Библиотекарь

О событиях на чемпионате мира по квиддичу я узнал от ребят уже по пути в Хогвартс. На какую-то спланированную операцию описанный балаган был совершенно не похож, гораздо вероятнее, что целью было поднять небольшую панику и напомнить о существовании ПСов. Отсутствие Виктории незамеченным, разумеется, не осталось, но тут я ничего скрывать не собирался и просто пересказал содержимое письма. Это вызвало бурю негодования в отношении… попечительского совета — даже помыслить о том, что за всем этим стоит Дамблдор, ребята не могли, что очень напоминало воспоминания Блэка. Была ещё одна вещь, объяснения которой я не находил — шрам Гарри явно стал интенсивнее отдавать магией и ничего хорошего от этого ждать не стоило. К счастью, период ожидания подходил к концу, а значит достаточно скоро у нас появится возможность разобраться с этой аномалией. Приезд в замок имел и негативные моменты — недалеко от Хогвартса поезд вновь обыскали дементоры, которых, как оказалось, никто не убрал, хоть Блэк и специально «засветился» на другом конце Англии. А сама школа за прошедшие месяцы ничуть не изменилась, и мы спокойно добрались до столов своих факультетов, где я привычно занял своё место на отшибе. Только вот теперь я сидел в одиночку, и это было весьма непривычно. Пусть я уже не тот ребёнок, для которого остаться одному было тяжелым стрессом, но приятного всё равно было мало. К слову, со стороны меня, наверное, вообще можно было бы принять ученика курса пятого-шестого. Может, сказались регулярные и правильно организованные физические нагрузки, а может просто повезло таким уродиться. Либо же моё тело подстраивалось под сознание, ведь четырнадцатилетним подростком меня можно было назвать с большой натяжкой. Постоянное копание в воспоминаниях сделало своё дело, правда, я давал себе отчёт в том, что это дополнительное «взросление» весьма неравномерно, а значит не стоило переоценивать устойчивость собственной психики. После распределения новичков, слово, как всегда, взял директор. Начав с традиционных предупреждений и напоминания о списке запрещённых предметов, он перешёл к весьма интересным вещам. Во-первых, в этом году не будет чемпионата по квиддичу, что вызвало громкий недовольный гул в обеденном зале. Во-вторых, в этом году в Хогвартсе будет проходить «турнир трёх волшебников». После этой новости недовольный гул резко сменился восторженными воплями. Про таковой турнир я читал — в нём участвует по одному представителю от школ Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг, едва ли не самых древнейших магических учебных заведений Европы, которые выбираются с помощью не менее древнего артефакта — кубка огня. Участие в турнире считалось очень престижным, но он не проводился уже почти сотню лет, в основном из-за крупных конфликтов между странами участницами, произошедших за последний век. Видимо, министерство решило укрепить свой внешнеполитический имидж, а может это решил сделать Дамблдор… Когда дело касалось магической Британии понять кто какую роль играет становилось весьма проблематично. И, наконец, в связи с этими событиями оцепление дементоров будет снято, что так же было тепло воспринято учениками. Поскольку в истории турнира гибель чемпионов не была редкостью, то испытать свою удачу и навыки имели возможность только ученики, достигшие семнадцати лет, совершеннолетия в магическом мире. А значит, от всех, кто младше, профессора должны будут установить серьёзную защиту. Окончательный выбор чемпионов должен будет пройти во время Хэллоуина, что вызывало у меня закономерные опасения — этот день был просто каким-то местным проклятием. Очевидно, что от этого турнира стоило держаться подальше, тем более мне было приказано сидеть тихо, что я и собирался делать. В связи с этим событием, в начале октября в школу должны будут прибыть представительства от Шармбатона и Дурмстранга. Прибывшие студенты будут учиться с нами до конца турнира, то есть почти весь год. И, разумеется, Дамблдор не упустил возможности толкнуть речь о дружбе и единении между учениками разных стран, национальностей и вероисповеданий. Представил он и нового преподавателя ЗОТИ, коим оказался