Не та сказка...

Битва за Академию и мир во всем мире завершена. Кишин побежден горсткой везучих студентов. Медуза мертва, а вместе с ней и проклятые змеи внутри маленькой, беззащитной ведьмы-лягушки. Казалось бы, жизнь прекрасна - все танцуют, все счастливы, довольно идут по домам. Но! Всегда в жизни присутствует противное "но". Поганый союз заключался в том, что Эрука, вместо празднования своей свободы от гнета змеиной узурпаторши, вместо того, чтобы нежится на залитом солнцем болоте, проводя очередные магические опыты с любимыми головастиками, застряла в сырой и пропахшей плесенью тюрьме Академии! Вдобавок, в компании чертового оборотня! Тупой волчара, вместо того, чтобы все тщательно продумать и спасти ее, как подобает, сам оказался пойман и вломился в ее скромную камеру с видом жаждущего признания героя. Ну ни в какие ворота не лезет! Гнусно признавать, но Эрука была на седьмом небе от счастья, когда через глухие стены услышала знакомый грубоватый голос бессмертного. Да и чего лукавить, ведьма была готова расцеловать его в благодарность за спасение. Хотя теперь уж дудки! Никаких поцелуев, учитывая, что наглая волчья морда развалила свои отнюдь не маленькие конечности по всей камере, в которой и так было тесновато даже для худощавой Эруки. Хорошо ему, наверное. Отсидеть 800 лет, дойдя за весь огромный срок только до того, чтобы прокопать ложкой туннель на волю. Ему железная решетка, поди, как родная. Словно почувствовав кожей ее молчаливое негодование, Фри вдруг зашевелился. - Хорошо сидим, Эрука, - мужчина покосился на нахохлившуюся рядом девушку. Эдакий комочек праведного гнева, - Ты уж извини, что я без плана сюда вломился. Мне-то к тюрьме не привыкать, а так хоть вместе будем. Ведьма поперхнулась воздухом. - Да ты! Да ты, глупый, бессмертный мужлан! Это тебе не привыкать к заточению, а я ведь беззащитная, маленькая лягушечка, которая так хотела вырваться на волю после стольких страданий, которых мне пришлось с вами пережить в этом отряде смертников! Эруку будто прорвало. Раньше многочисленные змеи Медузы, что кишели внутри ее миленького тельца, не давали ей громко жаловаться на судьбу, но теперь, когда старшей ведьмы уже нет в живых, можно вдоволь наораться: - Бесполезный ты, глупый остолоп! На кой, скажи, тебе магия, если даже даму из беды не можешь спасти? - Эй, девица! Полегче, - не будь руки Фри в кандалах, он несомненно почесал бы макушку. Раньше девушки на него не орали. И как с этим быть, бессмертный был совершенно не в курсе. За всю историю знакомства с Эрукой, он ухитрился проникнуться симпатией к мелкой лягушатнице, хоть и не предавал этому особого значения. А когда поймали, некстати вспомнилась лупоглазая квакающая ведьма со смешными кружками около рта. И теперь эта самая девчулька сидела перед ним в тесной камере - растрепанная, красная и злая, словно маленький задиристый воробушек, и вопила что-то про принцев, лягушек и спасения. Бред бредом, но, если не прислушиваться, зрелище завораживающее. - Я бы даже поцеловала тебя, если бы спас по всем правилам, - лишь через пару секунд Эрука осознала масштабы глупости, которую только что сморозила. Осознала и, мучительно покраснев, отвернулась, уткнувшись в каменную стенку, насколько позволяло тесное помещение. Еще не хватало, чтобы он неверно истолковал ее слова. Ну почему же она сначала говорит, а потом думает? До Фри смысл сказанного доходил чуть дольше... А когда наконец дошел, губы бессмертного растянулись в неподобающе похабной ухмылке, обнажив ряд ровных, белых зубов. - Нда, - оборотень придвинулся ближе, ощутив грудью вздрогнувшую, тонкую спину светловолосой ведьмы. День явно обещал быть интересным, ведь малышка открыла перед ним ряд заманчивых перспектив увлекательного коротания тысячи пожизненных сроков в этой вонючей камере. А ведь, если призадуматься, он с самого начала питал к ней иррациональную симпатию. Вот тебе, называется, и карты в руки. - Прекрати сейчас же! - взвизгнула ведьма, когда грубые, мужские пальцы прошлись по ее позвоночнику. Как Фри ухитрялся совмещать незатейливую ласку и грязное домогательство, находясь при этом в ручных кандалах, одному Шинигами известно. Не выдержав напряжения, она возмущенно развернулась и тут же столкнулась с совершенно невозможным взглядом двух разных