Свобода - это когда ты ничей, ни в чём, нигде, Ни зачем, никуда, ни во что, никогда.
Ночные Снайперы
Окно Аредель располагалось на втором этаже, под самым мезонином. Обычно створки его были распахнуты, и достаточно тихого возгласа хватало, чтобы дева пробудилась от сладкого предутреннего сна. Но сейчас окно было плотно закрыто. Тьелкормо не решился звать громче, чтобы не потревожить братьев подруги, и растерянно огляделся. Ищущий взгляд его натолкнулся на лестницу, прислоненную к высокой, усыпанной тяжелыми плодами яблоне, но сомнения не оставляли. До этого Ириссэ сама спускалась по веревке к нему, а лезть в окно спальни девы... Молодой эльда досадливо поморщился. Внезапно заплечный мешок, лежащий у самых его ног, дернулся. Феаноринг тревожно поглядел вниз, но мешок успокаиваться не желал: дернулся еще раз, подпрыгнул, а потом и гавкнул. - Тихо, - шикнул на мешок Келегорм. Мешок замер на несколько секунд, после чего пополз в сторону ворот. Тьелкормо со вздохом наклонился, собираясь подхватить непослушную котомку, но вдруг взгляд его выхватил среди травы садовую дорожку, усыпанную мелкими камушками. Озаренный, Келегорм подхватил горстку и запустил одним в блестящее на утреннем свете окно. Стекло тонко звякнуло, но даже через несколько минут в комнате на втором этаже царила тишина. Настойчивый нолдо запустил еще одним камушком, а потом еще и еще, но створки окна по-прежнему были захлопнуты, зато мешок успел отползти на несколько шагов, да еще и начал подвывать. Раздраженный Келегорм подхватил поскуливающий мешок на плечо и решительно направился к лестнице. И угораздило же Ириссэ именно сегодня закрыть окно! Лестница оказалась не слишком длинной, рассчитанной на садовые работы, а не на лазанье к девам по ночам, но Келегорм упрямо начал восхождение. На уровне первого этажа капризный мешок заметался, норовя соскользнуть с плеча, но Тьелкормо успокоил его локтем. Когда юный эльда добрался до вожделенного окна, он неловко завозился, доставая из-за голенища узкий кинжал, чтобы поддеть внутренний крючок окна, но тут мешок окончательно осмелел и тоненько залаял. За стеклом что-то мелькнуло, и Келегорм едва не свалился вниз, получив створкой по лбу. Лестница закачалась, и эльда едва удержал равновесие. - Ириссэ! - возмущенно воскликнул Келегорм, не забыв, правда, предусмотрительно понизить голос. - Ты чего? - А ты чего? - шепотом возмутилась дева. - Притащился чуть ли не ночью... И кто это у тебя так воет? Уже на охоте, что ли, был? - Нет, у Оромэ, - бодро отозвался Келегорм, стараясь не обращать внимания на то, что колени, которыми он упирался в крошечный карниз под окном, начинают ныть. - Он сделал мне подарок, а я хочу подарить его тебе... - Тьелко, - Ириссэ смягчилась, - не нужно. То, что час Звезды у нас в один день, еще не значит... - А ты чего? - вдруг вспомнил Тьелкормо, стараясь перебить деву, пока она не отказалась окончательно. - Всегда ждешь меня, а сегодня закрылась... А ведь у нас праздник! - Вот именно, - вздохнула Аредель. - Родители готовятся к торжеству, хотят поздравить меня со вступлением в молодость так, чтобы я никогда не забыла этот день... У меня столько хлопот, что мне совсем не до подарков, Турко... Голос Ириссэ прозвучал печально, и у Келегорма мгновенно родилась идея: - А давай сбежим! Аредель посмотрела на него странно: - Это куда? Ты что, не понял? Как раз сегодня я должна... - Как раз сегодня ты должна только быть счастлива, - отрезал Тьелкормо. - А больше никому ничего не должна. Брось, Ириссэ! Поехали в лес! Погуляем, отдохнем... А вернемся ближе к вечеру — как раз к торжеству. Поскольку на лице девы отразилась мучительная борьба, Келегорм добил: - Никто не попрекнет тебя сегодня. Можешь оставить Финдекано записку... Или хочешь, я Майтимо разбужу? Он передаст. Ну, чтобы нас точно никто не остановил и не искал. Хочешь? Ириссэ прикрыла глаза. Выбор был мучительным, но предопределенным: - Едем. Дева ловко подхватила подол простого белого домашнего платья и метнулась в глубь комнаты, поспешно собирая вещи для охоты и прогулки по лесу. Побросав в походную сумку самое необходимое, Ириссэ вдруг приостановилась: - А что ты скажешь своим? Тебя ведь тоже потеряют. - Я уже взрослый, - фыркнул Келегорм. - Провожу время, как хочу, - но заметив, что дева нахмурилась, добавил. - Не волнуйся. Скажу Майтимо, он прикроет. - Точно? - Точно, - усмехнулся Тьелкормо, невольно покосившись на окно Фингона. - Только если ты не поспешишь, то твой отец, пожалуй, проснется сам. Аредель с сомнением выглянула, словно старший брат уже грозил кулаком ей в окно, и отпрянув, потребовала: - Спускайся. А то действительно, как бы отец не проснулся... - А