Gift

Чонин всегда считал себя нормальным. Пока однажды не понял, что на самом деле ему больше нравятся парни, хотя от девушек он тоже не отказывался, но с парнями все чувствовалось острее, да и удовольствия было больше. Его фетишем были губы, розовые, манящие и пухлые. Не важно – женские или мужские, его в принципе заводило, как эти губы двигались (желательно на его члене). А еще плечи – худенькие, стройные, молочного цвета. Например, как у девушки напротив, которая работала в кофейне. Или как у его хена. Кенсу состоял весь из букета фетишистского набора лично для Ким Чонина. Которого он кстати соблазнил и перетянул на свою сторону. Как там говорится? Один раз не пидарас? Но Кенсу – это другое дело. Кенсу и правда был нормальным. Просто он встретил Чонина, который посчитал, что всевластен над всеми. И в этом была своя доля правды. Ким Чонин всегда считал себя нормальным. Ну ладно, может вполовину нормальным. Пока не понял, что его заводит нечто большее, чем обычный секс. Особенно сильно его заводил Кенсу. В первую пору Кенсу очень стеснялся. Он не мог смириться со своим… новым образом жизни. Но Ким Чонин был всевластен и всегда мог подчинять людей. Это было его забавной шуткой. Романтика и сильное влечение были несовместимыми понятиями для него, однако с Кенсу все было по другому. Один только вид его хена вызывал в нем самые сильные нежные чувства и с другой стороны хотелось прижать его к себе и жестко отыметь. Ведь этот вид, когда он бессилен, стонущего и просящего пощады, открытые губки из которого поочередно вылетают проклятия и мольбы, выгнутая спина и открытые ключицы – самая лучшая картина, которую он только видел в своей жизни. От одного только вида он готов был кончить. Вот и сейчас, Кенсу сидел в раздевалке, уткнувшись в телефон, не обращая ни на кого внимания, хотя нельзя было сказать, что в помещении было тихо: Чанель опять бесился, доставая Сехуна, Сухо пытался шутить, но попытки были неудачными – Чен и Минсок переглядывались и пытались не ухмыляться над лидером, Бэкхен распевал свою партию, заигрывая с корди-нуной, но та лишь скептически поглядывала на него, пока пыталась поправить на нем криво сидящую рубашку и пояс. Чонин незаметно для всех рассматривал сегодняшний наряд для Кенсу. Простая белая футболка с логотипом SM, немного большая и широкая для него, поэтому сейчас Чонин открыто любовался его ключицами в зеркале, пока какая-то девушка трудилась над его прической и еще одна подкрашивала ему глаза. Сегодня Кенсу был неотразим и это уже заметили все. Даже привлекательность Бэкхена сегодня была не такая кричащая, как у хена. Чонин заметил, что сегодня не только ему приглянулись ключицы Кенсу. Чанель изредка кидал взгляды в сторону вокалиста, что немного выбешивало Чонина. Как только девушки закончили с его сегодняшним образом, Чонин встал и потянулся к Кенсу. Тот поднял недоуменный взгляд. - Хен, помоги мне кое с чем. - С чем? - Увидишь, пошли. Чонин вышел, ожидая, когда Кенсу пойдет за ним. Они прошли мимо охранников и направились в служебный туалет, который был меньше обычного, рассчитанный на одного человека. Заперев дверь, он остановился в достаточно широком коридоре перед помещением с туалетом. Чонин обернулся и ухмыльнулся. - Ну чего ты хотел, поторопись, нам выходить скоро. Кенсу стоял напротив у стены, пряча телефон в карман немного обтягивающих джинс. Чонин отметил, что новые брюки визуально удлиняют ноги парня, делая его выше. - Хен, мне срочно нужна твоя помощь. - Что случилось? Ким подошел к парню, практически прижимаясь к нему и выдохнул в губы: - Это случилось, - он взял руку Кенсу и прижал к своей ширинке. Та заметно выпирала. Глаза До расширились, он отдернул руку и нахмурился. - Чонин, ты опять за свое? Сейчас не время, - начал он, но его прервали совершенно