Цветы на воде

* * *

Чарльз медленно шёл по саду, привыкая к ощущениям – новая шпага мягко стукалась о бедро, обычно он не жаждал носить оружие с собой, но это был подарок, и Ксавье был рад чувствовать это лёгкое неудобство, к которому привыкнет, что прекрасно понимал. Пальцами юный граф скользил по эфесу, прослеживая тонкие витки, он не опускал взгляд, но и так, наощупь, было ясно, что он ещё долго будет восторгаться этой работой. Юноша и в холле долго разглядывал шпагу, не представляя, как такое возможно сделать человеческими руками. Но, как оказалось, возможно, и автор этого чуда стоял прямо перед графом, внимательно следя за каждой эмоцией, которая отражалась на его лице. Чарльз же просто смотрел на подарок огромными глазами, восхищённо вздыхая и не в силах вымолвить ни слова, он только переводил взгляд со шпаги на Эрика, потом на отца – и снова возвращался к шпаге, пока старший Ксавье, наконец, не рассмеялся. - Как и в детстве – слов не находит для того, чтобы выразить, как рад, - маркиз улыбнулся, чуть склоняя голову в сторону гостя. – Это необыкновенный подарок, мистер Леншерр, и, насколько я знаю своего сына, он будет таскать эту шпагу за собой везде и всюду не меньше месяца. - О, только плавать с оружием не стоит, - Леншерр негромко рассмеялся, отец Чарльза вторил ему, и только у юноши вдруг заалели кончики ушей от упоминания плавания, но, к счастью, граф этого не заметил. - Я… - Чарльз кашлянул, вмешиваясь в разговор. – Могу предложить нашему гостю чай и небольшую прогулку по саду? За подарки стоит благодарить. - О, конечно, - маркиз улыбнулся, и всё его лицо словно немного просветлело, ему казалось, что сын никак не может освоиться тут и наконец почувствовать себя дома, так что любую инициативу принимал едва ли не с восторгом. Чарльз тоже улыбнулся, поспешно прикрепляя шпагу к поясу и кидая короткий взгляд на гостя. Эрик кивнул, пока что не решаясь заговорить с юношей напрямую, но не мог заставить себя оторвать от него взгляд, хоть и понимал, насколько это рискованно, особенно при его отце. Юный Ксавье двинулся в сторону дверей, благо, погода стояла тёплая, и ему не нужно было ничего накидывать сверху, и кузнец проследовал за ним. - Хэнк принесёт вам чай, - маркиз проследил за ними внимательным взглядом, всё-таки улавливая некоторую неловкость, сопровождающую немой диалог сына с гостем. – Отведи мистера Леншерра к фонтану, может, это его вдохновит на что-нибудь ещё. Теперь же Чарльз неспешно ступал по одной из каменистых дорожек сада, краем глаза следя за своим спутником. Тот шёл спокойно, держа спину прямо и всем своим обликом заставляя усомниться в том, что Эрик был всего лишь сыном кузнеца. Нет, он в своём простом чёрном камзоле, сшитом, должно быть, специально для особенных случаев, и белой рубашке, едва выглядывающей манжетами из-под рукавов верхней одежды, больше походил на аристократа из другой страны, потому что одновременно был и похож, и не похож на земляка Чарльза. Его выдавали разве что руки – не белые, как у большинства представителей высшего общества, напротив, тёмные – от постоянной работы в кузне. И, тем не менее, он был красив и выглядел настолько благородно, что юный Ксавье сомневался в том, что в роду Леншерра не было представителей знати. Сам же он был одет почти по-домашнему: тёмно-синие брюки опускались ниже колен, где были перехвачены резинками гольфов, на ногах юного графа металлическими пряжками на солнце сверкали почти чёрные туфли на невысоком каблуке, скорее символическом. Белоснежная рубашка с пышными манжетами скрывалась частью под тёмно-синим, в цвет брюк, жилетом на пуговицах, шею Чарльза украшал белый платок. Тёмно-синей была и лента, которой юный