записку? Ириссэ помотала головой: - Нет. Мне не хочется огорчать Финьо. Уверена, Майтимо сумеет рассказать все так, чтобы он не расстроился из-за моего побега. Двое заговорщиков спустились на твердую землю весьма ловко, что выдавало немалый опыт в такого рода делах. Келегорм даже успевал угрожающе встряхивать повизгивающим мешком. Коней решено было не брать, а разжиться лошадками в конюшнях Феанора. Аредель не стала даже заходить, а сам Тьелкормо обернулся за несколько минут. Очень довольный собой, он привел двоих быстроногих скакунов и улыбнулся: - Ну что, как обычно? Наперегонки? - Идет, - Ириссэ улыбнулась ему в ответ. - На желание? - хитро подмигнул ей друг. - Не знаю, - дева сделала вид, что задумалась. - Чтобы ты опять заставил меня петь на приеме у Финвэ? - Нет, - твердо отмел это предположение Тьелкормо. - Желание должно укладываться в лесную прогулку. - Значит, тебе было мало того раза, когда я едва не свалилась с дерева?! - Это вышло случайно, - несколько смутился Келегорм. - Я был уверен, что ветка тебя выдержит. - А, так тебе, как в прошлый раз... - Хватит, Ириссэ, - Тьелкормо поднял чистый и почти невинный взгляд светло-серых глаз, прижимая руку к груди. - Обещаю, в этот раз я не заставлю тебя рисковать. Аредель насмешливо сощурилась: - Ты так уверен, что желание загадывать тебе? Келегорм промолчал, зная, что указывать, что победа остается за ним в большинстве случаев, не стоит. Дева явно догадалась, о чем он думает, и резким движением взмахнула на спину своего коня, резким свистом давая понять, что соревнование началось. Стартовала она на несколько мгновений раньше — реакция у феаноринга-охотника была отменной, но не тогда, когда под ногами мечется окончательно затосковавший мешок. - Как там тебя? - сквозь зубы выдохнул Келегорм. - Хуан? Что ж ты беспокойный такой... Ладно, догоним Ириссэ, я тебе чего-нибудь вкусного подстрелю, только сиди тихо... Мешок дернулся и затих. Келегорм споро набрал скорость. Место финиша даже не уточнялось — любимая обоими живописная полянка далеко в лесах была единственным местом, о котором еще не знали ни феаноринги, ни нолофинвионы. И дай Эру, чтобы не узнали еще долго... Келегорм заметил, как вьется далеко впереди по ветру белоснежное платье, и фыркнул. Ириссэ с ее ослепительными нарядами никак не поймет, что именно это во многом позволяет ему побеждать... Тьелкормо направил коня в сторону — пока подруга не видит, можно и схитрить... - Как тебе опять удалось прийти первым? - устало выдохнула дева, не успев отдышаться после длительной скачки. - Вроде бы я тебя не видела и не слышала, а тут смотрю — обгоняет! - Уметь надо, - ухмыльнулся Келегорм, стаскивая с конской спины поклажу — широкое покрывало, несколько коротких вертелов для будущей добычи и две объемных пузатых фляги — с вином и с водой. - Ты признаешь, что ты проиграла, а я победил? - Я признаю, что победа в этот раз досталась не мне, - отрезала дева и воззрилась на друга в напряженном ожидании. - Что пожелаешь? - Еще не знаю, - нарочито беззаботно отмахнулся Тьелкормо. - День только начинается. Посмотрим. - Ладно, - Аредель вздохнула. - Ну что, сначала на охоту? Я не завтракала... - Я тоже, - откликнулся нолдо. - С самого утра поднялся, еще до Смешения Света — Оромэ обещал, что сделает незабываемый подарок. Я от любопытства так и не заснул толком, а потом думаю — а чего лежу-то? Все равно не сплю. Вот и пошел. - И кого он тебе подарил? - с любопытством уставилась на потасканную котомку дева. - Собаку, - Келегорм даже заморачиваться не стал, перевернув мешок дном вверх. Из мешка в траву выпало что-то серое, лохматое, обиженно повизгивающее... - Ему же больно! - воскликнула Аредель, торопливо опускаясь на колени и запуская пальцы в мягкую шерстку. - Ай! Оказалось, что у серого комочка есть не только шерстка, очаровательные треугольные ушки и умильные глазки, но и острые зубки. - Вот-вот, - хмыкнул Келегорм. - Меня тоже укусил. Правда, сразу получил по... в общем, с тыла — и больше не кусался. - Нет, я так не смогу, - признала дева, подхватывая неугомонного щенка. - Хорошенький какой! А зачем тебе Оромэ его подарил? - Нравится? - осторожно спросил нолдо. - Нравится, - признала Ириссэ. - Только я все равно его себе не возьму, если ты об этом. Подарками айнур не разбрасываются. Возможно, вала Оромэ подарил тебе его не просто так... Щенок, пригревшийся на груди девы, неожиданно глубоко и серьезно вздохнул и уткнулся ей в шею влажным прохладным носом. - Оромэ сказал, что он наделен даром речи, но заговорит всего трижды — тогда, когда это больше всего будет нужно, - с сомнением оглядел «посланца богов» Тьелкормо. - Точно не хочешь? Он тебя, кажется, признал... - Просто