Однажды вечерочком

Преступность не дремлет на улицах большого города, супергеройства продолжаются. Жизнь не меняется: хорошие ловят плохишей, но плохиши на этом не останавливаются. Питер Паркер, он же человек-паук, столкнулся с двумя этими сторонами… в лице одного человека. Нет, чокнутого, о котором не слышно уже вот как два месяца. Чертов Уилсон пропал, не послав ни одной весточки. Не раз Паркер думал, что такого он натворил в прошлой жизни, что в этой выносит наказание в виде Дэдпула. И все же как бы не раздражал этот сукин сын, Питер не переставал о нем думать. Волновался. Все потому что слишком близко подпустил к себе. И сейчас, больше чем волнуясь, он раздражался. Психа этого невозможно убить. Буквально. А значит, он начисто избегает Питера. Почему? Черт его знает. Его мотивы неясны. Его логика — убойная. «Ходячая катастрофа, чтоб его… » — мысленно негодовал Питер, убивая свое время за учебой. Геройства на сегодня закончены. Деликатный короткий звонок в дверь оторвал его от безумно интересной физики, и заставил подняться с места. Странно. Сегодня он никого не ждал. Если бы он знал, кто будет стоять за дверью… Дэдпул, мать его, собственной персоной! Соблюдая негласное соглашение конфиденциальности личности человека-паука его глаза были надежно завязаны розовой ленточкой, что никак не вязалась с черно-красным нарядом Дэдпула. Но еще как вязалась с его характером. Чуть приподняв маску, чтобы можно было спокойно есть, тот с довольнейшим видом жевал пиццу. — Спайди, я надеюсь это ты, потому что встречу с твоей милейшей тетушкой я планировал немного попозже, когда мое дело начнет приносить прибыль в нашу маленькую семью, — Уэйд буквально вломился внутрь, всунув в руки Паркера черт знает у кого отобранную коробку пиццы. А может и любезно купленную, в чем, правда, Питер сомневался. Его мало волновала доставка, куда больше шокировал прибывший. В голове вертелся только один, ясный каждому, кто находился в подобных ситуациях, вопрос. Но высказать мог лишь одно, наполненное возмущением, злостью, немного облегчением и малой доли радости, слово: — Дэдпул! — Малышка моя, надень что-нибудь на голову, а то я понятия не имею, где я и где кровать, — усмехнулся в ответ тот и чуть не сшиб небольшой журнальный столик. Реакция не подвела. — Черт, — едва не плюнув на пол, Питер взял свое личное несчастье за руку и повел наверх, в свою комнату. Запнется тот на лестнице или врежется в какой косяк, его не волновало. Однако Уэйд шел чуть ли не пританцовывая и умудрился ни разу не запнуться. Когда они оказались в комнате, он остался стоять в дверях, терпеливо ожидая, когда Паучок скроет личико. Питер только удивлялся, как это с такой возможностью он и не просек его личность. Но если копнуть чуть глубже и прокрутить их отношения от и до — куча возможностей стояло перед Дэдпулом, когда бы он мог раскрыть личность Человека-Паука. Взять ту же привычку врываться неожиданно в гости. Это могло произойти и поздно ночью, когда Паучок видит чудные сны, а его личико не скрыто за маской правосудия. Есть проблема — костюм только недавно был постиран. Отпадает прикрытие в своем прикиде. Но есть и запасной вариант, на стуле висела толстовка с длинным капюшоном. Надев его, Питер скрыл половину лица. — Снимай это дурацкую повязку. — Мой маленький воитель, — Уэйд одним быстрым движением сорвал повязку и широко улыбнулся. Это хорошо было видно из-за так и неприкрытой маской части лица, — я скучал. Он подошел к парню и крепко обнял, не давай и секунды на возражения. Хорошо умел душить в объятьях. Гора мышц, а мозгов… хотя нет, все же присутствуют. Питер и хотел поднять недовольный взгляд, но тогда капюшон мало спасет. Попыток обнять в ответ не предпринимал. Перебьется, родненький. — О кстати! — Дэдпул внезапно отстранился и тряхнул Питера за плечи, — Я же тебе подарочек привез. Выбирал, старался. Такая чудная страна, не представляешь. С этими словами он ломанулся вниз, а через минуту уже снова стоял рядом с непонятным предметом в цветной оберточной бумаге. — Навещал друга в Тайланде, пришлось смотаться, но как только увидел это, вспомнил о тебе. Как ты скучаешь, должно быть, без моего «особого» внимания, — Уэйд подмигнул и всунул подарок прямо в руки Паркеру. — Наслаждайся. Никогда в его подарках не было ничего хорошего. Паркер заранее напрягся, ещё когда слушал увлекательную историю. Так и чувствовался дэдпуловский энтузиазм. Нежелание заглядывать внутрь коробки росло с каждой секундой в ожидании. Но ведь все равно не отделается. Как бы печально ни было слышать… Питер вдохнул, собрался с духом и взглянул на содержимое. Что-то среднее между