бесцеремонным образом. Ким прижал большой палец к чужим губам, обводя их контур. Мягкие, розовые и пухлые так и кричали, чтобы Чонин немедленно завладел ими. Что он и сделал. Сминая их, кусая, облизывая, Чонин осознавал, что Кенсу это нравилось. И даже очень. Старший сделал еще одну попытку оттолкнуть его, но это был заведомый провал. - Чонин, не сейчас, - простонал Кенсу в губы неугомонного Кима. - Но у меня проблема, хен, только ты можешь меня спасти, - хитро прошептал Чонин, прижимая Кенсу к стенке. – Ты и больше никто. Он чувствовал, что Кенсу возбуждался так же сильно, как и он. Спустя пятнадцать минут они вышли из туалета, в коридоре было слишком много народа, чтобы их заметить. Кенсу незаметно вытер тыльной стороной ладони уголки губ и подправил на себе футболку. - Вы где ходите, немедленно за сцену, - крикнул им менеджер. - Да, хен, уже идем, - улыбнулся довольный Чонин, потянув за собой недовольного Кенсу. - Чтоб тебе провалиться на месте, Ким Чонин, из-за тебя у меня теперь проблемы, - прошептал старший Чонину так, чтобы никто не слышал, пока они стояли у выхода на сцену. Тот кинул скептичный взгляд на хена. Кенсу поджал губы и угрожающе сузил глаза, прижавшись плотно к боку младшего. На вид ничего подозрительного не было, перед сценой был узкий проход, поэтому некоторые из них действительно стояли плотно друг к другу из-за маленького помещения. Но Чонин сразу почувствовал образовавшуюся «проблемку» Кенсу. - Вечером я все исправлю, - успел шепнуть Чонин уголком рта, лукаво ухмыльнувшись, прежде чем выйти на сцену, пока было темно. По плану он выходил первым. К сожалению, Кенсу не удалось спрятать «проблему». Чен и Сехун заметили его возбужденное состояние и ухмыльнулись точно так же, как это сделал недавно его любовник. Вечером после концерта Чонин успел застолбить двухкомнатный номер в отеле с Кенсу, хлопнув дверью перед самым носом Чанбэков. Менеджер что-то пробормотал, проходя мимо захлопнувшейся двери и Чанеля с Бэкхеном, которые, насупившись, пошли искать другой забронированный номер. Кенсу устало сбросил сумки на пол и скинул обувь, выкидывая мимо кровати черную кепку. - Как же я устал, - и закрыл глаза, разлегшись на кровати. - Кто пойдет в душ первым? – задал вопрос Ким, доставая из сумки шампунь и гель для душа. - Иди ты, я пока достану вещи и закажу еду, - сказал Кенсу, не открывая глаз. Чонин улыбнулся и чмокнул хена в нос. - Как скажешь, мне как всегда. - Ага, знаю. После того, как еду доставили в номер и оба парня помылись, Чонин, потянувшись, внезапно вскочил. Кенсу только вышел из ванной комнаты в банном халате, почистив зубы перед сном. - Хен, я вспомнил, я тут тебе купил кое-что. Очень полезная вещь. Здесь Кенсу стоило бы насторожиться, Чонин редко делает подарки. Он подозрительно сузил глаза и присел на свою кровать. - И что же это? За камасутру я тебя еще недостаточно избил после прошлого раза. Чонин обиженно надул губы и достал из сумки коробку среднего размера. Кенсу взял ее в руки и начал рассматривать подарок. - Это ножи, для самого разного предназначения. Там есть ножи для мяса, для овощей, для филе рыбы, для мелких предметов и много других, - улыбался Чонин, лениво наблюдая со своей кровати за хеном. Тот придирчиво рассматривал каждый нож, проверяя на остроту и заточенность. Внезапно Кенсу взял несколько ножей среднего размера и начал точить. Чонин вздрогнул. Кенсу остановился и деловито кивнул головой. - Хорошие, видно, что дорогие, спасибо за подарок, Чонина-а. Киму только оставалось что кивнуть, заворожено наблюдая, как руки Кенсу гладят лезвие, так нежно и с трепетом. Даже с членом Чонина Кенсу так нежно не обращался. Тут старший ойкнул и положил большой палец в рот, посасывая. Чонин не мог оторвать взгляда. Он странно себя чувствовал. Вскочив, он