глаз - безумным, горящим неудержимой похотью. Занервничав еще больше, Фрог попыталась оттолкнуть мужчину своими тонкими ручками. Но куда там... Проще сдвинуть гору, нежели Фри. - Поцеловала бы, говоришь? А я ведь совсем не против, - оборотень лукаво сощурился и, приложив ощутимое усилие, сбросил с рук треснувшие посередине оковы. «И чего он так не сделал, когда мы из тюрьмы сбегали?» - невесело думала Эрука в тот момент, когда горячие, жесткие ладони обхватили ее за талию и прижали спиной к стене. Это чистой воды безумие, хоть и без участия старины Кишина. Крыша едет, дом стоит... Но раз уж так, Эрука не собирается сдавать свои позиции без боя. «Пусть гадкий мужлан поперхнется своим самодовольством!» - думала ведьма, но неожиданно для себя, вместо того чтобы двинуть хорошенько наглецу по морде свободной рукой, девушка подалась вперед и легонько чмокнула бессмертного в губы. Отстранившись, она имела удовольствие наблюдать абсолютно нечитаемое выражение лица оборотня. К сожалению, блаженство продлилось буквально пару мгновений. Затем последовала череда совершенно невспоминаемых событий. Жаркие, настойчивые губы Фри сминали ее собственные в жадном, хищном поцелуе. Эрука попросту задыхалась под его натиском. Не сжимай ее оборотень в кольце сильных рук, она, наверное, вплавилась бы в тюремную стену намертво от окружающего жара. Воздух стал до одури тяжелым и липким. Камера будто наполнилась чем-то сродни безумию... Все, что с ней происходило в последнее время, напоминало самое настоящее безумие, но это уже было чересчур... Фри, тем временем, совершенно не желал останавливаться. Волчья натура сама по себе была алчной. Хотелось всего и сразу - вечную жизнь, огромную силу, отнятую у старшей ведьмы Маа, вместе с ее пресловутым глазом, и вот, наконец, эту хрупкую, лягушачью девчонку, что вечно ныла и скакала перед ним на своем головастике. Оторвавшись, наконец, от зацелованных девичьих губ, Фри незамедлительно переключился на тонкую шею Эруки, так некстати вечно прикрываемую копной волос, покрыв ее цепью легких укусов. Девка вся дрожала под его руками, но ведь не первый день живет, чай, не переломится. Сама виновата, что спровоцировала взрослого мужика. Хотелось сорвать дурацкое платье в детский горошек и добраться загребущими лапами до соблазнительных изгибов молодого тела, оставить так - голую и до одури возбуждающую. Но мужчина знал, что другой одежды у нее нет, значит, лягуха потом ему все мозги высосет за испорченные тряпки. Пришлось нехотя задирать руками отвратительные, гофрированные юбки, не забыв перед этим хорошенько стиснуть аккуратную грудь, прощупав под тканью платья напрягшиеся соски Эруки. Что бы там не талдычили любители больших доек, Фри нравилась своеобразная изящность в чертах этой девушки. Почувствовав его паскудные намерения, девчонка резво зашевелила ногами с четким намерением зазвездить Фри каблуком промеж глаз. - Ну уж нет, дорогуша, - одной рукой оборотень свел колени ведьмы-лягушки, не давая ей ни малейшей свободы действий, другой стянул колготки вместе с детскими труселями в озорную лягушечку. И смех, и грех... Поржал бы, не будь ситуация столь абсурдной. Заметив, каким взглядом Фри буравит ее белье, Эрука залилась краской, да так, что позавидовала бы душа Кишина. Не хватало еще от стыда расплакаться. Возведя глаза к небу, в тщетной молитве богам, которым Фри давно уже не верил, бессмертный собрал всю возможную нежность, сфокусировав ее в одном взгляде, и обратил его на полузадушенную ведьму. - Не бойся, дура! Я вреда не причиню, - как ни странно, эта фраза таинственным образом подействовала. Ошарашенный взгляд лягушатницы можно было трактовать как зеленый свет. Фрог была поражена. Со времен полузабытого детства ведьмы всегда проповедовали одну простую истину : "Все мужики козлы и конченные извращенцы". Но этот взгляд. Почти нежный. Зная Фри, ему это явно далось с трудом. Да и чего уж греха таить, происходящее, в каком-то извращенном смысле, ей даже нравилось. Ошарашивающие движения мужчины, его руки на ее теле. Везде, буквально каждой клеточкой, Эрука ощущала присутствие демонического глаза. Отрицать очевидное было бы верхом глупости. Ее непристойное желание. Выдохнув, ведьма аккуратно раздвинула ноги, обхватив при этом мужчину за шею. Тот замер буквально на миг, но вскоре самообладание к нему вернулось. Эрука с самого начала этой вакханалии чувствовала бедрами, животом, насколько велико было его возбуждение. На миг даже проскользнула озорная мысль : "Во мне это вообще поместится?"