. И бутылку поставь, хватит тебе. Лучше вон две пустые унеси, чтобы отец с утра не увидел. Поднимаясь к себе, Финдекано несколько раз останавливался и потирал лоб. Он определенно понимал, что так дело не пойдет... Услышав легкое постукивание за окном, Финдекано подхватился и рванулся к оконному проему. Створки были распахнуты настежь, но забираться все равно было удобнее с чьей-то помощью. Это Фингон знал лучше всех, поскольку стены и подоконники в доме Нолофинвэ были сработаны на совесть и не предполагали, что хозяева или их гости будут проникать в жилище таким способом. - Наконец-то, - Майтимо спрыгнул на пол и безотчетным движением отряхнул ладони. - Я уж думал, вы там как валар в Круге Судеб, никогда заседать не закончите. Выждал еще с четверть часа и полез... О чем вы там так долго говорили? Свет в спальне твоих родителей погас давно... - Я же сказал «через пару часов», - недовольно откликнулся Фингон. - Турукано мне рассказывал, как съездил в Валимар. - И что? - Майтимо по-хозяйски заглянул в ванную, чтобы омыть руки, и чуть громче продолжил оттуда. - Все так плохо, да? - Не ори, - шикнул на него Финдекано. - Правда, Турьо вылакал две бутылки почти в одиночку, но если мы будем шуметь, он может и проснуться. Страдает же... Маэдрос вернулся из ванной и понизил голос: - Значит, все действительно плохо, раз Турукано пьет и страдает. - Третью мы только раскупорили, почти не пили, - Финдекано уже устроился на кровати и кивнул возлюбленному. - Садись. Или ложись... Ты-то выпьешь? - Не знаю... - в голосе Майтимо появилась неуверенность. - Я бы не отказался, но это тебе можно спать, а мне совсем рано надо будет выбраться отсюда, и желательно при этом ничем не загреметь и не свалиться... А, ладно. По чуть-чуть можно. Я уже понял, что вместо того, чтобы заняться чем-то приятным, мы будем обсуждать трагедию твоего младшего брата. Будто ее днем и под взором Нолофинвэ обсудить нельзя... - У тебя и у самого есть младшие братья... - Только поэтому я и слушаю, - вздохнул Маэдрос. - Ну чего там у него? Финдекано отпил вина, захрустел яблоком и немного невнятно начал: - Турьо поехал к Эленвэ. Ее родителей и сестер не было дома — все они уехали куда-то, а она осталась, сказавшись сильно занятой. Думаю, ты понимаешь, дева сделала все, чтобы остаться с Турьо наедине. - Ну-у? Только поподробнее, - Майтимо следил за рассказом с возрастающим любопытством, методично отхлебывая из бутылки — кубок у Фингона был только один. - Турьо сказал, что поначалу хотел вернуться обратно в Тирион. Дескать, нескромно оставаться с девой, когда никто не сможет подтвердить чистоту его намерений. - Валар меня покарай, - простонал Майтимо. - Это просто полный и бесповоротный... - Это еще только начало, - вздохнул Фингон. - Я уже боюсь слушать дальше... Можно яблоко? - Ешь, конечно, - Финдекано подпихнул полуразвязанный узелок к нему поближе и продолжил. - Эленвэ была с ним ласкова, много смеялась, но чем больше проходило времени, тем больше грустнела. - Иными словами, - глубокомысленно перевел Майтимо, - ждала-ждала — и не дождалась. А что кавалер? - Говорит, что читал ей стихи, - недовольно произнес Фингон. - И даже один посвятил ей лично. - А сколько времени это все продолжалось? - с легким подозрением осведомился Маэдрос. - Не знаю, - Финдекано пожал одним плечом, потому что на второе опирался. - Но, видимо, достаточно долго, потому что следующие события произошли, когда разговор пошел о том, что расходиться пора. - То есть он ей часа четыре кряду читал стихи? - с несколько непонятной интонацией произнес Майтимо и тут же продолжил восторженно. - Ничего себе у него память! - и добавил. - И этой Эленвэ я тоже восхищен. Слушала же! Сильна... - Любит она его, - мягко возразил Фингон. - Но тем дело не ограничилось. Когда Турукано уже собрался в обратный путь, он вспомнил о том, что в доме никого нет, а значит, пришла пора более решительных мер. Да и Эленвэ была бледна и печальна. - Быстро же до него дошло, - прокомментировал Маэдрос, отставляя огрызок на тумбочку. - И решительность, опять же... Финдекано поморщился, так как приблизился к той части рассказа, которая у него у самого вызывала желание смеяться и плакать одновременно. - Турукано решил деву поцеловать. Долго решался, она уж почти дверь закрыла... И тогда он вернулся назад, распахнул дверь... Сам просил подробно! Услышал вскрик, но не придал ему значения, так как в крови его горел огонь, а принятое решение не оставляло пути назад... Финдекано зажмурился и досказал скороговоркой: - В общем, он разорвал на ней платье... случайно, конечно... промахнулся мимо губ, укусил за щеку, а потом, когда у него все-таки получилось что-то сделать, выяснил, что своей пламенностью, когда распахивал дверь, сильно ударил ее по лбу. - Эру Создатель, - тихо взвыл Майтимо. - И что он дальше делал? - Ну что-что... - тихо пробормотал Фингон. - Счел, что недостоин Эленвэ и удрал. А потом понял, что опозорил деву, и долго стучался, но она ему не открыла. И сейчас твердо уверен, что не вправе даже глядеть на нее. Просил меня доставить письма с извинениями. Ей — за грубость и оскорбление, а ее отцу — за то, что не может заключить с его дочерью брака после того, как сам принес ей столько страданий. - Финьо, - Майтимо снова отхлебнул из бутылки и едва не закашлялся, - надеюсь, ты отказался? - Я согласился, - помотал головой Финдекано. - Иначе он вообще вечность в Валимаре не покажется. Ей передам письмо, а вот ее отцу — подожду. Пусть сначала она ответит. Маэдрос довольно долго соображал, после чего сел на кровати и решительно произнес: - У меня есть план. - План чего? - хмуро глянул на него Фингон. - План обольщения Эленвэ. - И зачем тебе ее обольщать? - подозрительно уставился