За чтением

— По полу от самой входной двери тянулся размазанный кровавый след. Осторожно переступая, детектив Коллинз... Джок, ко мне! Хэмиш Макбет растянулся на диване с книгой в руках. Джок агрессивно порыкивал, нападая в углу на старую хозяйскую куртку, отданную ему на растерзание. — Джок, ты слушаешь? Джок на секунду остановился и продолжил своё занятие. — Джок, слушай: ...детектив Коллинз прошёл в комнату. Джок, куртка — не кролик, хватит уже её грызть, несъедобная всё равно... В центре, на старом, траченном молью ковре, растянулся мистер Джонс, ещё вчера нервно требовавший помощи детектива. Подозрения и предчувствия, от которых Коллинз тогда отмахнулся, сбылись самым ужасным образом... — в углу что-то звякнуло. — Джок! Джок вскинул голову: он точно не заметил, как опасно покачнулся кораблик на тумбочке. — Джок, уронишь — хуже будет только тебе, — пригрозил Макбет. — И вообще, я для кого тут читаю? Джок, заслушавшись явно обращённой к нему речью, сел со смиренным видом. — Детектив, прикрыв рот платком, склонился над телом. Ладони жертвы были нещадно изрезаны чем-то острым. Глубокие, с неровными краями надрезы перемежались округлыми язвами сильных ожогов... Джок незаметно зарылся в куртку, грозно рыча куда-то в рукав. — Вывернутый мизинец жалко торчал в сторону, ногти почти на всех пальцах почернели от кровоподтёков. Кто-то явно не щадил основной трудовой инструмент Джонса: останься он жив, вряд ли когда-нибудь смог бы сесть за компьютер. Коллинз отвернул заляпанный кровью рукав, обнажая рваные края ран на запястьях. Казалось, что здесь кожу пытались содрать заживо, поддевая её ножом и отворачивая вверх по руке, словно очищая яблоко. Расстёгнутая... Джок! А ну, иди сюда! Ко мне, Джок! Джок фыркнул и выкарабкался из куртки. Колени хозяина его сейчас явно не прельщали. — Расстёгнутая рубашка открывала безжалостно исполосованную грудь Джонса. Судя по подпаленным волосам, и тут не обошлось без раскалённого металла. Там, где промахнулась плеть (а Коллинз без всякого медэксперта был уверен, что порку несчастный пережил знатную), доделали своё дело острые лезвия. Длинные, расковырянные раны должны были бы нещадно кровоточить и болеть сейчас, не окажись их жертва столь слаба, а попавший в некоторые из них песок ничуть не способствовал бы заживлению... — Фу, Хэмиш, что ты читаешь? — на самом интересном месте его прервала Алекс, вышедшая из ванной. — Хоть бы пса не пугал. Она вытащила Джока из куртки и ласково потрепала по загривку. — Так детектив, — Хэмиш показал обложку, на половину которой разлилась лужа крови из расковырянной кривым ножом раны. — И потом, я же не жалуюсь, что ты его вчера вообще развращала. Хэмиш отнял у неё Джока и ревниво усадил его сбоку от себя. — Я?! Кхм... — Алекс смутилась. — Ты, ты! Мне напомнить, что было самым невинным в том романе?.. — Ну, по крайней мере, это было про любовь, а не про убийства. Тебе что, на работе крови мало? — Не преувеличивай. Когда у нас последнее убийство было? — Ещё скажи, что пытаешься не потерять хватку. — А почему нет? Кстати, там достоверно описано... расследование... — Тебе объяснить, что достоверно описывают в романах? — Объясни... Хэмиш подхватил Джока и не слишком ласково направил его обратно к куртке. Счастливый пёс ничуть не возражал против ночёвки за пределами хозяйской спальни.