Дурдом в котором все счастливы.

- Вот так. Пейте этот отвар три раза в день, и боль, как рукой снимет. Юноша неторопливо направился к стеклянной вазе и, вынув оттуда белую розу, лепестки которой напоминали изысканный бархат, тёплым жестом вручил цветок невысокой бабушке, в свою очередь принявшей подарок с обычной добродушной улыбкой пожилого человека. - Спасибо, - хриплым голосом проговорила старушка. Она медленно встала со стула, однако вдруг взгляд её упал на давешнюю вазу, среди белого великолепия которой красовалось яркое алое пятно, представляющее собой багровую розу. - Сато — сенсей, вы всегда дарите пациентам только белые цветы... - Ну да, конечно, - потерев затылок и изогнув губы в детской улыбке ответил доктор. - Ведь белый — цвет здоровья, он приносит спокойствие и умиротворение в душу моих пациентов. Однако красную я пока что никому не отдал. Она предназначена только для одного человека. Проснувшись, Роза Томас не стала уделять много времени прихорашиванием, хотя и раньше подобными вещами не увлекалась. Она лишь мимоходом провела расчёской по каштановым волосам и, быстро нацепив розовую спортивную куртку и что — то из нижней одежды, выбежала из дома по направлению в клинику. - Сато — сенсей! Юноша, стоящий на кухне даже не оборачиваясь, понял, кому принадлежал звенящий, словно капающая с листьев роса, приветливый и нежный голос любимой девушки, которая, конечно же, даже не подозревает о его чувствах. Незаметно для себя, Сато резко задержал на несколько мгновений дыхание, однако затем сразу же поставил назад в тумбочку только извлечённые оттуда лекарства и, наполнив чайник водой, включил плиту. «Роза, стоящая в вазе... Роза, которая ждёт, когда я наконец открою ей сердце... Прекрасный алый цветок, до которого я не могу дотронуться, в страхе, что он отбросит лепестки...» - Роза — сан, - с улыбкой обратился к Томас Сато. - я как раз поставил чай, мне будет очень приятно, если вы разделите со мной его ароматный вкус. - девушка одобрительно кивнула, а после, аккуратно разгладив под собой юбку, села. Пока доктор заваривал траву, взгляд Розы неожиданно упал на прозрачный, с виду хрупкий сосуд. Если бы старшеклассница не разглядела там тонкие линии стебельков, никогда бы не подумала, что это была ваза. Сзади, как ей показалось, она услышала скрип, который с каждой секундой становился всё громче и отчётливей. Затем звуки стали менее растянутыми, а после совсем стихли, завершив свою симфонию громким ударом; судя по всему весь этот концерт разворачивался в шкафу, позади девушки. Она, осторожно встав на цыпочки, медленно приоткрыла дверцу, после чего всю клинику «Мамия Сато. Мануальная терапия, медицинское обслуживание» огласил протяжно — панический возглас, как будто где — то за этим обветшалым зданием снимали картину «Крик 5». Доктор моментально выскочил из кухни и быстро направился в так называемою гостиную, после чего его взору предстала некая пародия на Эдварда Мунка: Роза, уже не крича, но дрожа от ужаса, при этом напрочь приклеив ладони к щекам, стояла, не решаясь сдвинуться с места, а прямо перед ней, да ещё и уперевшись ей в грудь своим тщательно отшлифованным черепом свисал скелет. - Маргарет! - только и смог выпалить Сато. - Боже, Маргарет, почему ты так пугаешь Розу — сан? Томас с ошалевшим видом смотрела на доктора, который совершенно спокойно и размеренно засовывал драгоценную Маргарет обратно в шкаф. Мамия, казалось, совсем забыл о своей возлюбленной, потому ещё в течении долгого времени запирал «ящик Пандоры» на ключ, который затем был спрятан под коврик (однако после Сато в порядке бреда объяснил, что лучшего места просто не нашёл). - К — кто это?.. - пролепетала девушка, как будто впервые в своей жизни пошевелив языком. - Т — т — т - то есть ч — ч - что...? - Я же забыл сказать, - доктор виновато потрепал затылок и простодушно улыбнулся. - это мой скелет, Маргарет. Маргарет, - юноша аккуратно постучал по дверце шкафа пальцем, - это Роза — сан. - Сато - сенсей, - осторожно проговорила Томас, натягивая на лицо испуганную улыбку. - мне кажется, что стоит уже выключить плиту... Мамия моментально сорвался с места и, несколько раз перепутав кухню с кладовой или балконом (проклинав при этом проектировщиков и эту странную привычку проклинать проектировщиков) наконец добрался до чайника, который, как только его соизволили сдвинуть, выдохнул с облегчением. От того вкус чая был разбавлен подозрительным оттенком гари.

