Глава XXIV
И вовсе не нужны миллионы слов. В твоих глазах все, что мне нужно слышать.
25 декабря. Суббота. 11:04. Парк Хибия. – Свежая выпечка! Самые сладкие пряники только у нас! – Вкуснейший пряный глинтвейн! Лучше не найдёте! – С Рождеством, юная леди! Не желаете прикупить ангелочков в подарок для своего молодого человека? Исключительно ручная работа! На все эти манящие возгласы продавцов лавок Кана лишь неловко улыбалась, махая в ответ ручкой. Рождественская ярмарка в самом красивом парке города была в самом разгаре. Людей, разумеется, хоть отбавляй. Чтобы не затеряться в толпе, а ещё дабы от неё отстали настойчивые продавцы, что срабатывало не совсем эффективно, брюнетка прижалась к своему однокласснику, обвив замерзшие руки вокруг его предплечья. Утро сегодня выдалось поистине чудесным. Начнём с того, что Кана проснулась в своём родном доме. Уютная большая квартира, которая всегда казалась ей пустой, внезапно оживилась. Наверное, девушка просто по-иному начала воспринимать мир и свою семью в том числе. Ведь, вкусно позавтракав фирменными блинчиками Гилдартса с вареньем, Альберона впервые украсила ёлку со своим отцом. Это вообще было их первое Рождество вместе. И от этого становилось так тепло на душе. Провести весь день в компании папы Кана не смогла себе позволить: ровно в половину одиннадцатого на пороге ее квартиры стоял самый раздражающий человек на всем белом свете. Смахивая снежинки с белокурых волос, Лексус не упустил возможности познакомиться с отцом девушки. Тот, кстати, тоже собирался уходить: его ждала встреча с женщиной, которую Кана, наконец, смогла одобрить. А ещё с самого утра на улице шел потрясающий снегопад. Пушистые снежинки завораживающе кружились в воздухе, покрывая землю белой пеленой. За несколько часов сугробы выросли до середины голени. Мороз приятно щипал кожу, воздух был наполнен небывалой свежестью и лёгкостью. Особенно картина преобразилась в парке: деревья, засыпанные снегом, казались великанами. Кое-где они образовывали громадные заснеженные арки, возвышающиеся над маленькими людьми. Лес здесь казался самой настоящей сказкой. Сказкой про Снежную Королеву, к которой попали Кай и Герда. — Я могу считать это нормальным свиданием? Или ты снова отправишь меня в какую-нибудь исправительную школу? — девушка продолжала бессовестно прижиматься к Лексусу, чувствуя рядом с ним тепло и безопасность. Изредка она поскальзывалась на своих новеньких сапожках с каблуком в цвет ее волос. Гилдартс подарил их своей любимой дочке после того, как та разрыдалась, что едва не выбила дверь соседей своими старыми сапогами, разломав каблук, а заодно и саму дверь. Собственно, и то, и то пришлось менять. Лексус, кстати, был не в восторге жить в комнате без двери целый день в ожидании новой. — Сегодня праздник и, к сожалению, такие школы не работают, — приподняв уголки губ, ответил блондин. – Но это не свидание. Леон просто попросил забрать подарок для Шерри. Кана ни капельки не расстроилась: она уже не верила, что этот белобрысый индюк когда-нибудь сводит ее на нормальное свидание. И вообще, больно хотелось с ним идти. Он же индюк. – А Бастия ходить разучился или как? — Они с Греем поехали к родителям, поэтому он не успел купить то, что ему нужно, – цокнул Дреяр, лавируя между людьми. Народ толпился вокруг лавок со сладостями, игрушками и ещё множеством всего неизвестного. Отовсюду продолжали доносится крики, где-то звучала рождественская музыка из динамиков, а кто-то вообще, забравшись на прилавок, играл на бубне и распевал песни. Все это напоминало Кане сцену из фильма: слишком сказочно и нереально. Теплого цвета гирлянды мигали над прохожими. Мимо толпы пронёсся переодетый в костюм Санта с подносом свежих пряников в руках. Цветная глазурь так и манила попробовать ее. – Хо-хо-хо! Кто хорошо себя вел – живо к нам за лакомством! Санта дарит большие скидки! Альберона с восторгом посмотрела на Санту, вокруг которого толпились дети. – Я даже не думала, что здесь так круто! – воскликнула девушка, оборачиваясь, чтобы лицезреть ещё одного Санту, но в компании Гринча. Костюмированная троица собралась вместе и Санты, обнявшись, начали петь знаменитую песню «Jingle bells». Это вызвало у брюнетки неподдельный детский смех. Лексус сохранял на лице легкую улыбку, краем глаза наблюдая за подругой. Она, кажется, совсем забыла про его существование, то и дело мотая