Глава VIII
Семья — это важно? Не говорите! В одной комнате со страхом всё детство учиться жить.
21 сентября. Воскресенье. 05:20. Город до сих пор находился во власти темноты, хотя на горизонте рождалась тонкая полоска света, которая в скором времени обратится в лазурное небо и тёплое солнце. Но пока этого не случилось, стёкла домов продолжали трещать от сильного осеннего ветра, который бросал по асфальту пожелтевшие листья и срывал со столбов листовки о пропаже собаки по имени Аико. В местном аэропорту самолет прямым рейсом из Токио в Лондон должен был вылетать через час с лишним. Проделав важную и долгую процедуру, такую как сдача багажа и проход контроля, туристическая группа из целого класса выпускников послушно собралась в зале ожидания. Мисаки была абсолютно спокойна, увидев, что её класс ведёт себя тихо и покорно. На самом деле, ученики просто невероятно хотели спать, ведь большинство из них добрую половину ночи занимались скачиванием фильмов с надеждой выспаться в самолёте. Кроме Мисаки, сопровождающей группы была ещё одна личность: милая девушка с приятным голосом и скромным характером. Это Ариес – та самая молодая учительница химии, которая пользовалась огромной популярностью в академии. Но на ней сюрпризы не закончились... Кажется, Макаров посчитал, что данному классу необходимо больше контроля, и поэтому решил пригласить еще сопровождающих. Грей стоял и пялился на парня перед собой, который казался ему чертовски знакомым. Волосы бурого цвета, шрам на лице, недовольная ухмылка... Они так и смотрели друг на друга, прямо как пару недель назад, в академии. Холодные и упрямые взгляды, не желающие отдавать первенство. В то же время ученицы и, ко всеобщему удивлению, Джерар, сверлили взглядом второго незнакомца. Точнее, незнакомку. Она мило улыбалась, одетая как всегда со вкусом и немного непривычно для осени: в джинсовый комбинезон и футболку. Нежные розовые волосы волнами спадали на плечи. – Меня зовут Меледи. Я буду присматривать за вами по просьбе вашего директора, – улыбнулась девушка и подмигнула ребятам. Парни явно растаяли от одного только вида этой милашки. – Эрик, так же буду вашим сопровождающим, – ответил обладатель шрама на лице и наконец отвел взгляд от Грея, этим объясняя, что выиграл битву. Люси уже собиралась что-то сказать, но ее остановила Эрза. Девушки искренне не понимали, что работники агентства забыли здесь, и как они вообще связались с директором. Этим вопросом задавался и Джерар, снова прокручивая у себя в голове хорошо знакомую фамилию Милкович. Он не мог вспомнить, где же так часто слышал ее. Когда появилось свободное время, ученицы схватили своих стилистов и утащили подальше от группы с целью узнать все подробности. Вопросов было много, и впереди ещё свободных полчаса. Из воспоминаний Меледи... Был обычный будний день, в котором я проводила время в кабинете Ур. Работы совсем не было, поэтому приходилось торчать здесь, чтобы не умереть от скуки в гримерной. Эрик как всегда запирался от сотрудников подальше, в свою зону комфорта, где полностью отдавался работе. У него было много заказов от других артистов, в отличиe от меня... У Ур зазвонил телефон. Обычно она не берет трубку, если звонит мобильник, а не рабочий, но в этот раз почему-то взяла. И разговаривала она долго, постоянно хмурилась, протестовала. Потом оказалось, что звонил какой-то старик. Эрза как-то упоминала о поездке со своим классом. Об этом уже была в курсе Мира, которая дала свое согласие. Но мне не было понятно, зачем директор школы девчонок беспокоит Ур. Как оказалось, Мира была бывшей ученицей академии «Хвост