я не била его с тыла, - рассмеялась Аредель, протягивая серый комочек другу. - Возьми и погладь. Келегорм вздохнул почти так же протяжно, как пес, но щенка в руки принял. И даже почесал, рассеянно добавив: - Еще Оромэ сказал, что он вырастет в отличного охотничьего пса — его так и зовут, Хуан — но его надо натаскивать. Может, сейчас и начнем? Теперь будущего четвероногого охотника с сомнением оглядела и Аредель: - Что тут натаскивать? Конем бы не раздавить... Хуан дернул ухом и залился тонким лаем, вытягивая мордочку в направлении Моря. Аредель мгновенно развернулась в ту сторону и успела заметить в кустах какое-то движение. Лука при ней еще не было — оружие пока оставалось притороченным к седлу, но она с явным восхищением заметила: - А из него получится охотник, Тьелко. Как зверя чует! Даром, что маленький и носик пуговкой... - Он еще вырастет, - Келегорм поставил зверя на лапки. - Не знаю, насколько, но, наверное, раза в два-то точно. - Если вырастет в два раза, с ним можно будет на зайца ходить, - оценивающе осмотрела пса дева. - А если еще больше — то даже на лисицу... - Надеюсь, - Тьелкормо хмыкнул. - Хуан, хочешь на охоту? Щенок сел на попу и поднял яркие рыже-карие глаза. Келегорм даже моргнул — ему показалось, что щенок подмигнул ему, но вроде только показалось... - Ладно, - Аредель развернулась к своему коню и подхватила лук и колчан со стрелами. - Я, правда, не одевалась для охоты, но ведь мы и не особо охотиться будем, да, Тьелко? Нолдо уже в который раз залюбовался гордой статью и ловкими движениями подруги, поэтому не вслушался в смысл сказанного. Отвлекся только тогда, когда Ириссэ повернулась к нему лицом и озабоченно произнесла: - Ты какой-то рассеянный последнее время, Тьелко... У тебя все хорошо? - Конечно, - бодро отозвался Келегорм, усилием воли прогоняя легкое наваждение, которое посещало его в последнее время даже слишком часто. - Ты что-то спросила? - Я только хотела узнать твои планы, - дева отчего-то опустила взор. - Я сегодня не очень гожусь для полноценной охоты — без платья для верховой езды. Да и пояс остался дома — я его вчера в конюшне бросила, а сегодня не захотела шуметь воротами. А без кинжалов на крупного зверя не пойдешь... Келегорм вновь отвлекся. Слова «без платья» вызвали у него совершенно неуместные ассоциации, и снова пришлось прикладывать усилия, чтобы ответить к месту: - Настреляем чего-нибудь на завтрак, - предложил нолдо. - По мелочи. А потом можем просто погулять... Или искупаться... - Купаться я тоже не смогу, - огорченно отозвалась дева. - Не подумала заранее, сменной одежды у меня нет. - В общем, видно будет, - неловко закончил Туркафинвэ. - Идем? Свистнув пса, пара молодых эльдар отправилась в привычный поход... Лаурелин окончательно рассветился, когда немного усталые, но довольные друг другом и новым союзником охотники возвращались к месту стоянки. Котомка, в которой все утро ездил Хуан, была почти доверху набита добычей, а в алом плаще феаноринга, завязанном на манер мешка, лежало несколько пригоршней земляники, обнаруженной абсолютно случайно. Плащ нолдо скинул охотно — становилось жарко. Стреноженные кони недовольно всхрапывали, и Аредель, тревожно их оглядев, повела лошадей к озеру, где они могли вдоволь напиться. Лагерь тоже пришлось немного перенести — чтобы не выпускать из виду коней. Келегорм отошел чуть подальше в лес — знал, что Ириссэ не слишком любит видеть, как добыча превращается в мясо, и взял это на себя. Когда он возвращался, стараясь не перепачкать капающей кровью штаны, дева уже успела развести костер. Влажноватые ветки дымили, как неисправная домна, и Ириссэ, заслышав шаги, извиняющимся тоном произнесла: - Топорик мы тоже не взяли. Пришлось собирать хворост. - Ничего, - эльда поморщился, но вовсе не от дыма — от костра веяло горячим воздухом, а кровь и без того приливала к лицу. - Запечь хватит. Костер Аредель развела поближе к воде, где к языкам пламени не спускались в опасной близости ветви деревьев, поэтому тени не было. На небе не проплывало ни облачка, и Тьелкормо с отвращением почувствовал, как ровное тепло и сверху, и от костра пропекает его насквозь... как пропекались сейчас над огнем насаженные на вертела тушки. Ириссэ опустилась в траву рядом и осторожно добавила в огонь несколько веточек потолще. В воздух взвилась искра, и неожиданно стало как-то очень тихо. Хуан, путаясь в траве, пытался кого-то выслеживать, скакуны пили и фыркали, где-то в вершинах деревьев щебетали птицы, но все равно казалось, что вокруг стоит какая-то прозрачная и густая тишина. - Ириссэ, - дальше молчать Келегорм не смог, - а что ты будешь делать, когда отец признает тебя