головой по сторонам и смеясь. В её аметистовых глазах зажглось то, чего парень никогда не замечал и не видел. Сегодня Кана снова раскрылась ему с другой стороны. Теперь это стерва, которая ненавидит мужчин и по-детски обожает Рождество, воспринимая этот праздник как нечто самое чудесное и волшебное, что может быть в году. И Лексус невольно радовался тому, что Кана позволяет себе приблизиться к нему. Даже ее наивное и беззаботное поведение в этот день даёт блондину шанс узнать девушку чуть-чуть ближе. Даже трезвая, даже с глупым смехом и детской радостью в глазах она была чертовски привлекательна. И это так заводило. Лексус ещё не встречал никого, кто так сильно смог бы заинтересовать его. Кана была самым настоящим недоразумением, в хорошем смысле этого слова. – Ты видел? Лексус, Лексус, блин, ну ты видел? – блондин выпал из своих мыслей, когда почувствовал, как брюнетка настойчиво тянет его за рукав. Немного рассеянно взглянув на Кану, парень понял, что она указывает в центр толпы и с горящими глазами смотрит на него. Этот взгляд, этот редкий момент, когда она называет его по имени, заставили холодного Дреяра даже немного смутиться. – Там Санты подарки раздают! А Гринч ещё на плечах катает! Она явно просилась туда, переводя взгляд то на Лексуса, то на разодетых персонажей. Опять поскользнувшись в попытке увести блондина к Санте, девушка едва не плюхнулась на заснеженную тропинку. Парень в очередной раз удержал ее. – Подарки раздают только детям, – сообщил ей Лексус, наблюдая, как улыбка сходит с милого лица Каны, уступая место разочарованию. Но в следующую же секунду девушка воодушевилась пуще прежнего. – Мне ведь нет восемнадцати, значит, я ещё ребёнок! – с этими словами она насильно потянула Лексуса за собой, уводя в центр толпы, где под громкую музыку веселились дети вместе с Сантами, Гринчем и прибывшим только что Олафом – снеговиком из диснеевского мультика. Чуть не потеряв бежевый шарф, который неплохо сочетался с голубым пальто, Кана все же смогла протиснуться в эпицентр толпы. Продолжая держать Лексуса за руку, чья тёплая ладонь согревала замерзшие тонкие пальцы, брюнетка встала в очередь рядом с детишками в надежде получить свой подарочек. Гринч катал на плечах маленькую девочку, которая заливисто звонко смеялась. Олаф танцевал в кругу со взрослыми и детьми, а рядом играл тот самый парень с бубном, продолжая голосить песню. Ему подпевали многие, а потому музыкант уверенно и весело плясал на прилавке, топая каблучками о деревянную поверхность. – Альберона, ты рехнулась, – поймав на себе странные взгляды взрослых, Лексус попытался образумить подругу, которая вообще не слушала его. Она с улыбкой наблюдала за девочкой с Гринчем. – Я всегда хотела, чтобы меня кто-нибудь так же покатал. Но папа объявился, когда я была уже ростом в сто семьдесят, да и весом под пятьдесят, – игнорируя слова Дреяра, за которые в будний день он получил бы по голове, брюнетка снова воодушевленно посмотрела в голубые глаза друга. – Какая же ты чокнутая, – вздохнув с улыбкой, Лексус сел перед девушкой на корточки. Она даже ахнула от неожиданности. – Давай, залезай, пока ты этого зелёного не оседлала. Кана даже не успела ответить, как оказалась на расстоянии почти двух метров над землёй. Здесь, сверху, ей открывался вид на длинные ряды палаток и толпу людей, которая шумно утекала вглубь парка. – Ты дурак! – по-доброму отозвалась Альберона, хватаясь за белокурые волосы, чтобы не упасть, когда Лексус двинулся вперёд. – Ай!.. Ещё раз дернешь – полетишь вниз, – нахмурился блондин и снова заверещал, когда Кана нарочно потянула за его любимые волосы. Они были очень мягкими и пахли какими-то травами. – Альберона!!! Кана, подобно той девочке, заливисто засмеялась. Именно сейчас она обожала Дреяра всей душой. Только он смог заставить ее почувствовать себя беззаботным ребёнком, поддерживая все ее глупые и безумные затеи. Ведь Лексус, как и Кана, на самом деле, очень любил Рождество. Просто они оба были слишком взрослыми, переживая своё детство по-разному. Одна – без отца и душевной раной. Второй – месяцами у бабушки, не видя гастролирующих родителей. Воспринимая жизнь, как нечто сложное и порой жестокое, они позабыли о том, что значит быть ребёнком. А быть ребёнком значит самое лучшее, что могло бы быть в жизни. — Спасибо за покупку! С Рождеством вас! Милая женщина в красном колпаке, укутанная