Библиотекарь

Как и в прошлом году неожиданности начались на Хэллоуин — оцепеневшую кошку Филча нашли подвешенную на канделябре. А на стене рядом была надпись: «Тайная комната открыта! Трепещите, враги наследника!». И ведь никто толком не знал, что произошло, а о тайной комнате были известны только легенды, которые гласили, что один из основателей, Салазар Слизерин, всегда был за то, чтобы в школе учились только чистокровные волшебники, но другие маги с ним не согласились. В конце концов, Салазар покинул замок из-за разногласий, но, по легенде, оставил в Хогвартсе комнату, которую однажды должен был открыть его наследник и с помощью обитающей там твари избавиться от маглорождённых в школе. Лично мне, после нахождения покоев Ровены Равенкло, угроза казалась вполне реальной. Впрочем, как оказалось, остальные ученики тоже не на шутку встревожились. А вот зелёный факультет торжествовал, и давняя вражда факультетов начинала набирать обороты. Главным подозреваемым у младших курсов львов ожидаемо стал Малфой, как живое воплощение аристократии и наглости. Хотя по мне это было глупостью, Драко был из тех, кто прикрывается чужими спинами, но в серьёзном деле сам вперёд никогда не лезет. На эту тему у меня состоялся разговор с Гарри и компанией. — Алекс, ты не знаешь, что думают о тайной комнате сами слизеринцы? — начала разговор Грейнджер. Она вообще часто лидирует в их компании, что неудивительно при её замашках лучшей ученицы. — Откуда? Я живу отдельно, и они меня игнорируют. Я же слизеринская грязнокровка, позор факультета, — улыбнулся я, показывая своё отношение к такой позиции. — Ты не должен так говорить о себе! — тут же возмутилась Гермиона. — Почему? — Это оскорбление. — И? — похоже, моё отношение загнало девочку в тупик. Можно подумать, мне есть какое-то дело до мнения откровенно недалёкой части собственно факультета. Тем более что на деле своим происхождением я мог заткнуть три четверти местной аристократии. Интересно было бы увидеть их реакцию, дойди до них такая информация. — Алекс, может, попытаешься разузнать хоть что-нибудь? — вклинился в возникшую паузу Поттер. — Гарри, я в гостиной с первого дня учебы не был и даже пароля не знаю. Если внезапно внутрь попадёт Хагрид, и то больше шансов что-то узнать будет. Трио аргументам вняло, но зная их, я уверен, просто так от своей идеи расспросить слизеринцев они не откажутся. Ну да бог с ними, захотят рассказать — расскажут, сам я навязываться не собирался. В первых числах ноября состоялся первый квиддичный матч этого года — Слизерин против Гриффиндора. Я решил поддержать Гарри и впервые явиться на матч, хоть и ничего не мог там увидеть, разве что слушать комментатора и Викторию. Заодно можно было слегка позлить слизеринцев, для чего я не забыл одеть форменный шарф факультета, хотя сидеть собирался на трибуне львов. Вообще в этом спорте я не понимал абсолютно ничего, но, по словам Виктории, игра проходила странно. Один из мячей, бладжер, постоянно гонялся за Поттером и, в итоге, сломал тому руку. Но даже с одной рукой Гарри умудрился поймать снитч и принести своей команде победу. Представляю, что скажут Малфою, который был ловцом со стороны змей, после игры, проиграть сильно травмированному противнику, да ещё и имея инвентарь лучше. После окончания матча Локхарт окончательно убедил меня в своей полной никчемности, умудрившись, вместо наложения фиксирующей шины на перелом, удалить все кости из руки Гарри. Теперь Поттеру придётся лечить весьма серьёзную травму, вместо простого закрытого перелома, который мадам Помфри бы залатала за пару часов. После долгих усилий рассмотреть на поле хоть что-нибудь, у меня разболелась голова, и я пошел спать, не дожидаясь пока опекун приползёт с тренировки у Флитвика. А рано утром меня