на возлюбленного Финдекано. - Скорее, этим нужно заняться мне — в качестве извинений за брата. - Только попробуй! - возмущенно откликнулся Майтимо. - Ты — мой! - А ты — мой, - возразил Фингон. - Так кто обольщать-то будет? Ириссэ? Так она вроде не того... Хотя я уж и не знаю, что хуже: моя сестра в объятиях девы или она же, но с твоим Турко... - Уж лучше Турко, чем какой-нибудь дикарь с окраин, - отмахнулся Маэдрос. - Такую, как Ириссэ, не вдохновляют нежные мальчики-тэлери... Тьфу ты, Финьо, что я несу! Дай сказать! - Я слушаю, - Финдекано улыбнулся. Он любил, когда его Майтимо был таким — энергичным и охваченным внутренним пламенем. - Будем обольщать Эленвэ от имени Турукано! - воскликнул Маэдрос. - Подменим письмо! У вас почерки похожи. Потренируешься немного — и получится. А потом ему уже ничего не останется, кроме как выполнить, что обещал. Точнее, что я пообещаю, а ты запишешь! - Да у него с поцелуем не вышло, а ты что хочешь там понаписать?! - А мы ему ответ покажем, в котором она будет ждать и томиться ожиданием... Ну же! Соглашайся, Финьо! Твой брат потому на нас так зверем глядит, что сам... ну... А так — ему не до нас будет! - Я не знаю... - Фингон задумался. Последний аргумент был в точку, но и план был... не без изъяна. - Но ты подумаешь? - с надеждой воззрился на него Майтимо и, отставив бутылку к огрызку яблока, применил самое действенное средство уговоров — подтянулся ближе и склонился над возлюбленным. - Подумаю, - Фингон слепо отставил кубок на тумбочку со своей стороны, но немного промахнулся, и серебряная посудина, немного побалансировав на краю, с грохотом упала на пол. Майтимо почувствовал, что ему категорически неудобно лежать — в ребра впивались раскатившиеся из узелка яблоки, но, начав, он не привык уступать и наклонился ниже, сминая губы Финдекано поцелуем. Тот поначалу пытался вырваться, чтобы что-то сказать, но чуть позже расслабился, ответил... Звук распахнувшейся двери прозвучал подобно грому небесному. Фингон не успел сообразить, что произошло, разум его туманился от горячих губ и умелого языка возлюбленного, а потому он не сразу вмешался, поднимаясь на локте — свалившийся с кровати Маэдрос и растрепанный Тургон уже вовсю боролись. Финдекано мигом пришел в себя и скатился с кровати, пытаясь разнять любовника и брата. Оттаскивая Турьо в сторону, он почувствовал, что что-то не так, и всмотрелся в младшего брата внимательней. Тот двигался как-то странно, и Фингон быстро догадался, что он попросту пьян. - Турьо! - Финдекано толкнул брата на кровать. - Что ты тут делаешь? Тургон слизнул кровь с губ и пояснил: - Ты ушел, а я в погреб спустился. Потом вернулся к себе. Ну, посидел еще, подумал... Может, задремал... А тут — грохот! Из твоей комнаты! Я сразу понял... - Понял, и что? - раздраженно спросил Фингон. - Думаешь, это было лучшим решением — прийти сюда?! А если бы мы... - Тогда бы я его вообще прибил. За дверью раздался голос Финголфина, нарочито громко произносящий: - Наверное, Финьо что-то уронил... Анайрэ, да что ты так взволновалась? Пойдем, я уложу тебя, а потом расскажу, что случилось... Он не боялся говорить громко — маленький Аракано, если уж его удалось уложить, пока не выспится, не просыпался. С Ириссэ была та же история. - Пожалуй, мне пора, - нервно заметил Маэдрос. - Иди, - поспешно отозвался Фингон, но в голосе его прозвучала горечь. - И... Нельо, я согласен. - А до этого был несогласен?! - рявкнул поддатый Тургон. - Да я ему сейчас... - Тихо ты... Майтимо торопливо вылез в окно — и успел вовремя. В двери появились разбуженные родители. Финголфин оглядел растрепанных сыновей и с облегчением произнес: - Финьо, Турьо, что вы не поделили? - Турьо был таким грустным за ужином, - вздохнула Анайрэ. - Наверное, это что-то личное... - Подрались немного, - смущенно заметил Финдекано, отступая. Тургон уже пришел в себя, бросил невольный взгляд на окно, но даже в подпитии сообразил, что брата стоит поддержать: - Ну да, подрались... Больше не будем. - Вы пили, что ли? - Анайрэ заметила валяющийся на полу кубок. - Как вам не стыдно... Молодые эльдар промолчали, и Финголфин осторожно заметил: - Финьо, твой друг Майтимо дурно на тебя влияет. Ты не дрался с тех пор, как был подростком. - При чем тут Майтимо? - сразу вступился Фингон. Однако Анайрэ не позволила разгореться ссоре: - Лучше поговорим утром. Финьо, ложись. Турьо, приведи себя в порядок и тоже ложись. А за завтраком расскажете. Финдекано дождался, пока в комнате никого не останется и с досадой пнул кубок. Майтимо был прав. Пока не решится дело с Эленвэ, спокойной жизни в этом доме не видать. Даже отец не поможет... Фингон с тоской посмотрел на расстеленную кровать, на рассыпанные яблоки — и дал себе слово, что как только Турукано окольцует возлюбленную, найдет способ остаться дома в одиночестве. На несколько ночей. - Зачем ты меня сюда привел? - с любопытством оглядывалась Аредель. - Я думала, мы к... в дом лорда Феанаро пойдем. - Сейчас и пойдем, - сосредоточенно отозвался Финдекано, выглядывая из-за конюшни. - Только дождемся, пока он уедет. Ириссэ хихикнула и уточнила: - Я понимаю, зачем ты хочешь прийти сюда в отсутствии лорда Феанаро, но не очень понимаю, зачем тебе в таком деле я. - В каком — таком? - несколько сердито оглянулся Фингон на сестру. - Там еще Турко, Карнистир и Амбаруссар останутся. Так что... - Турко? - оживилась сестра. - А Карнистир и Амбаруссар тебя не смущают? - фыркнул Финдекано, вновь прижимаясь щекой к деревянной стене. - Ну... смотря чем они заняты... Старший брат хотел было возмутиться, но тут раздался голос Феанора, и тот в компании пятого сына деловито куда-то отправился. Аредель уже собиралась выйти во двор, но Финдекано одернул ее — и