***
Денки, по совету друга, решил давить на жалость. Джиро сидела на лавочке, уткнувшись в лист бумаги, сочиняя новую песню, пока блондин, прячась за фонарным столбом, поглядывал на нее, не решаясь подойти. Отлично устроившийся в кустах Эйджиро, выглядывая из них, всем своим видом и всеми жестами заставлял его идти к ней. Собравшись с силами, ученик Юэй сделал первые шаги на пути к собственному счастью. Вальяжно присев на лавочку, закинув ногу на ногу, раскинув руки в стороны, он невзначай так исподлобья снова на нее смотрел. — Я хочу повеситься, — внезапно выдал он. Киришима в кустах не нашел матных слов на него. — Все хотят, — ответила Кьека, пытаясь подобрать подходящие слова для песни. — Я очень хочу повеситься. — Все очень хотят повеситься, — уже как-то более раздраженно говорила она, пытаясь сосредоточиться на песне, сильнее цепляя листки. — Ты пожалеешь меня? — с надеждой говорил он, наклоняясь к ее лицу с щенячьей моськой. — Пикачу недоделанный! — раздраженно шипела она, резко поднимаясь с лавочки и уходя куда подальше. — Да что не так?! — выпалил Денки, смотря вслед уходящей девушке. — Чувак... — вылез из кустов красноволосый, ударив себя по лицу.***
Джиро и Яойорозу были на втором этаже школы, у открытого окна. Как по команде, под окном появился Каминари, а в кустах засел все тот же Эйджиро. — Смотри! — Момо указала пальцем на блондина внизу, что орал на куст. Кьека фыркнула, отвернувшись, снова утыкаясь в свои записи. — Может он просто хочет тебя осчастливить? — загадочно улыбнулась девушка, тыкая пальцем в плечо подруги. — Если бы он хотел меня осчастливить, он бы сегодня умер и дал мне закончить песню, — мрачно ответила музыкантша, недобро так поглядывая на все живое. — Давай, — еле слышно подал сигнал другу красноволосый. — Хорошо, — вздохнул «пикачу недоделанный», прикрыв на пару секунд глаза, успокаиваясь. — Эм... Джиро! — поднял голову вверх, привлекая ее внимание. — Что ему надо, блин, — недовольно шипит девушка. — Свое счастье снести И закинуть в ремонт. Дверь в туалет открыть, Хоть никто и не зайдет. И на кухне пожрать, Пить из блюдечка чай... Каминари жестикулировал и старался читать с выражением по руке. — Чувак, это стихи о любви, или у тебя одинокий просер после ночных перекусов в не отремонтированном доме, где кто-то снес счастье? — издается голос из кустов. — Он намекает на то, что я толстая? — недоумевает черно-фиолетоволосая, изогнув бровь. — А... нет, я намекаю на то, что люб... — Достал, — разворачивается и уходит злая Кьека, еще крепче сжимая бумажки. — На этот раз что я не так сделал?! Звук громкого фейсплама заставил обидчиво посмотреть на кусты, где сидел его друг.***
Занятые вселенской думой двое сидели, уперев подбородок в ладонь. Мысль о том, как закадрить неприступную пацанку Кьеку не приходила, а скорее убегала. Наконец, над головой Киришимы будто лампочка засветилась, оповещая о том, что идея уже готова. — Подари ей цветы! — Ладно, — совершенно неуверенно тянет герой, сомневаясь, что и эта идея тоже хорошая.***
— Ну что? — поднялся с места счастливый красноволосый, заметив пришедшего друга. Выглядел он неважно, совсем неважно. Даже спрашивать не надо было, по одному его виду понятно, что идея с цветами не удалась. Вообще, идея была просто отличная, видимо, опять исполнение Денки подкачало. — Обещала запихать мне их в зад, — потирая больной глаз, который был так аккуратно подчеркнут синяком, что придавало ему еще более убогий вид. — Че? — искренне ничего не понимал Эйджиро, неотрывно смотря на выделяющейся глаз друга. — Ну, я ей розы, а она мне в морду и давай орать... я же не знал, что те цветы с грядки они с Ашидо посадили, — прошипел он, когда дотронулся до самой больной точки. Киришима уже машинально ударил рукой себя по лицу, подумывая, что собака бы уже за пять минут покорила сердце девушки, нежели он, раздолбай.***
Друг сказал, что Денки безнадежен, потому он решил, что сделает все сам, без него. Начал он с того, с чего они начинали с красноволосым — с жалости. Невероятных усилий стоило уговорить Момо, чтобы она уговорила Кьеку пойти посмотреть с ним мелодраму. Невозможное возможно. Вот только... — Все не должно так закончится, они должны быть вместе, — рыдая навзрыд и уткнувшись в грудь Джиро, вопил блондин. Каминари старательно и изо всех сил выдавливал из себя потоки слез, ловя момент. — Ну-ну, в реальной жизни они бы давно уже были вместе, просто сценаристы специально так делают для большей драматичности, для таких сентиментальных, как ты, — гладя одной рукой по голове парня, а другой жестикулируя, успокаивала она. Ей было весьма непривычно видеть его таким, и по началу даже она растерялась, не зная, что делать. Одного взгляда на плачущего Каминари было достаточно, чтобы ее распирало желание утешить и помочь. — Я не сентиментальный, — отрицал он, всхлипнув, положив руки на грудь девушки, рядом со своей головой. Ловить момент, так ловить. — Но ты плачешь, — уже не с таким успокаивающем тоном говорила она, а ее выражение лица постепенно менялось, переходя на серьезно-угрюмое. — Не правда! — в слезах проныл Денки. — Если сейчас окажется, что ты просто так уткнулся мне в сиськи, я сверну тебе шею, — со всей злостью этого мира и самым страшным лицом, что голову поднимать на него и смотреть — себе дороже — говорила она, сжимая кулаки до боли. Глаз нервно дергался от понимания того, что он просто нагло пользовался ее жалостью. — Я сентиментальная плакса!.. — громко-громко провыл герой, пуская сопли и слюни, до последнего находясь уткнувшимся в ее грудь. — Не убедительно, я сверну твою шею, — кулаки разжаты, а тонкие пальцы потянулись к шее. Страшно представить, сколько всего переживет Денки всего за одну ночь. Выживет ли он?***
Царапины и синяки украшали дрыщявое тело уставшего от всего Каминари. Вот теперь ему действительно хочется повеситься. В принципе, почему бы и нет? Лучший друг не верит в него, любимая девушка чуть не убила, и сегодня он наступил в какашку — серьезные поводы для самоубийства. — Ну что я могу сказать? Ты – лох, — прокомментировал историю с фильмом Серо, похлопав одноклассника по плечу. Веки опущены, уже не понятно, где синяки, а где мешки под глазами. Усталый вид перемешался с болью, грустью и отчаянием. Денки устало вздыхает и закрывает глаза, скребя ногтями по парте. — Вот ты где! — резко вскрикивает Киришима, подбегая с оравой то ли свитков, то ли карт. — Что это? — безразлично тянет блондин, осматривая то, что понакидал на его парту друг. — Как что? Планы, как закадрить Кьеку, не иначе, — улыбается он.