желанием засмеяться и засунуть подарок в жопу Пула одолело Паучка. Он даже рискнул взять в руки… искусственный, мать его, член не маленьких размеров. — Прелесть, правда? Красный, из натуральных материалов, все, как ты любишь, — Уилсон сложил руки замочком, а через маску так и чувствовался взгляд, полный обожания, — примерим его сейчас, милый? Подарочек прилетел по ухмыляющейся морде. — Неужели не понравился? — мужчина с сожалением в голосе поднял фалос, поглаживая по резиновой головке, будто успокаивая, — Жаль, а я был бы не против экспериментов в нашей постели. — Я жду объяснений, Дэдпул, — Паркер скрестил руки на груди. — Шлялся черт знает где два месяца и объявился как ни в чем не бывало? — А что не так? — Уэйд усмехнулся, ткнув подарком в плечо Питера, — Или ты себе за это время нашел нового любовника? Паркер скривился от такого предположения. Выражение его лица так и говорило: «Уилсон, ты придурок!». И из-за этого эгоистичного обезбашенного ублюдка, он так переживал. Натянув капюшон еще сильнее, парень вернулся в постель, открывая учебник на том месте, где остановился. — Ну Спайди, да брось ты, — Уэйд раздосадованно вздохнул и, аккуратно отставив искусственный член, подошел к Питеру. Без какого-либо разрешения сел прямо за ним, даже не слушая начавшиеся было возмущения, и крепко обнял парня за талию. — Малышка, не злись на меня. А то разобьешь старику сердце. — Иди к черту, Уэйд. — Коротышечка моя, — Уэйд чмокнул Питера в плечо и потерся носом о щеку, что не была прикрыта тканью, — ну прости, дело заняло больше времени. Как бы он не хотел вникнуть в смысл, ничего не получалось. На десятый раз перечитывая одно и то же предложение, Паркер в конце концов плюнул на это дело. Захлопнул учебник и отложил на тумбочку. Позади услышал тихий смешок, и прижали его еще крепче, прямо как мягкую любимую игрушку. Питер скорее на автомате взялся за кончик капюшона, оттягивая еще ниже, хотя ниже губ не опустит, как бы ни старался. — Что за дело? — куда спокойнее спросил он. — Ты же знаешь, я у тебя не слишком законопослушный, — уклонился от ответа Уилсон, — но главное, что теперь то мы тут, рядом с самым добропорядочным паучком в мире. — А руки не доходили смс отправить? Или опять мобильный уронил/затопил/разбил/взорвал? — Я его и не брал с собой. Он бы натирал мне мою причиндалу, ты же знаешь. — Вины от этого меньше не становится, — вновь скрестил руки на груди Паркер. Все равно его лица не увидят, бесполезно растягивать ткань. Вставал вопрос, как долго он сможет скрывать лицо? Они встречаются несколько месяцев. Что касается Уэйда, с ним проще. Свою личность он не пытался держать в строгом секрете, хотя и должно быть наоборот, беря во внимание его внешность. Многие испытывали шок, видя хоть раз обезображенное лицо наемника. Питер не стал исключением. Эта болезнь отвратительна и смотреть на нее неприятно. Со временем приходит привыкание. В конце концов Питер не только смог привыкнуть, но и полюбить. Если можно так выразить его чувства к Уилсону. Он и сам до конца не понимал, что так привлекает его в наемнике. Но мог с уверенностью сказать, что каким бы скверным ни был у того характер, и каким бы шизанутым он сам не был, Питер так просто его не отпустит. — Ну я же столько раз попросил прощения, — заныл Дэдпул, покачиваясь с парнем из стороны в сторону, — что сделать красному негодяю, чтобы ты его простил? — Ничего, — слегка мотнул головой Паркер, отбрасывая прочь глубокие мысли. — Сиди уже и жди, когда я отойду. И Уэйд послушно замолчал. Некоторое время он просто оглядывался по сторонам, а потом и вовсе начал скучать и едва ли держал себя в руках. — Крошка моя, ты уже отошла? И пяти минут не прошло. — Твое счастье. — Ура! — проворковал счастливый Уэйд, снова целуя парня в щеку, — а поцелуй ты мне подаришь сегодня? — Ты своими объятьями мне ребра переломаешь, я даже повернуться к тебе не могу. Дэдпул усмехнулся и немного ослабил объятия. — Ну я же так люблю тебя, дурашка. Даже если ему дали возможность обернуться, Питер не стал этого делать. Он вновь зацепил край капюшона и откинул голову на плечо наемнику. Это приглашение к тому, чего они оба так хотят. Лицо закрыто наполовину. — Наклоняйся. Второй раз Уэйда просить не пришлось. Он буквально впился в податливые губы паучка, терзая их в страстном поцелуе. Тот уже привык к жесткому обращению, но порой они переходили все границы. Это исключение касалось и тех случаев, когда они давно не виделись. Момент дошел до того, что Дэдпул прокусил Паучку губу. — Твою мать, Уилсон! — прорычал Паркер, резко вскидывая голову, да так сильно, что ударил мужчину по подбородку. Из губы