феи». Теперь неудивительно, почему ее брат и сестра учатся там. И директор хотел нанять Штраусс как сопровождающую, из-за чего и начала спорить Ур. У Миры сейчас работы целая гора. Все это намекает на ее скорое повышение, поэтому агентство не могло просто так отпустить занятого продюсера неизвестно куда. Зато нашлась я, у которой совсем нет дел, и которая знает английский в идеале. Ур рекомендовала меня, и деректор дал согласие. А я рекомендовала Кобру, которому был необходим маленький отпуск. После посадки в самолёт учителя окончательно успокоились, понимая, что дети уже никуда не убегут. Хотя за двенадцать часов даже на борту воздушного корабля эти ученики могут вытворить все, что их душеньки пожелают. После вкусного завтрака отключили основное освещение. Ранний подъём заставил добрую половину самолёта уснуть в первые же минуты, а те, кто выспались или же не спали по некоторым причинам, занимались своими делами. Такими личностями оказались Лексус и Нацу – единственные из класса, решившие оставить сон на потом и посмотреть довольно интересный фильм. Спустя довольно много времени, когда бортпроводники начали раздавать закуски, многие проснулись. Спина болела, тело затекло, кости уже хрустели – долгие перелеты определённо были не самыми лучшими и полезными вещами в мире. Однако это не давало повода расстраиваться: пока девушки тихо слушали музыку в наушниках и листали журналы, парни вели невероятно интригующую игру в карты. Быстро вылетев с позором, Джерар и Гажил вернулись на свои места. Рядом сидящий на коленках Локи, повернувшись к остальным парням позади, продолжал игру. – Ну? Вспомнил эту Милкович? – спросил Редфокс, вытягивая ноги под сидение. – Перед вылетом спросил у матери. Она ответила, что эта семья – точнее, Уртир Милкович, – дочь ее давней подруги, которая вообще оказалась тетей Грея, – Джерар сам до сих пор с трудом воспринимал полученную информацию, пытаясь поставить все в голове на свои места. – А Меледи – дочка Уртир, которая, оказывается, теперь метит мне в невесты. Гажил удивленно вскинул брови и обернулся назад. Через ряд от него, вместе с двумя учительницами, изучала модный журнал Меледи. – А вообще недурно, – оценив внешность розоволосой, Редфокс показал большие пальцы. – Она сама то хоть знает? – Кажется, нет, и это к лучшему, – вздохнул Фернандес. – Нужно всего лишь успокоить мать и ее подругу, чтобы, не дай бог, на своё совершеннолетие я не получил штамп в паспорт. Гажил засмеялся, хотя понимал, что ситуация совсем не смешная. Мать Джерара – до ужаса правильная женщина, которая до сих пор придерживается образа жизни своих предков. Все поколение Фернандес – это богатые дворяне, расширяющие свое имущество за счёт выгодных браков. Они никогда не связывали узы по любви. Отец Джерара всегда не понимал этого принципа. Пусть он и женился по приказу своих родителей, что сделало будущую семью Фернандес не очень крепкой, но своему сыну подобного не желал. В браке нет смысла, если нет любви. – Тогда быстрее приводи свою ведьму в дом, – подмигнул другу Гажил, стрельнув своими алыми глазами в Эрзу. Когда люди немного шумят, а потом перестают – это окей. Но когда шум под твоим ухом продолжается почти час, сил терпеть это уже не хватает. Кобра всегда отличался своей раздражительностью. Сегодня он ещё был добрым, раз терпел надоедливых и громких учеников по правую руку. Но иногда ведь можно вести себя тише или вообще заткнуться к чертям? – Может проявите хоть каплю уважения к людям и сбавите свой тон? – леденящий голос заставил троих парней обернуться. Даже сидящая через одно место, у окна, Люси