Аластор Грюм. Этот человек был настоящей легендой первой магической войны, поскольку считалось, что большую часть пожирателей, убил или отправил в Азкабан именно он. Его имя часто мелькало в учебниках новейшей магической истории. *** Вполне ожидаемо, что меня вновь переселили в общежития Слизерина, благо хоть выделили отдельную комнату, как на втором курсе. Правда, на этот раз нарушать перемирие слизеринцы, похоже, не собирались и просто игнорировали мою персону, что целиком и полностью меня устраивало. Сейчас-то возникни у меня такое желание, и я найду с кем почесать языками. Но вот тренироваться за отсутствием Виктории стало не с кем, да и в целом было довольно скучно, поэтому я решил напроситься на дополнительные занятия к профессору Флитвику. И тот явно не был удивлён, обнаружив меня около дверей своего кабинета вечером.  — Проходите, мистер Эванс, — открыв дверь, пропустил он меня внутрь, — с вашим опекуном получилась очень неприятная история, примите мои соболезнования. Но вы, я так думаю, пришли совсем по другому вопросу.  — Вы как всегда правы, профессор, я надеялся получить возможность учиться у вас, как это делала мой опекун.  — Хм, чего-то подобного я ожидал… Что же, не имею ничего против. Признаюсь, обучать мисс Сэрас было весьма интересным опытом, учитывая её особенности. Она ведь наверняка пыталась передать полученный опыт вам?  — Да, — скрывать тут явно было нечего. Профессор задумчиво покивал своим мыслям и жестом указал мне следовать за ним. За одной из дверей в кабинете оказалась лестница, которая привела нас в просторный зал. Причем зал был экранирован от магии, что резко расширяло мой обзор.  — Для начала, я бы хотел оценить ваши способности, — начал Флитвик, — нападайте всеми доступными средствами, можете даже использовать тот предмет, что лежит в вашей сумке. Откуда профессор знает о пистолете, я вполне догадывался, но раз он настаивает, то можно использовать и его. Привычно взяв палочку в правую руку, а пистолет в левую, я попытался атаковать. Дуэль получилась крайне странная. Я метался по комнате, посылая в профессора все известные заклинания в различных связках, периодически дополняя их выстрелами. Сам Флитвик спокойно стоял и закрывался различными щитами, большинство из которых были мне незнакомы и периодически взрывался длинными связками заклинаний, заставляя меня исполнять замысловатые акробатические этюды, уклоняясь от большей части. Остальное приходилось принимать на щиты. При этом полугоблин атаковал исключительно школьными заклинаниями и, не прибегая к невербальной магии.  — Достаточно! — остановил меня профессор после нескольких минут этого цирка, когда из-за постоянной необходимости изворачиваться я начал выдыхаться. Если бы не летние тренировки, меня хватило бы максимум на минуту, а то и меньше. — Это никуда не годится. Дав мне немного отдышаться, Флитвик начал объяснять, что его не устроило. — Во-первых, я рекомендовал мисс Сэрас использовать огнестрельное оружие исключительно потому, что это могло неплохо вписаться в её стиль боя. Но само по себе оно годится в основном лишь для дополнительного истощения противника. Поверьте, в средневековье желающих всадить арбалетный болт в спину мага хватало, а уж после появления современного снайперского оружия соответствующие артефакты стали весьма распространены, и заклинание кинетической защиты стало входить даже в подготовку рядовых авроров. Если захотите, я позже покажу вам его. Теперь смотрите… Флитвик послал в меня какую-то комбинацию заклинаний, на этот раз невербально. От большей части я смог увернуться, но последнего было не избежать и пришлось выставить универсальное протего, поскольку о сути этого заклинания я даже не догадывался. К моему удивлению, луч спокойно прошел сквозь щит, и у меня просто бешено зачесалась правая ладонь. От позорной потери оружия меня спасла только «финита» профессора. — Вы поняли, в чем ваша ошибка? — спокойно поинтересовался он. — Не смог уклониться и ошибся щитом? — что-то мне подсказывает, что причину я назвал неверную. — Правильно, но нет, — выдал странный ответ профессор, — вы действительно ошиблись щитом, но как вы вообще собираетесь