Холодный металл

Зима нынче опустилась на хрупкую деревеньку Ризенбург слишком неожиданно, да так, что бывалые охотники, не успевшие вернуться с охоты на зайцев, так и блуждали по сугробам, до тех пор, пока их не находила группа деревенских спасателей. Очень многие, словно предчувствуя скорые холода, уехали в столицу, дабы продать своё добро – варенье, грибы, тёплые вязаные вещи, чего в городе было не так уж и много – синтетика, другими словами, подделка, этого в столице было в изобилии. Но многие уехали в город для того, чтобы закупиться. Чем спросите вы? Конечно же, гаечными ключами, шурупами, отвёртками разных калибров и всякой прочей лабудой. За этим хламом с самого утра уехала на первом поезде бабуля Пинако в сопровождении Альфонса – младшего брата Эдварда Элрика. После того, как Альфонс получил своё тело обратно, он не упускает ни малейшей возможности отправится куда-нибудь, а Пинако просто нужно было в город. Мальчуган просто увязался за ней в качестве бесплатной рабочей силы. - Бабуля Пинако… Бабуля… - голос становился всё менее и менее уверенным. Зевая, запинаясь о шкафчики, тумбочки и лавочки, Эдвард направлялся к холодильнику, который в данный момент можно было бы сравнить с обогревателем – настолько холодно было в доме и тем более на улице. Парень жевал на ходу кусок пирога и знатно чавкал, - о, нет. - Эдвард, ты чего разорался-то? – Так же устало пробормотала высунувшаяся из-за двери ванной Уинри. Девушка выглядела очень заспанной и уставшей, на ней была тёплая белая кофта, чёрные штаны и ярко-красные мохнатые носки, при взгляде на которые уголки губ Эдварда растянулись в саркастической ухмылке. - Бабуля и братец уехали. Ах, вот же, - увидев записку на столе, блондин аккуратно поднял её и, прочитав, направился к Уинри. От такого уверенного шага девушка попятилась назад, опять вообразив себе невесть что. Покраснев, она чуть не убежала обратно в ванную, но тут же успокоилась: ведь стоило ей принять листок из рук парня, как тот красноречиво зевнул и, почесав пятую точку, удалился обратно к столу, дабы вытащить ещё один кусочек пирога. - О, господи. Их не будет целых два дня, - словно подписывая самой себе смертный приговор, проговорила Рокбелл. - И что? Не помрём же мы тут с тобой? – непонимающим тоном спросил парень. Ему было совсем невдомёк, что девушка так сокрушается совсем не по этому. - Ах, нет, ничего, всё нормально. Я, пожалуй, пойду поработаю. Покраснев, как маков цвет, от мысли о том, что парень мог что-то понять, девушка мигом понеслась по лестнице и, забравшись в свою комнатушку, прислушалась к шагам – скрипа не было, значит, Эдвард не пошёл за ней. И тут голубоглазая печально улыбнулась: - Действительно, зачем ему за мной идти? Уныло потянувшись за болтиком, она совсем уж сокрушённо, даже немного испуганно уставилась на него: тот оказался безумно холодным, поэтому работать сейчас было просто невозможно - металл был холоднее льда. Устало вздохнув, бедняжка поднялась на ноги и, сделав пару шагов, опустилась на холодную кровать. Поёжившись, девушка накрылась тонким одеялком и прокляла себя за то, что тем летом не стала покупать у соседки тёплое – пуховое одеяло. Послышался скрип. Уинри затаила дыхание. Вскоре дверь в комнату девушки открылась. - Уинри, хочешь пирог? Натянув одеяло до самого носа девушка, прогудела в ответ: - Нет, я не голодна. Минутное молчание. Эдвард буравит своего механика взглядом, та молчит и, найдя тумбочку слева от неё безумно интересной, исследует каждый её миллиметр. Наконец, блондин неуверенно спросил: - Может, ты заболела? – почему-то его голос кажется Уинри каким-то туповатым. - Нет, Эдвард, я не заболела, – под стать парню отвечает девушка. Слишком резко приземлившись на кровать своего механика, старший Элрик медленно повернул голову в её сторону, слегка надавил на ее плечо правой рукой, а левую положил у уха девушки и, несмотря на лёгкое сопротивление, уложил