***

- Больно - то как! - восклицал Трей, теребя правую щёку. Мисти нехотя отвлеклась от плиты и обвела Юсуи безразличным взглядом. - Ну чего ты так орёшь? - со вздохом спросила она. Шаман ещё сильнее сморщился и застонал от боли. - И вообще, что случилось - то? Трей враждебно нахмурился и фыркнул в сторону Лена. Тао лишь победно ухмыльнулся. - Прекрасно ведь знал, что в меня попадёшь! - продолжал возмущаться Хорокеу. - Так я думал, что ты увернёшься или блок поставишь... - Лен непринуждённо развёл руками. Затем он невзначай обернулся в сторону ребят, которые все без исключения пытались понять, о чём так оживлённо говорили эти двое. Наследник дома Тао тяжело вздохнул: - на физкультуре мы играли в бейсбол. А Трей сидел и ждал своей очереди. В этот момент ледяной шаман выразительно насупился, словно бы готовясь продемонстрировать какой - то весомый аргумент для того, чтобы хотя бы раз в подобной ситуации не выглядеть полным идиотом. - Да - да! - многозначительно вставил Юсуи. - Я просто сидел и ждал! - Зато болтал и совсем потерял бдительность, - с укором произнёс островолосый. - ну, я в него мячом и швырнул... - "Добрый мальчик..." пронеслось в голове у Ранмы Саотоме, который в тот момент внезапно отвлёкся от холодильника с мороженым. Вильмас озадаченно метнула половник в раковину и измученно ухмыльнулась: - Вот же блин, - протянула Мисти. - Тамара, отведи - ка этого прокаженного к Сато - сенсею. А то я к нему никак привыкнуть не могу. Тамара, несколько мгновений про себя сопротивлялась перспективе провести этот бесценный час своей жизни вместе с Треем, однако потом, поймав на себе заинтересованные взгляды товарищей, вынужденно, но согласилась. Мамия стоял у самого входа в клинику, словно бы ожидая прихода кого - то важного. Он задумчиво провожал взглядом улетавшие в даль листья и, опьянённый свежим вечерним воздухом весны, с любовью прижимал к сердцу единственную алую розу. Появление Хорокеу и Тамары стало для него не столько удивлением, сколько разочарованием. - Хоро - кун, - улыбнулся он, моя руки. - что это у тебя со щекой? - Да так.. - вяло отозвался северный шаман. - На физкультуре поранился... Сато добродушно усмехнулся и, уверенно подняв вверх указательный палец сказал: - Это ведь след от мяча, которым в тебя запустил Лен - кун, правильно? Трей, конечно же, не стал долго затягивать со знакомством своей челюсти и пола, поэтому сразу после расставленя по полочкам мыслей, парень сразу же вспылил. - Сато - сенсей, откуда вы это узнали?! - Такой чёткий и явный синяк, - пояснил доктор, выходя из комнаты. - Хоро - кун, сейчас я дам тебе мазь - боль как рукой снимет. - Видно, с какой жестокостью нанесён удар, да? - кинул ему вслед шаман. Неожиданно с тумбочки раздался громкий звонок телефона, на который, как не странно, больше всего обратила внимание Тамара. - Хоро - кун, - позвал Сато. - возьми, пожалуйста, трубку! - Юсуи тут же собрался выполнить просьбу,однако Тамамура его опередила с большим отрывом. - Да, алло, - негромко ответила девушка, - да, хорошо, я всё понятно, до свидания. -вздохнув, шаманка быстро отряхнула от пыли коленки и направилась к выходу. - Эй, Тамара, - осторожно позвал Хорокеу. - что - то случилось? Зачем такая спешка? Я - то думал, доктор тебе нра... Девушка резко повернулась и, не поднимая от пола глаз, быстро закрыла рот парня своей ладонью. Трей некоторое время стоял в полном недоумении, ведь он даже не успел закончить начатую фразу, как его оборвали. В конце концов он перестал предпринимать попытки вновь издать хоть звук; Тамара говорила с тяжестью в голосе. - Трей, - пролепетала она, - молчи. У Сато - сенсея уже есть девушка, которую он любит. Это она звонила. Сказала, что сейчас придёт. - лицо Тамамуры было озадаченным, однако лёгкая улыбка всё же играла на её губах. Роза открыла дверь абсолютно спокойно, так как делала это же далеко не в первый раз. Она вежливо сняла в прихожей сандалии и, наконец вздохнув с облегчением, произнесла: - Добрый вечер, Сато - сенсей! На этот раз Мамия совершенно адекватно отреагировал на появление возлюбленной, однако сердце его всё равно стучало в бешенном темпе, а мозг отказывался функционировать так, как надо. Он медленно вышел из кухни и опёрся о косяк. Затем он начал небыстро приближаться к девушке, пока наконец не остановился в двух шагах от неё. Томас слегка смутилась, но не растерялась. А вот Сато еле держался на ногах; ему казалось, что время вокруг него остановилось. Более того, ему бы этого хотелось. "Роза, стоящая в нескольких шагах от меня... Прекрасный цветок, который так близко. Однако... стоит мне протянуть руку, как он вдруг становится таким далёким и недосягаемым. Роза, да, я просто трус и слабак." - Роза - сан, - подавлено произнёс доктор. - я уже давно хотел вам сказать... - Мамия растеряно потрепал затылок, однако слов, чтобы продолжить он так и не нашёл. Единственное, что он смог вымолвить, чтобы не затягивать гнетущее молчание, это: - если хотите, то можете забрать мою розу. - Большое спасибо! - Томас даже просияла. - я с радостью! После этого старшеклассница аккуратно, двумя пальцами извлекла из хрупкой вазы бархатный цветок, который она потом очень нежно держала в руках. Когда ребята возвращались домой, на улице уже начало смеркаться, однако Сато всё равно вышел их проводить и ещё долго махал им вслед рукой. Лёгкий прохладный ветерок играл с его волосами, заставляя юношу вскинуть голову в почерневшее небо. "Спокойной ночи, самый прекрасный на свете цветок. Уверен, наша следующая встреча станет началом чего - то большего. Мне бы... этого хотелось." Пускай, пока ты слаб и твоя душа не окрепла. Пускай, твоих слов не хватает на признание даже той, без которой ты не смыслишь жизни. Неужели для тебя это настолько важно? Тебя так волнуют чувства? Чувства переменчивы. А любовь - самый прекрасный цветок, который не может увядать. Не позволь своей любви сбросить лепестки. А я, как твой покорный слуга, помогу тебе по мере своих сил.