вздрогнула. – Ну простите, мистер Хмырь, – прошептал Нацу так, чтобы его услышали только друзья, а после все трое захихикали. – Бараны невоспитанные, – к несчастию ребят, Кобра имел потрясающий слух. Конечно, в отличие от своего зрения, из-за проблем с которым приходилось вечно носить линзы. Парни промолчали, но заткнулись. Сидящая между Люси и Эриком Джувия поморщилась. Она дремала, но ее дремоту легко было спугнуть любым громким звуком. Локсар переложила голову с плеча подруги на плечо Кобры, натягивая по шею теплый плед. Эрик взглянул на девушку, затем на учеников, а потом снова на неё. Получив желаемое, а именно тишину, стилист закрыл глаза. Грей смотрел на них. Он не понимал, кто такой Эрик, и что он значит для Джувии. Он не в первый раз видит их вместе. Тогда, в академии, он заметил ее голубые волосы, которые похожи на морские волны. Пусть она и прятала их в капюшон, Локсар была слишком необычной. Слишком такой, которая смогла остаться в его памяти. А Джувия продолжала тихо спать, ни о чем не догадываясь. Пара голубых локонов из прически упали на ее лицо. Они скорее не голубые, а цвета синей стали. Кана увлечённо играла в планшет, жалея о том, что в самолёт нельзя проносить спиртное. Сейчас бы бокал красного вина, да завалиться спать крепким, непробудным сном. Но вместо этого она высаживает на полях пшеницу и собирает куриные яйца на продажу. «Моя ферма» – увлечение для таких же несчастных, как Альберона. – Я хотела тебе кое-что рассказать, – убедившись, что Леви спит, Эрза продвинулась ближе к брюнетке. – Я вся во внимании, – Кана машинально переключилась на подругу, но по привычке продолжала тыкать в экран, повторяя одинаковые действия в игре. Собирает – продаёт – садит. – В общем, в прошлую среду я была на свидании, если это так называется, – постаралась объяснить Скарлет. – Джерар пригласил меня на ужин и мы... – Вкусно покушали, поболтали и вернулись в общагу, да? – сделала свои догадки Кана. – Ну, у тебя со всеми так, поэтому парня до сих пор и нет. – Как раз-таки наоборот, Кана, мы чуть не поцеловались! – Эрза схватила подругу за предплечье. – И кто знает, чем закончился бы этот поцелуй, когда мы были заперты в туалете, а Джерар ещё и без футболки! Альберона от неожиданности даже продала не то, что нужно. – Охренеть, у тебя что, впервые за семнадцать лет гормоны заиграли и ты решила с кем-то замутить? – Кана-а, я серьезно, – закатила глаза рыжая. – Так я тоже, – покачала головой Альберона. – Зря не поцеловались. Я бы на твоём месте так не тупила. Но, к сожалению, Фернандес не в моём вкусе. Так что пока есть шанс – хватай, иначе кто-нибудь другой схватит. Там с класса Лисанны уже его фан-клуб собирается. Эрза откинулась назад и вздохнула. Общение с Джераром теперь давалось ей вдвойне нелегко. После того вечера, от которого девушка до сих пор краснела и хотела провалиться на месте, они общались не так, как нужно. Оба делали вид, словно всего этого не было. Но никто не пытался забыть тот чудесный вечер. Эрза закрыла глаза, оставив Кану наедине со своей драгоценной фермой. Брюнетка продолжила играть, думая о случившемся. Кана не знала Джерара достаточно хорошо, чтобы делать какие-то выводы, но сердце чувствовало: Скарлет на верном пути. К тому же, эта пара неплохо смотрится вместе. – А создам-ка я их, – нажимая на кнопку редактора персонажа, Альберона закусила губу и ухмыльнулась [Песня: Little mix – Little me (Unplugged)] Кошмары преследовали её уже четыре дня. Эрза не знала, куда спрятаться от них. Постоянно, закрывая глаза, оставаясь в темноте и полном одиночестве, она видела одну и ту же