взрослой? - А что я буду делать? - подняла на него взор дева. - Ничего ведь не изменится. Разве вчерашняя я и завтрашняя я так отличаются друг от друга? - Нет, конечно, - Тьелкормо слегка улыбнулся, отметив и перепачканное белое платье подруги, и растрепанные волосы. - Но знаешь, у меня нет сестер. Ты часто ездишь со мною на охоту. Ты неутомима в лесах и полях, но разве не хочется тебе... чего-то другого? - Чего же? - Аредель посмотрела на него удивленно, но очень и очень внимательно. - Танцев, приемов, красивых платьев... - мучительно выдавил Келегорм. - Как твоей маме. Или как Индис... - Меня это никогда не интересовало, - отрезала Аредель. - Отец уже дважды затевал разговор о том, что пора бы мне вырасти из детских забав, но он не понимает, что для меня это не забава. Я бы хотела жить в лесу. Так, чтобы никаких приемов... Чтобы если танцы, то настоящие, от души! Я нахожу единственную радость в приемах у короля Ингвэ — как он умеет рассказывать о тех днях, когда еще не знал вала Оромэ! - Не уверен, - Келегорм повернул вертел, который все время норовил опуститься к огню одним и тем же боком. - Это были темные времена, как я слышал. Было страшно, квэнди пропадали в тех лесах... - Но и жили, - возразила подруга. - К тому же Мелькор ныне пленен. Наверное, сейчас там, за Морем, совсем другая жизнь. - Наверное, - пожал плечами Тьелкормо. - Ты думаешь, что там лучше, чем здесь? - Откуда мне знать? - дева вздохнула. - Не нам выбирать, где родиться. Я верю, родители хотят самого лучшего для нас, но... - Но? - Но и ты, и я — из королевского рода нолдор, и живем здесь, в Амане. Только, раз уж не мне выбирать, где жить, то я хочу выбирать хотя бы, как жить. Наверное, это был бы самый тяжкий выбор для меня — между родителями и свободой. - Разве ты не свободна, Ириссэ? - Свободна, - дева фыркнула. - Именно поэтому никто не запакует меня в расшитое платье и не отнимет из моих рук лука. - Кстати, - Келегорм рассеянно пихнул ей в руки жарящуюся добычу. - Я ведь приготовил для тебя подарок. Не Хуана. - А что? - дева подалась вперед, но, занятая будущим завтраком или, скорее, уже обедом, подняться не могла. - Кано говорил, что лучший подарок на совершеннолетие для девы — это по-настоящему драгоценные украшения, - начал Тьелкормо, - а Майтимо уточнил, что слишком личное дарить не принято, - он хитро улыбнулся, заметив поникший подбородок подруги. - Поэтому я решил, что подарю тебе кинжал и... вот это... - Тьелко, - Аредель радостно вспыхнула и улыбнулась, оглядывая остро заточенный клинок. – Спасибо тебе… А это что за тряпочка? - Это... - Туркафинвэ немного смутился. - У этого нет названия. Но разве удобно тебе стрелять? Когда ты в платье — еще ничего, а когда в рубашке? Вот я и подумал, что перехватить бы чем... - Тьелко, - Аредель звонко рассмеялась, - ты неподражаем! Как тебе это вообще в голову пришло? - Не знаю, - смущенно хмыкнул Келегорм. - Но я осмотрел у мамы одно из платьев и быстро разобрался, как перехватывать. В общем, ты не обижаешься? - Я ужасно рада, - серьезно ответила дева. - Это лучшее, что я могла бы получить в подарок. Только моим братьям не говори. И отцу. И маме тоже. И вообще никому. - Как ты себе это представляешь? - теперь уже рассмеялся и нолдо. - Я приду к твоему отцу и скажу: «Лорд Нолофинвэ, посмотрите, какой замечательный... эээ... маленький лиф я соорудил для вашей дочери»? На радостный смех примчался Хуан и закрутился вокруг, поводя носом, но не рискуя сунуться ближе к огню. - Ты забыл уточнить, что он на мне потрясающе смотрится, - всхлипывала от смеха дева. - Так я еще не знаю, как он смотрится, - бесстрашно выпалил Тьелкормо и резко опустил голову, словно ожидая удара. Смех оборвался. Аредель осторожно отложила уже готовое мясо прямо на траву и тихо уточнила: - А ты собираешься посмотреть, как я в этом выгляжу? - А что? - теперь уже нолдо вскинул подбородок, глядя прямо и твердо. - Мы купаться хотели, а ты говорила, что не взяла с собой ничего. Останешься в нижней юбке и в этом. Если не подойдет — крикнешь, что не годится, и я не стану смотреть. - А я уж подумала, что ты хочешь посмотреть, как я в это одеваюсь, - с облегчением выпалила дева. - Хорошо, попробуем. Только давай поедим сначала? Несмотря на то, что у костра царила довольно мирная атмосфера, неловкость все-таки чувствовалась. Сейчас Тьелкормо был даже рад неугомонно-назойливому щенку, который лез под руки, норовил стянуть кусочек мяса и попрошайничал. Аредель весело смеялась и слишком часто и слишком щедро одаривала пса кусочками, отчего вскоре объевшийся щенок даже не захотел вставать, улегшись под кустом, словно меховая подушечка. - Пойдешь переодеваться? - первым