Дивный нянь

Ки снял небольшую квартирку и последние три дня жил там. Теперь ему приходилось вставать очень рано, чтобы приезжать на работу. Но он не жаловался. Все остальные так и живут, так что и он привыкнет. Хоть это и доставляло некоторые неудобства, такие как недосыпание, например, зато общение с Кенсу свелось к абсолютному минимуму. Да и с Джонгом тоже. Кибом приезжал, готовил завтрак, после старшие уходили на работу, а Бом оставался с ребенком и весь день проводил с ним. Вечером же, когда взрослые возвращались, Ки кормил всех ужином, укладывал малыша спать, а потом, получив свое жалование за день, уезжал домой. Кенсу же продолжал изводить Кибома. Тот честно старался не обращать на него внимания, тем более, что дня через два тот должен был убраться восвояси. Но все же терпение Бома было на пределе. Ки пришел на работу. Нажав на звонок, он стал ждать, пока ему откроют дверь. Вскоре на пороге появился Джонг и впустил блондина в квартиру. — Здравствуй,— поздоровался Кибом, на что старший только кивнул. Выглядел он неважно, и Ки даже было забеспокоился о нем, однако он вовремя вспомнил, что находится здесь только ради Мину. Обида на Джонхена глубоко засела в нем. Много раз прокручивая ситуацию в голове, Бом все больше убеждался, что окажись он в таком положении, то в первую очередь верил бы любимому, а не Тэмину, Онью или Минхо. Хотя, скорей всего, уже бывшему любимому, а теперь просто работодателю. Кибом распахнул холодильник, думая, что же приготовить сегодня. Составив в голове меню, он достал нужные продукты. Настроение было вполне терпимым, пока не появился Кенсу. — О, наша хозяюшка трудится с раннего утра,— насмешливо произнес он, садясь за стол.— Как жизнь? — Вашими молитвами,— сухо ответил Бом, не отрываясь от готовки. — Какая ж ты язва, Кибом. Я вот, может, действительно беспокоюсь за тебя. — Охотно верю. На кухню вошел Джонг, и атмосфера несколько накалилась. Ки весь напрягся, но постарался не выдать себя ничем. Как бы грустно не было это сознавать, но они с Джонхеном в прошлом. Теперь же их ничего не связывает. Теперь Кибом сам жег мосты и, похоже, еще еду... Быстро выключав плиту, пока все окончательно не сгорело, Бом начал раскладывать пищу по тарелкам. Оставив старших завтракать, парень пошел будить Мину. Малыш все еще сладко спал. Ки опустился перед ним на корточки, аккуратно убирая волосики с лица. — Ки, нам надо поговорить. — Мне кажется, что уже не о чем беседовать,— устало произнес блондин, тем не менее садясь на диван. — Почему ты решил съехать? Неужели я тебя уже не устраиваю?— Джонг был обескуражен заявлением младшего о том, что тот будет жить отдельно. — Дело не в тебе и не во мне. Дело в нас. Ты видишь во мне свою бывшую жену, боишься, что я поступлю так же, как она. И я... Я слишком на многое надеюсь, хотя понимаю, что это невозможно. Когда-то ты говорил, что все, что между нами происходит,– это ошибка. Знаешь, теперь я понимаю, о чем ты говорил. Я бы убежал. Убежал так далеко, чтобы никогда больше не встретить тебя, чтобы все забыть и начать сначала. Но я не могу так просто уйти. Не сейчас. Я обещаю, что постепенно стану отдаляться от Мину. Так разрыв произойдет менее болезненно. Но до тех пор потерпи меня, пожалуйста. — Ки...— Джонг хотел что-то сказать, но Кибом не стал его слушать. — Ки, почему ты плачешь?— малыш уже проснулся и теперь с беспокойством смотрел на парня. — Ты спал и мне было скучно,— криво улыбнулся блондин, вытирая щеки. — Я тоже по тебе скучал!— ребенок полез обниматься, и Кибом подхватил мальчика на руки. Он обещал Джонгу, что будет отдаляться от Мину, но это оказалось труднее, чем он себе представлял. Ему хотелось обнимать малыша, целовать, играть с ним, читать сказки перед сном. Он старался вести себя более отчужденно, но стоило мальчику улыбнуться, как все напускное равнодушие разлеталось на кусочки. Кибом не мог себя заставить быть строже и тверже. Он уже не представлял себя без двух самых важных людей в своей жизни. Но, видимо, придется учиться жить, чувствуя себя половинчатым. — Сам умоешься, или мне помочь тебе?— спросил Ки, когда они вошли в ванну. — Сам,— важно заявил малыш, показывая, что он уже вполне самостоятельный. Ведь как-никак, а целых четыре года стукнуло. Уже совсем взрослый мужчина. — Ну хорошо,— Бом поставил малыша на специальную лесенку, которая была поставлена для ребенка, чтобы тот доставал до раковины.— Тогда я жду тебя на кухне. Ки ушел готовить завтрак. Теперь уже для себя и Мину. Сейчас он мог вообразить, что ничего не случалось, что вечером, как всегда, вернется Джонг, он, конечно же, обнимет Бома, потом поинтересуется у сына, как прошел день. А когда Мину уснет, Джонхен будет обнимать и не только Кибома, пока они не заснут. Но это лишь мечты. Ки горестно вздохнул: неужели их отношения были настолько хрупки? — Что-то случилось?