The Walk

/ Смущение / В их повседневном общении это не было нормой, но когда они были мелкими, поцелуи иногда случались. Невинный вид поцелуя, разумеется: такие как поцелуй в щеку в качестве благодарности (в основном Аллен, потому что Канда просто так никого не поцелует, и всегда имел оскорбленный вид, когда Тидолл пытался подарить своему младшему объятия или поцелуи). Иногда, если Аллен набирался достаточно храбрости, то просил или сам целовал в лоб, чтобы прогнать кошмары — хотя это продолжалось, вероятно, только до тринадцатилетнего возраста. Канда вообще в принципе не целуется, хотя у него нет проблем с вторжением в чужое личное пространство — например, когда на днях принюхивался к запаху волос Аллена. Или в плохие ночи, когда позволял Аллену цепляться за него в постели после ночного кошмара. Но Канда. Не. Целуется. Так что Аллен понятия не имел, что делать с тем, что только что произошло. Может, это был не поцелуй? В конце концов, у Аллена были закрыты глаза, когда это произошло. Он мог только чувствовать руку на своем лице… Он помнил, как кончики волос Канды коснулись его лица, а это означало, что Канда наклонился очень, очень близко, так был ли это все-таки поцелуй? Но он не чувствовал губ… Рука. Канда же не… — Oi. Аллен пытался не подскочить. Когда он повернул голову, то столкнулся с разъяренным Кандой. Точно. Этим утром он вроде как не стал ждать Канду, чтобы вместе пойти в школу, а только написал полу шутливое оправдание, что должен закончить групповой проект до начала занятий. Аллен не знал, как ему удалось пережить вчерашний ужин с Кандой и Тиедоллом, но сразу после он быстро извинился и ушел. Просто… он не знал, как вести себя с Кандой после того, что бы вчера ни произошло. Каким бы хорошим лжецом ни был Аллен, Канда слишком хорошо его знал, поэтому пытаться одурачить его было бы просто глупо. Но что еще остается делать? — Извини, — это первое, что он выпалил, и по подергиванию его брови понял, что это не то, что Канда хотел бы услышать. Ему нужно это исправить. — Сегодня утром я торопился. Пообедаем вместе? Лави не с тобой? Канда приподнял бровь на этот вопрос, и Аллен задумался, не было ли слишком очевидным, что ему немного страшно оставаться наедине с Кандой? К счастью, его спасла Линали, которая подошла с коробкой для обеда в руке. Она поприветствовала их улыбкой, но затем ее взгляд задержался на Аллене ровно настолько, чтобы он отметил это, но не мог понять, что она хотела ему сказать. Также не смог расшифровать взгляд, который она бросила на Канду сразу после него. Это не был один из тех её тоскливых взглядов, которые Аллен привык видеть, хотя намек на них определенно еще остался. Этот взгляд выглядит почти… сочувствующим? — Вы тут просто стоите? — это голос Лави, и Аллен был более чем счастлив отвлечься. Что это вообще за странная атмосфера, повисшая между ним, Кандой и Линали? И что самое странное, похоже, что-то происходит не между ними, а скорее между ними и им самим. Аллен откашлялся. — Мы ждали тебя, — спокойно ответил он, Канда фыркнул на это заявление, а Лави просто улыбнулся ему, говоря, что не верит, но все равно подыграет. — Тогда пошли, я такой голодный. По большей части Аллену удавалось игнорировать неловкость, которую он продолжал чувствовать, особенно когда Канда сел вплотную к нему. Лави, кажется, заметил это и пытался помочь, поддерживая беззаботную атмосферу списком странных, но интересных фактов обо всем вокруг. Тем не менее, Аллен чуть не подпрыгнул, когда пальцы Канды внезапно коснулись уголка его рта и сказали: «Грязнуля». Если бы это случилось раньше, Аллен бы даже не задумался. Но сейчас? Он помнил ощущение теплой руки на своих губах, кончики волос, коснувшиеся его лица… Его сердце так быстро билось в груди, будто он не был здоров. / Побег / Возможно, это странно, что в возрасте 17 лет только сейчас, спустя годы проведенные неразлучно с Кандой, Аллен узнал другого. Может быть, даже слишком, на