разбудил Снейп и повёл в больничное крыло. Соображал я спросонок туго и сначала решил, что что-то случилось с Гарри, но реальность оказалась куда хуже. На койке лежала оцепеневшая Виктория… — Как это произошло? — голос звучал глухо и казался чужим. — Её нашел профессор Флитвик, когда пошел патрулировать этаж. Она лежала недалеко от ваших апартаментов. Я погрузился в молчание. Произошедшее шокировало меня — Виктория казалась мне незыблемой опорой, и наблюдать её в таком состоянии было попросту страшно. — Она была хорошо подготовлена по меркам Хэллсинга. К тому же была магом, и с ней больше месяца занимался профессор Флитвик. Ученику, даже старшекурснику, было не одолеть её, по крайней мере, сделав это быстро и не подняв шума, — собственный голос звучал совершенно безэмоционально, словно я перечислял совершенно посторонние факты, — есть ли какие-нибудь версии? И когда её смогут вылечить? — Мы точно не знаем, что это за проклятие, мистер Эванс, но подобные эффекты снимают с помощью зелья на основе корня мандрагоры. Проблема в том, что мандрагоры должны быть свежими, а значит, изготовить зелье можно будет не раньше весны. По поводу вашего первого вопроса — внятных версий пока нет, но директор уже распорядился начать расследование. — А почему бы просто не купить мандрагоры? — Свежие в это время года? — в голосе Снейпа прорезался привычный сарказм, но тот быстро взял себя в руки. — Это далеко не самый распространённый ингредиент. В обработанном состоянии его ещё можно найти, а вот свежий… Мне оставалось только кивнуть — что теперь делать я совершенно не представлял. Понятно, что нужно написать леди Интегре, да только что это даст? Что тут посоветуешь кроме банального «будь осторожнее»? Разве что она попробует надавить на министерство и те предпримут какие-то реальные шаги для защиты учеников, но верилось в это с трудом. Нет, не в сам факт того, что Интегра надавит на них, а в то, что они прислушаются.  — И ещё, Александр, пока мы не найдём виновника, вам придётся переехать в гостиную слизерина, для вашей же безопасности. — Я попытался возразить, но профессор тут же перебил меня. — Ситуация нравится мне не больше чем вам, мистер Эванс. Даже мне сейчас будет проблемно удержать дисциплину на факультете, а уж при вашем присутствии тем более. Но таков приказ директора. Постарайтесь не провоцировать конфликты, а если что-нибудь случится можете обращаться ко мне.  — Просто блеск, — прошептал я и отправился собирать вещи. Что тут возразишь, если доводы логика тут была неоспорима — доселе нападали только на одиночек. Ближайшие полгода обещали стать новым кругом личного ада. *** Как и ожидалось, леди Интегра ничего дельного посоветовать не смогла. Винить её было не в чем, потому что с самого начала выбора было только два — быть осторожным или бросить школу. По сути, письмом я просто поставил её в известность. Теперь каждое утро многие слизеринцы считали необходимым меня оскорбить, но пока на большее они не решались, я терпел. Причем именно терпел, словно лишившись некой невидимой брони, которая легко отражала все подобные выпады ранее. Только сейчас я начал осознавать, как много для меня делала и значила Виктория. Даже общаться мне было не с кем, кроме гриффиндорского трио, но с теми можно было поговорить только о всякой ерунде или учебе, а мне сейчас было не до того. К тому же я был постоянно напряжен, ведь то чувство защищенности, которое я испытывал в присутствии опекуна, теперь казалось чем-то недостижимым. При условии постоянного давления со стороны своего факультета, я не знал, сколько смогу сохранять хотя бы видимость спокойствия. Видя моё состояние, Гарри старался побольше времени проводить со мной, и я был ему за это благодарен. Для обучения приёмам самозащиты в школе создали