Герой

- Э-э-эй! Ята-чан, открой глазки, пора просыпаться! - по щекам кто-то похлопывал ладонью. В голове Мисаки стоял гул, боль в затылке вспыхивала сильнее при малейшем движении, а слабый мигающий свет единственной лампочки в небольшой комнате резал глаза. - Прости моих ребят за такое грубое приглашение ко мне в гости. Я честно просил их быть чуточку нежнее, - говоривший нависал над Ята, загораживая собой свет, и лица он не смог разглядеть. - Что… Какого черта? - хрипло пробормотал Ята, с трудом глотая слюну пересохшим горлом. - У меня мало друзей, а пить чай с медведями мне надоело, - c наигранно несчастным видом лепетал он. - Пф, раз ты здесь и еще жив, то мне явно что-то надо. Хочу поговорить с тобой. Об одном надоедливом ублюдке, которого ты сладострастно называешь Ми-ко-то, - последнее мужик прошептал прямо в ухо, задевая его губами, от чего Ята поморщился. - Ублюдок, - зарычал Ята, тут же заводясь и наплевав на дикую боль. - Ты, паскуда, не смеешь даже имени его назвать, если думаешь, что я позволю причинить... - договорить он не успел из-за пинка в живот, от чего на какой-то миг Ята подумал, что его легкие просто разорвутся, лишенные возможности вдохнуть или выдохнуть. - Тише, пацан, мои ребята как псы – чуть какая шавка рыкнет в сторону хозяина, и они готовы ее разорвать. И я не уверен, что смогу удержать поводок. Мне насрать, что ты там бормочешь, но откроешь рот еще раз, не дослушав меня, и я прикажу вырвать твой маленький язычок и пошлю его твоему драгоценному боссу. В ответ Ята лишь сплюнул кровь и угрожающе уставился на своего похитителя. Наручники, надетые на него, он мог бы расплавить своей силой и избавиться от них, но из-за боли в затылке, отдававшей гулом по всей голове, не выходило сосредоточиться. - Я хочу немногого, правда. Нужна лишь ваша территория. Если Микото свалит отсюда, то никто не пострадает. Я честно обещаю никого не трогать. - Ха, ты думаешь, что можешь диктовать Красному Королю, что делать? Ты? - Ята глянул исподлобья и презрительно усмехнулся. - Да он раздавит вас всех как муравьев и даже не заметит. Вы не более чем грязь под ногтями. Вы сгорите заживо! От вас ничего не останется! Ни крови! Ни костей! Ни пепла! – за это он получил несколько ударов в живот и по лицу. - Я тебе говорил, - мужик схватил Мисаки за подбородок. - Его маленький язычок будет мило смотреться в подарочной коробке, как думаете, ребята? - кроме них двоих в комнате оказалось ещё человека четыре отморозков, которые согласно заржали и заулюлюкали, услышав босса. Это злило Ята. Он был готов вцепиться в глотки этой швали, лишь бы заставить их заткнуться. Они не смели смеяться над ним, над его верностью Микото-сан, и тем более над самим Микото-сан. Его руки чесались от желания избить их. До крови, до мяса, до костей. А потом сжечь их. - Но если мы так сделаем, то тогда не видать нам территорию - и здравствуй война с Красным королем. Нам оно надо? Я видел, что вы устроили в поисках того мальчишки. Масштабно! Я был восхищен. Но я отвлекся. Как думаешь, он согласится на обмен? Можешь, кстати, ответить, разрешаю. Ята посмотрел на мужика. Только сейчас он разглядел, что лицо того было все в оспинах, нос сломан и во рту не доставало пары зубов. - Какой же ты урод, - плюнул Ята и, извернувшись, со всей силы врезал тому ногой по голове. - Ублюдок, - взвизгнул кто-то из толпы шестёрок. Кто-то подбежал к нему и начал пинать ногами, кто-то бросился к боссу, который отмахивался от них и истерично хохотал. - Довольно, - через какое-то время сказал главный, отсмеявшись. - Ну вот чё ты, не мог посидеть спокойно? Надо было огрызаться, пинаться. Хотя знаешь, ты натолкнул меня на мысль о нежном обращении. Ну, не в смысле с тобой нежничать. Нежным нужно быть с кем? С девочками. Я, правда, не