Ксавье утром завязал хвост, и Эрик невольно цеплялся за неё взглядом, удивлённый тем, что у молодого человека могут быть столь прекрасные волосы. Они шли молча до самого фонтана, который действительно поражал своей красотой: в центре невысокого, но довольно большого по диаметру бассейна был установлен огромный корабль из материала, определить который Эрик на первый взгляд не мог. Из центральной мачты бил главный фонтан, как и из двух других, и весь корабль был покрыт водой, которая бесконечными потоками струилась по собранным парусам, балкам, палубе, и от этой красоты невозможно было оторвать глаз. Точнее, было бы невозможно, если бы не один юный аристократ рядом. - Ваш подарок прекрасен, - наконец, прервал молчание Чарльз, отходя к скамье. - Потому что вы прекрасны, - отозвался Эрик эхом, следуя за ним. Фонтан был окружён густыми зелёными кустами, поднимающимися выше человеческого роста, и близко к ним, в самой тени, стояли четыре скамьи – по четырём сторонам света. Около каждой примостился небольшой столик, здесь было удобно вести беседы и проводить небольшие приёмы, когда позволяла погода. Тень от зелени скрывала говорящих от жары, к тому же всегда можно было дойти до фонтана и окунуть руки в прохладную воду, а долетающие достаточно далеко брызги не могли не поднимать настроение. Граф осторожно опустился на скамью на северной стороне этого небольшого отдельного кусочка их семейного сада, и жестом пригласил гостя сесть рядом. Семья Ксавье в принципе была во многом демократична, а уж Чарльз и подавно. При всей строгости воспитания он умудрился вырасти со своим мнением практически по всем существующим вопросам и не считал чем-то дурным сесть на одну скамью с кузнецом, для юноши словно не существовало ни предрассудков, ни общественного мнения в целом. Эрик сел рядом, не решаясь заговорить снова, он молча разглядывал профиль юного графа, в который раз поражаясь его необыкновенной красоте. Да, Чарльз Ксавье был прекрасен, а сейчас и вовсе задумчиво прикусил нижнюю губу, смотря куда-то в сторону фонтана – и от этого простого движения сердце Леншерра словно пропустило пару ударов, ему вдруг захотелось резко прижать юношу к себе и поцеловать его так крепко, как он только мог, но Эрик сдержался, просто приподнимая уголки губ. - Фонтан и правда необыкновенно хорош, - кузнец первым нарушил молчание, собрав для этого всю свою решительность. – Я бы попробовал сделать для него что-то в дополнение, но он совершенен сам по себе. - Да, мне тоже кажется, что иногда не стоит что-то переделывать и доделывать, - Чарльз улыбнулся, переставая кусать губы, и повернулся к Эрику. – Я так и не поблагодарил вас… От смущённого и немного растерянного взгляда голубых глаз Леншерр всё-таки потерял голову и вдруг приблизился к графу, мягко придерживая его за затылок и целуя алые губы. Чарльз опешил, широко распахнув глаза, и почти сразу отпрянул, покраснев до корней волос и прижимая к губам тыльную сторону ладони. Он тяжело дышал, так, словно ему не хватало воздуха, и, кажется, даже немного дрожал. Эрик в ужасе подскочил на ноги, осознавая, что только что сделал, и как будто не веря в это. Он смотрел на графа не менее шокированно, чем тот глядел на кузнеца, и не мог понять, как это получилось. Ещё минуты не прошло, а этот короткий поцелуй уже превратился в подобие сна, который забывается, едва мы открываем глаза, и только некое непонятное ощущение напоминает нам о том, что сон всё-таки был, хотя даже под страхом смерти не вспомнить его деталей и даже приблизительного сюжета. - Ваше… - Леншерр с трудом выдохнул, забыв половину слов из того, что нужно было сказать. – Я не… Это не то, что… Простите, мне надо идти! Он