дуэльный клуб, который возглавил Локхарт. Ничем хорошим это закончиться не могло, но я решил сходить посмотреть. Шоу началось с показательной дуэли между Снейпом и Локхартом, не нужно быть пророком, чтобы предсказать результат. Дальше начался форменный цирк, всех присутствующих разбили на пары для дуэлей, это при присутствии двух профессоров, хотя Локхарта таковым считать сложно, на несколько десятков учеников. То, что никто серьёзно не пострадал, оказалось вмешательством господа, не иначе. Сам я оказался против Лонгботтома и дуэль оказалась откровенно вялой — Невилл долго не мог решиться, прежде чем запустил в меня оглушающее, а в итоге заклинание было вообще пущено настолько не точно, что даже не понадобилось уклоняться. В ответ я послал обезоруживающее, которого и хватило для завершения «дуэли». Под занавес представления был показательный бой между Гарри и Малфоем, и вот тут стало не до шуток. В конце дуэли Драко использовал неизвестное мне заклинание, призвавшее змею, на которую внезапно начал шипеть Поттер и та затихла. Зал погрузился в молчание на несколько долгих секунд, после чего ученики начали довольно громко обсуждать произошедшее, часто слышалось утверждение, что Поттер змееуст. Так называли людей, владеющих парселтангом — языком змей. Единственными известными в Британии обладателями этого дара были Салазар Слизерин и его потомки, в том числе приписывающий себе подобное родство Волдеморт. Учитывая события в школе, наверняка найдутся люди, которые решат, что Гарри и есть наследник Слизерина. И тогда я ему не завидую… А после следующего нападения в замке поднялась волна страха и паники, сдерживаемая только тем фактом, что все пострадавшие были по-прежнему живы. Жертвами на этот раз оказались хаффлпаффец Джастин Финч-Флетчли и призрак факультета львов Почти Безголовый Ник. Как итог, квиддичный турнир отменили, а учеников на занятия стали сопровождать учителя, но помоему никто не верил, что это поможет. Большинство студентов хаффлпаффа, равенкло и половина гриффиндора ожидаемо начали обвинять Поттера. Его сторонились, называли тёмным магом и придумывали нелепые причины, по которым тот нападал якобы на маглорождённых. Единственные, кто чувствовал себя уверенно, были ученики слизерина, для них всё происходящее было сродни празднику. Я же по-прежнему считал, что никто из учеников, по крайней мере без сторонней помощи, не являлся неизвестным злоумышленником. От всего происходящего Гарри стал нервным и раздражительным, поэтому общаться мы стали редко. Сейчас я и сам был далеко не образцом терпимости. Приближалось Рождество, хоть мне и жутко хотелось вернуться в особняк, я не мог так поступить. Просто физически не получалось взять и оставить Сэрас тут одну в таком состоянии, хоть это и было бы самым разумным поступком в сложившейся ситуации. О своём решении нужно было сообщить Интегре, и я отправился в совятню. А на обратном пути мне встретилась группа из семи слизеринцев, среди которых я смог опознать только Малфой и его извечных бугаев. Но по комплекции было очевидно, что в этой делегации далеко не все были второкурсниками.  — Чем обязан столь торжественной встрече? — равнодушным тоном произнёс я, хоть и понимал, что меня тут поджидали далеко не случайно.  — Ты изрядно надоел нам, грязнокровка, мы тут посовещались и решили, что ты должен перевестись на другой факультет, — Малфой сделал паузу, — или в другую школу. Слизеринцы дружно заржали. Ситуация была полностью в их руках, семеро на одного, причем половина из них была со старших курсов.  — И с чего ты решил, что я так поступлю, Малфой? — всё тем же спокойным тоном, продолжил я.  — Не забывайся, грязнокровка, — мгновенно взвился тот, — сейчас защитить тебя некому, Снейп нам ничего не сделает, а твоя шлю… Дальше я слушать не стал — намерения уродов с самого начала были очевидны и тянуть время означало бы только усугубление ситуации. Даже побег был невозможен — ударят в спину. Так что мне оставалось только атаковать: ударив ногой Малфоя под колено, я отскочил назад, выхватывая палочку. Слизеринцы на мгновение растерялись, не ожидая от меня атаки в одиночку на семерых.  — Ступефай, — одна оглушенная фигура, падает. Минус один. В ответ на меня летит залп заклятий: несколько оглушающих и режущее. Уходя с линии атаки, я со всех сил бросился в лево и плечо пронзила острая боль от удара о стену коридора. Но зато основная масса заклинаний проходит мимо, только режущее задевает правую кисть. Не страшно — рука удерживает палочку вполне уверенно, а значит это просто царапина.  — Ступефай, Ступефай, Секо. — Оглушающие принимает на себя щит одного из слизеринцев, но пущенное с задержкой режущее проходит и попадает тому в бедро. Тот сразу падает и хватается за пострадавшую конечность — возможно, я перебил артерию, по крайней мере, целил я именно туда. Минус два. Новая порция атак заставляет меня уйти в противоположную сторону и выставить «протего», хоть и прекрасно понимаю, что мой щит долго не выдержит против четверых, а Малфой уже почти поднялся и скоро подключится к бою. Нужно сближаться, ведь только в ближнем бою у меня будет хоть какой-то шанс.  — Секо, Секо, Протего. — Начиная сближаться, я стараюсь не отдавать противникам преимущество. Первое заклинание проходит мимо, у моей цели оказывается хорошая реакция, но второе попадает в щеку в одного из амбалов Малфоя и тот падает, заходясь криком и хватаясь за лицо. Минус три. Но Драко уже встал и подключается к бою. Мой щит не выдерживает и левый бок пронзает боль. Плевать, оставалась всего пара шагов. Дальше начинается хаос боя на короткой дистанции. Я мечусь среди четверых противников на всей возможной скорости. Режущее задевает руку второго амбала, но тот продолжает сражаться. Ударить левой в лицо Малфою и прикрыться ей же от пущенного в упор режущего и послать оглушающее в очередную безымянную фигуру. Минус четыре. Получаю удар сзади, и я начинаю заваливаться, но даже падая посылаю очередное режущее… Северус Снейп Северус был измотан. Из-за нападений в школе нужно было постоянно сопровождать учеников, а ночные дежурства никто не отменял. Да ещё и собственный факультет практически вышел из-под контроля. Слизерицы запугивали учеников других факультетов, чувствуя своё превосходство из-за статуса крови. Участились случаи драк в коридорах, а за этим в первую очередь приходилось следить ему как декану. И вот сейчас, подходя ко входу в гостиную факультета, Снейп услышал отдалённый выкрик «ступефай» и, тяжело вздохнув, направился разнимать очередную драку. Но на смену вполне безобидному оглушающему, пришли крики «секо» и через несколько мгновений раздался полный боли крик. Это уже не обычная драка, понял Северус и тут же перешел на бег. Представшая перед ним картина шокировала. Потёки крови на полу. Маркус Флинт с наколдованными прямо поверх штанины бинтами, осматривает лицо Крэбба. Лежащие на полу Теодор Нотт и Майлс Блетчи похоже просто оглушены. И посреди этого, явно пребывающий в бессознательном состоянии Эванс, которого избивают Драко, Пьюси и Гойл. У Малфоя разбит нос, Гойл придерживает руку, с которой капает кровь. Пьюси держится рукой за бок. — Немедленно прекратить! — рявкнув, зельевар ринулся осматривать Эванса. — «Хоть бы он был жив», — мысленно взмолился зельевар, — «сначала нападение на Сэрас, теперь это, так и войну с Хэллсингом развязать недолго». К счастью, мальчишка был жив, пусть и изрядно потрёпан — сильно рассечён левый бок, небольшой порез на правой кисти и глубокая рана до самой кости левой. Так же у него была сломана правая рука и несколько рёбер, разбито лицо и куча ушибов.  — Всех пострадавших в больничное крыло, Драко и Маркус, ко мне в кабинет как освободитесь. — Сказал зельевар и, подхватив мальчика, поспешил в больничное крыло. Разбираться он будет позже. Увидев окровавленного ребёнка на руках Северуса, Помфри сразу приняла пациента и деятельно засуетилась. А через час в кабинете зельевара нерешительно переминались с ноги на ногу Малфой и Флинт.  — Ну и зачем вы это устроили? — устало спросил Снейп.  — Он первый начал, — начал было Драко, но зельевар его перебил.  — Двенадцатилетний мальчишка-инвалид в одиночку напал на семерых студентов, половина из которых старше его на несколько лет? В эти сказки даже последний идиот не поверит! — взорвался Снейп.  — Но формально так и было, господин декан, мы только хотели его припугнуть. — подключился Флинт.  — Припугнуть… Думаете я не знаю, как вы прессуете Эванса в общежитии? Что бы тот пошел на такой шаг, нужно нечто большее, чем припугнуть. Я хочу всё увидеть. — Зельевар подошел к рабочему столу и достал омут памяти. — Сначала Драко, потом ты, Маркус.  — «Всё ясно», — подумал Северус, — «Эванс давно на взводе, а тут эти идиоты. Да ещё и Сэрас оскорбили, вот он и начал первый, чтобы иметь хоть какой-то шанс. А дерётся он неплохо для своего возраста, подумать только, смог вырубить четверых, а оставшихся троих потрепал…»  — Этот случай может иметь неприятные последствия. Если ещё раз подобное повторится, я даже пытаться не стану защитить вас от отчисления.  — Но это всего лишь грязнокровка, профессор, — на лице Драко застыло искреннее удивление.  — Этот, как вы выразились, «грязнокровка» связан с магловской организацией Хэллсинг. Слышали о такой? — Ученики синхронно покачали головами. — Можете спросить у отцов, те наверняка помнят. Во время войны те убили немало наших.  — Маглы убивали волшебников?! — студенты были откровенно шокированы таким откровением. — «Вот что значит консервативное воспитание чистокровных», — мрачно подумал зельевар, -«для них маглы это полуразумные зверушки, которые вообще ничего не могут. А потом одна засада и куча трупов…».  — Именно. Да, в прямом столкновении они разменивали одного мага на пять-шесть своих людей, но всё равно заставляли нас с собой считаться. При засаде могли убить целый отряд, почти без потерь. А теперь свободны. Снейп как никто другой понимал всю деликатность сложившейся ситуации. Если как-то не договориться с Эвансом, то могут возникнуть реальные проблемы, которые коснуться в том числе и его, как не уследившего за своими подопечными декана. Можно подумать, за ними можно уследить в одиночку…  — «Нужно написать Люциусу, тот поймет, какую глупость совершил его сын и может дать дельный совет», — наметил для себя план действий Северус. Александр Эванс. Проснулся я от собственного крика — мне вновь приснился старый кошмар. Повязки на лице не было и темнота, как это часто бывало, пугала. Зато на крик прибежала мадам Помфри и стало понятно, что это больничное крыло. Всё тело ломило, неприятно ныла левая рука, и хотелось пить. Медсестра засуетилась вокруг меня, меняя повязки и осматривая травмы. По её причитаниям я понял, что у меня множество переломов и несколько серьёзных порезов. Неплохо они меня отделали… Закончив осмотр, медсестра влила в меня какое-то зелье, и я заснул. Когда я пришел в себя в следующий раз, ощущения были гораздо лучше. По словам мадам Помфри, лечиться мне предстояло не меньше недели, вот что значит магическая медицина — в обычной клинике я бы пролежал около месяца. Определённо, нужно будет поплотнее заняться этим направлением магии, а то узнав о невозможности излечения зрения, я откровенно забросил медицину. Через несколько часов меня посетил профессор Снейп.  — Здравствуйте, мистер Эванс, выглядите гораздо лучше, чем когда я вас нашел, — голос зельевара звучал устало.  — Ваши ученики неплохо поработали, профессор, — невесело отозвался я.  — Об этом сейчас и пойдёт речь, мистер Эванс. Я посмотрел воспоминание Малфоя и Флинта об этих событиях. Фактически вы напали первым, но ситуация более чем прозрачная. Тем не менее, я прошу вас воздержаться от какой-либо мести и не сообщать о произошедшем сэру Хэллсинг.  — И почему же я должен так поступить, профессор? — Честно говоря, о своём позоре сообщать Интегре я и не собирался. Нет, разумеется проиграть семерым — это не зазорно, но вот чем я думал, когда попёрся в совятню ОДИН? У нас тут люди один за другим оцепенивают, а я как последний идиот, разгуливаю по школе в одиночку. За такую глупость меня по головке точно не погладят, скорее наоборот. Так что мне определённо было интересно послушать предложение Снейпа.  — Исключения этих студентов из школы вам всё равно не добиться, так как у части из них родители в попечительском комитете, но все семеро получат отработки. Помимо этого, я рассказал им о ваших связях с Хэллсингом, и они не посмеют повторить нечто подобное. Так же я связался с лордом Малфоем, отцом Драко, он прекрасно знаком с вашей организацией и не хочет конфликта, поэтому готов заплатить вам пять тысяч галеонов в качестве компенсации. Я задумался. Сообщать об этом деле Интегре я, определённо, не хочу, так что выходило, что ценой отказа от возможности поквитаться с обидчиками была солидная сумма и возобновление «пакта о ненападении». На мой взгляд, вполне разумная сделка.  — Я согласен, профессор. — Зельевар облегченно выдохнул. Видимо не все маги недооценивают обычных людей, раз мирное решение вопроса было для Снейпа столь важно. Несколько раз меня навещал Поттер и компания. Развлекали разговорами, хотя я прекрасно понимал, что самому Гарри сейчас тоже не до смеха. Как оказалось, эти неугомонные сварили оборотное зелье, чтобы проникнуть в гостиную слизерина. Они решили разузнать о наследнике Слизерина от Малфоя, приняв облик Крэбба, Гойла и Булдстроуд. Разумеется, я попытался отговорить их от этой затеи, но трио упёрлось. В итоге оставалось только пожелать им удачи и сообщить пароль от гостиной. А через несколько часов в больничное крыло пришла Гермиона, причину появления тут которой я узнал далеко не сразу — оказалось, что вместо волоса Булдстроуд в зелье попала шерсть её кошки. Само собой, оборотное сработало при этом совсем не так, как планировалось. *** Пока я отлеживался в больничном крыле, у меня оказался избыток свободного времени и я, наконец, прочитал дневник Ровены Равенкло. В основном он содержал описание зубодробительных магических конструкций и экспериментов, которые наверняка заинтересуют Флитвика, но совершенно непонятны для меня. Тем не менее, в родовой библиотеке лишними не будут. Но встречались записи о жизни ордена и основании Хогвартса. Как оказалось, леди Ровена была дочерью одного из основателей ордена и покинула его незадолго до основания школы. Причиной такого поступка было несогласие с решениями влезть в мировую политику и поддержать святой престол в крестовых походах. Что было само по себе интересно, ведь на истории магии профессор Бинс рассказывал, что Хогвартс основан около тысячи лет назад. Тогда как мне точно было известно, что орден был основан в конце одиннадцатого века. Следовательно, замку около девяти сотен лет. Далее из дневника следовало, что Ровена, несмотря на возникшую размолвку, контакта с орденом не теряла и многие ученики её факультета пополняли его ряды. А уже в зрелые годы она унаследовала главенство рода слова, как старшая дочь, при отсутствии сыновей. В дневнике была описана и судьба её дочери, Елены Равенкло, которая похитила диадему