блондинку. - Тогда остаётся только одно. - Эдвард, да ты с ума сошёл! Что ты вытворяешь? Не смотри на меня! Слезь с меня! Ух, ты у меня получишь! – посылая угрозы и придумывая жестокое наказание, девушка и не заметила то, что парень заметно нервничал, не знал, что сказать, кажется, даже покраснел, хотя Эдвард это ой как любит. - Эдвард, слезь с меня! Словно противореча словам Уинри, блондин даже не двинулся с места. Теперь девушка начала сильно паниковать, так как ни разу не видела в таком состоянии своего «друга». - Уинри… Ты случайно… - внезапно у парня, словно ком в горле застрял. Элрик не мог и слова молвить, так тяжело ему давалось осознание того, что сейчас происходит. К тому же нужно было каждую секунду предотвращать попытки Рокбелл вырваться, врезать, убить. - Уинри, - вновь начал с того же места алхимик. - Да говори ты уже! – выйдя из себя окончательно, крикнула девушка. - Ты меня любишь что ли? – оба замерли. Кажется, если кто-то нарушит эту тишину и войдёт в эту комнату то, они оба сделают вид, что этого разговора не было, и ничего никогда больше не будет. - Эдвард я… - теперь пришла её очередь бороться со своим страхом и сказать то, что её мучало вот уже несколько лет, а сейчас стало просто невыносимым. Но, кажется, Эдвард и так всё понял. Его лицо тронула слабая, сдержанная улыбка, алхимик склонился над своим механиком и, наконец, вдохнув аромат девушки, насладился мгновением, когда сердце вот-вот остановится, ком в горле становится всё больше и больше, а голова кружится от возбуждения и чувства чего-то прекрасного и нового. Посмаковав всего несколько секунд эти прекрасные чувства, Эдвард осторожно прикоснулся своими губами к губам девушки, они оказались сухими и немного сладкими, что удивило государственного алхимика. Он, конечно, знал о выражении «сладкие губки», но думал, что это лишь преувеличение. Сухость губ девушки не давала ему мыслить ни о чём другом, так что парень поспешил провести своим языком по её верхней, а потом и по нижней губе, сделав их гладкими и ещё более соблазнительными. Кажется, девушка попыталась сказать что-то во вовремя поцелуя, но поскольку у неё ничего не вышло, она не нашла ничего более подходящего, как просто обвить шею парня и углубить поцелуй. Через ещё несколько десятков секунд нервы у парня опять начали гудеть, словно неправильно настроенное фортепиано. Блондину было безумно сложно бороться с мыслями о теле, губах, соблазнительных изгибах, что девушка ничуть не стеснялась показывать, но, тем не менее, давая волю фантазии. Между ног у парня тут же стало тесно. - Уинри… - оторвавшись от губ девушки, почти простонал парень. - Я … Ты понимаешь. Ответ не потребовался. Порой, и без того бывалый парень скучал в таком мире, в котором он сам жил. После тех приключений, что он испытал, по его словам, его могла удивить лишь утренняя газета, хоть это и было ложью. Сейчас Уинри удивила его куда больше. Ведь девушка несколько секунд назад, с силой потянув парня на себя, повалила его на кровать, вновь возобновив поцелуй. Но она не знала, что это послужило парню сигналом. Обвив руками талию девушки, грубо притягивая ту к себе, вызывая стон то ли возмущения, то ли возбуждения из сомкнутых уст Рокбелл. Выписывая всевозможные узоры во рту девушки, поскользив кончиком язычка по нёбу, вызывая новый поток стонов, парень осмелился запустить левую руку под кофту девушки. Ткань оказалась колючей, от чего в голове Эда появилась мысль: «Как она вообще это носит?». Но отбросив лишние мысли в сторону, государственный алхимик вновь опустился в этот сладкий дурман, в объятья любимой девушки, вдыхая её запах, ощущая её тепло, не давая лишним мыслям залезть в белобрысую голову. Левая рука, желая найти более нежное и гладкое пристанище, забралось под футболку, от чего девушка чуть дёрнулась, ощущая резкое появление холодной руки на талии. Уже полностью оказавшись на кровати, парень поднялся в полусидячее