поднялся Келегорм, когда с мясом было покончено. - Пойду, - Ириссэ сделала шаг в сторону деревьев. - Только обещай, что не будешь подглядывать. - Обещаю, - твердо заверил ее друг. Ждать пришлось долго. Келегорм чутко прислушивался и даже пару раз услышал недовольные ругательства подруги, но честно терпел и не предлагал помощи. Ожидание тяготило. С одной стороны, от одной мысли о том, что — дай Эру — Ириссэ выйдет на берег без платья, по телу пробегали мурашки и пересыхало во рту, но с другой... а если ей не понравится? Если... Этих «если» было слишком много. Наконец, когда Тьелкормо уже почти потерял способность ясно мыслить, из-за кустов неуверенно шагнула Аредель. Светлая полупрозрачная нижняя юбка ее обвивалась вокруг ног, а руки она держала скрещенными на груди. Небольшой кусок ткани не прикрывал, на взгляд Келегорма, почти ничего, и он не мог ничего с собой поделать — смотрел и смотрел на обнаженные плечи, на выпирающие ключицы, на изящно-обтекаемые формы... - Тебе идет, - хрипло выдохнул нолдо только для того, чтобы что-то сказать. - Я чувствую себя... обнаженной, - тихо сказала дева. - Даже перед братьями я не представала так... А ты... Ну, Тьелко, ты же нолдо... - Да, - Келегорм прикрыл глаза, потому что понял, что отвернуться не в силах. - Но я тебе друг. Друг ведь? - не дождавшись ответа, он продолжил. - Ты говорила о тех временах, до Великого Похода. Неужели ты думаешь, что квэнди проснулись у озера одетыми? Ириссэ неуверенно качнула головой, но плечи ее немного расслабились. Тьелкормо не смотрел на нее, но все равно видел, уже чуть уверенней продолжая: - Нет ничего постыдного в том, что мы такие, какими нас создал Эру. Аредель довольно долго молчала, после чего решительно опустила руки, сжимая чуть подрагивающие пальцы, и потребовала: - Разденься. - Зачем? - Келегорм даже отступил на шаг. В этот момент он напрочь позабыл о том, что они собирались купаться; в голове мелькнули только мысли о том, что, избавившись от одежд, он может и не сдержаться. Правда, от чего именно не сдержаться, он представлял себе одновременно и ясно, и смутно. Ясно, потому что однажды случайно видел Майтимо и Финдекано в момент высшего единения; смутно, потому что у самого у него, кроме неясных видений и влажных наутро простыней, ничего не было... - Я тоже хочу видеть, - решительно заявила Ириссэ. - Нет ничего постыдного, сам говорил. А ты... ты красивый. - Ты же еще не видела, - неразборчиво пробормотал Тьелкормо, но послушно потянулся к пряжке охотничьего ремня. Раздевался Келегорм долго и довольно странно. Он долго решался снять каждый предмет одежды, зато, решившись, стягивал ткань так, будто за его спиной бушевал лесной пожар, а одежды мешали ему спастись от неминуемой гибели. Ириссэ не торопила, но смотрела так, что нолдо казалось, что под этим взглядом он горит и сам. На душе тоже было странно. Тьелкормо вообще-то и ранее позволял себе вольности в обществе подруги — по крайней мере, с обнаженным торсом она его точно видела не меньше пяти раз, но сейчас отчего-то было неловко и даже стыдно. Оставшись в одних нижних штанах, Келегорм не спешил отбросить оставшуюся в руках материю — ведь тогда Ириссэ сразу увидит... Увидит и поймет. Дева, заметив очередное промедление, не промолчала, как раньше, а требовательно уставилась ему прямо в глаза: - Ну? Тьелкормо выпустил ткань из рук и с вызовом уставился на деву: - Так? - О, - Аредель опустила взор. - Прости, я не думала.. Поскольку опущенный взор девы был направлен... куда нужно, Келегорм неловко переступил с ноги на ногу и с легкой хрипотцой проговорил: - Пойдем в воду... От холодной воды станет легче. - Только не мне, - выдохнула Ириссэ. - А ты... - Тьелкормо не нашел слов. - А ты думаешь, нет? - отчего-то голос Ириссэ прозвучал мрачно. - На мне просто не так заметно. - М-м-м... да, - ничего умнее Тьелкормо не придумал, и решительно шагнул к озеру. В воде и впрямь стало полегче, хотя бы уже потому, что Келегорм наконец ополоснул водой пылающее лицо. Однако жара стояла такая, что вода не была холодной — поэтому Тьелкормо зашел в озеро по пояс и неуверенно позвал: - Ириссэ, хочешь наперегонки? В том, что проиграет, он не сомневался. Дева неуверенно ощупала его подарочное творение и окунулась, на пробу немного проплыв. Убедившись, что ткань не спадает, она нащупала дно и тоже встала: - Нет, не хочу. Келегорм помолчал немного — и вдруг решился: - Ириссэ, я... я должен тебе признаться. Аредель подняла на него смятенный взор и отступила подальше, так, что вода плеснула у самой шеи: - Тьелко... - Я должен, - упрямо произнес Келегорм. - Я... Мне нелегко это сказать, но я... я сегодня обманул тебя. - Что?! - ярко-синие