Не молчи на меня

      Как же ярко. Жмурясь, складываю ладони козырьком, чтобы видеть хоть что-то перед собой. Похоже, что богиня Аматэрасу совместно с богом Кацугути задумали прожечь мне глаза и обуглить незащищенные участки кожи. Благодарствую, родители! Вы прям как знали, куда ссылаете меня.       Что ж, выбор у меня не велик либо в адов город-пекло, либо женитьба на той, которую выбрала мне семья. Дочери близкого друга нашей семьи, угрюмого толстосума. Мой отец такой же. Женитьба — способ не только объединить судьбы молодых (а мне ее в невесты приписали еще с детства), но еще и бизнес. А меня спросить не хотели?! Видимо нет, а зачем, что им мое слово. Естественно я всеми руками и ногами против! Все было: мольбы, уговоры, скандалы мамы, срывы, угрозы отца. Система все-таки дала сбой, испробовав на мне все, что можно решили меня сослать в «жаровню», думая, что и недели не пройдет, как я вернусь, отказавшись от жизни в пекле, учебе в закрытом универе, и что с радостью женюсь на помешанной на деньгах истеричке. А вот, кстати, она очень даже не против такого хода событий. Спит и видит меня мужем, буквально грезит. А я, разве что по ночам в холодном поту, просыпаюсь только от одной мысли, что это на всю жизнь. Но я не трус! Отправился в эту самую ссылку, три года — не так и много, беря в расчет, что мне только исполнилось восемнадцать.       Прибыли! Стою во дворе университета, пытаюсь понять какой из этих корпусов второй. Пекло из меня все живое выжало, чувствую, как мерзко прилипает ко мне одежда, не повернуться — не развернуться нормально. Еще больше печалит тот факт, что я лишился своих солнечных очков, какая-то зараза толкнула меня, очки упали и треснули у меня под ногой. Печально, но женитьба… Решил еще раз обойти все здания, дабы внимательнее осмотреть номера, может я пропустил, и тут натыкаюсь на что-то твердое. — Выбирай жизнь или смерть? — монотонно холодным голосом спросил «мираж» в облике «Лолиты».       А мираж был весьма загадочно интересным персонажем. — Ни то, ни другое, мне второй корпус, — на автопилоте выдаю я.       Молча, указывает на здание напротив которого мы столкнулись и уходит. Смотрю ему вслед, и вправду интересный, он что на дизайнера учится здесь, платье на парне, а идет очень. Еле плетусь в корпус, таща за собой чемодан. Тут красиво. Прохладно, очень высокие потолки, изнутри на подобии старинного особняка, винтовые лестницы, ведущие в аудитории, длинные коридоры в комнаты студентов, библиотеку, столовую, комнаты отдыха, большие картины на стенах. Огромные многоярусные люстры, от них не ярко, а наоборот приглушенный свет, глазам не больно. А мне нравится… Пока поднял чемодан на второй этаж, совсем из сил выбился. Коридор длинный, узкий, на полу бордовый ковер. Так долго возился с ключом, пока нашел, пока прицелился в замок, а он старый, и как он открывается… Он екаями заговорен что ли! — Отойди, — опять этот монотонный голос, вздрагиваю и поворачиваюсь. — Мираж! — вслух выпалил я и чувство стыдливости и тупости сразу же меня одолело.       Не грубо отодвигает меня от двери, достает свой ключ и открывает дверь, даже мышца на лице не дернулась. Мы еще и соседи по комнате?! Одаривает меня своим проницательным взглядом, как холодной водой по утру окатили. А у меня появилось чувство неопределенности. Начинаю быстро оценивать то, во что сейчас вляпался аж на целых три года. Вот тебе и элитный закрытый универ. Селят по двое. Мне что, придется все это время делить квадратные метры с ним?! Странный он какой-то, а может это я чокнулся… И обмолвился он со мной всего парой слов, стесняется что ли? Или у меня взгляд пугающий. Я, конечно, к таким событиям не привыкший, но что поделать, а то женитьба. Чувствую сзади по спине мурашки, оборачиваюсь, а сосед стоит столбом и смотрит на меня исподлобья. И я так же уставился на него. Искра, буря, что за фигня! Он отвернулся и пошел в свои законные метры, а я поплелся на свои. В комнате винные плотные шторы, на полу большой ковер. Два больших резных шкафа для одежды, пара массивных кресел и кровати. А сосед просто по уши в творчестве, женский манекен в углу, мерки на скрученных ватманах, швейные ножницы, ткани, а возле окна стоит белая гитара интересной формы в середине которой находится красный светящийся крест. Нотные записи по всюду. Творческий беспорядок, понимаю, сам такой вообще-то. Ничего себе аппарат! Готический стиль одежды, но он у него уникальный. Любит темные тона в одежде… Зато волосы цвета золота, длинные, вьющиеся. Тонкая точеная фигура, длинные тонкие пальцы, белая кожа. Он прекрасен! Ну точно, я не в себе сейчас! Фантазии, любознательности и оригинальности у него не занимать. А платье, что на нем сейчас, тоже сам придумал? Ленты, кружева, словно фарфоровая кукла в этом наряде. А на кровати лежит папка с выбивающими листами набросков одежды (надпись GothLoli). Интересно, что ему больше по душе, мода или музыка? На полу везде разбросаны ноты, я поднял один листок и быстро у себя в голове проигрываю мелодию, не успев просмотреть до конца, как мой сосед молча кладет мне в руки другой лист, а ясно, продолжение… Музыка тоже у него особенная. Я хотел было пообщаться с ним, а он резко отвернулся и опять давай, что-то строчить. Поворачиваю листочки — слова какое-то… оборванные мысли. Молчун значит, музыка — его язык.       Что ж, жить можно. Мой монотонный сосед плавно перебрался в кресло, закинув ногу за ногу, уткнувшись в книгу. Н-да уж, ботанит по-черному? Главное помнить, чтобы от скуки не потрескаться, и иногда взбодриться мыслью о «женитьбе». — Я — Гакт, — протягиваю руку соседу, все равно надо налаживать контакт, хотя бы попытаться.       Сосед медленно поднимает свой взор, склоняет голову чуть на бок, изучающее разглядывает меня. Мерки уже снимает с меня что ли… Опять вздрагиваю, мурашки по коже побежали. Жутковато малость. Почувствовал себя статуем. — Сато Манабу, — таким же монотонным голосом отвечает наконец. Игнорит протянутую руку и опять уходит в книгу по уши.       Да что ж за фигня, почему так бесчувственно говорит, энергию экономит что ли?       В отличии от соседа, я общительный, хотя характером не могу похвастаться. А он как кусок льда, нам же три года жить бок о бок. Ладно, тогда я — ледокол! Чувствую в руке колит, он мне листок бумаги сует, беру, читаю: «Слушай, если ты думаешь, что у тебя получится меня разговорить, подружиться и что я законченный социофоб, то ты сильно ошибаешься! Успокойся, просто привыкай» — и тут я понимаю, что все еще стою напротив него. Надо же, он еще и мысли мои читает, «повезло же». — А что в дружбе плохого, учитывая долгие обстоятельства, начиная с сегодняшнего дня? — отвечаю я, плюхаясь на свою кровать, а моя физиономия расплывается в дебильной улыбке. Какой неприступный!       Все еще в своем мире. Ладно, Сато, будем тебя из человека в общительного человека превращать!