поспешно поклонился и дёрнулся было в сторону просвета между кустами, чтобы по одной из дорожек ретироваться сначала от фонтана, а потом из сада вовсе, но замер, чувствуя чужие пальцы на рукаве своего камзола. Эрик медленно повернул голову и встретился взглядами с юным графом – всё ещё пунцовым от стыда и смущения, но смотрящим так решительно, что у кузнеца мурашки побежали по спине. Чарльз держал его за рукав, пренебрегая всеми возможными правилами, он открыл было рот, чтобы решиться что-то сказать, но в этот момент где-то совсем близко запел соловей – и Ксавье повернул голову на звук, и его губы мгновенно сложились в улыбку, мягкую и тёплую, как будто он услышал голос старого друга. Нет, это было невыносимо. Леншерр смотрел на юного графа и забывал, как дышать: несколько выбившихся от резких движений прядок волос сейчас мягко обрамляли лицо Чарльза, на его щеках алел румянец, а в памяти Эрика были совершенно свежи воспоминания… Нет, даже не о поцелуе, который уже превратился в сказочный сон, но о нежности губ юноши, его трепетном дыхании и – ещё – решительном взгляде, которым тот одарил кузнеца буквально минуту назад. Эрик ещё раз глянул на пальцы на своём рукаве, скользнул взглядом по профилю Чарльза – и решительно схватил его, поднимая со скамьи. Леншерр сжал руки аристократа над локтями, держа его близко к себе, и Ксавье не вырывался, хоть и охнув, но теперь прямо смотря снизу вверх в серые глаза кузнеца. - Вы хотели отблагодарить меня, - хрипло прошептал Эрик, с трудом справляясь со своим дыханием. - Да… - едва слышно выдохнул в ответ граф, и румянец на его щеках вспыхнул с новой силой. Он чувствовал головокружение от близости этого мужчины, мир словно расплывался перед глазами Чарльза, а пение соловья делало всё вокруг каким-то волшебным и нереальным. Ксавье знал, точнее, он догадывался, что для этого визита Эрик готовился и, возможно, даже чем-нибудь надушился, но юноша всё равно чувствовал запах огня в печи, раскалённого металла, от самого Леншерра словно веяло жаром кузни – и это заставляло колени графа подгибаться, он сам вцепился в руки Эрика и – совсем чуть-чуть – потянулся вперёд, поддавшись всем мыслям и желаниям, которые мучили его все эти дни. Этого едва уловимого движения было достаточно, и кузнец резко притянул юношу к себе, совершенно потеряв страх и крепко обнимая его за талию, впиваясь в алые губы новым поцелуем, теперь долгим и сладким. Эрик запустил пальцы в тёмные волосы Ксавье, чуть сжимая их, едва не теряя сознание в момент, когда Чарльз, нерешительно и почти незаметно, приоткрыл губы, позволяя больше, скользя ладонями по плечам мужчины и чуть сжимая их. - Ваш чай, сэр, - голос Хэнка совсем рядом заставил Чарльза буквально отпрыгнуть от гостя, оставив в руках Эрика ленту, которой были собраны волосы. Дворецкий смотрел на юного графа строго, чуть поджав губы, он держал в руках поднос с небольшим чайником и двумя чайными парами, креманкой с джемом, явно ежевичным, Эрик зацепился взглядом за эту деталь, мгновенно пряча ленту в карман, словно её и не было в его руках. Чарльз, казалось, готов был провалиться сквозь землю от того, что их застали, но взял себя в руки и поспешно одёрнул камзол, поправляя, словно не замечая того, как распущенные волосы рассыпались по плечам. - Спасибо, Хэнк, - справившись с голосом, юный граф сел на скамью, словно ничего не случилось. – Надеюсь, чай зелёный, сегодня у меня настроение именно для зелёного чая. В идеале – с жасмином, что может быть лучше, чем пить зелёный чай с жасмином под пение соловья?.. - Зелёный, сэр, - Хэнк поставил поднос на столик, кинув короткий и почти что гневный взгляд на Эрика. – И ежевичный джем, всё, как вы любите.