в теплую серую куртку, протянула Лексусу большую коробку, запакованную красной бумагой и перевязанную зелёной лентой. — Ого, это все для Шерри? – удивилась Кана, поднимая подарок, который был довольно тяжёлым. – А что там? – Сладости, чай, мелкие игрушки, – перечислил парень, вручая подруге ее нечестно заработанный подарок у Санты. После того, как к разодетому символу Рождества подошла довольно странная парочка, Кана, продолжая сидеть на плечах Лексуса, принялась клянчить подарок. Ссылаясь на то, что она всего лишь девочка-переросток, а блондин – ее приемный папаша, брюнетка бессовестно заговаривала зубы Санте. В такой ситуации никто не смог бы отказать, поэтому Альберона заслуженно получила свою коробочку с имбирными пряниками. Сейчас, вышагивая по заснеженному парку, девушка все не оставляла попытки открыть свой подарок. Скоро крышка смиренно поддалась, и взору Каны представилась кучка глазированных пряников в форме звездочек. – Какая прелесть, – пролепетала она, надкусывая лакомство. – Хошь? Лексус лишь помотал головой. Он не был сладкоежкой, а в сухую есть такое вообще не мог. – Ой, да не ломайся, попробуй, – настаивала девушка, насильно вручая пряник другу. Лексус нехотя съел сладость, поморщившись. – Не люблю я такое, – отозвался он. – А зря. Имбирные пряники – незаменимая часть Рождества. Когда-то мы с мамой каждый год их пекли, – Кана грустно улыбнулась, вспоминая те чудесные дни, проведённые с самым дорогим ей человеком. – Что тебе мешает испечь их с отцом? – То, что он вернётся домой только вечером, – ответила девушка, невольно взглянув на часы. – Тогда предлагаю вот что: раз уж податься нам не куда, а друзья любимые нас ждут только к вечеру, мы едем к тебе, – озвучил свою идею блондин, – пряники печь. Кана внезапно засмеялась. Она могла поклясться, что этот день станет самым лучшим в уходящем году. Она просто не могла поверить ушам: Лексус Дреяр предложил сделать что-то. Сам! Представьте себе! Этот ленивый самовлюбленный блондин-белоручка решился испечь пряники! – Я запомню этот день на всю жизнь, – смеялась девушка, остановившись на тропинке. Здесь уже прошло множество людей, поэтому снежная дорога была истоптана и смешалась с лёгкой грязью. – И да, я ведь ещё не подарила тебе свой подарок. Лексус удивленно уставился на неё, наблюдая за слегка неуверенными движениями. Кана приблизилась к парню, вставая рядом с ним на носочки. Так она смогла дотянуться до его щеки и неумело чмокнуть ее своими губами, которые сегодня, на редкость, были не в помаде. Для неё даже такие действия в отношении парня были тяжелыми. Но Лексус стал единственным, с кем она могла позволить себе сотворить такое. Девушка уже привыкла в учащенному биению своего сердца, когда она приближается к нему или он просто смотрит на неё, будь то на уроках или вне. С того момента, как Люси беспощадно пошутила над ней, заставляя бездумно прочесть сообщение с текстом «Ты мне нравишься», внутри Каны что-то перевернулось. А когда парень впервые взял ее за руку на катке, уже что-то сломалось. – Это всего лишь благодарность за подражание Гринчу, – ухмыльнулся Лексус, вспоминая недавнее выполнение роли зелёного персонажа. Парень мягко взял Кану за талию, притягивая ближе к себе. Тепло, исходящее от девушки, согревало в морозную погоду. А ещё эта близость заставляла сердце гореть. – А подарок я хочу другой. Он нагнулся, и белые пряди, выбившиеся из прически, упали Альбероне на лоб. Её слегка обветрившиеся губы накрыли другие, настойчивые и умелые в этом деле. И этот поцелуй окончательно разрушил прежнюю Кану Альберону.***
Полдень. Дом Эрзы Скарлетт. Небольшой коттедж в пригорде Токио сейчас больше походил на заснеженный пряничный домик, словно его засыпали сахарной пудрой. «Кондитеры» щедро «украсили» своё творение, благодаря чему во двор было не заехать. Пришлось расчищать дорожку, чтобы загнать одну из машин в пустующий гараж. Вторая осталась стоять во дворе, покрываясь белой пеленой. Эрза прибыла сюда во второй раз после встречи с отцом. С того дня прошло почти два месяца. Каждую неделю она посещала могилу матери, принося ей цветы и часами рассказывая каменному надгробию все, что с ней случилось. Она просто говорила и больше не чувствовала себя одинокой. За эти два месяца ей было слишком легко на душе. Она даже сумела простить отца и пожалеть его. Ведь он любил Эйлин. В коттедж, в котором