выбирать нужный?! Я помню ваш артефакт и примерно представляю ваше восприятие, поэтому могу с уверенностью сказать — эффективно защищаться вы совершенно неспособны. Я прекрасно знал о существовании невербальных чар, но вот сталкивался с ними впервые, по крайней мере, при своём «зрении». Мысль о том, насколько я, оказывается, уязвим, была крайне неприятной. — Такой стиль боя был мной подобран именно под вашего опекуна, мистер Эванс. Учитывая её исключительные физические кондиции, реакцию и слабость как мага. Она должна держать дистанцию от противника прикрываясь узкоспециализированным щитами, которые гораздо менее затратные, нежели универсальные. При этом, ей следует изматывать противника постоянными уколами всевозможных специфических чар, а затем навязывать бой на близкой дистанции с возможным переходом на чисто физическую атаку. Вам, как вы уже догадались, это совершенно не подходит. Теперь, я покажу вам ещё кое-что… Выполнив какой-то сложный пасс руками он, похоже, отключил экранирование, и зона обзора сократилась до привычных нескольких метров. После чего Флитвик начал неспешно атаковать меня, используя простые вербальные чары. Возникающие из ниоткуда лучи были для меня достаточно привычны. Благо, по звуку я мог определить примерное местоположение полу гоблина, поэтому защищался довольно уверенно. — Достаточно! — вновь прекратил поединок профессор. — Лучше, чем я ожидал, но, думаю, суть вы поняли? — Да, к ограничению по дистанции обзора я привык, но отвечать на атаки не могу. Только вот вне замка эта проблема отсутствует. — Это не важно, вы должны быть готовы к бою в любых условиях. Приготовьтесь, мистер Эванс, у вас начинаются далеко не самые простые дни. С вашим опекуном работать было интересно, но превратить вас в достойного бойца это настоящий вызов. И я его принимаю! *** Как известно — всё познаётся в сравнении. И по сравнению с тренировками Флитвика всё то, чем я занимался раньше, казалось простой утренней разминкой. Теперь я понимал, почему Виктория, которая сильно превосходила обычного человека физически, возвращалась по вечерам настолько вымотанной. Для начала, профессор определился с той тактикой, которой мне следовало придерживаться. По задумке Флитвика, я должен был сходу навязывать ближний бой и работать от атаки, не позволяя противнику сохранять концентрацию для сложных заклинаний, тем более их невербального исполнения, дабы меня не смогли отбросить назад. При всех моих недостатках, связанных со зрением, был и один весьма существенный «плюс» — заклинания я начинал видеть до того, как оно отделиться от палочки. То есть, для меня, при произношении формулы заклинания, было отчетливо видно момент, когда магическая энергия фокусировалась в проводнике. И это открывало неплохие возможности, но вот мои «минусы» это никак не перевешивало. Не упустил Флитвик и то, что я могу сносно пользоваться левой рукой, в связи с чем, он вручал мне на тренировках что-то среднее между длинным кинжалом и коротким мечом. Сам полу гоблин, кстати, был амбидекстром и прекрасно владел таким стилем боя. Заодно я начал понимать основы современного магического боевого искусства. Если в былые времена в первую очередь решала личная магическая мощь, то сейчас картина была несколько другой. Если убрать факторы артефактов, внезапности и удачи, то при отсутствии гигантской пропасти в плане магической мощи, ключевое значение имеет скорее правильное использование личного запаса сил. И, собственно, магов с выдающимися способностями сейчас мало — человек пять или семь на всю Европу. Причем один из них заперт в тюрьме, а два других никак не могут поделить Англию. В итоге получался некий баланс количества и качества, когда даже слабый маг, например, Виктория, может выстоять против более сильного противника за счет оптимизации расхода сил и правильной тактики. Но при этом один по-настоящему сильный маг может покрошить пару десятков обычных, пусть и вымотается в процессе, после чего станет вполне себе уязвим и будет уничтожен, если вовремя не сбежит. Основной упор в обучении ставился на развитие выносливости, скорости, реакции и наработки нужных рефлексов. Новые заклинания мы пока не