сочилась кровь. — Сладенький Спайди, — проворковал он и стал слизывать красную жидкость с его подбородка. — Моя регенерация не так сильна, как твоя, — чуть отклонил голову, осторожно притрагиваясь подушечками пальцев к ране. — До крови прокусил, больной ты. — Потому что ты вкусный, — Уэйд мягко отстранил его пальцы и снова присосался к ранке словно клещ. Это больно и хочется отстраниться, но Паркер словно окаменел и совсем не двигался, позволяя творить с собой все, что вздумается. А Уилсон этим нагло пользовался и терзал губы Питера, не жалея. Он кусал и оттягивал припухшую кожу, но в этот раз не давал образоваться новым ранам. Когда он наконец отстранился, от прежней тонкой полоски губ ничего не осталось. — Ты такой шалун, — усмехнулся Дэдпул, оглядывая свои труды, — так меня соблазнять, плохой Паучок. Губа припухла. Если бы Питер взглянул на себя в зеркало… Осторожно облизав пострадавшую плоть, он попробовал сесть ровнее. В процессе лобызания его прижали еще сильнее и почти повалили назад. — Жарко, — специально сменил тему, не желая что-то говорить о ходе соблазнения. Он вообще ничего для этого не делает. А вот сидеть в толстовке действительно осточертело. Хотелось снять чертову теплую ткань и стянуть дурацкий капюшон. — Так раздевайся, — фыркнул Уэйд, уже забираясь руками за края кофты, — думаю не только твои губы скучали по папочке. — Погоди, — отмер Питер, хватаясь за кисти рук мужчины. Он был совершенно не готов сейчас раскрыться. — Ну хочешь, я снова глаза завяжу? — Дэдпул не остановился в своих домогательствах и попытках раздеть Питера. Если так, парень был согласен. Он вырвался из крепкой хватки в поисках повязки. В комнате творился, конечно, тот еще срач. Но именно так, как лежат все вещи, для хозяина комнаты было удобно. После уборки, половину вещей невозможно найти. Пару секунд поиска и он отыскивает старую бандану, какая ирония, красного цвета. Когда он ее приобрел, уже и не вспомнить. Уэйд молча дождался пока ему завяжут глаза и как только это произошло вновь накинулся на Питера, но теперь с еще большим напором. Повода сдерживаться теперь просто не было. Для них же обоих это то, что нужно. Не только Питер скучал. Чувствуя, как пылко изучают его тело, он едва ли мог сдерживаться. Стоило только избавиться от толстовки и его повалили на постель. А теперь в голове настойчиво билась мысль, что нет смысла тянуть дальше. Пора довериться своему маньяку до конца и раскрыть свою личность. Как долго они еще смогут вот так встречаться? Опять же, Уэйд мог ДАВНО его раскрыть, но не стал. И не справедливо с другой стороны. Он знает вторую жизнь Дэдпула. Знает его лицо, знает его имя. «К черту» — мысленно решил Паркер, цепляясь в плечи мужчины и отстраняя от изучения губами шеи и ключиц. — Что? — не ожидавший такого, Уэйд на автомате снова потянулся к Питеру, но был настойчиво остановлен, — в чем дело, малышка? Вместо слов Питер просто сдернул несчастный красный кусок ткани. Ошарашенный Уилсон пару секунд тупо смотрел на неприкрытое лицо Паучка, подмечая, пока, правда, только про себя, что его куколка чертовски хороша. — Спайди? — все же выдавил из себя он и тоже полностью стянул с себя маску, хоть и не особо хотел делать это сегодня. — Питер. Питер Паркер, — со слабой улыбкой на губах ответил парень. Взгляд Уэйда не менялся, и Питер стал переживать, что что-то с его лицом не так. — Все хорошо? — Уэйд Уилсон, — наконец отмер мужчина и улыбнулся, казалось, совершенно обычной улыбкой, — приятно познакомиться, куколка. — Я знаю, кто ты, — не сдержал тихого короткого смешка и немного приподнялся. Только из-за присутствовавшего волнения он потянулся рукой к волосам, взлохмачивая их сильнее прежнего. — Естественно знаешь, но мы подумали, что невежливо будет не ответить, — Дэдпул коснулся рукой щеки парня и заглянул ему в глаза, — зеленые, как болотца. Милашество. Он вроде бы не девчонка, чтобы смущаться, когда делают комплименты… но черт возьми, это приятно, когда слышишь подобное от человека, который тебе нравится, и реакция на то соответственная. — Если вам нравится, я могу выдохнуть с облегчением. — Мы в восторге, ты и правда куколка, — хмыкнул Уилсон и потянулся за поцелуем. — Ну что, мы продолжим начатое? — Да иди уже сюда, — улыбнулся Паркер, обняв за шею, и потянул на себя. Дэдпул вновь перехватил на себя инициативу, только теперь в его прикосновениях ощущалась не столько страсть, еще и обожание с щенячьим восторгом. Он занял губы парня поцелуем и сжал в объятиях до ломоты костей. — Питер Паркер, может примеришь прозвище типа «Человек-конфетка», или «Сладенький Спайди»? Больше правды будет. — Ты неисправим.