... Но девушка качнула головой, отгоняя ненужное, и лишь крепче вцепилась в плечи оборотня. Играем ва-банк. Паровоз безумия запустил двигатель и отходит от станции "Нормальная жизнь Эруки Фрог". В тот самый исторический момент, когда мужская гордость Фри уткнулась ей между ног, девушка перечисляла в голове все возможные варианты развития событий после этой сцены. Наверное, друзьями они теперь вряд ли будут... Да и не стоит отбрасывать тот факт, что Эрука все еще способна к деторождению. Что будет, если в ее чреве зародится новая душа? Душа ведьмы. Лакомый кусочек силы для академии и Шинигами. Ребенок, обреченный вечно скрывать себя от людей. Будь Фри человеком, исход был бы совсем иным... - Не о том думаешь, подруга, - жаркое дыхание оборотня опалило ее ухо. Подумать только, заниматься этим в сырой тюрьме, но поздно пить боржоми, когда почки отказали, и Эрука решила полностью отдаться моменту. Ведьма по-лягушачьи обвила мужчину ногами, скрестив конечности на его мускулистой спине. Наградой ей послужил рваный выдох и протяжный глубокий стон Фри. Бессмертный решил не оставаться в долгу и, крепко обхватив талию девушки, начал медленно двигаться в ней. Воздуха в камере было явно маловато... Руки скользили по ткани, собравшейся складками на девичьей спине. Изнывая от безумной похоти, Фри по-волчьи провел носом от пупка к тонким ключицам Эруки. До смерти осточертело чувствовать гадкие тряпки, а не мягкую и шелковистую кожу юной ведьмы, но ведь, находясь в тюрьме, привередничать не приходится. Судорожно вздохнув, Фри уткнулся носом в мягкие пепельные волосы. Или это ведьмино колдунство, или она свои патлы феромонами полоскает, но пахли они восхитительно. Не будь девчонка обмотана в свои шмотки, как маленькая капуста, Фри точно вылизал бы ее сверху донизу, как долбанную конфету. То ли дело было в длительном воздержании (800 лет в одиночной камере, как-никак), то ли в симпатии к дурной ведьме, вероятно, засевшей в подкорке бессмертной башки с первой их встречи, но закончил он на удивление быстро. Аккуратно уложив тяжело дышащую Эруку на вовремя подвернувшийся верх его тюремной робы, мужчина улегся рядом, положив руки под голову. Сейчас, красная и растрепанная, с шальным блеском в глазах Эрука Фрог казалась ему чуть ли не совершенством. Наверное, недостаток женского внимания на нем все же сказался за годы заточения. Сейчас нужно было что-то сказать. Какую-нибудь ободряющую дурость, ведь после такой вопиющей наглости с его стороны Эрука точно перестанет с ним разговаривать. Пока Фри обдумывал, какую такую тираду ему задвинуть, гробовую тишину каменного мешка разрезал тонкий женский голосок. - Знаешь, я ведь с детства мечтала о принце, который приедет за мной в сверкающих доспехах и заберет из этого мира презрения и глупости... Фри чуть не поперхнулся. У ней с головой вообще все в порядке? Он ее только что, считай, отымел на голом полу, а эта ненормальная опять завела свою шарманку про каких-то принцев. Не обращая внимания на нервно дергающийся глаз бессмертного оборотня, Эрука продолжила. - Видно, ведьм принцы не спасают. Они приходят за прекрасными принцессами, с доброй и чистой душой. Губы Фрог уже заметно подрагивали. Фри не оставалось ничего, кроме как пресечь на корню эту попытку впасть в депрессию, сморозив первую пришедшую в голову глупость. - Так это ты же у нас лягушка, верно? Значит, поцелуем я снял с тебя заклятье и превратил в принцессу. Вроде все правильно... С минуту Эрука прожигала его взглядом, а потом совершенно по-детски рассмеялась, плюхнувшись своей тушкой прямо оборотню на грудь. - Это не та сказка, придурок, - промычала девушка куда-то в район его ключицы. «Ну и хрен с ними, со сказками,» - подумал мужчина, удобно устроив руку на ведьминой талии. Пусть все принцы и принцессы идут нахер стройными рядами, ведь у него теперь есть своя лягушачья колдунья. Мысль, как ни странно, приятно грела самолюбие. Внезапно раздался глухой стук о железную дверь, нарушивший их скромную идиллию: - Благодарите Шинигами, ублюдки, ведь вас выпускают!