Глухонемая

      Дождь, ветер, стекающие струйки чужой крови, скользящие по моей щеке, и небесно голубой зонт у меня в руках, темный силуэт, который вскоре начал расплываться у меня в глазах — это всё, что я помню со вчерашнего вечера. Я закрываю глаза…       И резко открываю их. Я на том же месте, где и нахожусь каждый день. Нет, это не может быть сном. Я в ужасе схватила заветный блокнотик и начала быстро листать страницы, пока не нашла нужную. Тот рисунок, тот карандаш, те руки, тот парень. Росс… Одна монета, одна душа, один цент.       Но нет его уже какой час. А я всё-ещё сижу и жду его с проклятой табличкой о моём раке. Те же самые люди, которые каждый день проходят мимо этого места на работу, университет или школу. И именно те же самые люди, которые ни разу не кинули ни одной гроши в мою пустующую шляпу.       Я вновь опускаю глаза вниз в надежде увидеть знакомую мне тень, как в первый день знакомства. Но ни одного похожего силуэта не появляется на горизонте. Движущиеся чёрные пятна на асфальте, судорожно двигаются, кто вправо, а кто-то влево. Но одна тень, маленькая ростом с двумя хвостиками, повёрнутая ко мне лицом тень, остановилась. Я подняла глаза и увидела маленькую русую девочку с леденцом в руке. Она посмотрела на меня кукольными глазками, а затем на табличку. Она немного прищурилась и начала очень медленно двигать губами, будто пыталась прочесть. Наверняка, так оно и есть. Девчушка оторвала взгляд от картонки и перевела его на мою шляпу. Затем она посмотрела на моё лицо вновь и немного улыбнулась, далее, что-то проговаривая, она положила маленького петушка в пакетике в мою шляпу и вновь уголки её губ немного поднялись. Я взяла петушка из шляпы и протянула его девочке, но та замахала руками и показала на меня пальцем. Я легонько кивнула головой в знак благодарности и начала наблюдать, как мать уводит дочурку за руку в сторону выхода.       Я ещё раз посмотрела на леденец, который так аппетитно переливался на солнце своим блеском и манил съесть его, но я хотела приберечь его для Ванессы, ведь она тоже как и я, давно не ела сладкого. Чтобы птичка не манила мой взор, я поспешно положила его обратно и перевела взгляд на свои туфли, а также продолжила поиски знакомого силуэта. Очень уж мне было любопытно, что он там делал, как он меня нашёл и самое главное: зачем он это сделал? Зачем он помог глухонемой девушке с раком уха? Зачем? Я ни за что не поверю, что он сделал это из-за благородства, тогда как он нашёл меня? Следил?       Эти вопросы мне просто не терпелось ему задать лично, в лицо, на бумажке. Как истинный журналист, который берёт интервью у звезды.       Но вот обед превращался в вечер, небо начало темнеть, а я не собиралась попадать в такую-же ситуацию, в которую я попала вчера, ведь на этот раз Росса просто не может быть рядом. Я начала собирать все вещи, но не тут-то было. Знакомый силуэт оказался у меня прямо перед носом. Росс выглядел серьёзным и вообще не улыбался. Он молча кинул мне цент в шляпу и начал уходить. Ну уж нет, мистер, не сегодня.       Я быстро догнала его и схватила за кисть руки. Тот резко повернулся ко мне лицом с вопросительным выражением. Он не понимал, он ничего не понимал…       Я достала блокнот с карандашом и начала на весу коряво писать. Под освещением ночного фонаря Росс прочитал мои корявые буковки и судя по глазам с трудом их понимал. «Я хочу задать тебе пару вопросов», — после этого парень жестом попросил у меня карандаш. «Например?». «Зачем ты спас меня вчера? И мало того, как ты нашёл меня? Ты следил за мной?!». «Что? Я просто проходил неподалёку. Зачем? А я должен был бросить беззащитную девушку на изнасилование? Я бы сделал также с любой девушкой, но почему-то ею, к сожалению, оказалась ты». «Что? К сожалению?! Что ты имеешь ввиду? ». «Любая другая бы уже давно кинулась ко мне на шею и сказала, что я её герой поблагодарила бы за спасение и не задавала таких же тупых вопросов как у тебя!». «Ой, какие мы самовлюблённые. Уж извините, мистер, что не кинулась вам на вашу шикарную мужскую шею и не зацеловала вас с ног до головы! Извините, мой господин, что, чёрт возьми, не преклоняюсь к вашим ногам и не облизываю ваши туфли! Извините, мой господин!». « А я думал, ты такая же, как и другие девчонки. Зря я с тобой связался». «Да? Такая же?! А теперь посмотри на меня. Посмотри на меня! Я ни черта не слышу и не могу говорить. Ни один человек не слышал моего голоса в том числе и я сама! Росс, ты думаешь, мне хорошо так жить? Я бы с удовольствием жила, как и другие девушки: с парнями, голосом, слухом. И не думать о том, что следующий день может стать для тебя последним!».       