вовремя. Мимо, насвистывая, прочапал Макалаурэ. Вид у него был крайне довольный. - Вот теперь — можно, - выдохнул Фингон и потянул сестру за руку. - Идем. Молодых эльдар прямо перед дверью встретил Майтимо и, поприветствовав, потащил на второй этаж. - Так куда ты все-таки меня ведешь? - прошипела Аредель брату. Маэдрос услышал: - Ко мне. - Нормально вообще... - окончательно растерялась Ириссэ, но послушно пошла, куда потащили. Оказавшись в комнате старшего феаноринга, она с интересом огляделась и обратилась уже не к брату, а к хозяину покоев: - А без меня у вас не получится? - Нет, - сосредоточенно отозвался Маэдрос. - Садись. - Кхм... - Ириссэ уселась на предложенный стул рядом со столом и философски добавила. - Надеюсь, у вас были какие-то объективные причины позвать меня сюда, иначе вас обоих Тьелко потом убьет. - Меня не убьет, - отмахнулся Майтимо. - И Финьо я в обиду не дам. Значит, так. Мы тут набросали письмо деве... Нужно, чтобы ты прочитала и высказала свое мнение. Аредель жалобно поглядела на брата: - А дева-то вам на кой сдалась? - Нам она не нужна, - отмахнулся Фингон. - Да ты ее знаешь. Это Эленвэ, дочь Квэнтомира. - Час от часу не легче, - раздраженно буркнула сестра. - Объясни нормально! Зачем вам Эленвэ? Если уж так надо, другой девы не нашлось? Майтимо тихо кашлянул и заметил: - Финьо, кажется, твоя сестра нас превратно поняла. - Мы собираемся Эленвэ обольстить, - вздохнул Финдекано, - от имени Турьо. Поняла теперь? - А-а-а, - протянула Ириссэ. - А что у него случилось? Он так и не рассказал... Фингон осторожно произнес: - У него не очень удалось с обольщением, он невольно обидел деву... И теперь готов и вовсе отказаться от притязаний. При этом, несмотря на обиду, думаю, что сама Эленвэ от него отказываться не готова. - Так не пойдет, - Аредель развернулась на стуле. - Чтобы я могла вам помочь, я должна точно знать, что случилось. Довольно и того, что я не очень понимаю ваниарских дев. Не стоит усугублять еще и тем, что я совершенно не понимаю происходящего. Маэдрос и Фингон переглянулись, и последний принял решение на себя: - Если мы тебе расскажем, то ты станешь полноценной участницей нашего плана, а это... немного противоречит традициям эльдар, да и сомнительно с точки зрения морали... Сестра строго на него посмотрела: - Во-первых, у нас у всех с традициями не задалось. А во-вторых, мне тоже надоело, что Турукано постоянно меня расспрашивает и норовит удержать дома. Даже отец не столь строг. Тебе, Финьо, наверное, это меньше заметно, а я младшая... - Да нет, заметно, - улыбнулся ей в ответ Фингон и коротко рассказал все то же, что и Майтимо. Ириссэ только вздохнула, но, посмотрев на Маэдроса, сдержалась от проявления чувств и уткнулась в черновик будущего послания. Оба заговорщика внимательно следили за реакцией. Сначала Аредель нахмурилась, потом громко фыркнула, потом вроде бы тихо простонала, а потом и вовсе залилась звонким смехом. - Ну, что? - осторожно спросил Фингон. - Погоди, - отсмеялась Ириссэ, - я еще не дочитала. Ой, не могу... - Что? - немного обиженно произнес Маэдрос. - Что там не так? Аредель отложила лист в сторону и, все еще подхихикивая, объявила: - Да все не так! Хорошо, что вы ЭТО не отправили. Если бы я получила подобное послание, я бы бегом отправилась на свидание — исключительно для того, чтобы посмотреть на того, кто это сочинил. А потом — будьте уверены — не вышла бы даже под страхом смерти к эдакому поклоннику. В общем, вы совершенно не умеете очаровывать дев. - Нам и не приходилось, - уязвленно бросил Майтимо. - Ты лучше не смейся, а поправь. - Что тут править? - развела руками успокоившаяся эльдиэ. - Тут все переписывать надо! Такое ощущение, что вы взяли тэлерийскую балладу и разбавили ее руководством по военному делу. А в конце, - она весело фыркнула, - понаписали, конечно... Хорошо, что не нарисовали! Если бы Турьо отправил такое письмо... Ой, Турьо... Она снова закатилась в приступе хохота и простонала, пытаясь успокоиться: - Я просто представила, как Турьо бы ЭТО писал... Корпел бы и язык еще от старания высунул... Ой... - Так ты напишешь? - строго поинтересовался у сестры Финдекано. - Или только смеяться будешь? - Так, всё, - Аредель отерла выступившие от смеха слезы. - Я готова к работе. А написать... Одна не напишу, мне еще Турко нужен. Я понимаю, что бы я хотела прочесть, но плохо понимаю, что нолдо мог бы из этого написать. А вам такое дело доверять нельзя, это понятно. Так что будете руководителями. И на побегушках еще. - Вот здорово, - раздраженно буркнул Майтимо. - Финьо, ты говорил, что твоя сестра нам поможет... - А я и помогу, - Аредель окончательно успокоилась. - Нельо, ты лучше представь, в каком дурацком положении вы бы оказались, когда Эленвэ бы это послание получила. Или даже изыскала бы способ поговорить с Турукано. Заговорщики разом присмирели, и Маэдрос вздохнул: - Ладно, сейчас схожу за Тьелко... - Финьо, - Ириссэ повернулась к брату, - не сердись. Вчетвером даже лучше будет. - Надеюсь, - несколько напряженно отозвался Фингон. - Но вот если Турукано узнает, что Первый и Второй Дом вступили в сговор против него... Ты хоть представляешь, что будет? - Надеюсь, не узнает, - сразу посерьезнела Аредель. - Иначе нам просто не жить. За дверью раздались шаги, и обрадованный Тьелко ворвался в комнату, с ходу обнимая возлюбленную: - Пришла! И к брату моему отправилась, даже не заглянула! - Меня Финьо вел... Турко, отпусти, потом обнимать будешь... - Буду, - жизнерадостно подтвердил Келегорм, не обращая внимания на неодобрительный взгляд Финдекано. - Нельо сказал, тут какая-то страшно важная миссия? Я готов! Ириссэ лаконично ввела возлюбленного в курс дела и ласково спросила: - Поможешь, Турко? - Даже не