Клетка для зверя

Над прозрачным потолком сгустились серые тучи, закрыв собой прохладное зимнее солнце. А только-только начавший падать снег грозил напрочь перекрыть весь источник света в клетке, которая и без того уже утопала в безмолвной тиши. Резкая боль в руке пробудила ослабелое тело музыканта. Она была столь сильной, что тот невольно закричал. Пытаясь забрать руку от источника пытки, он почувствовал, как кто-то невыносимо сильно зажал его запястье, и новая волна острой, как осколки, боли пробежала от ладони до кончиков пальцев. Раненный повернул голову, на столько, на сколько позволяло избитое, ослабшее тело, чтобы увидеть обидчика. В комнате царил полумрак, поэтому было очень трудно разглядеть хоть что-то, но объект, приносящий столько страданий, был слишком близко, чтобы не увидеть. В этот миг Реук подумал, что лучше было бы вовсе ничего не видеть, тогда бы ему было хоть немного легче. Ибо жестокая реальность накрыла его словно холодный ноябрьский дождь, заставив тело дрожать то ли от холода, то ли от страха. Лишь раз взглянув на обидчика, Рё закрыл глаза. У него не было сил ни на что. Все тело было словно парализовано, руку жгло огнем, а организм страдал от обезвоживания и голода. Он был уверен, что смерть уже отправилась в путь, чтобы забрать его душу из адского плена. Парню было уже все равно, что зверь сделает с ним дальше: пусть насилует, бьет, все это уже не имело никакого смысла – ни физически, ни морально он не мог больше сопротивляться. Израненная мышка, наконец, попалась в руки дикой кошке. Находясь словно в тумане, не чувствуя никаких моральных мучений, лишь боль во всем теле и тошноту, он начал вновь засыпать, чувствуя при этом как его руку отпускают и чужое тело отдаляется от него. Сознание медленно начало отключатся… Из полусна Реука вывели мокрые капельки воды по одной падающие ему на лицо. Несколько капель нечаянно упали на губы, которые рефлекторно сначала сомкнулись, а после - разжались, требуя такой желанной, спасительной воды. И словно услышав их мольбу, она медленно, маленьким ручейком потекла сколь щель между губами, и организм начал жадно впитывать спасительную жидкость. Приоткрыв глаза и увидев перед собой бутылку с водой, он потянулся к ней здоровой рукой. Крепко сжав ее, он словно безумный припал губами к горлышку, быстро осушив все до дна. Почувствовав, что в бутыле больше ничего нету, напоследок облизав губы, и отбросив в сторону пустую посудину, Реук опустил и без того уставшую руку, при этом все время глубоко дыша, пытаясь насытить организм чем большей дозой оксигена. От воды организму стало немножко лучше, и густой туман, который пеленой стоял в сознании парня, стал понемножку рассеиваться. Тем не менее, организм все еще был слаб. От воды сытым не будешь. И вновь, словно читая мысли, возле рта оказалась ложечка с какой-то едой. Реук медленно приоткрыл ротик, позволяя себя кормить, и стянув губами с ложки содержимое, начал аккуратно пережевывать. Это было далеко нелегко, челюсть немного саднило, а чтобы жевать требовались силы, которых у Реука и вовсе не оставалось. Покончив с первой ложкой, он открыл рот, указывая, что хочет еще. Словно соглашаясь с ним, его живот громко заурчал. Новая порция не заставила ждать. И так с каждой новой ложкой, хоть и не большие, но все же кое-какие силы возвращались к лежащему. И когда туманная пелена полностью рассеялась в сознании, до парня дошло – его только что поило и сейчас кормит чудовище, ставшее причиной его страданий. Рё лежал неподвижно, не пытаясь даже взглянуть на того, кто продолжал его кормить. Он боялся спугнуть зверя, вызвав при этом новую волну агрессии или, что хуже, похоти. Поэтому четно продолжал жевать. Да и тело певца не давало ему возможности даже двинуть ногой. Грудь тоже сильно болела, заставляя тяжело дышать. Вдруг процедура кормления прекратилась, и послышался стук опущенной посуды. Рядом почувствовалось движение – зверь придвинулся к больному, сократив расстояние к минимуму. От осознания того, что сказка закончилась, тело Реука сжалось в ожидании новой волны пыток, но вместо этого почувствовал, как тяжелая рука зверя легла ему на грудь, и тот придвинулся к лежавшему настолько близко, что Вукки чувствовал его дыхание на себе. Укрыв себя и больного, зверь очень скоро уснул, при этом все также обнимая свою «добычу». Веки младшего тоже начали медленно закрываться, когда одна невероятная мысль озарила парня – зверь только что за ним ухаживал. И хотя это могло показаться со стороны даже забавным – волк кормит раненого ягненка, но слова его похитителя вновь вспыхнули в памяти: «Играй – чтобы спастись! Пой – чтобы спасти! Спаси – или умрешь!». А после такого «человечного» проявления заботы – появился, наконец, один процент, вселяющий хоть какую-то каплю надежды. Каким-то образом он должен был спасти душу этого заблудившегося зверька, иначе не только Реуку… им обоим придет конец. И он уснул. *** - Как ситуация? – спросил Кю Хёка по телефону, садясь на заднее место в автомобиле. - Пока ничего не ясно, босс. Канин и Шивон отправились к открытой части клетки, но ни Йесона, ни мальчишки нигде не видно. - Понятно, я уже выезжаю. - Господин Чо, - водитель обернулся к парню, и выждав небольшую паузу, выдавил, - машина не заводится. - Ну так выйдите и посмотрите что с ней! - рявкнул Кюхен. - Хорошо, господин. И тот с лицом мученика вылез из водительского кресла, и, открыв капот, начал там возится. Кю нервно поглядывал то на часы, то на телефон, когда на разноцветном экране второго появилась трубка, рядом с которой маячило имя «Итук». - Что такое, хён? - Засранец, ты куда делся? – Кю редко доводилось слышать от кого-либо, а в частности от Итука, такое нахальное обращение, но если его врач зол, тогда это правда важно, и парень это знал. - Я еду домой, кое-что произошло в клетке. - Что? Йесон убил мальчишку? – запаниковал врач. - Нет, не знаю… я не уверен, - начал было оправдываться малый. – Он вырубил все камеры. - Как? - А мне откуда знать? – выпалил Кюхен. – И все же, что у тебя случилось? - Что? Ах да! Твой Сонмин очнулся! Тебе нужно сюда, если ты намерен что-то исправлять. - Но хён… - За Йесоном следят и Рыбные и эти твои вышибалы – Канин и Шивон, разве их мало? Дай им указания и возвращайся! В окошко двери постучались. Кю приопустил его и увидев огорченную, заснеженную физиономию водителя, ответил: - Ладно, я возвращаюсь.