его вкус. Потому что даже сейчас Аллен не уверен, не понял ли он что-то неправильно — что, может быть, это действительно было не то, о чем он подумал. И все же трудно найти другое объяснение. Вопрос — почему? Почему Канда… Краем глаза Аллен увидел, что Канда приближается, и постарался нейтрально улыбнуться. Верно, как бы он ни хотел спрятаться от Канды, это практически невозможно, когда они живут рядом и ходят в одну школу. — Привет, — приветствовал Аллен, но замолк. Потому что это действительно странно. Обычно у него всегда было, что рассказать Канде. Но не в этот раз. — Только что с физкультуры? — спросил Канда, возможно, заметив, как он изо всех сил пытается найти, что сказать. Иронично, обычно Канда не беспокоился об этом. Это означало, что Канда заметил, что Аллен нервничает. Тот факт, что Канда еще не загнал его в угол, кажется неправильным, и это заставляет Аллена нервничать еще больше, потому что это означало, что Канда знал, почему. Или хотя бы догадывался. — Ага, — выдавил из себя ответ Аллен, но ничего не мог с собой поделать, отводя взгляд в сторону. — А ты? Прогуливаешь? Старшие классы занимаются не с этой стороны здания. — Самостоятельное занятия в библиотеке, — Канда слегка пожал плечами. Затем он заметил что-то на голове Аллена, — ты лохматый. Аллен видел все как будто в замедленной съемке, когда Канда протянул руку, чтобы поправить ему волосы. Именно в этот момент его сердце забилось вдвое быстрее, и, прежде чем он успел хотя бы осознать это, его тело отодвинулось само по себе, чтобы избежать этого прикосновения. Он видел, как рука Канды замерла в воздухе, и тут же хотел извиниться, но слова застряли в горле при виде выражения лица Канды. Неопытному глазу нейтрально-раздраженный взгляд Канды ничем не отличался от обычного, но у Аллена были годы, чтобы изучить малейшие нюансы. Например, эти морщинки между его бровями или то, как губы сжаты немного сильнее обычного, будто он пытался не произнести ни слова… — Тогда увидимся, — спокойно, но решительно сказал Канда, повернулся и ушел, даже не взглянув на Аллена. Но это выражение лица Канды врезалось в его память и заставляло его сердце болеть. / Ошибка / Аллену потребовались целых две недели отведенных на подготовку к экзаменам и неделя самих выпускных экзаменов, чтобы он, наконец, понял, что означали эти взгляды. Возможно, потому, что за эти две недели они почти не разговаривали друг с другом, но расстояние между ними действительно помогло Аллену пересмотреть свои взгляды и взглянуть на вещи со стороны. Линали была права. Раньше он был слишком близко, чтобы увидеть картину ясно. Но теперь, после того, как у него появилось немного времени для себя, он, наконец, смог увидеть. Что означал тот «не-поцелуй». Что означал взгляд Канды в тот день — почему он выглядел таким раненым — и он не знал, как к этому относиться. Ему трудно поверить, что Канда питает к нему такие чувства. И не мог понять, что Канда мог найти в нем. Дело не во внешности, думал он о своей довольно посредственной внешности, даже немного странной из-за шрама над глазом и левой руки, которую большинство людей сочло бы отвратительной. Хотя, зная Канду на протяжении стольки лет, Аллен понимал, что тому нет никакого дела до внешности. Тогда, возможно, его личность? Аллен не святой — он может вести себя хорошо на публике большую часть времени, но Канда знал его настоящий характер. Он видел Аллена в худшем его проявлении, и Аллен не мог понять, какая его часть вообще была бы достойна того, чтобы Канда влю… испытывал к нему такие чувства. Может быть, это просто привязанность? Они всегда были вместе, мог ли Канда спутать свою привязанность с романтическими чувствами? …почему от этой мысли у него болит сердце? — Аллен. Последний день экзаменов. Учащиеся покидали классы и спешили из школы с чувством свободы, поэтому Аллен, честно говоря, не ожидал, что его загонят в угол, уж точно не Линали. Но вот она, с хмурым лицом, и