хотел, но Микото и, правда, не будет запариваться из-за такого как ты. Даже не смотря на то, что ты один из лучших его людей, Ята-чан. - Нет, - пробормотал Ята, еле шевеля языком и сплевывая кровь, - не… не трогай Анну! Она же просто ребенок. - Ага, и поэтому Микото охотно сделает все, что я ему скажу. Остался только один вопрос – что же мне делать с тобой, милашка? Убивать тебя, как я уже сказал, себе дороже, отпустить вот так как-то глупо, зачем я тогда своих парней напрягал? Нехорошо получается. Они старались, искали тебя, шкерились, чтобы ты ничего не заметил, тащили твою тушу, тяжёлую между прочим. Надо их как-то вознаградить, как думаешь? - мужик взял Ята за подбородок и повернул лицом к толпе своих шестерок. - Вам нравится эта милашка? Он, правда, немножко заплыл, но тут вы сами виноваты, не надо было срываться. - Да ну нахрен, у него задница тощая, у моей Юки-чан бампер куда мягче и красивее. Я не пидор, чтобы этому вставлять, - проворчал один. - Хех, пидор не пидор, а я готов биться об заклад, что у него в отличие от твоей Юки-чан, задок не тронут! - хохотнул другой. - Сколько готов поставить, что Король не трахнул его ни разу? - высказался третий. - Эй, ты че там про мою Юки-чан тявкнул?? Ята с ужасом слушал, как они оскорбляли Микото-сан, обсуждали его и не мог пошевелиться. Все тело стало чугунным, каждое движение, даже крохотный вздох, отдавался волной боли. - Ну, так что ты скажешь, милашка? Кто из них победил? - промурлыкал босс касаясь губами уха Мисаки. - Расскажи, трогал ли тебя Микото? - Закрой свою вонючую пасть!! - прорычал Ята сквозь зубы. Его трясло от злобы. - Не смей так про него говорить! Слышишь, полоумный выродок?? Не смей!! - Он был с тобой нежным? Или брал тебя грубо? - словно не замечая гневного рева Ята, продолжил мужчина. - Заткнисть!! Закрой. Свой. Рот! Не смей говорить про Короля ТАКОЕ!! Ты не смеешь... -очередной удар по животу, - говорить… про него… такое! Ты… не знаешь его! Ничего… - Ага, вот я и хочу узнать, какой он? Давай! На кону десять баксов! - Иди в жопу! - Хм… А почему нет? Ну, это как один из вариантов узнать. Ята недоуменно уставился на него. Мужик встал и отошел на шаг, позволяя двоим подчиненным поднять Мисаки на ноги и швырнуть его на стол, стоящий в углу. Приложившись подбородком к холодной поверхности железного стола, Ята чуть не выбил себе зубы. От очередной вспышки боли перед глазами все поплыло и пошло пятнами. В чувство его привел легкий шлепок по обнаженной ягодице. От страха перед тем, что с ним сейчас могут сделать эти ненормальные, Яту начала колотить мелкая дрожь. - Итак, милашка, мне быть с тобой нежным и аккуратным или тебе не впервой? - мужчина навалился на Ята сверху и горячо дышал в основание его шеи. - Катись к черту, ублюдок! Ты покойник! - прорычал Ята, попытавшись вывернуться, но потерпев фиаско – сильные мозолистые руги крепко прижимали его. - Дай мне сначала выполнить твою предыдущую просьбу, - он хихикнул, прижавшись губами к лопатке Мисаки сквозь толстовку. - Ну что, ребятки. Готовьте денежки! Кто-то сейчас потеряет, кто-то приобретет, не правда ли, Ята-чан? Холодные шершавые ладони поглаживали его ягодицы, и затем пальцы скользнули между них. Пальцы ног Мисаки сжались, и он попытался вырваться, но предательски слабое тело не было способно на сопротивление. - Пусти!!! Долбаный ублюдок!! Отпусти меня, больной сукин сын!!! Один палец проник в него. Сердце Ята от ужаса замерло и через секунду долбануло бешеным галопом об рёбра – единственное, что ещё держало его в грудной клетке. Унижение – это было самым страшным для Ята. Неизвестный ему мужик стоял, прижавшись к нему, и двигал своими пальцами в его заднице, растягивая под себя. И Мисаки не мог защитить себя. И никто не пришел