глаза девы распахнулись, и она отступила еще дальше, оступилась и едва не ушла под воду. Тьелкормо рванулся вперед, но Аредель уже успела заново обрести равновесие и теперь отчаянно и пытливо смотрела ему прямо в глаза. - Я... я недавно, - Келегорм не стал уточнять, - обнаружил, что есть более короткая дорога до этой поляны. Ты должна была прийти сюда первой, и это я проиграл, а не ты. Ириссэ облегченно выдохнула, словно ожидала услышать что-то совсем другое: - Тьелко... Глупости какие! Я сама помчалась сюда первой, и даже не знаю, когда ты сумел отправиться следом за мной. У меня было больше времени. Конечно, ты бы победил. - Не факт, - помотал головой нолдо. - Так что давай сейчас устроим честное соревнование? Обещаю, что не буду хитрить. Это ты должна была выиграть у меня желание. - Не надо, - Аредель вдруг улыбнулась. - Я думаю, что желание у нас одно... на двоих. - Ты о чем? - голос Тьелкормо сел. Дева глубоко вздохнула, явно решаясь на что-то, а потом, с трудом преодолевая внутреннее сопротивление и толщу воды, шагнула ближе: - Ты ведь хочешь поцеловать меня, да? Не молчи! Хочешь? - Хочу, - Келегорм отвел взгляд. - Но я хочу не только целовать. А если поцелую, боюсь, остановиться уже не смогу. Лучше отойди, Ириссэ, а то я и сам иногда не знаю, чего от себя ожидать. - Я вообще-то видела, - неловко возразила дева. - И... я все равно хочу, чтобы ты меня поцеловал. Тьелкормо неверяще уставился на самую верную свою подругу. Ведь не может же она не понимать... Взгляд Аредель был испуганным, но твердым. Нолдо шагнул вперед, подхватывая деву на руки. В воде она почти ничего не весила, зато горячо и чувственно прижималась к телу. Прохладная вода лишь усиливала это ощущение. - Ты ведь умеешь, да? - с надеждой воззрилась на него Ириссэ. - Умею, - хрипло подтвердил Келегорм. - Только не спрашивай. Келегорм сам не знал, лжет он или говорит правду. Вопрос Аредель прозвучал слишком беспомощно, будто она говорила не о поцелуях, а о чем-то большем, но целоваться Тьелкормо и правда умел — по крайней мере, обе девы вроде остались довольны... Поцелуями. Ничего больше ни одной из них он не предложил — ни ласк, ни встреч. Вода омывала разгоряченные тела, и Келегорм почувствовал, как Ириссэ жмется к нему. Это было настолько правильно и непередаваемо, что он даже застыл на мгновение, желая запомнить это чувство — словно они одно целое; словно дополняют друг друга, хоть и являются совсем разными. Как клинок и ножны; как Лаурелин и Телперион... Губы Ириссэ оказались теплыми и влажными. Чувствовался вкус озерной воды и легкого вина, которым эльдар запивали нехитрый завтрак. Тьелкормо прижал к себе деву чуть крепче, ощущая под ладонью ее бедро и удерживая за плечо над водой, но она, едва освоившись, не просто позволила целовать себя, как у него было с другими — Келегорм почувствовал, как неловко, но решительно его губ коснулся горячий язычок девы. Приподняв Аредель чуть повыше, чтобы она не испугалась ничего, прижимаясь к нему, Келегорм ощутил себя, словно на охоте. И добыча уже была в его руках — но при этом оставалась непобежденной. Эти поцелуи совсем не напоминали те скользкие попытки у дворца Финвэ и на набережной Альквалондэ. Тогда Тьелкормо слишком заботился о том, чтобы не выглядеть смешным или неумелым. Сейчас этого не было. Ни мысли не возникало о том, что он может чего-то не уметь! Нелепое смущение отошло на задний план, зато остро ощущалось каждое прикосновение, малейшее изменение, теплые ладони Ириссэ на шее и на плечах... Келегорм обхватил деву крепче и почувствовал, что от толчка ему в губу довольно ощутимо впились острые зубки. Он отстранился — дыхания все равно уже не хватало — и шутливо-угрожающе произнес: - Тоже кусаешься? Нолдо совершенно не задумывался над тем, что может обидеть ее — такую решительную и такую нежную, но Аредель только смешливо фыркнула: - Ты ведь не будешь меня... с тыла? Или... Келегорм едва не выпустил деву из рук. Тело ощутимо тряхнуло — не будь он в воде, может, и вовсе не сумел бы удержать равновесия. Слова сами вырвались: - Ты сама признала, что я сегодня победил. И ты должна исполнить одно мое желание. Аредель выкрутилась из его рук, не отступая, но и не приближаясь: - Ты хочешь… чтобы я уступила тебе? - Нет, - Тьелкормо откинул голову назад так, что мокрые светлые волосы шлепнули его по спине. - Я бы не стал принуждать тебя ни к чему. Мое желание — чтобы ты не сдерживала своих желаний. Он замер, не зная, какой реакции ожидать. Ириссэ только застыла, оценивая услышанное, после чего нащупала в воде его руку и повела по направлению к берегу: - Ты рискуешь, - лукаво обернулась дева. - Если я не буду сдерживать своих