картину: старая квартира, любимая мама, маленькая Эрза и снег за окном. «Она живёт словно одинокая тень». Шесть лет. Самый сок счастливого детства, который Эрза переживала по-своему (и никогда не называла его счастливым). У неё было два любимых человека: мама и кукла, с которой общалась, как с живой. Друзей не было: просто там, где они жили, дети не гуляли. Там вообще мало кто появлялся. Двухэтажный дом, в котором жили Скарлет, находился почти на окраине города. Маленькая ветхая квартира досталась от покойной бабушки. Эрза не знала другого места – для неё дом был единственным безопасным миром. Так уж вышло, что женщины в семье рождались с прекрасными алыми волосами. Это было их неким даром, преподнесенным богом. Кроме того, Эрза была одарена красотой и талантом. Маленькая звездочка, которую погасили. «Голос так тих – не разберёшь и слова». Семью рыжих в районе недолюбливали: с таким цветом редко кто рождается. Да и ходили слухи, что бабушка была ведьмой. Странные люди со странными мыслями. Поэтому Эрза вообще редко когда выходила на улицу. Её мир был намного интересней: старый шкаф с обширной коллекцией книг заманивал девочку, и она погружалась в них, как в воду. И даже при таком раскладе маленькая Скарлет думала, что живет счастливо. Она никогда не слышала, как плачет по ночам мама, никогда не читала писем, которые приходили на их адрес. Она просто ничего не знала, думая, что все хорошо. Она просто никогда не встречалась со своим отцом. «Я знаю, она храбрая, но это спрятано внутри». Однажды он приехал к ним: высокий, темноволосый, в дорогом костюме и хмурым лицом. Его взгляд, леденящий и полный ненависти, просто пугал. Эрза даже не представляла себе, как он выглядит: но она сильно обрадовалась, что наконец увидела папу. Папа... Она назвала его так в первый и последний раз, когда он оттолкнул от себя ребёнка и схватил мать, закрывшись с ней в ванной. Они так сильно ругались, что заставляли девочку плакать. Именно тогда она узнала, почему до сих пор не видела отца. Эрза была нежеланным ребёнком, который родился совсем не от любви. Отец, а имени его Эрза в настоящее время не помнит, заставлял Эйлин сделать аборт. Он принуждал ее к этому, но женщина напрочь отказывалась. Обещала, что уйдёт от него, что будет сама воспитывать ребёнка. Так все и случилось. А историю своих родителей девочка узнала уже после приезда отца. Мама сама все рассказала по просьбе дочери, которая, обнимая заплаканную женщину, говорила, как сильно любит ее. Когда-то и Эйлин жила в достатке: родители имели свою компанию, пока та не оказалась на грани банкротства. Чтобы не потерять деньги, они выдали молодую Эйлин Белсерион замуж за богатого предпринимателя, мистера Скарлет. Его фамилия была известна на весь город, а потому свадьба была громкой и шикарной. Красавица Белсерион сменила фамилию, хотя очень не хотела этого. Она не любила мужа, а тот был просто восхищен ее красотой. Семья Белсерион все же обанкротилась, а потому все затраты легли на плечи мистера Скарлет. Только тогда он узнал, с какой целью они выдали замуж Эйлин. А потому просто оборвал все связи с ними, отгородив от общества и жену. С того момента он относился к ней, как к вещи: муж обеспечивает ее всем, а потому она должна выполнять все его приказы и прихоти. Она обязана ему своей жизнью. Случайно забеременев, Эйлин сбегает от мужа к матери. Находит ее в старой квартире, совсем уже больную и слабую. Отец умер, а дочь целых два года не знала об этом – именно столько она жила с мистером Скарлет. «Говори же громче, гордись собой». Шесть лет он не давал Эйлин жизни. Писал, ловил её