взгляд её был полон разочарования. Она даже не спрашивала. Вздохнула, взяла его за руку и увела в тихий уголок во дворе. — Что-то случилось между тобой и Кандой? Ну разумеется, каждый уже заметил. Последние две недели, даже когда Канда был в школе, они почти не проводили время вместе. Линали и раньше писала ему об этом, и, может быть, Канде тоже. Однако, судя по тому, как она сейчас загоняла его в угол, Канда, вероятно, тоже не дал ей четкого ответа. Мгновение она внимательно смотрела на него, пытаясь пересечься с ним взглядом, который он быстро отвел, но того, что она увидела ей оказалось достаточно. Сделав глубокий вдох она медленно сказала: «Ты, наконец-то, заметил, да? Что Канда…» — По правде говоря, ничего у нас не произошло, — прерывал её Аллен, многозначительно глядя в пол. Он не знал почему разговор об этом — о предполагаемых «чувствах» Канды к нему — вызывает у него тревогу и страх. — Аллен, — снова начала Линали, на этот раз мягче, но все еще настойчиво, — ты же знаешь, что он чувствует… — Лина, пожалуйста, не говори этого, — почти умоляет Аллен. — Я не могу… справиться с этим прямо сейчас. Я не… хочу. Слышать это. — Значит, ты просто собираешься притворяться, будто между вами ничего нет? — говорит Линали резким и обвиняющим голосом. — Разве это не эгоизм? Ты когда-нибудь задумывался о том, что он чувствует… — Но Лина, ты ведь делаешь то же самое, не так ли? — Что ты имеешь в виду? Меня уже отвергли. — Я не говорю о Канде. Я говорю о Лави… — Аллен — раздался знакомый голос, но не тот теплый, дружелюбный тон, к которому привык Аллен. Холоднее. Старшеклассников сегодня не должно было быть в школе, но Лави здесь, подошел к ним и окинул его тем же разочарованным взглядом, как и Линали ранее. Он остановился рядом с Линали, возвышаясь над ними, и Аллен не посмел смотреть ему в глаза. Вместо этого он остановил свой взгляд на документах, которые Лави принес с собой. — Аллен, — снова окликнул Лави, тем самым призывая к тому, чтобы Аллен посмотрел на него. Аллен поднял глаза и натолкнулся на холодную отстраненную улыбку. — Я знаю, ты расстроен, но не надо так, ладно? В груди похолодело. Аллен опустил голову, прошептал им обоим извинения, а затем просто… Сбежал. Аллен не оглядывался, поэтому не видел, потрясенный взгляд Линали, когда Лави бросил на нее отстраненный взгляд и тихо пробормотал: — Иди домой, Лина. Не после такого потрясения, который испытал Аллен. / Извини / Когда Аллен пришел домой, мысли его путались. Он не переставал удивляться, как это все произошло? Он помнил, как думал, что его маленькая компания друзей потерпела крушение из-за любовного треугольника между Лави, Линали и Кандой, но он никогда бы не подумал, что станет его частью… Нет. Он был частью этого с самого начала. А теперь он просто подливал масла в огонь — он не имел права так подставлять Лави, шокируя Линали. Теперь Лави, вероятно, ненавидит его за это. Возненавидит ли его Канда? Если бы он только увидел, какой хаос он натворил… Он слишком напуган, чтобы просто принять чувства Канды к нему. Аллен всегда знал, что он уродлив внутри, и он знал, что Канда видел часть той тьмы, обитающей в нем. Он помнил облегчение, которое испытал, когда Линали отвергли, и все же он слишком боялся перемен; не только в его отношениях с Кандой, но и в возможном изменений чувств Канды в будущем. Что, если однажды Канда поймет, что Аллен не стоит таких чувств? Переживет ли это их дружба? Это пугало его. Они всегда были друзьями — Канда всегда был в его жизни. Он тот, кто всегда рядом с ним, даже когда его опекун — нет. Их дружба — это константа, можно ли это назвать эгоизмом, если Аллен хочет сохранить ее такой? Погрузившись в свои мысли, Аллен не слышал звука открывающегося окна и не видел его, потому что лежал в постели, прикрыв глаза рукой. Представьте себе его удивление, когда среди хаоса в его голове знакомый голос вдруг сказал: — Так ты тогда не спал? Аллен убрал руку с лица