желаний, то... В общем, неизвестно, кому хуже будет. - Или лучше, - безотчетно возразил Келегорм. Кони все-таки разбрелись, Хуан, свернувшись сытым клубочком, дремал в траве. Келегорм расправил сбившееся покрывало и замер, не зная, как позвать Ириссэ к себе. Может, она ждет чего-то другого? - Тьелко, - взгляд Аредель вдруг стал задумчивым, - мне немного страшно. Я очень... То есть... Ты правда умеешь? В ее голосе было столько надежды, что Келегорм, поколебавшись, твердо ответил — будто на меч бросился: - Да. - А те, другие... - Это ничего не значит, - покачал головой Тьелкормо. - Ты была слишком юна тогда, я не смотрел на тебя так. Но... - Но? - Но если ты — ты! — захочешь сначала надеть на палец кольцо... серебряное… до золотого я не дотерплю, сразу предупреждаю... то я готов ждать. - Ты все-таки неподражаем, - рассмеялась дева. - Я уже почти не боюсь. А кольцо... Майтимо тебе что говорил? Что слишком личное... - Майтимо... - Келегорм едва не закашлялся. - Не ему судить. Мысль о старшем брате была спасительной. Ириссэ явно ждала чего-то, но как — Келегорм пока еще не представлял... Но одно знал точно — для начала надо раздеться. Тонкая ткань юбки, промокнув, уже почти ничего не скрывала, поэтому Тьелкормо потянулся, чтобы ее снять. Аредель на миг замерла, после чего сама начала выпутываться из подаренного изобретения. И лишь тогда, когда мокрые остатки одежд упали на песок, вдруг смутилась — резко и неожиданно. - Тьелко, - пробормотала дева — ногти ее впились в ладони, а лицо предательски вспыхнуло, - я не могу. Келегорм не знал, что ответить. Разум твердил, что Ириссэ должна сама решить, но тело... тело требовало иного. Тьелкормо секунду поборолся с собой, а потом ему на ум пришло абсурдное, но простое решение — он просто скинул подсыхающие штаны, оставаясь перед девой абсолютно обнаженным. И это сработало. Аредель невольно оглядела его, облизнула губы и... перестала дрожать. Сам Тьелкормо не отваживался взглянуть вниз до тех пор, пока его естества не коснулись неуверенные, но чуткие и нежные пальцы Ириссэ. - Мы ведь уже не остановимся? - с утвердительной интонацией спросила Аредель. - А ты действительно красивый! Теперь я это могу уже точно сказать. От прикосновения Келегорм едва не задохнулся, но нашел в себе силы выпалить: - Не хочу останавливаться! Отец говорил, что сначала должны звучать слова о любви, но... Ириссэ, я знаю тебя всю жизнь, и мне кажется, что слова — это глупость. Ты понимаешь меня лучше, чем кто-либо. Даже лучше, чем отец, мама или Нельо. Я не хочу тебе лгать. Я не знаю, люблю или нет, но знаю, что хочу, чтобы ты всегда была рядом, слышишь? Здесь, или где-то еще – какая разница? - Тьелко, - Аредель отдернула руку и заговорила жалобно, - я к тебе так же... Но сказать — не могу. Только... Мне кажется, что если кто-то будет против — хоть Мелькор, хоть Манвэ, – я сама всажу тому в грудь тот кинжал, что ты мне подарил... Келегорм ощутил, как в душе разливается что-то умопомрачительно теплое, успокаивающее, необходимое... Сам он не решился коснуться тела Ириссэ так же, как она до этого касалась его, но зато взял за руку и потянул на покрывало. Аредель охотно поддалась, укладываясь рядом с ним и вновь целуя — уже сама. Острые зубки по-прежнему чувствительно касались губ, но теперь это лишь подстегивало. Последняя преграда пала, и теперь оставалось одно — не оплошать перед той, которая вверила ему и душу, и тело. Глаза Келегорм закрыл. Казалось, что изящный силуэт, тонкая фигурка, навеки отпечатался на внутренней стороне век, и не было уже необходимости глядеть. Зато касаться хотелось. И Тьелкормо касался — и напряженных мышц шеи, что расслаблялись под его рукой; и острых ключиц, и мягкой, нежной груди, что так правильно ложилась в ладонь. Келегорм почувствовал, как по коже скользнули теплые руки, но не мог уже расслабиться — Ириссэ явно ждала... и верила ему. А он по-прежнему не знал, как. - Тьелко, - вдруг выдохнула Аредель, - я знаю, в первый раз бывает больно... Не мучай меня, я хочу побыстрее. Келегорм закусил губу. Оставалось сделать то, чего так не хотелось... но пришлось. Он припомнил единственный раз увиденную сцену и решительно потянул деву за руку. Аредель испуганно распахнула глаза, а Тьелкормо забормотал, пытаясь ее успокоить: - Не бойся. Я просто хочу, чтобы тебе было как можно лучше... Дева послушно поддалась его рукам, переворачиваясь. Мокрые темные пряди свесились поверх лба и упали на покрывало. Келегорм успокаивающе проскользил рукой по ее шее и плечу, как вдруг Аредель неожиданно выдохнула: - Спасибо... Мне действительно лучше... не так стыдно... - Ничего не стыдись, - как мог уверенней произнес нолдо. - Когда я