на улице, поджидал на работе. Женщина, обязанная ему жизнью, должна была вернуться к нему. Это звучало так мерзко и отвратительно. Потом все внезапно стало ещё хуже. Болезнь, от которой умер дедушка Эрзы, проявилась и у Эйлин. Раковая опухоль груди, на лечение которой нужны были деньги. А они были только у тирана. Он ещё не знал о болезни, но уже насильно заставлял Эйлин вернуться. Постоянно приходил к ним домой, устраивал скандалы, даже поднимал руку на жену. Эйлин не могла так больше жить. Она не хотела, чтобы ее дочь видела все это. Она просто знала, что скоро муж переключится на Эрзу. Он ненавидел ее всем сердцем. Поэтому пришлось отдать ребёнка в детский дом. «Я сказала бы, что она красивая, удивительная». Эрза не понимала, что происходит. Почему все пошло не так, и зачем мама делает все это. Зачем она соглашается на жизнь с чудовищем? Зачем оставляет ее? Она ничего не знала и не понимала. Эйлин хотела сделать как лучше. Хотела подать на развод, обратиться в правоохранительные органы, чтобы жить свободно; чтобы наконец избавиться от своих оков и цепей; чтобы она и ее дочь снова жили вместе. «Хотя она этого и не видит». Но всего этого так и не произошло. Люси почти весь полёт проспала. Она любила это дело и могла спать где угодно и когда угодно. И, кстати, ее сложно было разбудить. До посадки оставался примерно час, и это несказанно всех радовало. Хартфилия хотела подремать оставшееся время, а потому, после недолгого общения с Джувией и Эриком, воткнула в уши наушники и закрыла глаза. Не успела заиграть музыка, как правое ухо пронзила резкая боль. Люси вздрогнула и схватилась за голову. Боль сменилась свистом. Джувия заметила поведение подруги и положила ей руку на плечо. – Все хорошо? – спросила девушка, обеспокоенно глядя на Люси. Блондинка повернула голову. Её глаза метались в страхе. Она смотрела на Джувию и с ужасом осознавала, что синевласая просто открывает рот. Она не говорит. Нет, точнее, это Люси ничего не слышит.***
21 сентября. Воскресенье. Лондон, 01:34 Самолёт мягко совершил посадку в аэропорту Хитроу. Уставшие от долгого перелёта пассажиры с облегчением покинули борт и прошли в здание. Завораживающий вид из панорамных окон аэропорта заставил некоторых застыть в изумлении. Цветные огни посреди ночной тьмы сияли вдалеке, демонстрируя город во всей своей красе. Это чудное мерцание влюбило в себя Эрзу и Джувию. Прежде девушки ещё никогда не покидали своей страны, и все вокруг, даже такая мелочь, казалось им удивительным. Кто-то даже не понимал, что уже прибыл в Лондон. Нацу и Гажилу, страдающим транспортной болезнью, было плевать, где они и что они. Каждый раз, выходя из самолёта или любого другого транспорта эти двое испытывали что-то среднее между жизнью и агонией. Несчастные парни повисли на плечах своих друзей и только лишь с их помощью дошли до места выдачи багажа. Все немеренно уставшие и сонные ученики погрузились в большой экскурсионный автобус. Места в нем было в два раза больше самой группы, и это значительно облегчило жизнь подросткам: они уместились у окон, закинув ноги поудобнее, и наблюдали за проплывающим мимо городом огней. Сначала шли невзрачные улочки, которые после сменились красочным центром города. Безлюдные тротуары и пустые дороги делали Лондон особенно привлекательным ночью. Люси завороженно смотрела в окно. Она была во многих странах, но в Великобритании – ни разу. Здесь даже воздух был другим, особенно после дневного дождя. Улицы покрыты лужами, асфальт полностью промок, и глядя на это, блондинка чувствовала атмосферу романтики. Рядом что-то зашевелилось, и Хартфилии