положение и, взгромоздив на себя девушку, разорвал поцелуй, но не прекратил ласки. Нежно прикоснувшись к правой стороне шеи Рокбелл, он поцеловал её, после чего расплылся в улыбке, так как от его прикосновений вся правая часть девушки покрылась мурашками. Погладив талию и опустившись под штаны на бедро, Эдвард осторожно погладил его, интенсивнее целуя шею, прикасаясь языком, прокладывая влажные дорожки до ключицы, а после обратно, до ушка, не забыв поцеловать мочку. От каждого такого прикосновения Уинри изгибалась, что-то неразборчиво шептала, но не позволяла себе застонать, считая, что это было бы слишком. Парень-то именно этого и добивался. Наконец, покончив с шеей, блондин вдруг вновь переместился к лицу красавицы. Поцеловав сначала правую, потом левую щёку, мягко прильнул к губам. В это время руки начали стягивать кофту, прихватив с собой и футболку. Уинри засопротивлялась, хотя скорее из-за холода, чем из-за непристойности происходящего. Но вскоре, поддавшись тем чувствам, что бурлили в ней сейчас, сдалась. Когда руки парня стянули верх с девушки, он не осмелился двинуться, разве что мягко целуя девушку, та, кстати, тоже не спешила действовать – лифчика на ней не было. А зачем? Дом, кофта и футболка всегда являлись отличной обороной от пошлых взглядов, не могла же она предвидеть того, что с ней сейчас происходило. Грудь у девушки была весьма приятной на внешний вид: не слишком большая и не слишком маленькая, достойный третий размер. Округлые, стройные формы, маленькие чуть розоватые сосочки, что сейчас были твёрдыми, то ли из-за холода, то ли от возбуждения. Поборов свою скромность и робость, парень осилил этот барьер. Он поднял левую руку и осторожно прикоснулся к бюсту девушки, блондинка чуть охнула в ответ. После, мягко сжав и разжав грудь, что поместилась в руке, Элрик оторвался от губ девушки и, придерживая Рокбелл левой рукой за спину, откинул её назад. Прикоснувшись языком к твёрдому соску, парень поднял глаза и увидел удивительную картину, которую, безусловно, никогда в жизни не видел: Уинри, с полузакрытыми веками, приоткрытым ртом, из которого вырывается соблазнительный шёпот, робкое дыхание. От этого мозг парня начинает звереть, а кровь бурлить. Прикусив уже влажный от слюны сосок, Эдвард осмелился обхватить другой пальцами правой руки, от чего девушка неожиданно завертелась – рука была металлическая и, соответственно, холодная. Кажется в данный момент алхимик наплевал на этот факт и, не взирая на протесты, продолжил мучать девушку. Примерно через полминуты та сдалась, откинувшись назад и отдавшись под власть своего возлюбленного. Мало, этого ему было мало. Юность, бурлящая в нем, требовала всё большего. Отклонившись назад, парень укладывает девушку на спину и, медленно спускаясь вниз к аккуратному пупочку, заодно и оставляя поцелуи по пути на гладкой коже, парень осторожно спустил ее штаны и вскоре, полностью стащив их, откинул назад. Теперь на пути осталась всего одна преграда. Медленно опустившись между ног девушки, Элрик не спеша погладил тонкую ткань трусиков сверху вниз, чем вызвал сдавленный вздох девушки. Рокбелл, видимо, до сих пор старалась сдерживать стоны. Стоило парню, наконец, стянуть с девушки трусики и приблизиться к половым губам девушки, как вдруг он получил весьма увесистый удар ногой по плечу, голова начала проясняться и Эдвард немного обиженно прогудел: - Уинри, в чём дело? - Не хочу… Чтобы ты там… - голос был неуверенный, сдавленный. - Ты хочешь, чтобы я прекратил? – серьёзно спросил алхимик, полностью сбитый с толку. - Нет! И Эдвард понял. Настолько быстро она ответила, что сознание вновь упало куда-то далеко и надолго, теперь, ему ничего не помешает сегодня и сейчас взять эту девушку, во всех трактовках какие можно придумать на этот счёт. Он хочет её здесь и сейчас. Припав к уже алым губам, парень, чуть приподнявшись над девушкой, положил руку на промежность девушки. Ощутив