Муравей на листе Мебиуса

14. – Гарри, посмотри! – мисс Грейнджер растерянно указывала на уходящие вниз ступеньки лестницы. – Вчера этого входа в подземелье здесь не было. Я в этом уверена ... – Я тоже впервые его вижу, Герми, – заглянул в темный проход Гарри, слегка наклонившись вперед, чтобы рассмотреть в полумраке куда ведет лестница. Вдруг, факелы на стенах, доселе невидимые в темноте, зажглись, и они получили возможность осмотреться. Каменные ступеньки, ведущие вниз, заканчивались лестничной площадкой, а за ней коридор поворачивал направо, маня за собой любознательного парня. Ему захотелось немедленно пойти туда и исследовать эту новую загадку, что он и сделал, не раздумывая ни на минуту. Лишь дойдя до лестничной площадки, он заметил, что девушка не последовала за ним, как он ожидал. Она стояла на верху, прислонившись к дверному косяку и о чем-то раздумывала. – Герми? – нетерпеливо позвал он подругу, ожидая, что она немедленно побежит за ним. – Идем! Но она не двинулась с места. – Гарри, боюсь, что отправляться в незнакомое нам подземелье без присмотра взрослых не самая лучшая идея. Все здесь настолько странно, что я боюсь идти неизвестно куда. Мы ведь даже приблизительно не знаем, что нас ожидает там внизу... Но ее друг лишь засмеялся, по-гриффиндорски смело шагнул вперед и скрылся за углом. Оставшись одна, мисс Грейнджер внезапно осознала, что остаться без Гарри она боится больше, чем спускаться вниз. Приступ паники накатил на нее настолько неожиданно, что она еле смогла взять себя в руки и не завизжать как обычная магла. Вся в холодном поту, содрогаясь и браня себя за детские страхи, которые накатили на нее в самый не подходящий момент, она бросилась догонять Поттера. – Гарри, постой! – позвала парня Гермиона, и тот остановился, чтобы подождать девушку. Как оказалось, лестница из хорошо обработанного камня заканчивалась сразу за второй лестничной площадкой, а дальше ее заменяли ступенчатые углубления, выдолбленные прямиком в камне – неровные и необтесанные. Идти по ним было очень нелегко, а где-то и опасно, но факелы продолжали вспыхивать по мере спуска ребят, тем самым обеспечивая их достаточно хорошим освещением. Нагнав парня, мисс Грейнджер вцепилась в его руку и вся дрожа, попыталась заглянуть за его плечом. – Как думаешь, куда нас приведет этот тоннель? – спросила она. – Не знаю, Герми, но у нас нет выбора. Все это, – взмахом руки указывая на уходящие вниз ступеньки и услужливо вспыхивающие факелы, сказал он – часть чьего-то плана, чтобы мы получили очередную подсказку и продолжали искать. – Вроде золотой вазы? – Или еще чего-нибудь. Я нутром чую, что нас ожидает нечто грандиозное. – Более грандиозное, чем все что мы видели наверху, со всеми двигающимися дверями, рыцарскими доспехами, оружиями, знаменами ... – Мисс Грейнджер замолчала, стараясь отдышаться и поспеть за шагом своего друга. – Но, да. Ты уже говорил, что чувствуешь это место своим. У меня нет подобного ощущения, но и угрозу для нашей жизни или здоровья я так же не ощущаю. – У тебя своя интуиция, Герми, я заметил, - задумчиво сказал парень. – Ты сильна там, где я чувствую себя бесполезным и наоборот. Мне кажется, что мы дополняем друг друга, и это поможет нам в наших исследованиях. Так что, доверься моему инстинкту, а я - твоему. Улыбнувшись в скудном освещении факелов друг другу, они продолжили спуск вниз. Через некоторое время, еле уловимый запах гниющих водорослей подсказал, что выход наружу близко и коридор закончится выходом к морю у подножия скалистого берега. Вдруг Гарри застыл на месте. Его попытка разглядеть хоть что-нибудь во тьме коридора неожиданно позволила ему увидеть магическим зрением впереди кое-что, воспринимающееся как огромное скопление магии, похороненное глубоко в скале. Осознание мощи этой магической аномалии отрезвило его и заставило стать посерьезнее. Хотя, с одной стороны, огромная магическая мощь не обязательно должна быть чем-то смертельно опасным. Но, с другой стороны, ощущалось ЭТО именно так, если верить своей интуиции. На мгновение он заколебался, стоит ли продолжать идти дальше или им лучше все же вернуться. Одна часть его сознания, та, которая отправила его на факультет храбрых и безрассудных, кричала, что он должен идти вперед до конца и узнать, что может излучать настолько много магии. Но другая, более осторожная его сторона – слизеринская, - кричала, что идти неизвестно куда наобум – это