матери, в надежде превзойти родителя. В итоге девушка бежала, но была настигнута Кровавым Бароном, который убил её, а следом и себя. — «Просто Шекспировская драма какая-то», — мысленно усмехнулся я. Была в дневнике и история Салазара Слизерина, тот действительно покинул замок, но причиной размолвки было не нежелание учить маглорождённых, а нежелание учить чернь. Иными словами, он был за обучение только аристократии и образованных горожан с купцами. Причина такой позиции была весьма банальная — детей крестьян нужно было не один год учить читать, считать, языку и манерам, на что маг не желал тратить усилия. Про тайную комнату там тоже было, но крайне опосредованно — упоминалось, что у всех основателей были личные покои. Только вот совершенно непонятно, имелось ли ввиду что-то сокрытое, как моя осенняя находка. Обдумав содержимое дневника, я решил, что Флитвику его можно передать в оригинале. В конце каникул произошло ещё одно нападение, на этот раз пострадал Колин Криви, гриффиндорский первокурсник, по неизвестным мне причинам оставшийся в школе. Нарастанию паники помешало только одно — уехавшие ученики ещё не вернулись, и паниковать было попросту некому. Но с концом каникул по школе пошли слухи, что Дамблдора могут снять с должности. На мой взгляд, новость была хорошей, директор явно не особо старался найти виновника, возможно, это было неким образом ему на руку. А в начале весны на больничную койку попала оцепеневшая Гермиона… Директора всё-таки сняли с должности, а его место занял один из членов попечительского совета, лорд Люциус Малфой. Я не знал, что из себя представляет этот человек, но был искренне рад, что не стал отказываться от предложения Снейпа, иначе сейчас у меня могли возникнуть немалые проблемы. Но первое действие нового директора оказалось совершенно неожиданным — по его наводке арестовали Хагрида, оказалось, что тот был основным подозреваемым в смерти девушки около пятидесяти лет назад. Именно тогда, по слухам, в прошлый раз была открыта тайная комната. Наследник Слизерина из Хагрида был откровенно натянутым, а других действий новое руководство не предприняло. А значит, если события последнего полугода не были целенаправленным свержением директора, то следующее нападение обязательно случится. Весна постепенно вступала в свои права, а значит скоро должны были поспеть мандрагоры, и я надеялся, что сразу после этого злоумышленник будет пойман и всё вернётся на круги своя. Хотя, лично бы хватило и самого факта возвращения Виктории. Само собой, всё это время я сидел тише травы и ниже воды — как показала практика, достаточно один раз как следует огрести, и голова сразу начинает работать. Никаких одиночных гулянок и никаких посиделок в библиотеке, по крайней мере, если туда не получалось добраться в составе солидной группы. Так что я предпочитал не высовываться из гостиной факультета, причем, зачастую это была обитель воронов, где к моему присутствию быстро привыкли. Само собой, когда возникала возможность, я посиживал в покоях Ровены Равенкло, поскольку там было действительно безопасно. Но попасть туда было возможно далеко не всегда, пусть даже Флитвик и организовал специальные, скрывающие своеобразный лифт, чары. К тому же, вопреки ожиданиям, ничего интересного кроме той самой подборки книг, внутри больше не оказалось. Так что в итоге я совершенно не удивился тому факту, что вновь пропустил всё самое интересное. А как иначе, если в моём положении было возможно только два разумных действия — тихо сидеть или уезжать из Хогвартса? Но вот то, что ключевым действующим лицом вновь оказался мой племянничек меня неприятно удивило. Нападения, против которых Дамблдор ничего толкового не предпринял, а в итоге на острие клинка опять возникает Гарри Поттер? М-да, уж. На