когда-то жили ее родители, девушка приехала спустя несколько дней после тура. Здесь пустовало абсолютно все, словно дом только что выставили на продажу. Интерьер в стиле лофт привлекал Скарлет. Несмотря на прошлое дома, в нем приятно было находиться. Мебель здесь выглядела идеально новой, словно ее ещё не обжили. Словом, здесь все намекало на богатство владельца и его утончённый вкус. Лишь в одной из комнат Эрза нашла несколько полок, в подарочных коробках на которых лежала одежда. Большая половина была ещё с этикетками. Внутри каждой коробки лежали письма от Эйлин. Это была часть ее гардероба, самая любимая и дорогая. Что делать с этим домом, Эрза пока не решила. Она не планировала здесь жить, поскольку он был очень далеко от города. Но и продавать обитель, в которой провела свои последние годы Эйлин, не хотелось. Поэтому девушка решила не трогать его, пока не окончит академию. С компанией отца, передавшейся по наследству, она разобралась сразу. Как её законный владелец, Эрза назначила помощника отца генеральным директором. Часть всех финансов все равно шла в руки Скарлет, пока ее заменяющий управляет компанией. Отец хоть и отрекся от своего дела, но продолжает тщательно за ним следить. Все же он основатель. В общем, чёрная полоса в жизни Скарлет, наконец, закончилась. – Я, конечно, понимаю, что ты принцесса Блондинка, но даже они должны уметь шить, – Нацу перерывал пакеты в поисках своих вещей, пока остальные ребята носили эти самые вещи из машин. Отмечать праздник с семьёй решились немногие. Все же это последнее Рождество в академии, а потому ребята решили провести его вместе. Правда, академия сейчас опустела, как и общежитие, поэтому пришлось искать другое место. Эрза сама предложила свой коттедж. Все-таки им надо пользоваться, пока есть возможность. – Твоё счастье, что в средней школе я не прогуливала уроки домоводства, – отозвалась Люси, когда все пакеты были занесены в дом. Девочки пошли шуршать на кухню, а парни поспешили заняться елкой. Все же дерево безжизненно валялось на полу, связанное веревками, и ожидало, когда его, наконец, установят. – Только вот что ты там собрался шить? – блондинка приземлилась на небольшой чёрный диван в гостиной. Рядом лежала кучка пледов, которые девушка поспешила расправить. За два месяца опустения дом практически задубел. Сама Люси, предвидев такое, натянула на ноги шерстяные носки, тёплые серые штаны и розовый свитер. – Он собрался? – усмехнулся Гажил, волоча ёлку по полу в угол комнаты. – Вообще-то шить, однозначно, будешь ты. У него же руки из жопы растут. На это заявление Люси испустила смешок. То, что Драгнил умел ровным счётом ничего, она прекрасно знала. – Короче, у нас, у парней, есть такая традиция: каждый год кто-то из нас наряжается Сантой и дарит подарки. Ну, а поскольку мы переехали из общаги «Райской» к вам, то и костюмчик забрать забыли, – пропустив мимо ушей слова Гажила, Нацу пытался объяснить элементарные вещи Люси, попутно вываливая из пакета цветную одежду. – Поэтому шить будешь ты. У тебя два часа, иголки-нитки вот. Нацу с грохотом поставил жестяную баночку на стеклянный столик, после чего расправил одежду. Длинный бесформенный пиджак красного цвета, чёрный ремень, брюки в цвет пиджаку и много белой ткани и помпонов. Люси и бровью не повела, таращась на все это добро. – Ты че издеваешься? – наконец она подала голос, переведя кареглазый взгляд на парня, который собирал разбросанные пустые пакеты в один комок. Гажил, устанавливая ёлку в ведро, усмехнулся. Он же говорил, а она лишь посмеялась. Вот же блондинка. – Люси, ну не начина-а-ай, – жалостливо протянул Нацу, освобождая просторную гостиную от лишних вещей. Оставив их в кладовой, парень вернулся уже с коробком спичек. Люси все так же недобро следила за его движениями, совсем не двигаясь. – Просто роль Санты выпала мне. А найти костюм я забыл. Ну ты же не бросишь любимого друга в беде? Он подполз к девушке, кладя свой подбородок ей на колени. Хартфилия хмыкнула. В огромной толстовке Редфокса Нацу смотрелся очень мило. Просто парень, как всегда, позабыл прихватить с собой тёплые вещи, а потому брюнету пришлось выручать друга, который грозился в очередной раз простыть. Иммунитет у Драгнила стал слабенький после купания в озере в ноябре. – Ладно, но ты мне поможешь, – согласилась Люси. Устоять перед этими щенячьими серо-зелеными глазами было невозможно. – Ну