форменное самоубийство и полный кретинизм. – Гарри? Что-то случилось? – дернув его за рукав, спросила мисс Грейнджер, когда заметила колебание и неуверенность темноволосого парня. Но Поттер ей не ответил, только покачал головой. Он и не знал что ей сказать – ответить „Все в порядке” было бы ложью, но и точного объяснения причин своего беспокойства у него не было. – Ты ничего не ощущаешь, да? – повернул он голову к лохматой девушке и его взгляд скользнул по ее бледному лицу, задержавшись на копне непричесанных, спутанных кудряшек. Это его почему-то возмутило. – Герми, что за ... Ты забыла причесаться, что ли? – Гарри! – взвизгнула возмущенная отсутствием такта у друга девушка. – Не хами! Лучше объясни, что я должна была почувствовать? Ей стало стыдно за себя. Вспомнились все неприятные клички, которые следовали за ней всюду, куда бы она не пошла: лохматая зануда, воронье гнездо, швабра ... Ну, почему? Почему утром ей не приходит в голову, как любой нормальной девушке, хоть разочек приглянуться в зеркале, причесаться ... Она прислонилась лбом к плечу друга, чтобы тот не заметил ее пылающие щеки – словно в полумраке можно было что-то заметить, но вот, Гарри заметил ее спутанные кудри. – Я так и собиралась сделать, да времени не было ... – промямлила она, не заметив, что парень уже забыл о своем замечании и думает о другом. Он снова вернулся к своим недавним выводам насчет неспособности маглорожденных к высшей магии и манипуляциям тонкими магическими сплетениями. Впервые он об этом подумал недавно, когда подруга не смогла увидеть ничего за дверью таинственной комнаты. Но то, что фонтанировало магией, там впереди, тонкими магическими плетениями не назовешь. Это было скорее взрывом волшебства, бьющим по сознанию как таран ... Невозможно было не почувствовать такое, ту невероятную мощь ... С недавних пор он стал опасаться, что за неожиданное спасение от Волдеморта с Пожирателями и попадание в такое волшебное, гостеприимное место, придется чем-то заплатить неведомым спасателям. Он боялся, что подруге придется одной заплатить за все – своей магией? Нет, нет, нет! Не надо думать в таком ключе, должно быть другое объяснение. Вдруг он вспомнил, как разрешилась ее проблема в первый раз, перед неоткрывающейся дверью наверх. – Дотронься до моей руки, Герми, возможно, и здесь это сработает. Гермиона нахмурилась сначала, но вспомнив прошлый раз, хмыкнула и послушно дотронулась до его кисти. В тот час же по ее сознанию как-будто ударили Бомбардой. – Да! – пискнула она. – Гарри! Фух, какой водоворот магии, там, должно быть, есть мощнейший артефакт! И, Гарри, он зовет нас! – Зовет? Я этого не ощущаю. – Как это не ощущаешь? Оно прямо-таки кричит, чтобы мы его освободили и забрали с собой! – продолжала настаивать мисс Грейнджер. – Чего стоим, давай вперед! И они продолжили свой путь по еле заметным углублениям на покатом полу. Конечно, спускаться по таким выемкам было сущим мучением, и ребята часто подскальзывались, не заметив их в скудном свете редких факелов. Гермиона стала чаще помогать себе, опираясь об стену, чтобы не упасть. Ребята начали сомневаться, что внизу их ожидает выход наружу, ибо воздух становился все более затхлым и тяжелым. – Я боюсь, что мы первые посетители этих подземелий с тех-пор, как их вырыли, - пробормотала Гермиона, все еще не выпуская руку парня. Тот засопел, но не ответил. – И что нас впереди ожидает глухая стена ... Гарри моргнул и привычно поправил очки, чтобы те не сползли с носа. С некоторых пор ему казалось, что без них он видит лучше, но проверять было некогда. Он сделал зарубку на памяти, что займется этим, как только они вернутся наверх. – Судя по затхлому воздуху здесь, ты права, наверно. – Мы приближаемся к нему, да? – подскальзываясь, сказала девушка. – Я чувствую жар в солнечном сплетении, а ты? – Она отпустила руку друга, надеясь, что и сама сможет что-то почувствовать. – Мдааа, без тебя ничего не чувствую, - разочарованно сказала она и снова схватила его за руку. – Я не чувствую разницу, - как-будто не заметив манипуляций подруги, сказал парень. - Я и на первой площадке чувствовал тот же жар ... – Хм. Гарри, что происходит? Почему я должна прикасаться к тебе, чтобы чувствовать магию? В ее глазах блеснули еле здерживаемые капельки слез, кольнув парня в самое сердце. Давно он не чувствовал к Гермионе Грейнджер такого букета настолько противоречивых чувств, среди которых и сам не