насколько там влажно, Элрик, одурманенный страстью, ввёл в Уинри один палец, та рефлекторно сжалась, как внутри так и снаружи. Протолкнув пальчик чуть поглубже, Эдвард повторил движение. Поймав ритм, тот наконец оторвался от губ девушки и, наконец-то, услышал стон, который, только сорвавшись с её губ, вновь вскружил голову. Девушка же не находила себе места: сжимала простыню, гладила Элрику спину, забираясь ему под футболку, которую она в конце концов стянула, не без его помощи, конечно же. Стоны раз за разом слетали с алых губ, что дало Элрику сигнал к более решительным действиям. Вынув палец, парень поцеловал девушку в лоб и, потянувшись к ширинке, почувствовал там женские ручки. Словно прочитав мысли, девушка расстегнула штаны, но Эдвард не дал девушке хозяйничать: так как парень был на пределе, стоило бы девушке Дотронуться до его достоинства, как всё бы закончилось так и не успев начаться, поэтому старший Элрик, решительно схватив девушку за запястье, грубо вжал её в кровать. К его удивлению Уинри понравилось, на её лице появилась развратная улыбка. По-быстрому стянув с себя штаны и трусы, Эдвард старался не смотреть в глаза девушки, ведь знал, куда прикован её взгляд. Мягко раздвинув ножки своего механика в стороны, он медленно, не вошкаясь, с первого раза вставил и медленно вошёл, остановившись на полпути. Оказавшись над девушкой, опираясь локтями по обе стороны от головы Уинри, Эдвард заметил дорожки слез на щеках девушки. Юноша знал, что это больно, но, кажется, пока рано было плакать: чисто теоретически ТАМ он пока ничего не сделал. - Расслабься, хорошо? – прохрипел Эд. Эта просьба звучала просто абсурдно, ведь расслабиться в такой момент было просто невозможно. Наконец, продолжив движение, Эдвард почувствовал ту самую преграду – плеву и, прижавшись своими губами к губам девушки, резко толкнулся внутрь. Девушка резко изогнулась, что-то простонала сквозь губы. Внезапно поцелуй вдруг стал солёным, а не сладким, как это было в начале. Невзирая на состояние девушки, парень продолжил свои движения. Со временем Рокбелл начала вести себя более спокойно и пальчики, обхватившие спину парня, ослабили хватку. Вскоре движения стали просто неописуемо сладкими - казалось, что вот-вот и и он просто упадёт и никогда не встанет. Дыхание становилось чаще, девушка начала ловить ритм и подаваться вперёд. Теперь пришла очередь Уинри слышать стоны возлюбленного. Эдвард сомкнул веки, крепко стиснул зубы и старался не издать ни звука. Но наслаждение было не так то просто скрыть, и вскоре покрывало под ними было полностью скомкано от частых сжиманий и разжиманий. Минуты превратились в часы, а с каждой секундой Элрику нравилось это чудесное занятие всё более и более. А вскоре, когда он счастливо и устало откинулся на подушку, достигнув пика наслаждения, опустил взгляд на девушку - та лежала неподвижно, но вскоре осознав, что всё кончилось, пододвинулась к парню и, накидывая на них обоих одеяло, опала алхимику на плечо. - У меня такое ощущение… - заговорила Уинри первой.- Что меня сейчас жестоко наебали. Такие грязные слова, вырвавшиеся из уст механика, Эдвард слышал крайне редко, так что вопрос он озвучил тут же: - В каком смысле? Но красноречивый взгляд блондинки, показывающий то на кровь на простыне, то на свою грудь, то на Элрика дал понять, что она имеет ввиду. Эдвард ничуть не растерялся. - А знаешь, что мы сейчас сделаем? – весело начал парень. - Мы пойдём в душ. Нам нужно согреться и умыться. - Нам? Нееееет, с таким извращенцем, как ты, в душ не пойду. Опять меня изнасилуешь, - голос был игривым, хоть в нём и можно было просечь нотки нешуточной обиды. Подняв девушку на руки, парень направился в душ и как бы невзначай пробубнил: - Я тебя доведу до такого состояния, что ты меня изнасилуешь… - после не долгой паузы Элрик замурлыкал неизвестную даже ему мелодию и направился со своей драгоценной, улыбающейся ношей в душ.