пришлось оторваться от окна. На соседнее место упал Нацу, потревоживший девушку. – И чего ты тут забыл? – уставшим голосом спросила она, наблюдая за тем, как Драгнил опускает спинку кресла назад и делает максимально страдальческое лицо. Все-таки укачивание – ужасная болезнь. – Я надеюсь, ты не прочистишь свой желудок на меня. – Постараюсь, но не обещаю, – закряхтел парень, закрывая глаза и пытаясь расслабиться, что плохо получалось. Люси снова отвернулась к окну, продолжая рассматривать ночной город. Он неописуемо красив. Но насладиться им девушке опять не дали. Услышав чье-то шипение от боли, Нацу распахнул глаза и повернулся. Люси держалась за голову, сморщившись и стиснув зубы. Парень поспешно поднялся и взял её лицо в свои большие ладони. Осмотрев его, он нежно прошелся пальцами вверх, к вискам, начиная мягко массировать их. Боль постепенно стихла, и блондинка открыла глаза, удивленно глядя на Драгнила. – Как...как ты это сделал? – Ну я подумал, что у тебя голова болит. Обычно когда со мной такое случается, мама массирует мне виски, – ответил парень, убирая руки. – Но у меня не болит голова! Я слышу только свист в ухе, такой оглушающий, и больше ничего. – Кажется, тебе следует сходить к врачу. Отель «Сharlotte Street Hotel» – это маленький рай для туриста, мечтающего окунуться в английскую атмосферу. Здесь, в этом прекрасном отеле, все говорило: «Чувак, ты в Англии». Вежливый персонал, приятная обстановка, запах чая, милые лондонцы и унылые рожи японских туристов. Подростки распластались на мягких диванах на ресепшене, пока их регистрировали и заселяли в номера. Ожидание стало приятным только благодаря предложенному чаю с десертами. – Значит так, номера у всех трехместные, – громко сказала Мисаки, подходя к своим изнуренным ученикам, – всего их пять. Делитесь, как хотите. Я, Ариес-сан и Меледи будем в одном номере, а Эрик-сан в отдельном, у него одноместный. Наши номера не входят в ту пятерку, которую я назвала ранее. Даю вам две минуты, чтобы вы решили, кто с кем живет, после чего все идем заселяться. Время пошло! Подростки разрулили все очень быстро, двух минут им было даже много. Мисаки, вручив каждому ключ-карту, повела ребят к лифту. Следующие полчаса ушло на разгрузку чемоданов и заселение. Время близилось к четырем часам ночи. Мисаки достала свою папку с программой и пробежалась по ней глазами. В десять часов планировался завтрак, а затем сбор на ресепшене и начало экскурсии по Великобритании. А пока можно немного отдохнуть.***
– Душ! – заорала Локсар и, не снимая обуви, побежала в ванную комнату. Люси что-то возмущенно гаркнула, а Шерри молча прошла в комнату, волоча за собой довольно тяжелый чемодан. Следом за ней прошел Гажил, в руках которого были вещи Люси и Джувии. Он поставил чемоданы около стены и, отсалютовав, вышел из номера. Хартфилия оглянулась: комната была довольно просторная, обклеенная белыми обоями с серебристым узором. Пол был мягким, светло-бежевого цвета, как и вся мебель в номере. Люси прошла к окну: вид открывался на часть центра города, что несказанно радовало. Шерри тем временем заняла одну из кроватей, что стояла посередине. – Шерри, ты будешь спать? Бленди распласталась по постели звездочкой, упав лицом в одеяло. Она что-то промычала в ответ и продолжила отдыхать. – Блин, Локсар, шевели булками, – крикнула Люси, глядя на дверь в ванную. Оттуда доносились звуки льющейся воды. Через час девушки из пятьдесят первого номера сидели в белых халатах, замотав свои мокрые волосы в полотенца. Слава рум-сервису, благодаря которому девушки заказали себе в номер еду, поскольку