изучали, поскольку это оказалось совершенно вторичным. По словам Флитвика, изучить новое заклинание может любой, выполнить его, большинство, а вот правильно сражаются — единицы. Подкрепляя свои слова, он раз за разом побеждал меня школьным набором заклинаний, не используя никакой защиты кроме «протего» и не сходя с места. Поэтому по утрам мне приходилось очень много бегать, что не редко заканчивалось лёгкими травмами, благо я вполне мог сам их тут же и подлатать. А по вечерам, после занятий, я «нарезал круги» вокруг профессора, пытаясь задеть его и при этом не подставиться сам. При этом скорость, с которой Флитвик творил заклинания, постоянно росла, пока я не ошибался, после чего всё начиналось по новой. Но жалеть себя или пытаться экономить силы на тренировках я не собирался. Меня изрядно бесила собственная слабость, и практически непрерывная череда поражений от той же Виктории. А уж сколько я продержусь против настоящего, опытного бойца из тех же ПСов можно было не задумываться — речь явно пойдёт о секундах. *** Первый урок нового профессора ЗОТИ оказался весьма… запоминающимся. Занятия, как всегда, происходили совместно с Гриффиндором. И если для львов профессор Грюм был настоящим героем и легендой, то для змей это был истинный враг, ведь у многих из них родня пострадала от его рук. Поскольку в обеденном зале «рассмотреть» его я был не способен, то сейчас, сидя как обычно за первой партой, стал замечать многие детали. Первым, что привлекало внимание, было отсутствие у него ноги ниже колена, вместо которой был странного вида артефакт. Вторым оказалось отсутствие у него левого глаза, вместо него в глазнице крепился ещё один артефакт. Да и вообще этот человек вызвал ассоциацию с теми гоблинами артефакторами, ибо навешано на него было многое. Но главное это заменяющий глаз «протез», который не мог меня не заинтересовать, поэтому я решил как-нибудь расспросить о нём профессора — думаю, мой интерес он поймёт. Впрочем, подозреваю, что работает он на схожих принципах с моим вариантом. Началось всё с традиционной для новых преподавателей переклички. Пройдя список гриффиндорцев, он перешел на нас.  — Всё знакомые фамилии, — начал Грюм, — мистер Нотт, как вашему батюшке, в Азкабане не холодно? А ваш отец, мистер Малфой, всё ещё отказывается составить ему компанию? В кабинете воцарилась тишина, но, при желании, можно было расслышать как заскрипели от с трудом сдерживаемой ненависти зубы слизеринцев. Впрочем, со стороны гриффиндорцев быстро поползли одобрительные шепотки. Удар был действительно из разряда «ниже пояса», но не мне судить этого человека.  — Разве что одно незнакомое. Мистер Эванс, вы действительно маглорождённый? — на этот вопрос мне оставалось только кивнуть, — и что же вы забыли в этом серпентарии? Впрочем, это ваше дело. Взяв небольшую паузу, профессор прошелся вдоль рядов и продолжил.  — Итак, на занятиях по защите от темных искусств мы рассматриваем различных существ, которые могут послужить причиной вашей смерти в будущем. Кто мне скажет, какое из них самое опасное?  — Драконы?  — Или оборотни?  — Вампиры?  — А может демоны? Влезать в обсуждения и дополнять этот вал предположений своим вариантом я не собирался, но правильный ответ знал совершенно точно.  — НЕВЕРНО! — рявкнул Грюм. — Это человек! В ответ на такое заявление класс вновь погрузился в тишину.  — Ни одно другое существо не развило свои навыки по убиению себе подобных так сильно, как это сделал человек. И маглов это тоже касается! А теперь, кто мне скажет, что мы можем противопоставить другому человеку в первую очередь? На этот раз ученики высказывать свои предположения не стремились. Я тоже молчал, хотя вновь прекрасно знал ответ. Выждав минуту, профессор продолжил. — Молчите? А ведь ответ простой, это ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! — вновь рявкнул Грюм и послал невербальное заклинание, причем в меня. Не ожидая столь внезапной атаки, я уклонился чисто рефлекторно, хотя, по-хорошему, мне стоило позволить в себя попасть. — Отлично, Эванс! Вижу, некоторые из вас на что-то способны. Подойдя к своему столу, преподаватель достал из него небольшую клетку. — Министерство