подошел к парню и, вытащив палец изо рта Кенсу, начал нежно посасывать порез. Во рту почувствовался вкус крови. - Ну, все, докатился, меня даже возбуждает вид острого клинка, - подумал про себя младший, зажмурив глаза. Кенсу удивленно лишь наблюдал за младшим, как тот ласкает языком его палец, зализывая ранку. В следующее мгновение Чонин отрывается от руки Кенсу и облизывает языком высохшие губы. - Осторожнее надо быть, ножи очень острые, - хрипло произнес Чонин. Кенсу промолчал и начал убирать подарок обратно в коробку на пол возле кровати. - Еще раз спасибо, нам бы не помешал такой отличный набор, и точатся они хорошо, - подтвердил Кенсу, не глядя на Чонина. «Я сошел с ума, раз у меня возникла подобная фантазия, совсем уже рехнулся» - уныло размышлял Чонин, наблюдая, как Кенсу выключает свет и снимает халат, ложась в кровать в одной футболке и трусах. Из-под одеяла выглядывает лишь макушка и свет от экрана смартфона. Тем не менее Ким не мог успокоиться. Его член находился в напряженном состоянии и перед глазами мелькала картинка, как Кенсу точит ножи и прикасается к коже. Он застонал и полностью накрылся одеялом, прячась под ним. - Чонин, что с тобой? Что-то болит? – спустя минуту спросил его сосед. - Меня кое-что мучает, - наконец, признался танцор. Он откинул одеяло и принял вертикальное положение. - И что тебя мучает? Снова без медвежонка уснуть не можешь, - в голосе старшего можно было услышать маленькую каплю иронии. Чонин встал и навис над Кенсу, убирая в сторону телефон. - Кое-что другое, кое-что плохое, - ухмыльнулся Чонин, приближаясь губами ко рту хена. Тот застонал и провел руками по волосам нависшего над ним парня. – Я ведь обещал сегодня, что исправлю все. Они долго целовались, мучая друг друга, не давая даже передышки. Терзая губы друг друга, два парня тесно сплетались, Чонин заблокировал руки Кенсу, затянув их его же галстуком. - У меня… появилась одна фантазия, она не дает мне покоя, я сойду с ума, если не испробую ее, - жарко шептал Чонин, вжимаясь пахом в Кенсу, имитируя движения секса. В следующее мгновение он отстранился и начал что-то искать на полу. Наконец, он нашел это и поднялся. В руках Ким держал небольшой нож из набора. Глаза хена округлились и тот нервно засмеялся. - Чонин, это не смешно, - он дернул руками, но узел на галстуке был слишком прочным, чтобы вот так его развязать. - Это не шутка, когда я увидел, - тут он провел лезвием по нежной коже старшего, отчего у того появились мурашки по коже, - как ты точишь их, я вдруг подумал, как классно они смотрятся на фоне нежной кожи. Чонин убрал лезвие в сторону и всосал кожу на месте под ключицей. - Чо-чонин, по-моему это перебор, - умоляюще произнес До, с опаской наблюдая, как острое лезвие скользит по его ребрам, затем опускается вниз к пупку и ниже. Его бросило в пот, и он понял, что боится. Боится и одновременно предвкушает. Что Чонин сделает в следующую минуту? - Не бойся, это не опасно, я не причиню тебе боли, - голос младшего сладким медом звучал в его ушах, щекоча шею и грудь. Чонин оценил острие, проведя по нему пальцем. Вроде не совсем остро, но достаточно острое для тонкой кожи. Чувство опасности и адреналина заполняли их вены, расползаясь страхом по всему телу. Опасность, - все внутри кричало внутри Кенсу, но в то же время он понял, о чем говорил Чонин. В конце концов, не зря они так хорошо понимали друг друга. Возбуждение на острие ножа резало по нервам, добавляя капельку остроты. - Закрой глаза, - шепчет Чонин и завязывает ему глаза еще одним галстуком, но уже его. Через ткань Кенсу ничего не видит, он привязан и совершено уязвлен. Крылья ноздрей затрепетали от опасности, губы чуть приоткрыты. И тут Кенсу громко стонет. Чонин снял с него белье и теперь всасывает его напряженный член. Черт, черт, черт. Полные