были очень голодными. Перетащив серебристые подносы с едой прямо к себе на кровать, они устроились по удобнее и уплетали сэндвичи с семгой и курицей за обе щеки. – Просто потрясающе! – пролепетала Шерри, прожевывая свою излюбленную еду. Сейчас все вокруг казалось настолько прекрасным, что хотелось сиять от счастья. А тем временем на их балконе, сквозь щель завешанных штор глядел Нацу, которому так повезло остаться незамеченным. Он радостно вернулся в свой номер с новостью, что у парней общий балкон с девушками. – Там Джувия, Люси и Шерри. – О-о, можно подглядывать, – хихикнул Гажил, направляясь к балкону, чтобы убедиться, что его друг не врет. – А потом тебе Леон голову открутит за свою Бленди, – ответил Грей, продолжая играть в игрушку на планшете. – А еще там Локсар. Инцест – дело семейное, как говорится? – Зашибись настроение подняли, – саркастически ответил Редфокс, возвращаясь на кровать. Нацу громко засмеялся, падая на диван. Сна было ни в одном глазу, так что он мучал себя мыслью, чем бы заняться до утра. – Давайте узнаем, как дела у остальных, – предложил Фуллбастер, нащупывая рядом с собой телефон. Набрав номер Джерара, брюнет включил режим громкой связи и вернулся к игре. – Чем занимаетесь? – Мы...ай-ай! Хватит меня бить подушкой, дура!.. – кряхтел в трубку Фернандес, на что Грей поморщился. На заднем фоне раздался чей-то женский визг. – Слушайте, мне кажется, она неадекватная! Я заперся от неё в ванной, но эта дверь долго не протянет. Умоляю, спасите меня. Лексуса мы уже потеряли, Леон убежал за помощью к вам, но за ним гонится еще одна больная... Господи, она сейчас дверь сломает!Быстро бегите в пятьдесят пятый номер! – Стой, Джерар! – Она хочет ее выбить, блин!.. Дура, ты сама платить за все будешь!.. Нам еще здесь жить, ненормальная! Нацу вошел в пятьдесят пятый номер без стука, поскольку дверь была открыта. Следом вошли Грей и Гажил, которые в первую очередь услышали крик Эрзы и вопли Джерара. Тот, по видимому, вышел из ванной, а потому сейчас скакал по кроватям в целях удрать от злой Скарлет, которая в сердцах гонялась за ним с подушкой. Все постели были перевёрнуты, пледы лежали везде, но никак не на диване, а ваза с цветами смиренно покоилась на полу, благо, не разбитая. Дверь на балкон была открыта, отчего ветер развевал прозрачную занавеску. И тут пришедшим парням стало понятно, что случилось. Нацу прошел дальше, где увидел Лексуса, на котором сидела Кана. Бедный парень пытался защитить свое излюбленное лицо, которое вот-вот расцарапают длинными коготками. Драгнил поспешил помочь другу. Быстро оттащив Альберону от Дреяра, Нацу заломил ей обе руки и держал со всех сил, потому что брюнетка яро пыталась вырваться. – И что тут происходит? – громко спросил Гажил. Эрза замахнулась на Джерара, но резко остановилась, поворачивая голову в сторону вошедших парней. – Они за нами подглядывали, – буркнула Кана, не переставая рыпаться в руках Нацу. Парень вскоре отпустил её, убедившись, что девушка снова не набросится на Лексуса. – Нет, – ответил Дреяр, за что Кана смерила его убийственным взглядом. – Да. – Нет. – Да. – Нет. – Д... – Хватит! – крикнул Нацу. – Так, а ну-ка все разошлись по своим номерам. – Нет, сначала они извинятся перед нами, – сказала вошедшая Леви, хмуря бровки и громко топая каблучками. За ней шел Леон с очень недовольным лицом и очень красным следом на щеке. – Какие же вы дурные, – после этих слов Гажил закинул Леви на плечо и схватил Кану за локоть, выводя их из номера. – Со Скарлет разбирайтесь сами. Эрза даже пикнуть не успела, как её подхватил Джерар и понес в соседний номер.