знаю, - почесал в затылке самый прекрасный из сыновей Феанаро, растрепав светлые пряди. - А я тебе за это... - лукаво прищурилась Аредель. - Ириссэ! - не выдержал Фингон. - … покажу, что эти двое тут понакатали, - с каменным лицом закончила Аредель и вызывающе посмотрела на брата. Тот сразу притих. - Ладно, - кивнул Тьелко. - Но если что — я не при делах. Мне одного, - он кивнул на Фингона, - хватает. Если тут еще второй мне страшные рожи строить будет, я точно свихнусь. Через полчаса комнату Майтимо было не узнать. По полу валялись измятые листы, словно здесь жил гениальный художник или не менее гениальный музыкант, а все четверо сгрудились над столом, громко переругиваясь. - Ну нет, - возражала Аредель. - Такого девам не пишут! - А я писал, - раздраженно фыркнул Келегорм. - Мало ли, что ты писал! И слышать об этом не хочу! И мне бы такое не понравилось. Точно ты уже уверен, что она никуда от тебя не денется... Майтимо, сидящий прямо на столешнице и обнимающий Финдекано за плечи, высказался коротко: - В чем не уверены — не пишите. - Да, - согласился Фингон. - Турьо бы вряд ли был так уверен в себе. - А я вам не ваниарское отродье, чтобы... - Финьо, куда?! - Тихо! - голос Аредель взвился почти до крика. - Не вздумайте еще подраться тут! Финьо, это же не про тебя... Чуть успокоившийся Фингон выдохнул: - Турко, я тебе сестру доверил, а ты?! - А при чем тут твоя сестра? - Келегорм поднял недовольный взгляд и почесал пером нос. - Ваниэ обольщаем же, а она — из нолдор. - Дальше давай, - призвала его к делу Аредель. - Не уверен, - Майтимо, неловко повернувшись, глядел, как под рукой брата появляются ровные тенгвар. - Ты действительно думаешь, что «думать ночами напролет» — это хороший оборот? - Уж лучше того, что вы в конце выдали, - отозвалась Ириссэ. - Не гляди так, Турко, потом покажу. - Если мы дозволим, - буркнул Фингон. - Я теперь обязан это прочитать, - напряженно отозвался Келегорм и ответил брату. - А что такого? Я же не написал, что в ванной думал! - Тьелко... - Нет, ну а что?! Наконец вдоль и поперек исчирканное письмо было готово, переписано рукой Финдекано, который его и забрал. Туркафинвэ шумно выдохнул и расстегнул верхнюю пуговицу на рубахе: - Вроде всё. А как ты думаешь ответ получать? Она же его на имя Турукано пришлет... - Мы об этом уже подумали, - довольно отозвался Маэдрос. - Гонцы всегда в одно время приезжают. Буду караулить поблизости. Как приедут к дому Нолофинвэ — приму удар на себя. Привлеку внимание Турукано, а Финьо за это время заберет письмо. - А как вы собираетесь его узнать? - спросила Ириссэ. - А как ты собираешься его отвлекать? - одновременно нахмурился Келегорм. Первым ответил Фингон: - Вряд ли ему приходит много писем из Валимара. Да и надеюсь почерк узнать... Видел раньше такие конверты. - Не знаю, как, - отозвался Майтимо. - Надеюсь, обстоятельства подскажут. Могу в дом ворваться или серенаду Финьо спеть... - С ума сошел?! - Финдекано повернул голову, снизу вверх взглядывая на возлюбленного. - А с площади на весь Тирион ты объявить не хочешь? Мама же не знает... - А отец знает? - сразу навострил уши Тьелкормо. - Нолофинвэ знает, - вздохнул Майтимо и отчего-то потрогал скулу. - Давно уже. - Так не пойдет, - сразу встревожилась Ириссэ. - Это не план, а полная ерунда. - Нас всего двое было, что нам еще оставалось-то? - Маэдрос посмотрел на эльдиэ сердито. Аредель сжалилась: - Я сама его отвлеку. Воскликну что-нибудь насчет того, что Турко меня в поход приглашает... Пока он мне будет нотацию читать, Финдекано успеет. - Да и в поход бы неплохо, - оживился Келегорм. - Пока не закончили тут — никаких походов, - твердо заявил Майтимо. - Тогда ты, Нельо, - Тьелкормо хитро посмотрел на брата, - повезешь письмо в Валимар. - Я?! Да я в жизни по доброй воле в Валимар не ездил! - Я отвезу, - влез Фингон. - Обещал уже. - А от тебя тогда какая польза? - хмыкнул Турко, обращаясь к старшему брату. - А я вас проконтролирую, - фыркнул Маэдрос и тут же добавил, смягчаясь. - Не смотрите так на меня. Что могу — сделаю. - Тогда мы пойдем? - Аредель встала и потянула возлюбленного за руку. - Это куда? - подозрительно глянул на сестру Финдекано. - Как — куда? Ко мне, конечно, - ответил за деву Келегорм. - Зря я, что ли, сюда пришла? - поддержала его Ириссэ. Фингон не успел возразить, как Майтимо, склонившись к самому его уху, прошептал: - Пусть идут. Останемся вдвоем... - Едут, - шепнула Ириссэ на ухо Фингону и напряглась, готовясь к атаке. Финдекано посмотрел на младшего брата, печально глядевшего в окно, и осторожно позвал: - Турьо, не хочешь встретить?.. Возможно, и тебе придет ответ... - Не хочу, - отрезал Турукано. - Ответа не будет, а если и будет, я не хочу его читать. - Так нельзя, - укорил его Фингон, подтолкнув сестру к двери. - Ты должен. Не годится расстаться с девой так. - И это говоришь мне ты? - горько спросил Тургон. - Ты? У тебя все замечательно... Хотя и не по нутру мне все это. Уж лучше бы ты... Родителей видно не было, и Аредель замерла в полутьме холла у входной двери. Когда раздался стук, она быстрым шагом пересекла прихожую и встретила посланцев. Обмен взаимными приветствиями был вызубренным и коротким, и Аредель поспешно отделила от вороха писем пару, одно из которых было адресовано Фингону, а второе — то самое — Тургону. - Финьо, - звонко позвала она. - Тебе тут пришло. Турукано, вопреки собственным словам, резко поднялся с места и отправился в коридор, но Фингон успел первым. Сестра протянула ему оба письма и, отбросив остальные на столик у двери, радостно воскликнула: - Турко пишет, что приглашает меня на охоту! Попавшийся в ловушку Тургон на миг замедлил шаг и повернулся к сестре: - А кого он еще приглашает? - Никого, - растерянно отозвалась