мог разобраться, но в одном он был уверен точно - она была ему близка, как подруга и дорога, как девушка. Ее проблемы он воспринимал как свои и сильно переживал за нее. – Не знаю, Герми, - вздохнул он. – Но, надеюсь, в конечном счете, все будет хорошо. Главное то, что ты НЕ потеряла свою магию. Могло быть и гораздо хуже ... – Да-да ... Тесный коридор закончился и их взору открылось помещение, похожее на широкую пещеру. Гермиона судорожно затрясла руку друга, звонко возвестив: – Это находится именно здесь, Гарри! Там, впереди и чуть левее, за той вертикальной колоной. Ты тоже чувствуешь его, правда? Ощущение было необычным и зловещим. Они стояли, взявшись за руки, с широко открытыми глазами и всеми чувствами воспринимали - все сильнее и сильнее, чье-то поразительное присутствие, где-то глубоко в скале. Гарри поднял свободную руку перед собой, на уровне глаз, и стал водить ею вокруг, чтобы побыстрее найти местоположение магического средоточия пещеры. В определенный момент к нему пришло видение. Одновременно, рядом он услышал сдавленный крик удивления Гермионы и понял, что, она тоже может видеть эти образы. *** Древний старик, знакомый парню с зеркала в его комнате, так же, как он только что делал, медленно водил рукой, но по стене пещеры. Та, неожиданно, плавилась под его пальцами, меняя свою структуру, проваливаясь внутрь и создавая своей толщи небольшую нишу. Закончив с этим, старик достал длинный сверток, который лежал вне поля зрения молодых наблюдателей и положил его в нишу. Лоскут обработанной кожи или ткани – они с Гермионой не разобрались в этом, нечаянно развязался и старик засуетился. Из складок мантии из тяжелого темного бархата была вытащена небольшая шкатулка удлиненной прямоугольной формы. Погладив ее, старик что-то прошептал и шкатулка начала расти. Достигнув размера сундука, она легла на выступ перед нишей, и старик открыл плоскую крышку. Затем начал вынимать из свертка в тайнике предметы и складывать внутрь сундука. Первым лег длинный меч в ножнах, рукоять которого украшали множество рубинов и изумрудов. – Меч Гриффиндора ... – выдохнул Поттер. За ним последовала небольшая золотая чаша, инкрустированная по всей поверхности четырмя разноцветными драгоценными камнями: рубином, сапфиром, изумрудом и топазом. – Чаша Хельги Хафллпафф, – озвучила свое предположение мисс Грейнджер. Красивая женская диадема из золота с сапфирами была следующей. – Это должно быть диадема Ровены Рейвенкло, но по легенде она из серебра, а эта золотая, – затараторила девушка, но Гарри быстро шикнул на нее, и она замолчала. Последний предметом оказался золотой медальон на длинной, толстой цепочке, и ребята заметили на крышке коробки не привычную для хоркрукса букву „S”, а нечто иное. Там были три буквы – „HJP”. – Гарри, – шепнула девушка, – это не медальон Салазара Слизерина, это другой медальон. – А это значит, Герми, что и остальные предметы не те, за которых мы их приняли. Это не реликвии Основателей, а что-то другое. Тем временем, старик достал откуда-то кинжал с волнистым лезвием и полоснул им по своей ладони. Брызнула кровь и несколько капелек попало на крышку сундука со спиралевидным орнаментом; сундук окутал синеватый дым и края крышки слились с сундуком воедино. Закончив с этим, старик спрятал сундук с предметами в тайник и снова провел рукой по скале. Она потекла и постепенно запечатала прореху в себе. Место, где раньше была ниша совершенно не отличалась от остальной стены, и если бы они не следили так пристально за действиями старика, ни за что не поверили бы в это. – Герми, – вдруг крикнул Гарри, тем самым прогнав видение, – ты взяла с собой хоркрукс или оставила его в палатке? Мисс Грейнджер фыркнула, гордо задрав нос к верху: – Меня твой крестный отец неспроста назвал „самой выдающейся ведьмой своего поколения”, Гарри! – Что ты хочешь этим сказать? – Что я всегда держу все необходимое при себе. – Ее темные, широко открытые в полумраке глаза, показались парню бездонными темными омутами, и он побоялся заглянуть глубоко в них, чтобы не утонуть навсегда. – Чего? – Она отступила на шаг назад, настороженная его пристальным взглядом. – Он в моей бисерной сумочке, успокойся. Я его оттуда не вытаскивала. Потом она задумалась, вспоминая рассказ Гарри о встрече с двойником в зеркале. – Это был тот же старичок, которого ты видел ... – Да, это был он. Это был я, но очень старый. – Разве это возможно, Гарри? – шепотом