Блондин был шокирован моей написанной речью. Он лихорадочно перебегал глазами по строчкам и дивился каждому моему слову, затем потребовал карандаш и начал писать речь. «А ты знаешь каково это жить без ноги, Лора? Каково это видеть как другие пацаны бегают на соревнованиях, а ты в течение 3 лет не можешь делать ничего, кроме как сидеть, лежать и медленно, как инвалид, передвигаться по улицам? А потом почувствовать себя вновь ходячим, но ни черта не полноценным! Какого это иметь холодный металл на месте живой плоти? А, Лора?». Он поднял штанину и вместо ноги от колена и до пола был протез, на который был надет его ботинок. Я немного ахнула, но вовремя закрыла рот рукой, чтобы выглядеть гордой и сохранять позицию при разговоре. «Росс, что случилось?». «Мне пришлось её ампутировать… А вообще, не переводи тему!». «Мы оба по-своему несчастны». «Наверное… Какого это не слышать внешнего мира?». «Мир я слышала… Но это было так давно. О, эти звуки, они наполняли меня жизнью, позитивом, красками. Но мой мир был живым 14 лет назад, Росс. Я забыла эти краски и всё вокруг поменялось на серый и чёрный цвета. Траурный чёрный. Но сейчас не об этом. Звуки — это как голос жизни, если нет голоса, ты теряешь интерес ко всему, что тебя окружает». «Сочувствую. С ногами примерно так же. Ты видишь, как люди бегают, прыгают, но понимаешь, что ты так же, как и они сделать больше не сможешь. Не сможешь чувствовать ветер в волосах, и как воздух описывает необычные фигуры в твоей ушной раковине. Ой, прости…». Он вытащил из своего раннее незамеченного рюкзака термос. «Будешь чай?». Я лишь кивнула. Погода явно была не самая тёплая, так что горячий чай никогда не помешает. Я только хотела сесть на своё привычное место, как он покачал головой и взял меня за руку и потащил в неизведанном направлении. Через несколько минут мы оказались в совершенно незнакомом мне районе. Он показал мне пальцем на 9-этажный дом и потащил меня внутрь. Когда мы достигли последнего этажа, и вроде, по сути логики, дальше идти некуда, но Росс приложил палец к губам и закрыл мне руками глаза. Аккуратно, чтобы не упасть, я начала подниматься по лестнице, при этом держа глаза закрытыми, уже без помощи рук парня. Когда я поднялась, я почувствовала порыв ветра у себя в волосах. Я открыла глаза. Мы на крыше. Я раскинула руки по сторонам и начала кружиться. Ветер подхватывал мои волосы и вершил их куда ему вздумается, пока моя прическа окончательно не превратилась в гнездо для ворон. Я посмотрела в сторону, где Росс постелил покрывало на почти край крыши. Я подняла вверх брови и аккуратно села на плед, посмотрев вниз, меня охватил удар. Так высоко. Людей почти не было в такое время суток, но все детские площадки выглядели такими крохотными. Я быстро достала блокнот для общения с блондином и начала писать: «Давай немного отсядем. Я боюсь упасть». Парень ухмыльнулся и немного подвинул от края плед. Я пересела на его новое местонахождение и Росс протянул мне чашку горячего чая. Я немного удивилась, откуда у него с собой чашки, но спрашивать постеснялась. Мне кажется я сегодня уже замучила его своими вопросами. Просто сиди и наслаждайся. Глоток чая, и я перемещаюсь в мир моего детства, когда мама наливала всем чай, и мы сидели перед телевизором всей семьёй и ели зефир. В основном такие посиделки мы устраивали на Рождество. Рядом стояла ёлка. Вся в огнях, а на верхушке была красивая звезда, которую вешала каждый год я. Это была традиция, а Ван постоянно за это на меня обижалась, мол почему это я вешаю звезду, а не она. Ночной город. Звуков я не слышу, но могу примерно представить, как гудят машины, ругань людей и рёв мотоциклов. Росс накрыл меня сверху пледом, и я легла ему на плечо. Почувствовав, что он улыбается, я села прямо и начала вновь что-то писать в блокноте: «Да, кстати, я не сказала главного: спасибо, что вчера спас меня от этого психа. Честно, ты герой Росс». После того как он прочитал мою благодарность, я чмокнула его в щёку, вновь подула на чай, поглядывая, как на щеках блондина появился румянец, хихикнула и вновь легла к нему на плечо.