— малыш озадаченно смотрел на Бома. — Все хорошо, просто задумался,— парень не хотел беспокоить ребенка. Они сели завтракать. Кибом улыбался тому, как малыш сосредоточенно пережевывает кашу. — Ки, а почему ты больше не живешь с нами?— внезапно спросил ребенок. Бом нахмурился. Он не думал, что мальчик заметит это. — Просто я хочу пожить отдельно. — Ты больше не хочешь быть с нами? Папа тебя снова обидел? — Нет, ничего такого,— Кибом потрепал мальчика по волосам.— Просто так надо,— он произнес это неуверенно. — Это из-за дяди Кенсу?— Бом сжал губы.— Мне он не нравится. Ки лишь кисло улыбнулся, молча соглашаясь с ребенком. — Но он нравится твоему папе, так что мы должны проявить терпение. — Папа не умеет выбирать друзей. — Так, а ну-ка быстренько доедай, а то гулять не пойдем. Кибом старался запечатлеть в памяти каждый момент, проведенный с Мину. То, как он задорно прыгает по лужам в резиновых сапогах, как что-то рассказывает, как смеется. Сегодня был первый день весны. Солнышко вовсю светило, снег подтаивал. Природа потихоньку пробуждалась. И все это так не подходило нынешнему состоянию Ки. Ему казалось, что он навек запечатан в зиму. И больше нет того, кто растопит ледяное сердце. Теперь блондину казалось, что с самого начала эти отношения были обречены на провал. Один слишком осторожен и недоверчив, а другой горд и нетерпелив. Наверное, судьба решила посмеяться, раз свела их вместе. А теперь оба страдают: хотят быть вместе, но никто не сделает шаг навстречу. — Мину,— прошептал Ки, засыпающему ребенку.— Обещай мне, что ты не будешь плакать, когда я уйду. — Не буду. Ты ведь завтра вернешься,— зевнул малыш, прежде чем окончательно окунуться в объятья сна. — Да, конечно,— ответил Кибом, целуя мальчика в лоб.— Сладких снов. Блондин встал и вышел из детской. Послышался звук открывающегося замка. Значит, Джонг вернулся. Сейчас он отдаст Бому его конверт и они сухо распрощаются до следующего утра. Но вопреки всем ожиданиям, это оказался Кенсу. По-видимому, Джонхен дал другу второй ключ. — Добрый вечер,— с издевкой поздоровался старший. — Бывало и добрее,— произнес Кибом, включая телевизор и бездумно щелкая каналы. — Да ладно тебе, киса,— Кенсу уселся рядом с Бомом.— Неужели страдаешь от нехватки ласки? Ты только скажи – я не откажу тебе в помощи. — И ты не боишься? — Кого? Джонга? Нет, пусть узнает твою настоящую сущность. — Что ж, согласен,— Ки включил телевизор и резко развернулся к мужчине. Тот сначала опешил от такого поворота событий, но быстро взял себя в руки. — Я знал, что рано или поздно ты сдашься,— самодовольная ухмылка не сходила с его лица.— Что ты творишь?! Кибом придавил Кенсу к дивану, нависая над ним. Наклонившись к самому уху, он опалил его горячим дыханием: — О, ты не знал, что я предпочитаю позицию актива?— Ки начал развязывать галстук на шее мужчины. — Мы так не договаривались!— старший был напуган и ошарашен. — Ну, мы вообще никак не договаривались,— усмехнулся Бом, пресекая все попытки жертвы вырваться. Для лучшего эффекта, он завязал руки Кенсу все тем же галстуком. Ки нравилось наблюдать за вмиг побледневшим лицом этого нахала, за тем, как бегают его глазки из стороны в сторону в надежде отыскать спасение. Медленно расстегивая пуговицы на рубашке мужчины, он слегка царапал кожу. Бом получал истинное наслаждение, чувствуя страх, полностью охвативший некогда вполне уверенного в себе человека. Ему нравилось вызывать дрожь и волны панического страха. Это была своеобразная месть. Он так давно мечтал поставить этого парня на место, поэтому просто не мог упустить свой шанс. — Что, нравится?— промурлыкал Кибом.— Но это только начало. Сейчас киска тебе доставит еще большее удовольствие. Блондин начал расстегивать ремень на брюках старшего. — Не надо,— почти взмолился Кенсу. Но Ки не слушал. Его пальчики проворно расстегнули пуговицу и ширинку. Бом хищно облизнулся и начал массировать член мужчины сквозь ткань трусов. Тот сжал зубы, но не смог сдержать стона. — Хм, а по-моему, я не должен останавливаться, не так ли? Да не дрожи ты так, у меня были неопытные партнеры, так что не порву... наверное,— на последнем слове глаза Кибома нехорошо блеснули. — Ки? Парень повернул голову на голос и столкнулся с взглядами с Джонгом. Тот смотрел то на полураздетого друга, то на Бома. — Ну, раз ты вернулся, то развлекайтесь без меня,— Кибом встал с парня и пошел в прихожую. Он уже одевал куртку, когда вышел Джонхен. — Объясни мне, что это было,— потребовал старший. — Мое рабочее время закончено. А чем я занимаюсь в свободное – тебя не касается. Уже не касается. До завтра,— Ки покинул квартиру. Зайдя в лифт, Бом опустился на корточки. Если раньше у него была крохотная надежда на примирение, то теперь он боялся, что его даже на порог теперь не пустят. И во всем виноват лишь он сам.