разумеется! – вскочил с места Нацу. Вспомнив про камин, парень поспешил зажечь его и выбросить спички в сторону. – Так, что нужно делать? – А я-то откуда знаю? – пожала плечами Хартфилия. – Наверное, иголку в нитку засунуть. – Нитку в иголку, – заметил Редфокс, закончив с елкой. Теперь дерево освободилось от оков жёсткой веревки и медленно расправляло свои ветки. – Да, точно, – кивнула блондинка, выдавая себя с потрохами. – Хартфилия, ты же не умеешь шить, – Гажил подошёл к дивану с сзади, опираясь руками о его мягкую спинку. – Ни ты, ни Леви не смогли нормально зашить мне дырку на футболке. Альберона порукастее вас будет, золото она моё, футболка как будто новая. Люси вздохнула, падая на спинку дивана. – Получается, принцесса Блондинка никакая не принцесса? – усмехнулся Нацу. Люси громко цокнула и взяла в руки баночку со всяким барахлом. Выудив оттуда длинную иголку и белую нитку, девушка продела ее в ушко. – Ща все будет, – заверила парней блондинка, не желая терять свой статус принцессы. Ей особенно льстило, когда Нацу называл ее так. Из его уст это звучало по-особенному. Сначала в дело пошёл пиджак. Не желая мешать этим «швеям», Гажил ушёл к друзьям на кухню, откуда, на удивление, доносилось слишком много шума. Люси всеми силами пыталась аккуратно пришить махровую белую полосу к пиджаку. Уколоть свои дорогие изящные пальчики она не хотела. Пришлось вспомнить уроки домоводства, на которые девушка пусть и ходила, но только лишь для того, чтобы списать домашку по алгебре и геометрии. Она считала этот урок слишком халявным и бесполезным. Нацу возился со штанами. С ещё более провальным успехом он пришивал белые полосы к краям брюк снизу. Парень явно никогда не держал в руках нитку с иголкой, а потому даже понятия не имел, как правильно ими пользоваться. – А это нормально, что мы портим пиджак от «Armani»? – заметив фирму костюма, над которым сейчас измывалась парочка, Люси перестала шить и уставилась на Нацу. – Это старые шмотки Лексуса. Когда-то красный был в моде, но сейчас это просто отстой, – вспоминая слова главного модника в их компании, махнул рукой Драгнил. Люси понимающе кивнула. Яркие кричащие костюмы были в моде в позапрошлом сезоне. Она прекрасно знала это, а потому снова начала истязаться над пиджаком. Красный войдёт в тренды ещё очень нескоро. Время за работой летело быстро, и спустя час готовый костюм Санты Клауса покоился на стеклянном кофейном столике. Никто ни за что в жизни не догадается, что раньше это чудо служило пиджаком и брюками от всемирно известного бренда. – Это самый дорогой и качественный костюм Санты в моей жизни, – признался Нацу, разминая уставшую спину. Косточки хрустели, а в пояснице неприятно ныло. – Насчёт качественного я бы поспорила, – засмеялась Люси, подобно кошке растянувшись на мягком диване. – Но я впервые почувствовала себя кутюрье. Представь, когда-нибудь я создам свой модный дом и буду шить самые эпатажные костюмы в мире! – Шить сначала научись, – улыбнулся Драгнил, падая прямо на девушку. Люси от неожиданности взвизгнула, а после протяжно завыла. – Ты че такой...жирный, – кряхтела она, получив взамен гневный взгляд Нацу. Он явно был оскорблён, а потому слезать не собирался. – А сама-то весь диван заняла, – парень показал язык подруге, после чего дополнил: – корова. А это уже был край. Люси взбесилась, как ребёнок, которому не дали сладкого, и принялась активно дергаться, пытаясь скинуть с себя «лишний груз». Этот самый «груз» намертво вцепился в блондинку, в результате чего парочка с визгом, криком и грохотом свалилась с дивана. Почти такой же грохот послышался из кухни...***
В это же время. Дом Фуллбастеров. Сказочный снегопад заснежил все вокруг. Даже тропинка к дому оказалась спрятана за сугробами, которые росли с каждой минутой. Чтобы открыть гаражную дверь, пришлось делать подкопы, иначе никак не заехать. У Фуллбастеров всегда была проблема с этими дверями, а потому приходилось убирать снег. Едва Джувия вышла из машины, чтобы помочь братьям занести пакеты, как тут же поскользнулась и упала прямо в снег. Пакет с продуктами рассыпался по земле, и со стороны прозвучало громкое цоканье Грея. – Опять она напялила каблуки и грохнулась, – сказал парень, проходя мимо девушки, которая по-детски хныкала и пыталась подняться. Дом как обычно пустовал. Братья в основном жили в общежитии академии, а Сильвер целыми