Аредель. - А что? - Мне не нравятся ваши совместные отлучки, - строго произнес Турукано, упустив из поля зрения Финдекано, который поспешно спрятал изящный продолговатый конверт под подушками дивана. - Но что дурного в наших совместных поездках? - изумленно хлопнула на него глазами Аредель. Хотя стоило ей подумать, что будет, когда Турукано узнает о том, что и в самом деле было в их совместных поездках, как дева невольно поежилась. - Боюсь, он однажды посмотрит на тебя не как на друга по оружию, а как на деву, и тогда... Тогда ты будешь в опасности, Ириссэ. Разве можно одной, в лесу, с эльда? Тем более с эльда с такой репутацией! Возьмите хотя бы Финдарато... Дева удостоверилась, что старший брат мирно уселся на диван и развернул послание, и покорно кивнула: - Хорошо, возьмем Финдарато. На этом спор был исчерпан, и Турукано с мольбою спросил: - А мне кто-то писал? Аредель порылась в ворохе писем и радостно ответила: - Да. Смотри, - она протянула ему даже не конверт — так, запечатанную сургучом бумагу, под которой значилось и имя отправителя — мужское. - И все? - Вроде бы... - Ириссэ порылась в письмах и пожала плечами. - Но ты не расстраивайся. Напишет еще. - Она больше не напишет, - помертвевшими губами произнес Тургон. - Она больше никогда не напишет... Аредель с сочувствием проводила взглядом брата, что нетвердой походкой удалился к себе, и плюхнулась рядом с Финдекано: - Ну, показывай! - Не здесь же... Отчего-то Фингон выглядел смущенным и взволнованным. - Что-то случилось? - испугалась дева. Вместо ответа брат повел ее за собой в свои покои и, только захлопнув за собой дверь, заговорил: - Я еще не читал письма Эленвэ. Ведь его надо вскрывать аккуратно, чтобы потом как можно незаметнее запечатать обратно, если его можно будет отдать Турьо... - А что ты тогда такое читал? - полюбопытствовала дева. - Кстати, кто тебе-то написал? Я уж боялась, что на твое имя не будет писем и придется тебе вручать какое-нибудь отцовское. - Майтимо вчера ночью... подкорректировал план. Он встретил посланца из Валимара еще на подъезде к Тириону и попросил его вручить с остальными и письмо для меня, - тихо сказал Финдекано. - И что? Что он мог тебе такого написать, что ты так разволновался? - Ириссэ с любопытством сунула нос в развернутую бумагу. - Не читай! - дернулся Фингон, но дева уже и сама отвернулась, ярко покраснев: - Прости, я не думала, что это настолько... личное. - Ну он же должен был мне что-то написать, - мучительно вздохнул Фингон. - Отправлять чистый лист... глупо как-то. Только как я теперь до вечера доживу... - Мне вообще-то тоже... - смущенно потупилась Аредель. - Раз уж я обещала, что в поход мы возьмем с собой Финдарато... При нем совершенно невозможно что-то делать. Даже охотиться удается с трудом. Вот если бы он был влюблен... - Увы, насколько я знаю, он не влюблен, - рассеял надежды сестры Фингон. - Недавно мы с ним общались под бутылочку белого... Нет, он наверняка поедет один. Разве что кого-то из младших братьев прихватит... - Это не годится, - поморщилась Аредель. - В общем, раз уж у нас с тобой у обоих... обстоятельства, предлагаю вызвать Майтимо и Тьелко и отправиться куда-нибудь. Поговорим, письмо вскроем и прочтем... Они не могут быть заняты, раз уж все вместе письма от Эленвэ ждали. - А куда отправимся? - Финдекано мельком взглянул в письмо Маэдроса и решительно его сложил. - Думаю, на природу, - ясными синими глазами посмотрела на него Ириссэ. - И пару шатров прихватим. - Годится, - кивнул Фингон. - Только выйди сейчас, хоть ненадолго... Вырвавшись за ворота Тириона, четверо молодых эльдар отправились за Тьелкормо, который уверенно указывал путь. Следом за ними мчался огромный серый пес, что только что так успешно выполнил роль посланца и выманил феанорингов из дома. Оказавшись на живописной лесной полянке, Тьелко осадил коня и выкрикнул: - Здесь! Финдекано, покусывая губу, поднял на Майтимо взгляд, и тот кивнул: - Сейчас поставлю шатер, и разберемся с посланием Эленвэ. - Турко, - чуть запыхавшаяся Аредель соскользнула с коня и подхватила скакуна возлюбленного под уздцы. - Ставь тоже, а я пока коней привяжу. Фингон молча отправился привязывать оставшихся. Разместившись вчетвером в палатке, где сразу стало тесно, эльдар вновь сгрудились над Майтимо — инициатором и вдохновителем. Тот покрутил в руках конверт и потребовал: - Огонь есть? - Сейчас будет, - подмигнул Ириссэ Тьелкормо и, выйдя ненадолго на свежий воздух, вернулся с горящей лучинкой. - Только осторожнее, а то тут все заполыхает. - Я осторожно, - напряженно буркнул Маэдрос, аккуратно растапливая воск. Послание развернули как можно аккуратнее, и Финдекано, которому поручили важную миссию, начал зачитывать вслух: - Мой дорогой Турьо!.. Заткнитесь и прекратите ржать. Я прошу у тебя прощения за то, что оттолкнула тебя тогда, когда ты впервые проявил свою пылкость. Увы, я не услышала твоего стука, иначе бы немедленно вернулась, но... Но мне нужно было привести себя в порядок, ибо до возвращения моего отца оставалось немного, а выйти к нему в разорванных одеждах я не могла. Надеюсь, ты простишь мне это. Твое письмо, столь покаянное и нежное, я до сих пор прижимаю к груди. Никогда ранее ты не писал мне столь пламенных и горячих слов. Подозреваю, что уже и не напишешь, ибо только теперь, когда ты был уверен, что потерял меня, ты смог выразить свои неистовые чувства. О, мой Турьо, я всегда знала, что в душе твоей горит огонь, огонь нолдор. Я восхищаюсь тобой! Ты, пылкий и пламенный, зажег в моей душе не меньший пожар, и я готова последовать за тобой. Надеюсь, что вскоре мы сможем свидеться, и для этого вовсе не нужно похищать меня у отца, я охотно пойду тебе навстречу. Тебе и твоим желаниям. Если