губы скользят по большому и длинному члену, Чонин балдеет от этого, А Кенсу умирает от интенсивного отсоса, который наполовину возносит его на небо, наполовину заставляет мучиться от наслаждения. Но Чонин не дает ему кончить, он отрывается от члена, слизывая тянущуюся ниточку слюны и проводит ножом чуть сильнее по груди хена, делая небольшой порез. Он тут же слизывает маленькую каплю крови, лаская языком место пореза. Кенсу вскрикивает и хнычет. - Больно, Чонин, ты псих! - Расслабься, хен, ты слишком напряжен. Он снова всасывает член, продолжая пытку, и не хочет останавливаться. В нем играет капелька садистского удовольствия. Потом он снова повторяет ритуал, на этот раз делая незаметный, но саднящий порез под грудью с левой стороны и снова зализывает, на этот раз лаская яички. Кенсу мычит и тяжело дышит. Вся ситуация приводит его в замешательство. Сегодня они впервые пробуют нечто подобное. Сегодня Чонин демонстрирует ему свою темную сторону, Кенсу она немного пугает и одновременно возбуждает. Он ничего не видит и не может ничего сделать, что заставляет волноваться его в два раза сильнее. Внизу живота все трепещет, Кенсу старается не шевелится, чтобы лезвие ножа не порезало его, он весь вспотел и к тому же, он не удовлетворен. Чонин делает еще несколько крошечных порезов, он не хочет перегибать палку, но в то же время острота добавляет возбуждения и с этим он ничего не может поделать. Наконец, он дает кончить Кенсу, проглатывая сперму до последней капли, сегодня ее больше обычного. - Перевозбудился, мой хен, - хрипло шепчет в губы Чонин, давая попробовать себя на вкус старшему. Чонин убирает повязку с глаз. - Клянусь, в следующий раз я оттрахаю тебя за твои садистские наклонности так, что на репетициях будешь не сидеть, а лежать. Чонин действительно начинает опасаться, Кенсу просто так слов на ветер не кидает. - А теперь развяжи меня, - говорит Кенсу, выдыхая. - Но Кенсу, я еще не закончил, ты кончил, а я нет. Чонин снова затягивает губы Кенсу в плен. Тот чувствует на губах Чонина смешанный вкус крови и своей спермы, он жадно всасывает ее, что Киму становится больно. Танцор достает из рядом лежащей его сумки смазку и щедро разливает ее сначала на свою руку, а потом поливает ею свой член. Кенсу закусывает губы, когда его ноги по-собственически раздвигают и начинают щедро смазывать его анус. - Мы же не хотим потом ходить к доктору из-за осложнений, - мучительно выговаривает Чонин, растягивая дырочку головкой члена. Член заменяют влажные пальцы – сначала один, потом два, затем три. Младший смотрит на Кенсу и картина, которую он видит перед собой, его безумно возбуждает – Кенсу с капельками крови на груди и раздвинутыми ногами, именно таким он его себе представлял. Тут пальцы задевают важную точку, видимо, это было грубо, раз Кенсу так громко и резко вскрикивает. - Еще, еще, - умоляет старший, закидывая ноги на плечи Чонину. Ким больше не может терпеть, теперь его член довольно свободно входит в Кенсу, внутри все влажно и узко, а еще горячо, что почти доводит Чонина до безумия. Они словно в бреду, им настолько хорошо, что не осознают, что оба стонут довольно громко. С третьего раза Чонин все же находит нужный угол и начинает постепенно набирать ритм. Комната заполняется запахом секса, а еще характерными шлепками и стонами. Чонин нависает над Кенсу, целуя того в губы, проглатывая стоны любимого. - Хен… люблю… тебя… - через зубы выговаривает Чонин, жмурясь от офигенного удовольствия. Он слизывает выступившую кровь, лаская языком соски и места порезов. Кенсу громко стонет и выдыхает одни хрипы. Их пульс зашкаливает, грозясь довести до сердечного приступа, такого интенсивного растекающегося экстаза они еще никогда не испытывали. - Вот так, да, быстрее, - Чонин срывает галстук с запястий Кенсу и