днями был на работе. Когда-то Грей возвращался в это место, и оно казалось ему совсем другим. Здесь было шумно, и каждый угол в доме источал заботу и тепло. На пороге всегда ждала мама. Красивая, счастливая и любящая. Она растила не только Грея, но и Леона. Смогла принять другого ребёнка в семью и полюбить его, как родного. Но счастливая семья жила недолго. Когда мальчикам было семь, Мика умерла. Её фотографии до сих пор стояли на камине. Там она обнимает мальчиков и улыбается, так по-доброму и с любовью. Мика навсегда осталась частью этого дома, наполняя его теплом и заботой. Именно поэтому место хоть и пустовало, но, возвращаясь сюда, парни по-настоящему чувствовали себя дома. – Больше дом не будет одиноким, – Леон подбрадривающе похлопал брата по плечу, заметив в прихожей пару больших чемоданов. Это означало лишь одно: приезд Ур. Она всегда приезжала в Токио на рождественские каникулы и «незапланированно» оставалась здесь до февраля. После смерти Мики ей необходимо было быть ближе к племянникам. – Спасибо, что помогли донести пакеты, – позади послышался до жути недовольный голос с нотками сарказма. Джувия, заваленная продуктами, растолкала парней и бросила пакеты на пол. С ее волос сыпался снег, сама девушка выглядела замерзшей, хотя и каталась весь день на машине. Парни только виновато засмеялись. – Давно у нас в доме не было хозяйки, – Грей вальяжной походкой вошёл в кухню, в очередной раз откусив плитку молочной шоколадки. Он не сводил глаз с одноклассницы, которая гремела кастрюлями в поисках чего-то. Парень подошёл сзади и наклонился над Джувией, чтобы заглянуть в нижний шкаф. – Что ты там ищешь? Девушка на секунду отвлеклась, задрав голову. Увидев вкусняшку, она первым же делом попыталась откусить ее, но жадный злой Фуллбастер поднял руку с шоколадкой вверх, и Локсар шлепнулась на свою пятую точку. – Жадина, – пробурчала синевласая, поставив кастрюли прямо на пол. – Ну так что ты делаешь? – Хотела приготовить рождественский пирог, но не могу найти форму, – пояснила Джувия, после чего залезла в шкаф прямо с головой. Грей, немного поразмыслив, положил ладонь на голову Джувии, чтобы та от неожиданности не треснулась об полку, и осторожно вернул девушку на место. Как и ожидалось, Локсар была удивлена действиями брюнета, пока тот не достал потерянную форму для пирога. Тогда все внимание девушки переключилось на посудину. – Леон болтает с Шерри по видеосвязи и украшает ёлку, поэтому я могу помочь тебе, – Грей сел на одну из кухонных тумб и продолжил жевать шоколадку, рассматривая падающие хлопья снега за окном. Джувия недоверчиво зыркнула на брюнета. Насколько она помнила, ни один парень из их дружной компании, кроме Джерара, с кухней не дружил. – Ладно, неси муку, сахар, яйца, миндаль, масло... – Так, стоп, я же все не запомню! – Грей соскочил с тумбы и поплелся к холодильнику. Открыв дверцу, парень выжидающе посмотрел на подругу. – Че там надо? Только медленно. Джувия только обреченно вздохнула, перечисляя нужные для пирога ингредиенты. Когда все добро оказалось на столе, а на фоне заиграла лёгкая музыка из работающего телевизора, девушка надела на себя фартук Сильвера – белый в розовую клеточку, – и принялась готовить. [Песня: One Direction – What Makes You Beautiful] – Так, сначала берём изюм, специи, орешки и шоколад... – Джувия поставила перед собой большую миску и поочередно начала вываливать в неё продукты. – Стоять, Грей, а где шоколад? Фуллбастер, втихую наливая себе коньяк, требуемый для пирога, в стакан, обернулся и непринужденно ответил: – У тебя память ни к черту, я же съел ее пять минут назад. И в следующую же секунду в парня прилетело полотенце. – Ты дурак?! Я же специально ее купила! – Ладно, не ори, сейчас все исправим, – брюнет оставил бутылку в покое и полез в шкаф, откуда вскоре вытащил пачку какао. Под ошеломленный взгляд девушки Грей щедро высыпал весь порошок в миску. – Готово. Джувию хватил нервный тик. Она сию же секунду готова была одеть эту самую миску на голову Фуллбастера. – Мы вообще не по рецепту пошли! – захныкала девушка, водя пальчиком по рецепту в книжке. Скоро эта книга оказалась в руках неугомонного Грея, который просто захлопнул ее и убрал на самую верхнюю полку. – Раз уж накосячили, так сделаем пирог по собственному рецепту. – Накосячил вообще-то ты, – заметила Джувия, в очередной раз вздохнув. – Мне даже страшно