же ты будешь готов, то приезжай... - тут Финдекано отвлекся от письма и пояснил. - Дальше тут только уточнения, когда и на какой срок ее дом останется пустым. Думаю, дальше переписываться с ней смысла нет? - Думаю, да, - философски отмахнулся Тьелко. - Дальше уже только сам Турукано. Если сумеет, конечно. Ириссэ, ты ему как-нибудь намекни, что вы с братом там к его письму записочку приложили. А то он поймет, что мы все приложили к этому не только записочку, но и руку. - Будет весело, - фыркнула Аредель. - А теперь, Финьо, мы вас оставим. Глядя на то, как удаляется парочка, Майтимо вздохнул: - И ты еще сомневался? Эти двое точно стоят друг друга. - Теперь я опасаюсь, что нам Турьо скажет... - А что бы ни сказал, - махнул рукой Маэдрос. - Главное, что дело сделано. В конце концов, можешь и признаться. И даже свалить все на меня, план-то действительно принадлежал мне. А говорить о том, что я не смог бы написать нужных слов, вовсе не обязательно. - Ты смог написать иные слова, - Фингон разом отмахнулся от мыслей о младшем брате. - Вот уж мне ты понаписал... - Я просто высказал то, что было на душе, - улыбнулся Майтимо, обнимая его за талию. - Может быть, дев ты обольщать и не умеешь, но со мной получилось, - Финдекано прижался к нему всем телом. - И вовсе не обязательно было писать все в подробностях, как и в какой позе... - Иначе бы ты не приехал ко мне и не вызвал бы меня из дому, - ладони Майтимо уже вовсю скользили по спине и чуть ниже. - Так это тоже был твой план? - Разумеется, - бархатно мурлыкнул Маэдрос. - Сам говорил, что я стратег... Забыл? - Не забыл, - Финдекано тихо простонал, почувствовав, как в живот упирается что-то твердое. Спешно собираясь на короткую вылазку, юные эльдар не захватили с собой ничего, кроме шатров и пары покрывал, но сейчас мир сузился до горячего дыхания и жарких объятий, и больше ничего и не требовалось. Финдекано первым упал на смятую ткань, увлекая возлюбленного за собой. Немного смущало то, что где-то поблизости обреталась сестра со своим сердечным другом, но Финдекано надеялся на ее тактичность или занятость. Да соображалось уже плохо. Неистовые, хоть и несколько хаотичные ласки, сплетение тел... Фингону не мешало даже то, что полностью раздеться они не успели, торопясь как можно скорее оказаться ближе. Финдекано почувствовал, как возлюбленный навалился сверху, сминая так и не сброшенную тунику, и сжал тело Майтимо бедрами, одновременно впиваясь поцелуями в чуть солоноватую кожу его шеи. Маэдрос хрипло выдохнул и опустил голову, взглядывая прямо в глаза: - Ты же готов? - Да, Нельо... - Фингон нетерпеливо подался навстречу. - Так и будешь мучить, стратег мелькоров?.. Майтимо, уже перехвативший партнера удобнее, внезапно остановился и поглядел чуть насмешливо: - А если мне нравится мучить? Финдекано разочарованно вздохнул и выпалил: - А если ты сейчас же не продолжишь, то я тебя разверну! - Угрожает еще... - пробурчал Маэдрос, послушно сползая немного вниз. - Вот яблоки носить перестану — будешь знать... - Манвэ забеспокоится, - фыркнул Фингон. - Больше года тырил, а сейчас вдруг перестанешь. Майтимо не нашелся с ответом и подался на коленях вперед, нежно целуя возлюбленного, чтобы отвлечь от первых, не самых приятных ощущений. Финдекано глухо простонал ему в губы и плотнее зажмурился, но рукой сильнее надавил на поясницу, так что двигаться Маэдрос продолжал, хоть и медленно. Наконец глаза сына Второго Дома распахнулись и блеснули в полумраке плотно прикрытого шатра. Майтимо выдохнул ему в висок, подхватил ладонью под затылок и качнулся, стараясь двигаться бережно и осторожно. Фингон прерывисто вздохнул и быстро подстроился под ритм, запуская пальцы левой руки в непослушную рыжую гриву, что успела растрепаться за то время, что они раздевались и ласкали друг друга. Майтимо буквально чувствовал, как Фингон наслаждается, все более раскованно подается навстречу, все более нетерпеливо скользит ладонью правой по плечу и груди, задевая ставшие невероятно чувствительными соски, и упирается в ключицу тонкими пальцами. Синие глаза казались почти черными, они потемнели и сверкали в полумраке, как самые роскошные камни из отцовских сокровищниц. Искусанные нежные губы, пятна лихорадочного румянца... Зрелище было столь же прекрасное, сколь и невыносимое в своей первозданной, немного порочной красоте. Майтимо хотелось что-то сказать, выразить восхищение, но слов не находилось, а потому он просто увеличил темп. Финдекано вскрикнул, впиваясь в волосы на затылке и еще откровеннее притянул его к себе за поясницу, уже ногой. Взгляд Фингона туманился, словно темно-синее озеро затягивалось предзакатной дымкой, а черные волосы, выбившиеся из аккуратного плетения, прилипали к влажному лбу и вискам. Горячо, тягуче и неистово. Дыхания, давно уже ставшего одним на двоих, не хватало. Майтимо втянул воздух, но он тоже словно раскалился и опалял легкие жаром, как в кузнице. Финдекано попробовал было отпустить его плечо и опустить руку вниз, но Маэдрос не позволил, перехватывая: - Нет. Мы слишком долго ждали этого... Фингон разочарованно застонал, на мгновение обнажив сжатые зубы, и притянул к себе любовника за плечо. Майтимо прекрасно знал, что в таком положении возлюбленному легче достичь пика, поэтому безропотно склонился в напряженной и не слишком удобной позе, но двигаться продолжил — знал, как. Тело Финдекано напряженно замерло, только пальцы все сильнее впивались в кожу. Майтимо чувствовал, как сжимаются на его боках бедра, видел, как напрягаются мускулы рук. Наконец Финдекано тихо и как будто удивленно выдохнул и выгнулся под ним, вздрагивая и почти до крови царапая предплечье. Маэдрос ощутил, как любовник зажимает его в себе и резким толчком вошел