Buried Beneath

Давай же, вставай. Поднимайся с постели. Закрывай уши руками. Ты не в силах погасить инстинкты банши одними ладонями. Обмотайся бинтами, залей окровавленные чувства спиртом и прикуси запястье, чтобы не закричать от боли. Надевай каблуки и вновь иди с высоко поднятой головой. Сделай вид, что все – лишь мираж, проекция твоих жестоких снов. Давай же, кричи. Оповещай приближенных об ангеле смерти с иссиня-черными крыльями, так завораживающе переливающиеся обсидианом. Срывай голос до хрипа. Возможно, кто-то уцелеет. Давай же, дыши. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Не забывай об этом в приступе агонии. Напиши перманентной краской на ключицах, смотри в зеркало и вспоминай. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Помнишь? Давай же, доставай зажигалку. Поджигай сигарету, сжигай мосты. Это твой единственный способ не слышать голоса в голове. Докуривай до конца, затягивайся до потери сознания. Стряхивай пепел с подола платья, забрызгивай парфюмом запах. Никто не узнает. Давай же, беги. Распаляй костер в легких, сердце, душе. Бери факел и беги, беги не оглядывайся. Обжигай кончики пальцев, стирай отпечатки. Пусть тебя никто не найдет, затеряйся. Следующая остановка – Дом Эха. Давай же, ищи новую жертву. Оглядывайся по сторонам. Не задумывайся о внешности, возрасте, положение в обществе. Ищи того, кто не похож ни на кого из твоих знакомых. Кто не является таковым. Давай же, попадай вновь в ту же воронку. Из раза в раз. Изо дня в день. Иди в волчье логово, зови восставшего из мертвых. От него веет холодом и осенней листвой. Тебе нужно именно это. Давай же, задыхайся в объятьях волка. Отдавайся ему полностью, без остатка. Забывай собственное имя, но его стони во всеуслышание. Пи-тер. Пи-тер. Давай же, выгибайся ему навстречу. Вонзай острые коготки в сильную спину, рисуй отрубленные крылья Люцифера. Забывай о своем бремени и на минуту возомни себя живой. А потом похорони себя под собственной глупостью, спой реквием утраченным мечтам. Давай же, засыпай на его плече. И не вспоминай. Ни в коем случае не вспоминай о мальчике-поводыре с созвездием Цефея на скуле. Он ведь закроет глаза. Подавится обидой, но сделает все, чтобы проглотить ее. И улыбнется тебе. Вновь выведет к свету, когда ты совсем заблудишься в сожженном некогда доме. А ты давай, не замечай. Не обращай внимания. Когда королеву интересовало, как безымянные солдаты рассыпаются на мельчайшие паззлы? Тебя – никогда. И каждое утро моли Господа о том, чтобы все вернулось на круги своя. Чтобы все оказалось страшным сном, ночным кошмаром. Но ты не будешь. Бог мертв уже давно. Как и ты.