магии против того, чтобы вам показывали по-настоящему опасные заклинания, но мне удалось добиться разрешения на это от Альбуса. Сейчас я вам расскажу и продемонстрирую то, что ныне называют запрещенными заклинаниями. Несанкционированное их применение на человеке карается немалым сроком в Азкабане. Если кто не хочет видеть этого, может покинуть на сегодня класс, но я вам крайне не рекомендую этого делать. Вы не сможете защититься, если не знаете от чего. Подойдя к первому ряду, профессор поставил клетку на мою парту, внутри оказалась мышь. — Итак, кто знает какое-нибудь из запрещённых заклинаний? — Отец мне рассказывал о заклинании подчинения, — через несколько секунд раздался голос Рональда. — Ну конечно, Империо! Во время войны, да и после неё, это было настоящей проблемой для министерства. Очень многие из пожирателей пытались ссылаться на него, да вот только мало у кого получилось, — профессор издал довольный смешок, — а теперь смотрите внимательно. Империо! Луч заклинания ударил прямо в мышь через решетку, после чего Грюм открыл клетку. Выбежавшее животное встало на задние лапки и принялось изображаться какой-то странный танец. По классу пошли смешки. — Смеётесь? А теперь представьте на её месте себя, или своего отца, которому дали приказ убить собственную семью? Притихли? Уже не так смешно, да? Позже я позволю всем желающим испытать его на себе, но только после поставленной подписи в соответствующую бумагу. Это заклинание можно побороть, но тут всё зависит от вашей воли, силы и логики, а также от силы наложившего на вас империо мага. Но довольно об этом. Кто знает другие заклинания? На этот раз молчание длилось дольше, только через полминуты раздался неуверенный голос Невилла. — К-к-круцио. Правильно, Круцио. Ты ведь сын Алисы и Френка Лонгботоммов? — судя по небольшой заминке, Грюм дождался его кивка. — Прими мои соболезнования. Война часто приносит совершенно ненужные жертвы, и гибнут, как правило, лучшие. Тебе лучше не смотреть на то, что сейчас произойдёт. Те, кто не уверен в своей выдержке, вам тоже лучше постоять за дверью пару минут. Подождав, пока несколько человек покинут класс, профессор наложил на дверь хорошо известные мне заглушающие чары, после чего настал черёд демонстрации. — Круцио. Раздался пронзительный писк, бедное животное завалилось на бок и стало бешено сучить лапками. От такого зрелища на собственной парте стало дурно даже мне, хотя я нередко видел трупы, причем в разных состояниях. Преподаватель быстро прервал своё заклинание, в зале поплыл запах рвоты. — Я же предупреждал… — прибрав заклинанием за учениками, маг пошел звать ждавших за дверью студентов. — Это заклинание всего несколько веков назад было повсеместно распространено, им наказывали рабов… Оно не причиняет реальной боли и за редкими исключениями не несёт серьёзных последствий. Боль является иллюзией, и сильный маг с развитой волей сможет его преодолеть. Кто назовёт последнее? — Авада Кедавра, — отозвалась Гермиона, голос девушки явственно выдавал её потрясение недавним «представлением». — Да, убивающее проклятие. Думаю, вы все слышали, что от него нет защиты? — по классу послышался одобрительный гул. — Так вот, это не совсем так. Любой из вас, если ему вообще хватит сил и решимости произнести это заклинание не сможет причинить мне реального вреда. Во-первых, заклинание должно быть подкреплено сильным желанием убить. Во-вторых, силы магов должны быть как минимум сопоставимы. Это заклинание разрывает саму магическую суть волшебника и именно это приводит к смерти. И именно поэтому невозможно оказать пострадавшему какую-либо медицинскую помощь. Но если ваша магическая сила на порядок уступает противнику, то он спокойно выдержит такую атаку. К примеру, волшебников способных убить таких магов как Альбус Дамблдор или Тёмный Лорд в магической Британии чуть больше десятка. А убить магическое существо типа дракона сможет таким методом разве что сам Мерлин. Из этих правил есть только одно исключение, и оно сидит в этом классе, это мистер Поттер. Никто не знает, как младенец смог пережить попадание авады, но то, что их магические силы были совершенно несопоставимы это