представить, что получится в итоге. На самом деле решение справить Рождество вместе с семейкой Фуллбастеров было хорошей идеей. Так думала Локсар, согласившаяся на это. Оставалось только молиться, что они с Греем не спалят кухню к ужину... «Тебе достаточно быть просто самой собой». – Вот сюда чуть-чуть муки, – синевласая поставила перед парнем другую миску и ткнула пальцем. Грей послушно перевернул пакет с мукой, и в следующую же секунду его содержимое вывалилось в миску, перевалив через край. – ГРЕЙ!!! – О-о-ой! – в панике протянул Фуллбастер, когда мука заполнила половину стола. «И каждый вокруг это замечает». Джувия не выдержала этого хаоса и, взяв обеими ладонями целую горсть, бросила ее в Грея. Белый порошок осел на черных волосах и без того бледном лице, заодно запачкав всю одежду. – Локсар, блин! – гаркнул парень, после чего истерически чихнул. Джувия однозначно развязала войну, а потому одно из яиц вскоре разбилось прямо над синей головой. «Малыш, ты озаряешь мой мир, как никто другой». Дом наполнился визгом. – Моя укладка! – закричала девушка, ощущая, как что-то вязкое растекается по прекрасным волосам. – Фуллбастер, тебе конец! «Когда ты взмахиваешь своими волосами, то просто поражаешь меня». Она схватила бутылку растительного масла и погналась за Греем. Леон был очень удивлён, когда, глядя в экран ноутбука, на своё отражение, позади него пронёсся брат в каком-то белом порошке, а за ним взбешенная Джувия с маслом и деревянной ложкой, измазанной в чем-то непонятном. Навернув круг из кухни в гостиную, в коридор, а потом снова на кухню, парочка встала по обе стороны барной стойки, которая тоже оказалась запачканная мукой. «Но когда ты улыбаешься уверенно, мне не тяжело сказать» – Ты похожа на птенца, – внезапно выдал Грей, не отводя задорного взгляда от девушки. Выглядела она очень смешно и нелепо. – Такая же милая? – хитро улыбнулась Джувия, продолжая держать в руках открытую бутылку масла и готовая в любую секунду наброситься на свою жертву. – Такая же страшная и в чем-то липком, – хихикнул брюнет, быстро юркнув под стойку. Его реакция всегда удивляла, а потому он успел спрятаться и спасти себя от противного масла. «Ты не знаешь, насколько ты красива». Услышав очередные возмущения от Джувии, Грей схватил ее за ноги и поднялся с пола. Девушка, с криком едва не пролив содержимое бутылки, оказалась в очень неудобной и некрасивой позе, светя своей пятой точкой прямо рядом с лицом бессовестного одноклассника. – Шлепнешь по заднице – получишь, понял? – пригрозила ему Локсар, начиная рыпаться. Она прекрасно знала Грея и его блядскую натуру, которая не позволит ему упустить возможность полапать девушку. То, чего она опасалась, конечно же случилось. Смачный шлепок по ягодицам и довольное хихиканье обрекло Грея на страшную погибель. Джувия смогла дотянуться до миски со специями и, в порыве гнева, со злобным смехом вывалила ее на тёмную макушку. Часть какао и изюма высыпалась и на Локсар, чего она сама не ожидала. – Голубой или белый? – вдруг спросил Фуллбастер, не отпуская подругу. – Чего? – Гроб тебе, говорю, какого цвета? «И именно это делает тебя прекрасной».***
20:08. Дом Эрзы Скарлет. – Мамочка приехала! – Кана вошла в дом с радостными возгласами, скидывая пальто на ходу. Она сразу же направилась на источник шума, который исходил из гостиной, где ее почти напившиеся друзья горланили не первую (по голосу) рождественскую песню. – О-о, я вижу, вы без нас начали. Устроившись в кругу, где прямо на полу расположилась пицца с напитками (ведь кухню успешно подорвали), а повсюду были разбросаны одежда, подарки и подушки, Кана с Лексусом быстро врубились, что к чему. Их друзья в очередной раз напились и устроили здесь бардак. – Раз уж вы уже синие, предлагаю игру! – Кана забралась на диван и, сложив ладони у рта, прокричала: – Игра называется «Кто же станет Мастером?». Притихшие ребята вопросительно посмотрели на брюнетку. О такой игре они явно никогда не слышали, зато прекрасно знали, что Альберона – просто целая энциклопедия по всяким развлечениям. – Правила простые: в этом стакане будут бумажки с цифрами от одного до семи, и лишь на восьмой вместо цифры будет корона. Корона обозначает «Мастера», который должен загадать одно, желательно очень глупое либо непристойное, желание определённым номерам на его усмотрение, – медленно объясняла Альберона, размахивая пустым