полностью, срываясь и от невыносимого давления, и от того, что наконец позволил себе отпустить себя. Фингон резко опустил запрокинутую голову и слабо произнес: - Ты, как всегда, на высоте. - Это я должен благодарить тебя, - Майтимо коротко поцеловал влажный висок и оттолкнулся от земли немеющей от напряжения рукой. Финдекано сел, подтянул к себе ноги и провел ладонью по животу, стирая липкую влагу и рассеянно заметив: - А вот об этом я забыл... Точнее, вообще не думал, когда к тебе ехал. Маэдрос несколько смутился: - Я тоже не подумал. Но у меня есть фляжка с водой. Только она у седла приторочена. Принести? - Принеси, - кивнул Фингон. - Только возвращайся поскорее. Маэдрос торопливо натянул штаны, застегнул нижнюю рубаху и выскользнул из-за полога, направляясь к дереву, возле которого мирно дремали, иногда всхрапывая, кони. Уже отстегнув объемистую флягу, он собирался было обратно, как вдруг отметил движение рядом и, мгновенно собравшись, резко развернулся. - Да не дергайся ты, - лениво буркнул Турко, шурша чем-то у седла своего скакуна. - Я это. А у тебя что, выпить найдется? - Нет, это вода. - И я не взял, а жаль... Да где же они... - Что ты там ищешь? - Майтимо, уже готовый отправиться обратно, остановился. - Может, помочь чем? - Э, нет, - весело фыркнул Турко. - Я как-нибудь и сам справлюсь. Ириссэ всегда после персиков хочется. Или мяса жареного. Я обычно сразу прихватываю, а тут не до того было, забыл. - Ты это... - предупреждающе произнес Майтимо, - не особо расходись. Нам еще домой ехать, чтобы Турукано письмо вручить. - А как, кстати, вы собираетесь его вручать? - рассеянно поинтересовался Тьелкормо, выудив узелок и с досадой разглядывая оцарапанную руку. - Кажется, это были стрелы... - Финдекано заглянет к отцу и подпихнет письмо в его стопку. Так естественней выглядеть будет, если Нолофинвэ передаст. - А, отлично, - Туркафинвэ зализал царапину. - Ну, я пошел. И ты тоже не задерживайся там. А то я знаю, вы долго можете... Пока Маэдрос собирался с ответом, младшего брата и след простыл. Возвращения Турукано из Валимара ждали все четверо. Майтимо ждал спокойно, Тьелкормо проявлял любопытство, но делал это довольно сдержанно. Ириссэ места себе не находила, а Финдекано переживал. Именно ему младший брат весьма и весьма резко высказал все, что думает об их вмешательстве. Нолофинвэ, обнаружив в гостиной весьма интересную компанию, вежливо осведомился: - Вы кого-то ждете? - Нет-нет, отец, все хорошо, - невпопад ответила Аредель. - Финьо, - Финголфин нахмурился, - подойди, пожалуйста, ко мне в кабинет. Я хочу поговорить с тобой. Маэдрос несколько занервничал и, встретившись взглядом с Фингоном, понял, что тот тоже не в курсе, зачем отец призывает его. Нолофинвэ усадил сына в кресло и присел напротив: - Что случилось? Я вижу, что в последнее время что-то происходит. Мне стало сложно скрывать правду о тебе перед Анайрэ, ведь она тоже не слепа. Ты открыто приводишь Майтимо и... Прости, Финьо, но я готов мириться с твоим возлюбленным только тогда, когда он где-нибудь подальше от нашего дома. Стоит мне увидеть его и представить... - Не представляй, пожалуйста, - Финдекано покраснел. - К тому же сейчас дело вовсе не в нем. - А в ком? - требовательно вопросил Нолофинвэ. - Я вижу, что и отношения Ириссэ с Тьелкормо зашли слишком далеко. Надеюсь только, что не так далеко, как у вас... С ними что-то не так? - У них тоже все хорошо, - отозвался Фингон. - А большего я не знаю, даю слово, - он дождался пока отец отвернется, и одними губами добавил, - почти. - Тогда в чем же дело? - Турукано, - вздохнул старший сын. - Я думал, у него как раз все с этим в порядке, - встревожился Финголфин. - Только не говори мне, что он тоже нашел себе эльда... из дома Феанаро! - Нет, - Финдекано даже поперхнулся, невольно прикинув, кто из оставшихся феанорингов... - Как ты мог подумать такое! - До того, как я увидел тебя в объятиях Майтимо, я наивно полагал, что и этого не может быть, - резонно заметил Нолофинвэ. - Да, верно, - еще больше смутился Фингон. - Не бойся, отец, он обещал мне, что на закате лета подарит мне кольцо. - Не скажу, что меня тревожат только кольца, хотя эти слова, несомненно, пробуждают надежду в моем истерзанном сердце, - вздохнул Финголфин. - Отец, ты же знаешь, я люблю... - Знаю, Финьо, знаю... И нет, я не осуждаю тебя — давно смирился. И даже готов тебя понять, но мое сердце... Мое сердце подсказывает мне, что Майтимо может причинить тебе боль. - Любой может причинить боль — только совершенно разную, - пробормотал Финдекано. - Любовь не бывает без боли, наверное. Но это лучше, чем боль без любви. - Ты так вырос... - Нолофинвэ снова вздохнул. - А что Феанаро? - А лорду Феанаро мы расскажем только тогда, когда построим собственный дом... Правда, пока не собирались этого делать. Аракано совсем маленький, да и Амбаруссар еще подростки... - А Турукано? - Прости, отец, - Фингон выпрямился. - Его любовь тоже претерпела значительные испытания, и я пока не могу сказать тебе, чем все кончится. Мы сами ждем. Мы... ну, я, Майтимо, Ириссэ и Тьелко, помогали Турьо, но Эленвэ... Мы не знаем. - Хорошо, - Финголфин нервно дернулся. - Но когда он вернется, я тоже хочу знать, чем все кончилось. - Только прошу, отец, дай нам хоть несколько минут поговорить с ним! - отчаянно попросил Фингон. - Я выйду спустя четверть часа после того, как он вернется, - твердо заверил его Нолофинвэ. - Иди, Финьо, а то я уже слышу шаги Майтимо. В гостиной вновь воцарилась тишина. Слышно было каждый, даже самый незначительный звук: вот звякнула на кухне посудой эльфийка, что готовила еду, вот с трепетом крыльев пронеслась мимо окна какая-то птаха, вот из стоящей в отдалении конюшни раздалось ржание... Наконец послышался