факт. А защитных заклинаний от него действительно не существует, но мастер трансфигурации всегда успеет прикрыться физическим объектом, а опытный боец может уклониться, помните об этом. Подождав, пока ученики переварят сказанное, профессор продемонстрировал заклинание. — Авада Кедавра. — Мышь без единого звука издохла. Жаль, магические каналы столь мелких животных мне не различить, было бы интересно посмотреть на процесс их распада. — Как видите мгновенная смерть. Ни боли, ни шума. А теперь достали пергаменты и записываем… *** Под конец занятия Грюм исполнил обещание о демонстрации империо. Посмотреть, что ощущает человек при таком воздействии, решили почти все. После того, как ученики расписались в своём добровольном желании, профессор начал вызывать всех по одному. Большинство учеников не смогли проявить даже признаков сопротивления, только Гарри и пара слизеринцев не выполнили задание полностью, проявив признаки неповиновения. Что вызвало одобрение со стороны преподавателя. — Молодцы, не всех из вас можно сделать рабами, по крайней мере, не сделать этого столь легко. Остался последний, подходите, Эванс. Империо. Ощущения были странные. В голове вдруг стало совершенно пусто, мысль была только одна — я хотел спеть гимн Британии, ведь я так любил нашу королеву. Справиться с этим желанием было нелегко, казалось, именно этого мне не хватало что бы стать самым счастливым человеком на свете. Спасительной, внезапно, оказалась мысль, что я ужасно пою и ненавижу это делать. После чего наваждение отступило, и я всё же затянул: «Боже, храни нашу великодушную Королеву…». Надеюсь, пауза была не слишком долгой. На этом урок был завершен. Покинув кабинет, я ещё долго рассуждал о заклинании подчинения и не мог понять, действительно ли его получилось побороть или таким интересным подходом оно заставило меня подчиниться. *** В начале октября в Хогвартс прибыли представительства из других школ. Говорят, гости Шармбатона прибыли на огромной летающей карете, а представители Дурмстранга на корабле, всплывшем прямо посреди озера, но увидеть столь удивительные вещи я, разумеется, не мог. Если ученики Шармбатона представляли собой в основном французов или, по крайней мере, общались меж собой на французском языке. То дурмстранговцы говорили на дикой смеси немецкого, русского и, судя по отдельным словам, незнакомых мне языках славянского происхождения. Понять их национальность было решительно невозможно. По прибытию гостей был устроен торжественный пир, на котором Дамблдор вновь толкал речи о дружбе народов. Также он представил всем ученикам директоров этих школ, мадам Максим и господина Каркарова. Не обошли вниманием и представителей от министерства, которые будут следить за ходом турнира, мистера Крауча и Людо Бэгмена. Под конец мероприятия был торжественно установлен кубок огня, ученикам напомнили об установленном ограничении в семнадцать лет и предупредили, что кинувший своё имя в кубок должен быть готов идти до конца, так как с выбранным чемпионом будет установлен магический контракт, нарушителя которого ждёт полная потеря магических сил. Последнее заставило учеников примолкнуть, видимо, они, наконец, начали осознавать, что это не просто шоу. В первые дни к представителям других школ было привлечено масса внимания. Особенной популярностью пользовался болгарин Виктор Крам, молодая звезда квиддича, и несколько девушек из Франции, в чьих жилах, по слухам, текла кровь вейл, что не могло не привлечь внимание мужской части коллектива. Сами по себе представители разных школ отличались кардинально — если французы охотно общались со всеми на ломанном английском, то дурмстранговцы держались своей компании, и вообще ощущалась дисциплина в их поведении, что не могло мне не понравиться. Сам же я с общением к иностранцам не лез, хоть это и была хорошая возможность попрактиковаться в языках, но времени было совсем мало. А свободного времени у меня действительно почти не было, Флитвик гонял меня нещадно, даже по выходным. Не знаю, почему профессор тратил на меня столько личного времени, подозреваю, что ему просто было скучновато раз за разом объяснять ученикам банальные для него самого