тот начинает царапать спину любимого. Перед глазами все плывет, во рту все еще чувствуется соль и металл, чувственные стоны возбуждают еще больше, Чонин не чувствует боли от царапин на спине, все заполнило сплошное удовольствие, которое, кажется, приведет его к бесконечности и небесам. Он упирается лбом в плечо Кенсу, двигаясь все интенсивнее и быстрее. Первым кончает Кенсу, впиваясь ногтями в исполосованную в кровь спину, спустя пять толчков Чонин выходит и изливается на живот хена. Оба тяжело дышат и откидываются на спину. Чонин шипит, царапины саднят, но они вполне довольны оба. До разомлевшего Кенсу доносится голос младшего: - А ничего так подарочек, да? – самодовольно улыбается Чонин. Кенсу резко открывает глаза и поворачивает голову к младшему. - Больше никаких ножей, готовь свою задницу, Ким-твою-мать-Чонин, я тебя поимею всеми способами, - шипит Кенсу. Он весь в крови и в сперме, и хоть остаток адреналина все еще бурлит в крови, подобный опыт он бы ни за что не повторил. - Но, хеен, - скулит жалостливо Чонин, поворачиваясь на бок. - Никаких хен, - бормочет Кенсу. Младший осматривает его и слизывает с груди кровь заодно и белесую жидкость. Чонин видит, как темнеют глаза Кенсу, и ухмыляется. Однако опасения за свою пятую точку перевешивают и он неохотно встает. - Пошли в душ, надо промыть твои раны. Чонин нежно моет раздраженного, но удовлетворенного Кенсу, думая про себя, что в следующий раз придумает подарок пооригинальнее. Они засыпают почти сразу же, но прежде Чонин решает задать последний вопрос. - Хен, что ты скажешь насчет латекса? С другой кровати ни звука, поэтому Чонин только вздыхает и закрывает глаза. - Дома поговорим, - сонно, но тем не менее угрожающе отвечает Кенсу. *** - Блин, я всю ночь заснуть не мог, на весь этаж разносились бурные стоны какой-то парочки, - жаловался Чондэ на весь стол за завтраком в отеле. Чонин замер, так и не донеся до рта палочки с кусочками омлета, Кенсу подавился и теперь откашливался, Сюмин хлопал его по спине. За столом повисла тишина и только Исин гремел пакетиком с водорослями. - И не говори, мне пришлось спать под Green Day, - кивнул Чанель. - В следующий раз надо заселяться в комнаты с изоляционными стенами, а то спать не дают, - все еще бурчал Чондэ, цепляя вилкой кусочек курицы. - Ау, кто это меня пнул? – вдруг воскликнул Бэкхен, сидевший рядом с Чонинои, и потирая ушибленную ногу. Кенсу скромно прожевывал завтрак, увлеченно разрезая бекон. - Эй, Чонин, ты ничего не слышал, звук вроде с вашего блока доносился? Надо было поменять комнату, - некстати заметил Сехун, зависая в телефоне. Сюмину пришлось снова приходить на помощь, только в этот раз подавился Чонин. - Не знаю, мы так устали, что сразу заснули как мертвые, - пробормотал Чонин. - Ладно, ребята, закончили есть и поехали уже, у вас расписание, - вовремя подошел менеджер. Ребята поднялись со стола, и пошли к выходу. Кенсу все это время молчал, пока остальные болтали. Они быстро прошмыгнули в машину, пока поклонники только собирались возле отеля. - В следующий раз научитесь сдерживаться, а то спать не даете, - вдруг кто-то шепнул на ухо Кенсу. Он вздрогнул и испуганно обернулся. За ним сидел Бэкхен и ухмылялся. Чонин, сидевший рядом, вжался в сидение и сделал вид, что рассматривает интересный проезжающий пейзаж в окне. - Не понимаю, о чем ты, - резко ответил Кенсу, про себя уже сотню раз пожалевший, что позволяет Чонину делать с ним все, что угодно. - Мы с Чанелем, конечно, не тихие, но вы, ребята, нас переплюнули. Советую тогда селиться этажом ниже, - хитро прокомментировал Бэкхен и, улыбнувшись, заткнул уши наушниками. - Ким Чонин, оттрахаю, - сквозь зубы прошипел Кенсу, на что Чонин еще глубже вжался в сидение и нервно хихикнул. До Кенсу свое слово держит, уж это он знал хорошо.