и повернулся к окну. Там он увидел Канду, сидевшего на окне, лицом к улице, поставив одну ногу на подоконник, а другую свесив снаружи. Аллен приподнялся на руках, с опаской глядя на Канду. На долю секунды ему показалось, что он увидел что-то похожее на боль, вспыхнувшую в глазах Канды, но та исчезла почти мгновенно, замаскировавшись бесстрастным, непроницаемым взглядом. Канда не пытался войти в комнату, но Аллен знал, что он ждет ответа. Понимал это, но голос его подвел. Аллен отвел глаза. — Значит так и было, — сказал Канда. — Ты мог просто сказать мне. — Это не я тот, кто постоянно молчит! — выпалил Аллен, его замешательство победило здравый смысл. Однако Аллен почти сразу же пожалел об этом, в глазах Канды снова мелькнула боль… — Ты все равно не захотел бы это услышать, не так ли? — тихо сказал Канда. — Если ты теперь ненавидишь меня, просто, блять, так и скажи. Канда выглядел… страшно. Смесь подавленного гнева и печали. Аллен никогда не хотел бы видеть такое выражение на его лице. Как ему это исправить? Надо извиниться. Нужно сказать ему, что Аллен ни за что не возненавидит его. Необходимо… Нужно…. — Извини. Почему это произнес Канда, а не он? Почему это звучит так жалко? И прежде чем Аллен успел среагировать, Канда спрыгнул на дерево и ушел, не сказав больше ни слова. Остался только холодный ночной ветерок, дующий в открытое окно. / Сломленный / Прошло два дня, а Аллен до сих пор не знал, как общаться с Кандой. Возможно, помогло то, что Кросс был все еще дома, поэтому у Аллена не было причин идти к Тиедоллу на обед. В основном он проводил время в своей комнате, не отвечая, даже когда Кросс спрашивал за ужином, почему он такой мрачный. Кросс не давил — по крайней мере, он умел давать Аллену время, когда тот не хотел говорить. Аллен бесстрастно наблюдал, как Кросс заканчил трапезу первым и ушел в гостиную, чтобы дать Аллену побыть одному. Аллен был благодарен за это. Понедельник — последний день в школе перед каникулами, и Аллен уже подумывал не идти, потому что до сих пор не придумал, как все это исправить. Все, что он знал — это он в конечном итоге причиняет всем боль, и чувство вины съедало его изнутри. Он закончил есть и молча помыл посуду. Как только он выключил посудомоечную машину, Аллен услышал звонок мобильного телефона Кросса, тот взял трубку. Он никогда особо не задумывался о том, какие звонки обычно получал Кросс, но когда он вообще не услышал речи Кросса, то понял, что-то очень, очень не так. Из-за раковины он видел, как Кросс вскочил с дивана в гостиной, а затем мобильный телефон просто выскользнул из его рук и с тихим стуком упал на ковер. Что-то в животе Аллена сжалось, когда он медленно приблизился к своему опекуну. Все его естество кричало, а внутренности скручивало плохое предчувствие. — Учитель?.. — осторожно спросил Аллен, но все, что получил в ответ, — это каменное выражение лица и невидящий взгляд. — Учитель… Внезапно Кросс пошевелился. Поднес телефон к уху и натуженным голосом спросил: «Где?» Аллен не слышал голоса с другой стороны. Он мог только наблюдать за пустым лицом Кросса, его рот механически отвечал на вопросы звонившего. — Понятно, — заключил Кросс, прежде чем окончательно завершить вызов. Он молчал очень долгие секунды. — Учитель? — Аллен попытался снова. — Все в порядке? Кроссу потребовалось еще секунд десять, прежде чем он, наконец, повернулся лицом к Аллену, его глаза полны боли. Боли и непролитых слез. Слова, которые Кросс сказал ему, будто ударили его под дых. Сильно. И все же он каким-то образом знал, что его боль ничто по сравнению с тем, что, должно быть, чувствует Кросс прямо сейчас. Несмотря на слезы, застилавшие его глаза, Аллен мог видеть ощутимую боль Кросса — более сильную, но очень похожую на ту, которую он видел во взгляде Канды, прежде чем тот выпрыгнул из окна. И теперь до него дошло, что так выглядит человек с разбитым сердцем. — Анита попала в катастрофу. Они не могут её найти.