вещи. А тут под рукой есть готовый вкалывать до седьмого пота… подопытный, да ещё и стандартные методики обучения для него совершенно не годятся. В общем, я был неким личным экспериментом Филиуса Флитвика. В те крохи свободного времени между занятиями, заданиями от профессоров и тренировками, что у меня оставались, я посвящал чтению купленных летом книг. В итоге узнал немало интересного. Оказалось, что воздействие магией «изнутри» на магла вообще крайне опасная вещь. Их магическая структура была неразвита и быстро «рвалась» от воздействия многими зельями или лечебными заклинаниями. По сути, попытка такого «лечения» была медленной формой авады, разве что, если воздействовать очень аккуратно и осторожно, но и хорошего эффекта так не добиться. Осознав это, я пришел в тихий ужас, тем летом четыре года назад я, оказывается, чуть не прикончил Викторию собственными руками. Спасло только то, что магические силы десятилетнего ребёнка были недостаточно велики, тем более что часть из них я постоянно расходовал для улучшения «зрения». Заодно я узнал и о том способе лечения, которым пользовался как я, так и мои предки. Прямая передача силы позволяла стимулировать регенерацию организма мага и поддерживать его жизнь при серьёзных ранах, но требовала слишком много сил, поэтому современные медики к ней прибегали редко из-за низкого КПД. Тем не менее, с этими вопросами я решил подойти к Снейпу, тот должен был понять мои мотивы, да и в целом отношения у нас были вроде как неплохие, шанс получить ответ был. Ответ на стук в дверь пришлось ждать почти полминуты, а от появившегося в итоге на пороге зельевара резко пахнуло дымом с различными ингредиентами и его раздражение было просто физически ощутимо. Похоже, момент был выбран крайне неудачный, но давать задний ход уже поздно. — Эванс? Что вы тут делаете, до комендантского часа осталось не так долго. — Я хотел задать вам пару вопросов, как мастеру зельеварения. Немного поколебавшись, профессор всё же позволил мне войти. — Если вы рассчитываете узнать заранее, какое зелье придется варить на экзамене, то вынужден вас разочаровать, даже это вам не поможет, — если раздражение Снейпа перешло в сарказм, то может всё не так уж и плохо. — Как-нибудь обойдусь, профессор. Я изучал книги по применению зелий и магической медицины к маглам. — Зная, что я не могу разобрать тонкую мимику, профессор умудрился изобразить весь свой скептицизм одной лишь позой. Пока он не успокоится, весь этот цирк придётся терпеть. — И у меня возник такой вопрос. Если большинство зелий летально для маглов, то почему об этом не рассказывалось на первых уроках, ведь среди учеников хватает маглорождённых, которые могут попробовать сварить что-нибудь для своих близких? — Об этом рассказывается на первом уроке расширенного курса зельеварения, который начинается с шестого курса, мистер Эванс. К слову, вам туда попасть, точно не светит. А те составы, что вы варите на моих занятиях, никакой угрозы не несут. Аптекарь же обязательно спросит причину покупки, если будет продавать что-нибудь действительно сильное. Поэтому детям об этом не рассказывают, чтобы не пугать их. — А какие-нибудь исследования в области зелий или медицине по работе с маглами ведутся? — С чего вы вообще решили, что я разбираюсь в медицине? — маг неожиданно для меня напрягся. — Ну, это достаточно тесно связанные между собой дисциплины, и я решил… — Понятно, — столь же внезапно успокоился Снейп, — интересуетесь для своей организации? Вынужден вас разочаровать, если бы всё было так просто, маги уже давно бы создали огромную армию сверх людей, накачанных стимуляторами. Нет, маглы не выдерживают таких нагрузок, соответствующие попытки были. — А вампиры или оборотни? — Разумное опасение. Теоретически эти создания гораздо выносливее и магически более развиты, нежели маглы, даже если изначально были ими. Но работать с такими существами будут только конченые психи, поэтому таких исследований не велось, по крайней мере, я о них не слышал. — «Видимо, конченый псих стоит как раз перед вами» — улыбнулся я своим мыслям. Поблагодарив профессора за потраченное время, я покинул кабинет. Мне было, о чем подумать.