рядом, ты можешь ничего не бояться. Умру, но... Он не договорил. Тело давно уже требовало своего, но сейчас, когда душа немного подуспокоилась, возбуждение, до того тщательно скрываемое, захлестнуло с головой. Нолдо опустился сверху, лаская губами и прикусывая нежную кожу плеч и лопаток, и почувствовал, как дева изгибается ему навстречу, словно они уже почти части одного целого. Почти... Финдекано тогда изгибался так же. Наверное, отличие не так уж велико? Келегорм направил плоть рукой и невольно скользнул по нежной ложбинке, едва не задыхаясь от восторга и облегчения. Ощутив, как податливо реагирует тело девы, он попытался толкнуться вперед, чего уже давно мучительно хотелось, но его остановил лихорадочный шепот Ириссэ: - Тьелко... Я... Я ценю, что ты хочешь оставить меня девой, но... - Что не так? - слова сорвались раньше, чем нолдо успел сообразить, к чему ему это говорят. - Я вовсе не стремлюсь сохранять невинность тела при том, что отдалась тебе душой, - яростно прошептала Аредель. - Не думай ни о чем. Просто будь со мной... Тьелкормо наконец сообразил и густо залился краской, испытывая определенное облегчение от того, что Ириссэ этого не видит. Он отставил колено в сторону, опускаясь несколько ниже, и снова подался вперед. На этот раз он почти не встретил сопротивления. Узкое, влажное лоно легко принимало его — медленно, потому что так хотела она, но потрясающе плотно и тесно — как хотелось ему. Натолкнувшись на неожиданную преграду, Келегорм вздрогнул. Дернулась и Ириссэ, словно уже почувствовала боль. Эльда не стал ее мучить, чуть отстранившись, и она застонала — тихо и как будто разочарованно. Тьелкормо понимал, что ей будет больно. И он поступил так, как желал бы, чтобы поступили с ним — пусть боль, но разом. Успокоив деву бережными и неторопливыми движениями, он неожиданно резко и сильно вошел. Аредель закричала — громко, несдержанно, но крик почти сразу перешел в стон. Тьелкормо и сам едва сдержался от вскрика — овладев девой полностью, он мучительно закусил губу, стараясь не сорваться сразу. Он остановился, балансируя на краю, а через полминуты услышал слабый голос Ириссэ: - Ты можешь... ну... дальше... Мне уже почти не больно. Судя по голосу, Аредель несколько покривила душой, но Келегорм и сам был пока не в состоянии двинуться — слишком сильно стискивало сердце... и не только сердце. Когда нолдо, отдышавшись, снова качнулся, Аредель снова вскрикнула, но уже гораздо тише. Призрак несдержанности отступил, и Тьелкормо начал двигаться, медленно и плавно. Ириссэ постепенно затихала, уже не вскрикивая, а постанывая, а потом вдруг протянула руку назад, останавливая. Тьелкормо уже собирался спросить — а вдруг ей больно? – но Аредель неожиданно громко выдохнула и качнулась сама, медленно, но чувственно набирая темп. Это было почти невыносимо — короткие движения, тяжелое дыхание... Повинуясь порыву, Келегорм снова наклонился, нежно целуя плечо девы, и почувствовал, что двигаться стало легче. Аредель снова начала постанывать, но теперь уже голос ее звучал мягко и мелодично, а пальцы, до того судорожно сжатые на покрывале, хаотично цеплялись за запястья, на которые он опирался, скользили по бедрам — пусть неловко, но искренне... Келегорм понял, что долго не продержится. Как помочь Ириссэ, он не знал, поэтому просто пустил все на самотек. Дева застонала, почти жалобно, когда он невольно прижал ее за плечо рукой, и Тьелкормо почувствовал, что срывается в бездну... Он не сразу пришел в себя, а когда мир снова занял приличествующее положение, Аредель уже лежала рядом с ним на покрывале и прижималась щекой к его плечу. - Было очень больно? - первым делом выпалил Келегорм. - Да, очень, - мрачно подтвердила Ириссэ. - Но зато довольно быстро. Ты все правильно сделал, Тьелко. Надеюсь, в следующий раз этой боли уже не будет. - Не будет, - заверил ее Келегорм. - Я постараюсь. - Я сейчас пойду окунусь, - неуверенно заметила Аредель. - Мне... нужно. Впрочем, тебе тоже. - А мне-то зачем? - Тьелкормо насторожился. - Кровь омыть, - с легким смущением произнесла Ириссэ. - Я тебя... что, до крови? - Тьелкормо даже поднялся на локте. - Эру Единый... - Это нормально, - чуть удивленно возразила Аредель. - Тьелко, а у меня ведь тоже для тебя подарок есть... - Какой? - Тьелкормо снова упал на покрывало. - Конечно, я не Оромэ... Но я договорилась с отцом, что после Дня Звезды отправлюсь с тобой в недельный поход. - Он теперь тебя не отпустит, - возразил нолдо. - После того, как мы сегодня сбежали. - Отпустит, - уверенно произнесла Аредель. - Во-первых, ты сам говорил, сегодня он мне не откажет. А во-вторых... Ты забыл, Тьелко, я абсолютно свободна. А с тобой — вдвойне.