спросила Гермиона, снова стиснув его ладонь. – Я ... не знаю. Возможно-невозможно ... какая теперь разница? Постояв немножко в этой пещере, определив место где старик замуровал сундук с волшебными реликвиями, но пока не разобравшись, как их оттуда вытащить и стоит ли пытаться сделать это, они решили продолжить путь дальше по тоннелю. За первым поворотом они попали в маленькую, тесную каморку, освещенную в тусклом болотно-зеленом свете, идущем со стороны небольшого озерца на полу. – Это и есть самый вероятный выход наружу, – сказала Гермиона, указывая на сияющую изнутри поверхность водоема. – Но я думаю, что нам придется или нырять, чтобы выйти на берег ... – Или подождать отлива, – задумчиво закончил за нее парень. – Думаешь? – Надеюсь. – Что будем делать, ждать? – Почему бы и нет? – Парень подошел к краю берега озера и принялся водить рукой по нему. – Посмотри, вода была выше, вот до этого уровня, – он указал ей на потемневшую полосу почвы над водой. – Тут еще мокро, а это значит, что вода снижается где-то на час и возможно будет выйти на берег сухими. – Чем будем заниматься, пока ждем отлива? – спросила Гермиона, поискав глазами подходящее место, чтобы присесть. – Хм, целоваться? – ухмыльнулся внезапно Гарри, скосив глаза на девушку, наслаждаясь ее смущением. – Ой, ты опять дерешься! – Гарри, ты обещал мне, что не будешь об этом! – крикнула она, сделав несколько шагов подальше от этого незнакомого ей с этой стороны парня. – Лучше бы нам обследовать то ответвление от прохода, которое я заметила чуть выше. – А почему не сказала мне об этом? – посерьезнел Гарри. – Вот и говорю сейчас. Идем? Оветвление нашлось немного выше основной пещеры с замурованными волшебными предметами и привело их в другую, намного меньшую первой, пещеру. Здесь воздух был гораздо свежим и пахнул морем и водорослями. Впереди, вероятно, когда-то был выход наружу, но сейчас он был почти наглухо заблокирован огромными, тяжелыми камнями, свалившимися друг на друга. Тем не менее, между ними просачивался свет, и ребята заметили, что эти камни были плотнее и жестче, и совсем не совпадали по структуре с камнем пещеры. Их, как-будто, притащили сюда извне, чтобы замуровать вход в большую пещеру. Кто это сделал, тот старик или кто-то другой? Гермиона вынула палочку и решительно взмахнув ею, крикнула: – Бомбарда Максима. Заклинание ударило по завалу, и Гарри дернул девушку в коридор, чтобы осколки не задели их. – Герми, предупреждать надо! – нервно засмеялся он, но та не сочла нужным объясняться. Вторая Бомбарда выбросила наружу самые крупные и тяжелые валуны, и дневной свет хлынул внутрь пещеры. На полу они увидели хорошо различимые на свету линии пентаграммы, вплавленные в него. На стенах тем же образом были выведены некие символы, которые парень не узнал; но девушке они были знакомы с курса по „Древним Рунам“, и она, забыв обо всем, начала их изучать. Оставив подругу, чтобы та, шепча себе что-то под нос, разучивать руны в одиночку, молодой Поттер решил не ждать, а отправиться наружу обследовать внешнюю обстановку. Он зашагал прямиком через линии пентаграммы, не подумав о последствиях своей беспечности. Вдруг, наступив на центр пентаграммы, он услышал голос в голове, как тогда, во время сеанса перед зеркалом. – Гааррии ... Гарри Пооооттеееер ... Но, на этот раз, он был не единственным голосом в голове – были и другие, давно потерянные или погребенные в камне голоса. Голоса нечеловеческие, которые просачивались в толщу камня; крики диких животных, непонятное бормотание, смех, плач, вой ... Молодому парню стало жутко и страшно, он попытался убежать, но не смог даже двинуться с места. Пентаграмма сияла бледным светом. Ее липкие, холодные щупальца, касаясь Гарри, сплетались в неразрываемую сеть, которая тянула его куда-то, не позволяя ему отступиться ни на шаг в сторону. Парень почувствовал головокружение, пошатнулся, потерял равновесие и ... упал ... ... на что-то мягкое и очень удобное. Теплый старческий голос, но не такой приторно слащавый, как „дедушкин“ голос Дамблдора, поприветствовал его: – Добро пожаловать, Гарри. Поттер открыл глаза и увидел, сидящего напротив него, на мягком кожаном кресле, себя-старого – таким, как в зеркале в своей комнате наверху. – Где я? - сдавлено спросил Гарри и осмотрел перламутровые стены сферического помещения. Между собой и стариком-собой он заметил переливающуюся пленку. – Во временном коконе, Гарри.