до сих пор за ним. Ята старался не издавать ни звука, но слез он сдержать не смог. Они предательски собирались в уголках глаз и катились по щекам, падая на железный стол. - Узкий, - констатировал босс. - Расслабься, милашка, - второй рукой мужик сжал задницу Ята, от чего тот вздрогнул. - Серьезно! Иначе будет больно. - Иди к черту!! - выдавил из себя сквозь зубы Ята, вжимаясь до боли лбом в холодную поверхность стола и напрягая мышцы сильнее. В ответ лишь смешок. Плевать, что будет больно. Пускай скрючивает от боли. Он не позволит этому мудаку просто трахнуть его. Несмотря на сопротивление, главарь - под одобрительные вопли шестерок - вставляет третий палец и, это становиться последней каплей. Ята не выдержал и вскрикнул, тут же до боли закусив разбитую губу. - Ох, ну это прямо как музыка для ушей. Какой у меня дивный инструмент! Но как бы заставить его играть в другой тональности? - пальцы замерли. - Может… так? Это было как еще один удар. По голове. Но вместо боли Ята почувствовал… удовольствие, от которого, и без того ослабленное тело задрожало и если бы не державшие его руки, то он бы упал на пол. Телу стало хорошо. Но Мисаки бы предпочел этому сотню ударов. Пускай ему бы переломали кости, выбили зубы, отбили почки, заставили харкать кровью и отплевывать свои внутренности. Все что угодно, но не это. - Закончим игры, милашка, - пальцы осторожно вышли из него. - Ты что, в сухую драть его будешь? - спросил кто-то из стоящих сзади. - Я чё, похож на камикадзе? Я знаю, у тебя всегда все с собой. Давай сюда резину и смазку. - А чей-то у меня? - Да ты ж фетишист херов, - они снова заржали и дружески похлопали друг друга по плечам. - Ты даже на работу их таскаешь в кармане. - Да пошли вы… - Давай-давай. Не заставляй нашего гостя ждать. Руки, стискивающие Яту, отпустили – и он грузно съехал на пол, опрокинув стол. От очередного удара по голове сознание помутилось, реальность отдалилась от него мутной пеленой, откуда доносились лишь приглушенные звуки, а время утратило свое значение. Потерять сознание было непозволительным милосердием. Никто никогда не был добр к Ята кроме его семьи. Его второй семьи. Ята лежал на полу – его руки держали над головой, штаны сняли, а ноги широко развели. И пальцы с холодным гелем водили по дырке. - Нет, - слабо простонал Ята, еще не до конца придя в себя. А потом член человека, которого Мисаки никогда не знал, просто проник в него. Толстый, маленький, он словно разрывал его изнутри, заставляя тело выгнуться дугой, вместо криков из сухого горла доносился лишь болезненный хрип. Обида душила. Никто так и не пришел. Никто его не спас. Главарь продолжал двигаться в нем, меняя угол, что-то выкрикивая, и улыбался, слыша, как остальные смеялись. Он так сильно вколачивал себя в Яту, что бугристый пол скрёб спину, оставляя саднящие борозды. В какой-то момент сознание Ята просто отключилось. Он его не терял, просто перестал воспринимать. Так было легче. Так было легче не понимать, что потом, когда из него вышел один, ему вставил другой, а кто-то попытался пропихнуть свой член ему в глотку. Ята все понимал. Но не воспринимал. И поэтому, когда в комнату с мигающей лампой вбежал кто-то и прокричал, что здесь Скептр 4, он остался лежать на полу. Его наконец-то оставили в покое. Ята слышал крики, ругань, топот быстрых ног по бетону, вокруг что-то падало и ломалось. А сам он продолжал лежать в комнате с мигающей лампочкой и железным столом: голый, избитый, испачканный чужой спермой, с наручниками на руках и отсутствующим взглядом. Плевать уже было, кто его найдет и что подумает. Хуже не будет. И в тот момент, когда дверь в комнату скрипнула, впуская кого-то вовнутрь, его настигло такое желаемое забвение. Он потерял сознание, когда ему уже было все равно.