этот раз Гарри навещать пришлось мне, а заодно удалось выяснить все подробности этого дела. Оказалось, что вход в Тайную Комнату располагался в женском туалете на втором этаже и открывался только приказом на парселтанге, а местный призрак, Плакса Миртл, была той самой девушкой, в смерти которой обвиняли Хагрида. Что бы выяснить это ребятам пришлось побывать в Запретном Лесу, где их чуть не сожрали акромантулы, гигантские разумные пауки. А о василиске, похоже, догадалась Гермиона, но не успела никому рассказать. И в итоге Поттер зарубил громадную змеюку мечом Гриффиндора, коий оказался в распределяющей шляпе, которую принёс феникс Дамблдора. А виновником событий вновь стал Волдеморт, поработивший Джинни Уизли с помощью непонятного дневника-артефакта, уничтоженного стараниями Гарри. В общем, очередная чреда крайне опасных событий из которых они каким-то чудом выбрались целыми и невредимыми. Или не чудом… В любом случае выходило, что дальше вести себя столь пассивно, как сейчас, было слишком рискованно и этот вопрос стоило обсудить с леди Интегрой. А то даже страшно представить, что случится с Поттером на следующем курсе. Но всё это отошло на второй план, как только поспели мандрагоры и Виктория пришла в норму. Ожидая её пробуждения, я буквально прожил в больничном крыле несколько дней и, как только она открыла глаза, толком не понимая где оказалась и что происходит, я тут же заключил её в крепкие объятия — наконец этот полугодовой кошмар закончился. Напряжение, в котором я пребывал последние месяцы, отступило, и у меня чуть не случилась банальная истерика. Как же мне не хватало всё это время её молчаливого, когда мы были не одни, присутствия и извечных шуточек в остальное время. Школа быстро пришла в норму, студенты стали без опаски и сопровождения ходить на занятия, а атмосфера страха быстро исчезла. Слизеринцы же притихли и старались не выделяться, видимо боялись, что на них отыграются за творимый беспредел. Особенно старательно они обходили Викторию, видимо только сейчас осознав, что мой опекун в любом случае обо всём бы узнала. Так же нам, наконец, позволили вернуться в свои старые апартаменты. Вместо отправленного в госпиталь имени святого Мунго Локхарта ЗОТИ стал вести профессор Флитвик, что сделало уроки в разы насыщеннее и интереснее. Единственным минусом стало то, что вернулся на свою должность Альбус Дамблдор. Возвращение директора произошло не без занятных казусов, Гарри умудрился увести у лорда Малфоя домового эльфа, того самого Добби. Теперь этот домовик работал в школе за символическую зарплату в один галеон, но это само по себе было нарушением всех возможных традиций. Весна пролетела незаметно, никаких тайн, громких происшествий и драк. Пострадавшие старательно навёрстывали пропущенное, остальные просто спокойно учились. Приближались экзамены, а к ним я был готов даже хуже, чем в прошлом году — моё стрессовое состояние не способствовало усвоению школьной программы. И если в прошлом году я старательно пытался добиться хоть какого-то положительного результата в сложных для меня предметах, то в этом просто махнул рукой. Итогом оказались всё те же три «Превосходно» по истории магии, ЗОТИ и чарам. По всему остальному я с трудом получил «Удовлетворительно» и теперь морально готовился к летней экзекуции. Учебный год подошёл к концу. На прощальном банкете объявили итоги соревнования факультетов — кубок Хогвартса вручили Гриффиндору и опять всё свершилось в последний момент. Возвращались из школы мы, как всегда, на Хогвартс-экспрессе, забившись впятером в одно купе. Настроение у всех было отличное, ещё один год остался позади. Недовольной оказалась только Гермиона, из-за того, что пропустила часть занятий. А в Лондоне на вокзале меня вновь встречал Уолтер.