стаканом. – Свои номера называть нельзя, а желания должны выполнять минимум минуту. Поняли? Нацу с Люси, сощурившись, неспешно переваривали информацию. Кана, понимая, что на пьяную голову эта парочка ничего, как всегда, не сообразит, объяснила правила ещё два раза. – Вспоминается наша дебильная игра в карты на раздевание, – хихикнул Лексус, боготворя Кану за такую потрясную идею. Ведь теперь он может сделать с этой брюнеткой все, что душе угодно. [Песня: Falling In Reverse – Paparazzi] – Кто же станет «Мастером»? – Мне жаль вас, ребята, – злобно засмеялась Люси, разворачивая бумажку с изображением короны, – потому что я «Мастер». Девчонки сглотнули. Они прекрасно знали извращенские желания Хартфилии благодаря игре «Правда или действие». Сегодня кому-то не повезёт. Блондинка закусила губу и хитрым взглядом обвела всех друзей. – Номер три, – ехидно улыбаясь, протянула она, – должен переодеть шестой номер во что-нибудь вызывающее и предложить эскорт-услуги нашим соседям. Все замерли, уже пребывая в шоке от такого задания. У Хартфилии, определённо, была богатая фантазия. Больше всего офигевал Лексус, понимая, что роль проститутки досталась ему. Его сутенером оказался Нацу, который готов был умереть от смеха при одной только мысли о том, как нелепо будет выглядеть его друг. – Уж я то знаю, как выглядят проститутки, – заверил всех Драгнил, вывалив перед друзьями гору одежды. – Щас как нарядим! – Как насчет сценического имени, а, Лексус? Может, Анжéлика? Сюзанна? – Кана быстро вошла во вкус, суетясь вокруг парня вместе с Нацу. Когда на блондина одели шёлковую сорочку цвета алой розы, которая с трудом на него налезла, а так же чёрные чулочки и такого же цвета ленту на шею, девчонки поделились с парнем красной помадой и румянами. Проститутка Лексус была готова. – Пожалуй, надену костюм Санты, сделаю подарок соседям, – Нацу тоже вошёл во вкус, попутно мешая в себе вино и шампанское, которое хорошо ударило в голову. – Лексус, солнце моё, ты меня сегодня прямо радуешь! – Альберона неосознанно чмокнула блондина в щечку, щедро намазанную розовой пудрой. После того, как соседей чуть не стошнило от вида белокурой проститутки ростом в два метра, ребята поняли, что портить психику этим культурным людям в элитном коттеджном районе было плохой, но очень весёлой идеей. – Кто же станет «Мастером»? – Ура-а, я «Мастер»! – Леви радостно замахала бумажкой. – Номер пять должен отшлепать всех парней в этой комнате. Эрза вздохнула, допив своё шампанское для храбрости. Шлепать парней – вот уж счастья-то привалило. – Ремнем, – внезапно дополнила МакГарден, когда аловолосая уже замахнулась над задницей Джерара. – Со словами: «Я твоя госпожа». – Господи, Леви, ты извращенка, – поморщилась Скарлет, осознавая весь ужас ситуации. Особенно с Лексусом, который до конца игры должен был сидеть в своём вызывающем прикиде. – Кто же станет «Мастером»? – Сегодня, кажется, день извращенцев, – хихикнул Гажил, – потому что «Мастер» теперь я. У нас в холодильнике были взбитые сливки... Номер два должен обмазаться ими по пояс, а номера один, четыре и семь – слизать все до последнего. Раздался истеричный смех ребят, когда за сливками пошла Люси. Оставшись в своих джинсах и чёрном топе, девушка неумело мазала крем на своё тело. – Помогите, на меня напали извращенцы! – смеясь, кричала блондинка, когда Кана, Джерар и проститутка начали слизывать с неё сливки. – Щекотно, помогите! – Какой ужас, – прикрыла рот ладошкой Леви, внезапно осознавая, что все вокруг напились и полезли мазаться этими сливками кто как. – Кто же станет «Мастером»? К самой кульминации игры, когда половина ребят оказалась раздета либо одета в нечто странное, в дом пожаловали долгожданные гости. Грей с Джувией сбежали с ужина, поскольку к Фуллбастерам пожаловала семья Драгнилов на пару с Милкович, и оставаться там было просто опасно. – Я «Мастер»! – воскликнула Эрза, смешно икнув в конце. – Приказываю Санте дарить подарки! – Санта, кажется, напился и не может встать, – прокомментировала Люси, пытаясь поднять Драгнила с пола. Всеобщими усилиями ребята подняли Санту и отправили за подарками. Тот, шатаясь, подошёл к сверкающей елке и хлопнул в ладоши. – Вы же хорошо себя вели, да? – заплетающимся языком спросил Нацу и, споткнувшись, оперся прямо на дерево. Сверкающая зеленая ёлка вместе с синим Сантой шумно полетела на пол, позвякивая колокольчиками.