и конский топот. Кто-то явно приближался к дому, и молодые эльдар, не сговариваясь, рванули к окну. К дому подъезжал Турукано. Вид его был потерянным, и он едва не упал с коня. Фингон дернулся, желая отправиться на помощь, но был удержан железной хваткой Майтимо: - Пусть сам придет и скажет. Он имеет на это право. Тургон неверной походкой зашел в дом и сразу оказался в гостиной, где его нервно ждали четверо. Воцарилась тишина. - Ну что? - шепотом спросила Ириссэ, не выдержав первой. Тургон перевел на нее стеклянный взгляд и упал в кресло, обхватив голову руками. Майтимо переглянулся с Финдекано и торопливо приказал, обращаясь к Турко: - Принеси вина. И покрепче. - Откуда?! - вылупился на него Тьелкормо. - Откуда мне знать, где здесь погреб? - Я принесу, - вызвалась дева и застучала каблучками по лестнице вниз. - Турьо, - осторожно окликнул брата Фингон. Тургон вздрогнул, но не повернулся. Вернувшаяся Аредель протянула возлюбленному бутылку и кубок. Тот торопливо сорвал пробку, налил емкость до половины и решительно шагнул к креслу. Осторожно присев, он вложил в руки Тургона кубок и приказал: - Пей. Пей и рассказывай. Турукано дернулся, да так, что едва не плеснул на тунику темно-бордовой густой жидкостью. Голос его хрипел и пропадал: - Я... вернулся. Фингон снова посмотрел наверх, в лицо возлюбленному, и перевел взгляд на брата: - Ты сегодня утром обещал, что приедешь и убьешь нас всех. Почему не убиваешь? - Потому что... - Турукано отхлебнул и сразу поперхнулся. Откашлявшись, он сипло продолжил. - Потому что раздумал убивать. - Что, все так плохо? Эленвэ отказала тебе от дома? Ее отец прогнал тебя? - Нет, - Тургон пытался прочистить горло, но голос все равно хрипел. - Ее отца не было дома. И матери. И сестер. - Ну и что? - с подозрением осведомился Тьелкормо. - Твоя Эленвэ тебя выставила с треском? Тогда почему ты возвращаешься вечером и трезвый? Да еще и с таким лицом? - С каким лицом? - сразу вскинулся Тургон. - Нормальное у меня лицо! - Красавчик прямо, - фыркнул Туркафинвэ. - Милашка. - А что, нет? - как-то растерянно спросил у Ириссэ Турукано. - Не знаю, - растерялась та. - Вроде бы довольно симпатичный. А что? - А чего он тогда ржет? - с претензией кивнул на младшего феаноринга Тургон. - Он всегда так делает, не обращай внимания, - торопливо посоветовала сестра. - Так что случилось-то? - Кажется, я начинаю понимать, - раздался над всеми насмешливый голос Майтимо. - Эй, Турьо! - он шагнул вперед и щелкнул пальцами, привлекая к себе внимание. - Наше письмо оказалось к месту? - Еще как, - тихо произнес Тургон. Финдекано отметил, что взгляд младшего брата становится обычным, знакомым, и улыбнулся: - Ты больше не держишь на нас зла? Турукано несколько помедлил с ответом: - Почти. Все-таки это было ужасно неделикатно с вашей стороны. Написать такое невинной деве! Я ведь прочел ваше письмо. - Но дева-то уже не невинна? - радостно уточнил Тьелкормо. Ириссэ шикнула, а взгляд Тургона налился тяжестью: - Не смей о ней так говорить! Неизвестно, чем бы закончился этот разговор, но на пороге появился Нолофинвэ, нервно сжимающий пальцы: - Турьо? Что случилось? Я видел, как ты приехал... Тебя кто-то обидел? - Отец, - Тургон вскочил, едва не опрокинув так и сидевшего на корточках Туркафинвэ. - Отец, я женюсь! Финголфин сделал вид, что не слышал сдавленного фырканья, и приветливо обратился к младшему сыну: - Я рад за тебя. Эленвэ..? - Согласилась на брак со мной, - твердо заверил Тургон. - И пусть я пока не подарил ей кольца... - Ничего, - пробормотал себе под нос Финголфин. - Как раз это — меньшее из зол. - … она уже согласилась со всем... что я мог ей предложить. Финдекано почувствовал тычок в бок и ткнул возлюбленного локтем в ответ. - Я рад за тебя, Турьо, - улыбнулся Нолофинвэ. - А это? Твоя группа поддержки? - Да, - несколько неприязненно посмотрел на довольного Тьелкормо Турукано. - Они оч-чень поддержали меня. - Думается мне, нам стоит отметить это событие? - отец семейства повернулся к старшему сыну. - Анайрэ будет рада. - Нам уйти? - прямо спросил Майтимо. Нолофинвэ неожиданно приветливо на него посмотрел: - Оставайтесь. В конце концов, это и ваша заслуга, как я понял. И лишь когда накрывали стол, обратился к Финдекано: - Финьо, я безмерно рад за Турьо, но... - Да, отец, я думаю, пришло время рассказать все маме, - вздохнул Фингон. - И ты... ты только не волнуйся... - Что еще не так? - сразу разнервничался Финголфин. - Ты только не волнуйся, но вообще-то все уже все знают. Кроме мамы и лорда Феанаро. - Как так?! - глаза Нолофинвэ полыхнули скрытым огнем. - Я же велел тебе держать это в тайне! - Так получилось... - начал было Фингон, но тут вмешался Майтимо. - Перед своими братьями я не скрывал. А остальные... и сами догадались, не маленькие. Но я готов понести за это ответ. - Да при чем тут ты! - отмахнулся Финголфин. - Финьо! - Мне претит жить во лжи, - твердо заявил Финдекано, легко, почти невесомо касаясь теплого бока возлюбленного. - Майтимо, чтобы духу твоего здесь... - Лорд Нолофинвэ, - раздался идеально вежливый голос Тьелкормо, - вы позволите нам остаться у вас в гостях до утра? Боюсь, иначе нам будет нужно отправляться прямо сейчас. Отец не терпит наших поздних возвращений, но мы можем написать домой записку, что остались у друзей. - Оставайтесь, - выдохнул Финголфин, но глядел только на Маэдроса. - Только спать я вас отправлю в другое крыло. Майтимо только вежливо поклонился, а Ириссэ уже звала всех к столу, где вскоре появилась и взволнованная Анайрэ. Финдекано на секунду придержал Майтимо за локоть и, поднявшись на носках, шепнул почти в ухо: - Думаешь, я не знаю, как незаметно пробраться в другое крыло? Ты из своего письма, дай Эру, треть исполнил...